Правда о дореволюционной России. Часть 2

(Часть 1 в https://cont.ws/post/417938 ) 

Перейдём теперь к жизни народа в Российской империи екатерининской эпохи. Сохранились записки Шарля-Жильбера Ромма, активного участника Великой французской революции. С 1779 по 1786 год он жил в России, в Санкт-Петербурге, где работал учителем и воспитателем графа Павла Александровича Строганова. Совершил три путешествия по России.

 В своём письме Г. Дюбрёлю в 1781 году писал:

"Крестьянин считается рабом, поскольку господин может его продать, обменять по своему усмотрению, но в целом их рабство предпочтительнее той свободы, коей пользуются наши земледельцы. Здесь каждый имеет земли больше, чем может обработать.

Русский крестьянин, далекий от городской жизни, трудолюбив, весьма смекалист, гостеприимен, человечен и, как правило, живет в достатке.

Когда он завершит заготовку на зиму всего необходимого для себя и своей скотины, он предается отдыху в избе (isba), если не приписан к какой-либо фабрике, каковых в этой области много, благодаря богатым рудникам, или если не отправляется в путешествие по своим делам или по делам господина....

Здесь царит простота нравов и довольный вид никогда бы не покидал людей, если бы мелкие чинуши или крупные собственники не проявляли жадности и рвачества. Малочисленное население области во многом является причиной изобилия всего, что необходимо для жизни. Продовольствие стоит так дешево, что, получая два луидора, крестьянин живет весьма зажиточно». https://cont.ws/post/417232

Сибирское крестьянство. Обратите внимание, сколько детей в семье!

Французская революция, прошедшая под лозунгом «Свобода, равенство и братство» на деле не принесла простому народу ничего хорошего. "Повсюду, мой дорогой друг, и у стен Версаля, и за сто лье от него с крестьянами обращаются столь варварски, что это переворачивает всю душу чувствительному человеку.

Можно даже сказать с полным на то основанием, что здесь их тиранят больше, чем в отдаленных провинциях. Считается, что присутствие сеньора должно способствовать уменьшению их бедствий, что, увидев их несчастья, эти господа должны постараться помочь с теми справиться. Таково мнение всех, у кого благородное сердце, но не придворных.

 Все окрестности Парижа превращены в охотничьи заповедники, из-за чего несчастным [крестьянам] запрещается выпалывать на своих полях сорняки, которые душат их хлеб. Им разве что разрешено бодрствовать ночи напролет, выгоняя из своих виноградников разоряющих их оленей, но не дозволено ударить никого из этих оленей.

Работник, согбенный в рабской покорности, часто понапрасну тратит свое время и умение, служа напудренным и вызолоченным идолам, которые безжалостно гонят его, если только он вздумает попросить плату за свой труд."

А. С. Пушкин отмечал: «Фонвизин в конце XVIII в. путешествовавший по Франции, говорит, что, по чистой совести, судьба русского крестьянина показалась ему счастливее судьбы французского земледельца. Верю… Повинности вообще не тягостны.

Подушная платится миром; барщина определена законом; оброк не разорителен (кроме как в близости Москвы и Петербурга, где разнообразие оборотов промышленности усиливает и раздражает корыстолюбие владельцев)…

Иметь корову везде в Европе есть знак роскоши; у нас не иметь коровы есть знак бедности».

Ангарский охотник с собакой.

Положение русского крепостного крестьянства было лучше не только французского, но и ирландского.

 Английский капитан Джон Кокрейн в 1824 году писал:

«Безо всяких колебаний... говорю я, что положение здешнего крестьянства куда лучше состояния этого класса в Ирландии.

В России изобилие продуктов, они хороши и дешевы, а в Ирландии их недостаток, они скверны и дороги, и лучшая их часть вывозится из второй страны, между тем как местные препятствия в первой приводят к тому, что они не стоят такого расхода.

Здесь в каждой деревне можно найти хорошие, удобные бревенчатые дома, огромные стада разбросаны по необъятным пастбищам, и целый лес дров можно приобрести за гроши.

Русский крестьянин может разбогатеть обыкновенным усердием и бережливостью, особенно в деревнях, расположенных между столицами».

 В1741 г. голод унес в могилу одну пятую часть населения Ирландии — около 500 тыс. человек. Во время голода 1845-1849 гг. в Ирландии погибло от 500 тыс. до 1,5 млн. человек. Значительно увеличилась эмиграция (с 1846 по 1851 выехали 1,5 млн. чел.). В итоге, за 10 лет население Ирландии сократилось на 30%. А за 60 лет к 1901 году население Ирландии сократилось в 2 раза.

Английский путешественник, Роберт Бремнер, в своей книге «Экскурсии по России», изданной в 1839 г., писал, что «Есть области Шотландии, где народ ютится в домах, которые русский крестьянин сочтёт негодными для своей скотины». 

 Русский путешественник и учёный Владимир Арсеньев про жилище крестьянина в своей книге «По Уссурийскому краю" в 1906 году отмечает:

 "Внутри избы были две комнаты.

В одной из них находились большая русская печь и около нее разные полки с посудой, закрытые занавесками, и начищенный медный рукомойник. Вдоль стен стояли две длинные скамьи; в углу деревянный стол, покрытый белой скатертью, а над столом божница со старинными образами, изображающими святых с большими головами, темными лицами и тонкими длинными руками. .. Другая комната была просторнее. Тут у стены стояла большая кровать, завешенная ситцевым пологом. Под окнами опять тянулись скамьи.

В углу, так же как и в первой комнате, стоял стол, покрытый самодельной скатертью.

В простенке между окнами висели часы, а рядом с ними полка с большими старинными книгами в кожаных переплетах.

В другом углу стояла ручная машина Зингера, около дверей на гвозде висела малокалиберная винтовка Маузера и бинокль Цейса.

Во всем доме полы были чисто вымыты, потолки хорошо выструганы, стены как следует проконопачены". 

И всюду дети! Свидетельство того, что Россия живёт и размножается.

В общем вывод ясен, в допетровской Руси, и в Российской империи простой народ жил в целом не беднее, а зачастую и богаче, чем другие народы Европы.