Про одну фундаментальную ошибку профессора Попова

Разворачивайтесь в марше!

Словесной не место кляузе.

Тише, ораторы! Ваше

слово,товарищ маузер.

(В. В. Маяковский. «Левый марш»)

В своём прошлом посте, товарищи читатели, я привёл одно занятное видео — фрагмент выступления ленинградского профессора Попова на съезде КП РСФСР.

После чего в каменты набежало изрядное количество ненавистников Попова, которые стали кричать, что ленинградский профессор, мол, «ничего не понимает в марксизме», что он, мол, «вапче ничего ни в чём не понимает» и т. п.

Ну уж и не знаю, граждане критики. Конечно, по некоторым вопросам я и сам с т-щем Поповым не соглашусь. Однако, как можно видеть из ролика, кое-что т-щ Попов таки понимал. По крайней мере, его «понимания» хватало на то, чтобы увидеть: к общенародной собственности (а значит и к власти в стране) тянут руки те самые дельцы теневой экономики, с которыми Партия и Правительство какбе ведут какбе упорную какбе борьбу. Потому, подводит итог товарищ Попов, эта ваша «perestroika», которую все официозные СМИ поспешили объявить «революцией», на деле есть самая настоящая контрреволюция.

Ну, и? Где тут какие-нибудь ошибки? Что, разве на самом деле не контрреволюционеры, не бандиты, не спекулянты, не вчерашние цеховики захватили власть буквально через несколько месяцев после приведённого выше выступления т-ща Попова? Или, быть может, у вас, граждане критики, есть «более лучший» марксистский анализ происходивших в 90-м году событий? Кто ж это в 90-м году разъяснял происходящие события ещё более недвусмысленно, чётко и понятно, чем т-щ Попов в приведённом выше выступлении?

Да, собственно, куда ещё чётче-то? Всё, что советским пролетариям в 90-м году надо было знать о заканчивающейся «перестройке» и начинающейся «приватизации» — в речуге профессора разжёвано, яснее некуда. Можно было бы даже сказать, что профессор говорит банальные, очевидные всем и каждому вещи.

Но, к сожалению, в 90-м году такой вот «аналитики» в советском «медийном пространстве» было безумно мало. Мне в тот год стукнуло 8 лет и я в упор не помню, чтобы хоть кто-то из взрослых объяснял происходящее так, как объясняет в ролике Попов. Взрослые тогда, насколько мне помнится, ан масс обвиняли во всех происходящих нестроениях — «жЫдов». От одних взрослых я слышал, что жЫды, мол, развалили процветавшую Российскую Империю и до сих пор не дают русскому человеку насладиться всеми прелестями распрекрасного капитализма. Другие взрослые какбе топили за СССР, но и у этих тоже во всём были виноваты жЫды, которые, мол, собираются свой жЫдовский порядок повсеместно внедрить, на погибель русскому человеку и на радость Сиону.

Учителя в школе, помнится, объясняли нам, доверчиво развесившим уши малолеткам, что приватизация это мегакруто, что капитализм намного козЫрнее коммунизма, что при капитализме страной будут рулить самые лучшие и самые профессиональные управленцы — ведь если какой-то управленец будет рулить нечестно, или просто плохо и неумело, то за него на следующих выборах никто не проголосует; и все товары-услуги при капитализме будут самыми лучшими и самыми качественными — ведь капиталист, предоставляющий покупателю плохие товары и услуги, неминуемо разорится!

Вопчем, «банальности» т-ща Попова только из сегодняшнего дня кажутся «банальностями» — ну подумаешь, констатировал человек, что власть в результате приватизации окажется в руках всяких порошенок-коломойских-прохоровых-потаниных, тоже мне, бином Ньютона! Понятное дело, сегодня-то мы все знаем, как события развивались. А вот в 90-м году точка зрения Попова показалась бы мне оченно экстравагантной и необычной.

Уж не знаю, как у ленинградского профессора обстоит дело с марксизмом вообще (по мне — нормально обстоит, однако есть и другие мнения…), но что профессор в 90-м году говорил дельные и правильные вещи — факт.

Короче говоря, оченно огорчили меня критики т-ща Попова — своим огульным охаиванием профессора. В пику таким вот критиканам наш творческий коллектив решил использовать выступление т-ща Попова для очередного сеанса политинформации. А перед сеансом мы с товарищами, по обычаю, подробно обсуждаем все наши агитационные материалы. Так вот, всесторонне разбирая и обсуждая ролик с выступлением т-ща Попова, мы таки нашли в нём ошибку. Причём ошибку очень большую, монаскыть — фундаментальную. За эту ошибку т-щу Попову и Маркс предъявил бы, и Энгельс, и Ленин со Сталиным.

Ошибка эта не попала в кадр, в ролике её нет, но в жизни она таки была. И заключается ошибка в том, что т-щ профессор, бросив «перестройщикам» страшное обвинение в контрреволюционности, аккуратно собрал свои бумажки, сошёл с трибуны и отправился восвояси, по своим профессорским делам. А перестройщики-контрреволюционеры продолжили, как ни в чём не бывало, заниматься своими делами — продолжили вдумчиво готовить СССР к продаже в частные руки. Как будто никто и не обвинял никого. Обратите внимание — в зале даже шумного возмущения не слыхать, все контрики ведут себя так, словно ничего страшного и не говорилось!

Так дела не делаются, товарищи читатели. Если сказал «а», то нужно говорить и «б», иначе лучше и вовсе рта не раскрывать. На самом деле, после фразы «это не революция, а контрреволюция» в зал должны заходить суровые «барбудос» с пулемётами наперевес и с вонючими сигарами в зубах

и революционные матросы — без сигар, но тоже с пулемётами. И с проникновенными революционными взорами, от которых контру бросает в дрожь.

Оратор на трибуне должен доставать из специальной чОрной папки специальную чОрную тетрадочку и зачитывать обалдевшему, перепуганному Съезду фамилии крупно проштрафившихся перед рабочим классом делегатов: «Иванов, Петров, Сидоров, Рабинович и прочие убеждённые контрики (имярек) — пройдите, пожалуйста, с товарищами революционными матросами в наш замечательный подвал, вам зачитают одно важное объявление и проведут праздничную фотосессию с фейерверком. Остальным участникам Съезда — убедительная просьба сохранять спокойствие и оставаться на своих местах, сейчас я разъясню правила, по которым наша распрекрасная многострадальная страна будет дальше жить. Хватит уже жить как попало, друзья мои, пора начинать жить КАК НАДО! Товарищ матрос Железняк, поручаю вам следить за порядком в зале и жОстко пресекать любую контрреволюционную выходку!»

А по улицам советских городов в это самое время должны носиться специальные команды, отлавливающие по заранее подготовленным спискам всякую нечисть — кооператоров-спекулянтов, известных фарцовщиков, крупных цеховиков, наиболее зловредных демократических журналистов, лидеров бандформирований, лидеров и активистов националистических группировок, партийно-гэбэшную «крышу» этих группировок — благо, к 90-му году вся эта нечисть до того разжирела и обнаглела, что даже скрываться перестала: работали в открытую, шиковали тоже в открытую. Нечисть нужно паковать в наручники и везти на ближайший стадион, где задержанные будут томиться до времени, когда работники ВЧК их всех профильтруют, нагонят случайно попавших под замес граждан и мелких косячников, а крупных косячников допросят с пристрастием, выбьют нужные сведения и пустят контру в распыл — нехрен всякой мрази дышать нашим вольным советским воздухом!

Возле посольств империалистических держав должны собраться толпы взволнованных трудящихся, которые будут бурно и шумно выражать своё недовольство вмешательством империалистов во внутренние дела СССР — недостаточно бурно для того, чтобы случился дипломатический скандал, но достаточно бурно для того, чтобы отбить у пронырливых сенаторов маккейнов с паскудными сиднеями рейли охоту высовывать нос на улицу и всякие-разные «заговоры послов» мутить. Причём собираться у посольств возмущённые толпы должны ещё до того, как империалистическая держава успеет хоть что-то вякнуть по поводу происходящего в Союзе. На испуганные реплики посольских работников — «Да мы же и не вмешиваемся ни во что!» — толпа должна мрачно отвечать: «Вот и нех.й!» — и продолжать выражать негодование, дабы забугорные послы чуяли, что ещё чуть-чуть и им Тегеран-79 покажется детским утренником.

Другие толпы других взволнованных трудящихся должны блокировать выезды из тех воинских частей, которые не лояльны рабоче-крестьянской власти (или тех частей, лояльность коих под сомнением). И в этих толпах должно быть значительное количество родственников солдат и офицеров; всякие там солдатские мамы-папы-бабушки и прочие «дочери офицеров» должны активно махать плакатиками «Армия — с народом!» и со слезами на глазах кричать в матюгальники всякое трогательное, типа: «Серёженька, это я, твоя любимая бабуся! Не позорь мои седины, внучек, не вздумай стрелять по своим трудящимся согражданам, иначе я тебе, гаду такому, больше ни в жЫсть пирожка не испеку!» Проверенные журналисты должны суетиться рядом с митингом, фиксировать происходящее на видео и отправлять в эфир бравурные репортажи.

К слову о бравурных репортажах — вот, что должно быть в телевизоре вместо унылого гэкачэпэшного «Лебединого озера»! Всенародный праздник у нас, хуле! Очищаем общество от паразитов!

В телевизоре всё должно быть так интересно, чтобы средний обыватель, коего не позвали на митинг к посольству или на блокирование воинской части, не мог от экрана оторваться! Только показали митинг возле располаги Кантемировской дивизии — начали показывать чистосердечное признание очередного контрреволюционера, он подробно рассказывает, как перекрасившиеся комсюки собирались делить страну, расписывает все свои спекулянтские схемы, плачет и кается; только закончили показывать признание одного врага народа — начали показывать расстрел другого врага народа, который уже успел во всём сознаться и покаяться перед телезрителями; только показали расстрел — начали показывать следующего врага народа, который настолько важную да нужную инфу чекистам сдал, что счастливо избежал казни, раскаявшийся бывший враг от всей души убеждает оставшихся на свободе подельников сдаваться на милость государства рабочих и крестьян.

Показали раскаявшегося врага — начинаем показывать обыски в доме партократа-предателя, золото в трёхлитровых банках, пачки разноцветных купюр, брюлики горстями, дефицитный ширпотреб мешками, разбитое лицо хозяина дома; а потом — показываем репортаж со Съезда, оратор рассуждает о благах, которые принесёт трудящимся диктатура пролетариата, а специально подготовленная чекистами группа известных на всю страну творческих интеллигентов сидит в первом ряду, внимательно слушает и старательно изображает на телекамеру восторг и ликование по поводу долгожданного Торжества Справедливости; потом небольшой экскурс в историю, популярная актриса Лия Ахеджакова рассказывает, как в школьные годы попросила у товарища Сталина редкое и дорогое лекарство для своей больной мамы и оное лекарство в скором времени получила, под конец рассказа т-щ Ахеджакова всхлипывает, закатывает глаза и патетически восклицает: «И вот такого Вождя, такого великого, мудрого и ласкового человека — поливали грязью разные мерзавцы, гнусные перерожденцы и враги трудового народа! А мы-то, мы-то! Только слушали, развесив уши, этих лжецов, этих литературных власовцев, этих фашистских скотов! Ах, простите нас, дорогой товарищ Сталин!»

Вот, как-то так нужно ПРАВИЛЬНО бороться с контрой.

Поняли, товарищи читатели, в чём ошибка товарища Попова? Он верно определил проблему, но не сумел сориентироваться в обстановке и начать адекватными мерами проблему забарывать — произнёс на съезде замечательную речь и этой речью ограничился. Ну да, вроде у него с товарищами были ещё какие-то там наброски новой советской Конституции, были какие-то проекты «выборов по производственным округам»… Как мы знаем, власть капиталистов все эти проекты благополучно похерила, монаскыть — вапче этих инициатив не заметила.

Так что — не тем товарищ Попов занимался, ох не тем! Не успел наш профессор понять, что контрреволюция уже слишком далеко зашла, что демократическими методами уже ничего не исправить, что ораторам пора умолкнуть и дать слово товарищу маузеру. В принципе, повторюсь, тогда вообще все здоровые силы общества были деморализованы и дезориентированы. Но профессор-то — учёный марксист! Следовательно, с него и спрос строже — как с понимающего.

Вдумчивый читатель задаст вопрос: «А как же быть коммунисту, если у него нет возможности вывести на улицу толпу возмущённых трудящихся, если у него нет ни „барбудос“ с пулемётами, ни революционных матросов, ни необходимых для совершения переворота связей в армии, МВД, КГБ и преступном мире, ни даже личнякового маузера? Что такому коммунисту делать?»

Отвечаем: такому коммунисту необходимо немедленно после осознания своего положения начать заморачиваться и обзаводиться нужными активами, нужными возможностями, нужными друзьями и нужными связями. Ну, это если коммунист хочет насадить диктатуру пролетариата, конечно же. А если коммунист хочет просто вести умные разговоры «за всё хорошее и против всего плохого», или ходить в пикеты «за всё хорошее и против всего плохого», или в церквях безобразничать, то такой коммунист и без «барбудос» обойдётся, и без всяких-разных связей, и даже без маузера, да. Правда, и общество такой коммунист изменить не сможет. Ибо, как говорят наши зарубежные друзья:

Этот пост можно считать рекламой пролетарской солидарности, призывом объединяться для борьбы за свои права.

Рот Фронт!