Обзор публикаций участников совещания экспертного сообщества Академии военных наук РФ 04.03.17 вокруг актуальных проблем военного строительства(по материалам "ВПК" №672). Традиционно, наши национальные надежды и упования возложены на мощь российских ВС. Даже в ораторских и эпистолярных битвах, на полях идеологического противостояния, когда гордо произносим "мы", "нам", "нас", подразумеваем не богатство наших олигархов, а уверенность в армии, флоте и оборонной промышленности.
"Понятие «военная безопасность» и «существование страны» для России – синонимы" - Генерал-полковник Леонтий Шевцов
Военные эксперты и чувствительные к судьбам Отечества генералы из "старой гвардии", в отличие от политиков, правомерно заостряют внимание не на достижениях вооружённых сил России, и даже не на их высоком технологическом уровне, а на необходимости концептуальной актуализации, внутриполитических рисках, недоработках в академической и кадровой политике, и на идеологических пустотах для противостояния с многоликим, вездесущим, коварным и идеологически объединённым противником.
Подчёркивают неопределённость в характере, идущей против нас гибридной войны, и важности гибких, творческих и системных подходов. А военным специалистам рекомендуют сочетать владение современными технологиями с тактической смекалкой и самыми примитивными методами и средствами управления боевыми действиями, которые им наверняка понадобятся, когда компьютеры и спутники станут бесполезными. Как и всегда соглашающиеся и услужливые с начальством молодые карьеристы и эффективные менеджеры сердюковского помёта и стиля. Бог не даёт всего: покладистость и распорядительность, либо надёжность, ответственность, профессионализм и результативность.
Предупреждают об опасности самодовольства. Нас не должны убаюкивать оперативно-тактические успехи со стороны личного состава и командования в операциях Сирии и в реакции на крымские события. Идущая гибридная война подавления России, в условиях глобального доминирования финансово-олигархического закулисья со щупальцами внутри ЛПР (лица принимающие решения), чревата куда более серьёзными вызовами существованию нашей независимой государственности и включает распространение духа внешнего шапкозакидательства для отвлечения внимания патриотов от ползучего нравственного разложения России изнутри.
К тому же "партнёры" позаботились обложить нас со стороны запада заградительным поясом воинственной русофобии, в надежде, что, искусственно разжигаемая в нём против России тупая ненависть, является лучшей формой сдерживания русского медведя и его обескровливания. Пока, это способствует сплочению россиян перед воинственными лилипутами, но нельзя терять из вида, что пояс – лишь дымовая завеса.
Никто не сомневается, что в военном противостоянии Россия непобедима. Всегда побеждала. Вопрос - в цене, за которой, как всегда, не постоим, но при грамотных решениях можем существенно сократить. Есть расхожее мнение, что без ошибок Ставки в стратегическом планировании (как, например, копирование маршалом М. Тухачевским немецкой "доктрины Шлиффена" молниеносного разгрома противника в его реформаторской "теории глубокого боя", не предусматривающей, в угоду Верховному, и мысли об обороне ) и при адекватной довоенной подготовке войск и личного состава, можно было, как минимум, вдвое сократить потери. Обрати командование должное внимание хотя бы на прозорливые идеи комдива Г. Иссерсона, изложенные в его довоенной книге "Новые формы борьбы (опыт исследования современных войн)".
Ныне, в США успешно руководствуются теорией «пяти колец» Уордена, в основе которой лежит принцип Клаузевица о «центрах тяжести» противника - пункты, в котором противник наиболее уязвим, а атака против него будет наиболее эффективна. Все мы догадываемся о нашей "ахиллесовой пяте", которая больше относится к социальной и экономической сфере. Уверен, что роль серьёзных военных экспертов и заключается в определении наших слабин и способах их системного преодоления. Только так сможем встретить, буквально, во всеоружии, грядущие вызовы эпохи.
Хочется отметить в этом плане три статьи, законспектированные мною для тех, кого количество букв угнетает:
1. Александр Владимиров, президент Коллегии военных экспертов России, генерал-майор
"В ПЛЕНУ БОЛОНСКОЙ СИСТЕМЫ" (Прим. ГК: Статья об уроне профессионализму командного состава после реформ Сердюкова в системе высшего военного образования и острой необходимости и возможных путях его восстановление со стороны нынешнего руководства)
Потери отечественной профессиональной военной школы могут стать необратимыми.
Чему учить офицеров в системе профессионального военного образования и как вести боевую подготовку войск в условиях теоретической, методологической и идеологической неразберихи, порожденной в том числе непроработанностью этих вопросов отечественной наукой? Решение проблемы напрямую зависит от решительности, инициативности органов управления военным образованием.
Немецкий философ Карл фон Клаузевиц в выдающемся труде «О войне» говорил: "Хитрец вызывает в суждении противника, которого хочет обмануть, такие ошибки, которые… толкают его на ложный путь». Там же вводится термин «туман войны» для обозначения недостоверности данных о положении на театре военных действий. Чтобы вскрыть истину, требуется прежде всего тонкий, гибкий, проницательный ум...
Так оценивалась война в начале XIX века. Очевидно, что сегодня все ещё куда сложнее. Гибридные войны ведут государства и нации, которые по существу пребывают в гибридном мире, а он с каждым днем становится все «туманнее». Армия выполняет свои задачи и ведет свою партию – собственно вооруженную борьбу, которая является лишь частью войны гибридной...
Командиры, привыкшие смотреть на экран компьютера и видеть там всю картину боя, уже разучились наблюдать действия противника в бинокль. Они способны правильно выбрать позицию по карте, но не умеют делать это на местности. Могут управлять войсками по средствам современной радиосвязи, но не представляют, как будут делать это, если все спутниковые группировки окажутся уничтожены, что, кстати, случится в первые же минуты и часы войны...
Современная гибридная война устроена так, что своими информационными технологиями она в первую очередь формирует «туман войны» в головах руководителей (лиц, принимающих решения, – ЛПР), и в этом ее главная опасность.
Скажем себе честно: врагам, ведущим против нас такую войну, многое уже удалось. Например, они убедили наших политических руководителей, что мы живем в мирное время и войны нет, есть только конкуренция. Что у нас все идет неплохо, а рынок и прибыль важнее национальной идеологии и этики. Что у нас практически одни и те же ценности, а болонская система образования – самая передовая, значит, нам надо подстраиваться под Запад.
Далее уже эти «затуманенные" ЛПР подбирают под себя таких же исполнителей и кадровый отсев лучших торжественно марширует по стране. Достаточно проанализировать состав высших органов госвласти, особенно финансового блока правительства, и вы поймете: все именно так.
Самое страшное, что это у них получается и в самых сущностных аспектах военной организации России – аналитике, информационной сфере, воспитании, профессиональном образовании, идеологии и этике взаимоотношений в армии. Критерием является «подготовка специалиста по управлению современными образцами техники и вооружения», а не «профессионала военного (боевого) управления»...
Сегодня представляется особенно важным изучение боевого опыта успешных действий российских группировок в Сирии, подразделений правительственной армии этой страны, формирований Донецка и Луганска, даже ИГ (запрещенной в РФ организации)...
Безусловно, система военного образования адаптируется к современным требованиям, но иногда ее стремление угадать мнение высокого начальства и вместо ожидаемого результата вписаться в новоиспеченный «тренд» приводит к обратным последствиям. Так, желание угодить бывшему министру обороны привело к тому, что из военного образования были удалены или вынужденно ушли большинство профессионалов. Научные советы в учреждениях высшей профессиональной военной школы были фактически упразднены. А самостоятельные, самодостаточные и исторически успешные военные вузы и академии «насильственно ввергнуты в болонскую систему, обозваны институтами и сведены в безликие, неэффективные, бесправные «научные центры».И хотя Сердюкова уже нет в наших воинских рядах, его дело живет, плодя «бессмысленных начальников с испуганной душой»...
Основной «туман войны» идет от разрухи в наших головах, которую мы устраиваем себе по неграмотности и невоспитанности; от незнания, неумения и лени; от боязни ошибиться, трусости (вспомним бессмертные пожелания Александра Суворова воинским чинам: «Солдату – бодрости, офицеру – смелости, генералу – мужества»); от того, что у многих начальников нежелание что-то делать превосходит понимание необходимости изменений; от того, что к власти приходят молодые люди, личные заслуги которых неосязаемы, возможности умозрительны, а образование – где оно в эпоху победы воинствующего либерализма?
Можно с тревогой констатировать: наш высший командный состав после Академии Генштаба нигде не образовывается, никто этим вопросом не озабочен, нет базового профессионального контента, да и учить некому – всех разогнали. В результате они потихонечку как профессионалы и руководители деградируют....
Если в Советской армии нам в целом удавалось «гасить дурь старшего на себе», то сегодня все боятся внезапно оказаться несоответствующим условиям контракта и стать безработным, потому молчат. Это настолько актуально, что надо срочно ставить вопрос о создании специальных Высших курсов по ликвидации стратегической безграмотности руководящего состава страны, чем, кстати, успешно занималось руководство СССР в 30–40-х годах прошлого столетия, и искать еще оставшихся профессионалов для преподавания там. Важно, чтобы эти курсы не оказались связаны с Высшей школой экономики или РАНХиГС, где вовсю идет либеральный коммерческий и высокодоходный околообразовательный процесс, формирующий особо опасную для страны компоненту «тумана войны» – целенаправленную деградацию кадров управления государством...
Через наших чиновников серьезная, фундаментальная (а значит, затратная) мысль пробиться не может. Более того, сегодня в государстве нет структуры, способной интеллектуальный потенциал России собрать, оценить и заставить работать на благо Отечества. У наших «заклятых партнеров» есть, например, ДАРПА, которая именно этим и занимается: собирает, оценивает, отбирает, финансирует и внедряет передовые технологии. Неудивительно, что они появляются сначала у них.
При продолжении существующей тенденции в образовании мы скоро вообще перестанем выпускать и готовить управленцев и командиров, способных точно оценить обстановку, самостоятельно сформулировать вопрос (проблему) и решить. И вот тогда нам уже никто не поможет – ни навороченные гаджеты, ни вливаемые в армию деньги, ни новые начальники.
Минобороны и Генштаб РФ не сформулировали госзаказ на фундаментальные исследования для военной науки, на подготовку кадров в учреждениях профессионального образования МО РФ, начиная с суворовских и нахимовских училищ. Это уже привело к ненужной закрытости армии и кадровому голоду на ответственных, инициативных и грамотных командиров и начальников. Дефицит кадров прямо связан и с тем, что кадровый отбор направлен на продвижение самых «лояльных и молчаливых» персонажей, которыми уже перенасыщены структуры управления Вооруженными Силами и кто по определению неспособен к принятию собственных обоснованных решений, организации их исполнения.
Все это резко снижает темпы и качество совершенствования военной организации России. Многие начальники на местах попросту ждут высочайших указаний, директив и, только получив их, начинают что-то делать. В результате существует конкретный провал в профподготовке современных командиров, который, к сожалению, не восполнится моментально.
Если гибридная война развернется как прямая вооруженная борьба, то в ней победят самые стойкие, убежденные и умелые – те, кто из «тумана любой войны» бесстрашно приведет подчиненных к победе. По определению, думаю, ими все же будут офицеры Российской армии.
При перманентном (непрерывном) характере современной войны лозунг «Хочешь мира – готовься к войне!» уже не работает. Сегодня должен быть в ходу другой: «Хочешь мира – воюй!». Он означает, что нужно уметь воевать всегда и везде, получая знания немедленно. Для этого требуется менять качество и стиль нашего военного профобразования, науки и боевой подготовки войск.
Полная версия статьи: http://vpk-news.ru/articles/35...
2. Василий Микрюков, доктор педагогических наук, член АВН
"Нездоровый сетецентризм"
Отечественная военная наука находится в плену у западных догматов.
Масштабы и возможности невоенных средств противостояния значительно увеличились. Их эффект иногда сопоставим с последствиями традиционных боевых действий, а подчас и превосходит их. Что наглядно продемонстрировала холодная война против СССР, когда личный состав и военная техника советских Вооруженных Сил остались целыми, а страны не стало...Уже в 30-х годах прошлого века советский военный теоретик А. Свечин считал, что политика стала самостоятельным фронтом самой войны.
Современная война официально не объявляется. Противник сокрушается изнутри воздействием на его национальное сознание. Для этого поддерживаются политическая оппозиция, диссидентские, маргинальные структуры, носители этнических, религиозных и других противоречий, инспирируется недоверие к руководству страны и армии, разрушаются духовно-нравственные устои общества, возбуждается межнациональная и межрелигиозная ненависть, поощряются террористы и сепаратисты. Подрывается вера в экономическую и политическую стабильность, в массовое сознание внедряются апатия и уныние, стимулируются уклонение от военной службы, дезертирство, вбрасываются ложная информация, панические слухи. Все это ведет к утрате национальной идентичности, оборачивающейся крахом государства. Такая технология лежит в основе всех «цветных революций», результат которых – смена режимов и приход к власти лояльных агрессору политиков...
По утверждению военного историка А. Каменева, главным пороком русской стратегической мысли было бездумное копирование чужих образцов и забвение разработок отечественных теоретиков...Сегодня, в сознание военно-политического руководства России активно внедряется идея, что предстоящие войны будут, как правило, сетецентрическими и бесконтактными с использованием в основном высокоточного оружия. Однако анализ боевых действий армии США за последние 20 лет показывает, что концепция сетецентрической войны хороша в военных конфликтах малой и средней интенсивности против заведомо слабого противника...
Если преобладающим станет навязанное США положение о том, что войны будут, как правило, бесконтактными с использованием в основном неядерных высокоточных средств, то у наших армии и флота нет шансов на победу. Если же в качестве асимметричного ответа готовить контактную войну с применением всего имеющегося арсенала, ее финал будет совершенно иным...
В основу своих теоретических построений «пяти колец» американский ученый Уорден положил известный принцип Клаузевица о «центрах тяжести» противника. Он охарактеризовал «центры тяжести» как «пункт, в котором противник наиболее уязвим, а атака против него будет наиболее эффективна». Эта теория легла в основу действий США и НАТО против Югославии в 1999 году. Однако она совершенно неэффективна в борьбе с квазигосударствами, какими в настоящее время являются запрещенное в России ИГ, в Ливии, Ираке. Там нет единого политического руководства, системы жизнеобеспечения, четко выраженной инфраструктуры и экономики, а боевые действия ведут иррегулярные формирования...
Часто случалось так, что офицеры низшего и среднего звена генерируют верные идеи, но они не воспринимаются высшим руководством. Можно вспомнить советского комдива Г. Иссерсона, опубликовавшего в 1940-м книгу «Новые формы борьбы (опыт исследования современных войн)». В ней он, в частности, предсказал: «Война вообще не объявляется. Она просто начинается заранее развернутыми вооруженными силами. Мобилизация и сосредоточение относятся не к периоду после наступления состояния войны, как это было в 1914 году, а незаметно, постепенно проводятся задолго до этого». Идеи Иссерсона тогда отвергли – не совпали они с идеями высшего военного руководства. (Прим. ГК: Надеюсь, ныне принимаются во внимание, учитывая ползучую концентрацию ВС НАТО вокруг России).
Сегодня серьезную опасность несет, необъявленная информационная война. ...подобные операции играют существенную роль в достижении военного превосходства.
Особую опасность такое информационное оружие представляет для компьютерных систем органов госвласти, управления войсками и средствами поражения, финансами и банками, экономикой страны, а также для людей при информационно-психологическом (психофизическом) воздействии на них с целью управления их индивидуальным и коллективным поведением...
Объектом идеологического воздействия могут стать все социальные группы, этносы, конфессии. Однако особенно важно воздействие на власти государства. Их перерождение осуществляется официальными почестями и международным признанием, вводом в суперэлитные «клубы избранных», постоянным напоминанием «нетленности личного вклада в историю», убеждением в том, что на уровне их положения национальные интересы государства не главное, ибо есть предназначение – «участвовать в управлении миром» и т. д.
В отношении политического и военного руководства помимо этих приемов используются также компромат, гарантии личной (и семьи) безопасности, сохранности вкладов и собственности за рубежом, хвала за несуществующие достоинства и т. п.
Важная роль отводится идеологическому воздействию и на население страны-противника. В свое время первый канцлер Германской империи Отто фон Бисмарк говорил: «Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет. Но русским можно привить лживые ценности, и тогда они победят сами себя!». Правоту этих слов подтвердили, повторим, трагические события 1991 года. Главная причина распада была внутри страны, в ее некомпетентных руководителях и в нас самих, поверивших в сказки о сладкой жизни.
В результате постоянного и массированного воздействия на сознание качественно меняются менталитет, ценности, разрушаются самобытность, национальная идентичность. Это путь к социальной катастрофе. Нация самоуничтожается, добровольно отдавая врагам богатство, культуру и ресурсы. Не зря Владимир Путин призвал всех патриотов сплотиться для укрепления России и создания новой идеологии. Он открытым текстом сказал, что за умы и души россиян ведется война, по важности последствий сравнимая с глобальной борьбой за минеральные ресурсы. И этой войне на нашей территории эффективно может быть противопоставлена только российская идеология.
Увядание идеологии в СССР и Российской империи Путин назвал причиной их разрушения, призвал не допустить подобного в России. Искажение событий, происходящих в Сирии и на Украине, обвинения России в агрессии в Донбассе, массовой гибели мирных жителей – звенья идеологического воздействия. Как показал опыт войны в Сирии, силовое действие должно сочетаться с психологическими операциями. Только тогда достигается максимальный эффект. Минобороны РФ необходимы квалифицированные кадры для идеологического противодействия (Прим. ГК: Трудная задача в условиях доминирования западной идеологии, на что указывал уже в ряде постов
https://cont.ws/@doctordragon/... и https://cont.ws/@doctordragon/356562 )
Что касается военных ученых, то их усилия порой направлены на решение мелких задач...Но в области войны и оборонной безопасности есть не только прикладные, а еще и фундаментальные проблемы. Такие, как исследование сущности и характера военного и невоенного противоборства, выявление тенденций, определение направлений парирования и нейтрализации угроз, прогнозирование научно-технологического и военно-технического развития ведущих государств и др.
Эти фундаментальные проблемы играют более важную роль, чем многочисленные прикладные задачи. «Кто берется за частные вопросы, – указывал Ленин, – без предварительного решения общих, тот неминуемо будет на каждом шагу бессознательно для себя натыкаться на эти общие вопросы». (Прим.ГК: золотые слова!) В отчетах о работах, проделанных военными научно-исследовательскими и образовательными учреждениями, обычно перечисляются названия НИР, количество изданных документов, проведенных конференций, других мероприятий. Но не говорится о новых научных идеях, открытиях, выводах или предложениях. ...смысл научной работы забывается, он видится лишь в обосновании полученных приказов и директив. Хотя в законе о науке четко записано: эта деятельность "направлена на получение и применение новых знаний".
Подробнее: http://vpk-news.ru/articles/35...
3. Леонтий Шевцов, генерал-полковник
"Патриотизм берет начало в справедливости"
Военное дело должно быть поставлено так, чтобы подвиг не становился платой за ошибки
Мы обречены быть сильной военной державой. Других вариантов нет.
Героизм вообще и массовый в частности – наша национальная черта характера.
В то же время довольно часто мы компенсируем подвигом наши ошибки и недоработки... Так было. Но этого не должно быть сейчас, ибо нынешние ошибки могут стать последними для нашей страны. Цена просчета неизмеримо возросла. Вопрос стоит так: быть или не быть России. Это надо понимать и помнить всем сверху донизу. Хороший пример правильных действий – в Сирии. Так должно быть и впредь.
Патриотизм – неотъемлемая составляющая готовности к защите Отечества. Но мне кажется, что можно дополнить патриотизм как национальную идею еще и справедливостью. Это такая же фундаментальная ценность.
Люди хотят справедливого отношения к себе, честной оценки своего труда. Они против вопиющей несправедливости, когда в одном государстве некоторые получают в сотни и тысячи раз больше благ, чем другие, и далеко не всегда в соответствии с качеством и количеством труда. Несправедливость больше всего раздражает людей. Тяготы и лишения, особенно в трудное для страны время, должны распределяться пропорционально на всех...
Полная версия: http://vpk-news.ru/articles/35...
Благодарю за внимательное чтение!
В ПРАВИ ЕДИНА, РОССИЯ – НЕПОБЕДИМА!
Оценили 10 человек
20 кармы