Помимо государственных символов России – гимна, герба и флага, есть и официальное символичное животное, которое олицетворяет нашу страну. Конечно, это медведь. Зверь необычайно сильный, хитрый и готовый разорвать любого, кто попытается проникнуть в его дом (берлогу) или на его территорию. Но если в нынешней России мишка косолапый получил официальный государственный статус не так давно, то сам образ «русского медведя», как неповоротливого, ленивого, но обладающего страшной и необузданной силой, формировался на Западе еще в 17-м веке. Этот образ трансформировался в зависимости от политической ситуации в мире, но «русский зверь» всегда вызывал и вызывает опасение у тех, кто рискнул бы повести себя с ним некорректно.
У каждой страны существуют свои национальные символы в виде представителей фауны. В Китае это панда, в Австралии – кенгуру, во Франции – петух, в США – белоголовый орел, но там еще в почете сурки, предсказывающие в спячке погоду в мире. Английский символ не случайно называют «дохлый лев», намекая не только на то, что подобных животных, царей зверей, на территории Острова никогда не водилось, но и проводимую ими политику рычания без зубов. В России – это, естественно, медведь, являющийся самым сильным и мощным животным. И жители нашей страны, бесспорно, гордятся своим мишкой, и посмеиваются над создаваемым ему комическим образом, приговаривая при этом: «Не будите медведя!».
«Россия в образе медведя – это целиком и полностью изобретение западных, как мы бы сейчас сказали, специалистов по информационным войнам, – считает медиаконсультант, историк Александр Зимовский. – В русской геральдической традиции медведя, как геральдического зверя, не было до середины XVI века. Первым официальным изображением медведя в России стал герб Новгорода, включённый в Большую печать Ивана Грозного в 1570-х годах. Через сто лет, в «Титулярнике» государя Алексея Михайловича появляется описание герба Ярославля, в котором медведь также присутствует. Но никакого государственного и национального статуса медведь в России не имел до самого падения монархии. Не был он таковым и в СССР.
А вот на Западе медведь был прочно привязан к России, да и к Восточной Европе в целом. Не стану цитировать здесь канонический текст Герберштейна, с которого всё, говорят, и началось, его можно найти без труда. Но вот стереотип этот оказался настолько силён, что ещё во второй половине XIX века, в повести Проспера Мериме «Локис» рассказывается о жившем в Северо-Западном крае России литовском вельможе из древнего рода Гедиминовичей, который родился от половой связи женщины и медведя. Причем сюжет развивается всего лет через пять после отмены крепостного права.
Связка «медведи – одичавшие люди» была излюбленным литературным приёмом большинства западных путешественников, рассказывавших о России, а затем она перешла в западную политическую карикатуру и памфлеты».
У западных карикатуристов никогда не возникало проблемы, чтобы изобразить Россию по любому поводу – в картинке непременно присутствовал медведь. В зависимости от ситуация: то он пляшет на ярмарке, то он громит своих врагов. Не смешно именно из-за своей банальности и четкой предсказуемости. Это как карикатуры с дохлым львом на фоне Биг Бена в отношении Великобритании, или Дяди Сэма с козлиной бородкой и мешком долларов в руках для высмеивания США. Зато сразу понятно – если медведь, то это Россия, а не Новая Зеландия с птицей киви.
Впрочем, если обернуться к русскому фольклору, то медведь никогда не упоминается как агрессивное животное, а исключительно доброе, порой несколько наивное. Даже в детской песенке: «Мишка косолапый по лесу идёт, шишки собирает, песенку поёт». При этом медведя всегда побаивались и шутки шутить не собирались. И не случайно талисманом Олимпийских игр 1980 года стал именно Мишка, который при закрытии Игр «улетел, но обещал вернуться».
«С геральдической точки зрения медведю не повезло, – продолжает историк Александр Зимовский. – Медведь – тотемное животное, этот зверь был невероятно популярен у славян, древних германцев и у кельтов. У язычников. Христианские миссионеры очень серьёзно боролись с этим культом. И где-то около 1000 года от Рождества Христова медведь из геральдических эмблем пропадает. Единственным историческим лицом, носившим это прозвище, был Альбрехт Медведь, маркграф Бранденбургской марки. Но в его гербе медведя нет, зато медведь – это герб города Берлина, примерно с тех же времён. Вообще, в средневековых гербах медведь встречается только в 5 процентах случаев. Тогда как лев, например, присутствует в каждом шестом гербе.
В общем, Церковь ведёт серьёзную идеологическую войну против «языческого» медведя, и косолапый теряет свой высокий статус. Единственно, где разрешалось появляться медведю – на ярмарках, на цепи, со скоморохами. Медведь, таким образом, десакрализуется. Но в западной культурной традиции за медведем остаются такие пороки как жестокость, обжорство, похоть, лень и необузданная ярость.
Кстати, у Шекспира в «Макбете», в третьем, если не ошибаюсь, акте, главный герой, Макбет, утверждает, что ему не страшен «медведь косматый из России». То есть устойчивый образ России, где живут страшные медведи, уже был сформирован к моменту кончины Бориса Годунова и началу Смутного времени.
Дальше, что называется, процесс пошёл. С развитием типографского дела на Западе печатные тексты и рисунки, представляющие публике Россию в виде карикатурного медведя, получили самое широкое хождение. А сюжет, где медведь–Россия пляшет на цепи вообще был излюбленным штампом. Кстати, в самой России «медвежья потеха» была запрещена сенатским указом.
О «русском медведе» писал Карл Маркс, его рисовал английский журнал «Панч», медведем пугали своих сограждан такие разные политические персонажи как Гитлер, Черчилль и Рейган. Причем после распада СССР это все не закончилось, медведь продолжил пугать Запад.
И в результате в массовом сознании россиян и российских политиков медведь проснулся от спячки. Медведь стал политической эмблемой, феноменом отечественной массовой культуры и даже, как утверждают в некоторых странах, оружием гибридной войны. Это был вполне закономерный итог длительной, многовековой, я бы сказал, работы западных пропагандистов. И я даже могу представить себе такой сюжет, когда наш добродушный русский медведь-победитель будет где-нибудь на площади европейского или американского города угощать обывателей папиросами. С брони».
Сильным ходом в «повышении статуса» русского медведя, стали коллажи с российским президентом Владимиром Путиным, который с голым торсом скачет на буром медведе. Футболки с этой картинкой стали очень популярны как в самой России, так и в других странах, в том числе США, где не только оценили юмор, но и поняли, кто управляет «русским медведем». На Западе общественность достаточно спокойно приняла главные символы России и даже медведя, как остававшегося долгое время эталоном грубости и отсталости россиян, «реабилитировали». Вспомнили, видимо, слова прусского короля Фридриха II, который в свое время предупреждал, чтобы не будили русского медведя, который подобно топтыгину добродушен и миролюбив, пока его не обидишь. В этой ситуации медведь превращается в агрессивного и мощного защитника своих интересов.
Оценили 9 человек
11 кармы