Профессия сварщика появилась в начале девятнадцатого столетия. Василий Петров — талантливый ученый — изобрел сварку путем соединения двух электродов, из которых получилась дуга.
Впервые праздник его стали отмечать в девяностые годы прошлого века.
Сварка — один из основных способов работы с металлом. Этот материал окружает нас буквально везде, поэтому переоценить работу сварщиков невозможно. Это люди, которые занимаются серьезным, опасным, сложным и ответственным делом. Они должны иметь высокую квалификацию, немало разных знаний и навыков, а еще хороший опыт работы, чтобы выполнять свои задачи отлично. Чтобы подчеркнуть значимость таких людей, и был придуман отдельный праздник. Его отмечают в последнюю пятницу мая.
Профессия, связанная с работой по металлу, стала быстро становиться популярной, организовывались специальные общества. Появилась необходимость как-то отметить значимость этого труда. В результате и возник праздник, о котором мы говорим.
Этот день не является выходным, но это не мешает представителям профессии активно включаться в процесс празднования, что-то придумывать своими силами и проводить торжество с пользой. День имеет большое значение для молодых мастеров и опытных специалистов.
МОЯ СВАРНАЯ ИСТОРИЯ - 19-ти летнего подростка
В семидесятые годы прошлого столетия, в межнавигационный период (зимой) речники флота, получали 90% от своего оклада и делали вид, что работают на судоремонте и отстое флота, а государство делало вид, что платит зарплату.
Благодаря инспектору отдела кадров, проживающей с нами на одной площадке, мне удалось получить без отрыва от производства помимо флотской специальности, разряд электросварщика, который был неплохим довеском к моим 90%..
Меня прикрепили учеником к опытному мастеру своего дела, Николаю Даниловичу Тарасову, который работал в основном на новом судостроении. Ему доверяли самые ответственные участки работы, потому что это был единственный сварщик, который не пропивал своих денег, так как это делали все остальные сварщики. В течение трех дней Николай Данилович показал горизонтальный шов, научил меня отделять металл от шлака и поставил выполнять работу четвертого – пятого разряда, варить набор корпуса строящейся брандвахты.
Мы забирались в один трюм и начинали работу. Учитель варил обшивку, а я приваривал к ней шпангоуты, косынки и прочие детали набора корпуса судна, держащиеся на прихватках. Шпангоут нужно было варить в шахматном порядке, выдерживая сплошной шов ровно 10 сантиметров. Поначалу выдержать дистанцию было сложно. Мало того, что шов получался пористым, еще и стежки оказывались различной длины. Учитель, уткнувшись в маску, отрывался лишь для того, чтобы перезарядить электрод и то не всегда.
Мне же приходилось постоянно поднимать свой сварочный щиток в поисках места с другой стороны шпангоута, чтобы не получилась накладка шва. В первый же день я сообразил, что нужно загнуть электрод необходимой длины и использовать его как шаблон. Несколько раз я «поймал зайца» от учителя, так на языке сварщиков назывался ожог слизистой оболочки глаз. Примерно через 6-7 часов после ожога глаза начинали неимоверно болеть, будто – бы в них насыпали песок. С чем можно сравнить эту боль? Тот, у кого болел ночью зуб, может себе представить, - полные глаза зубов и все болят! Вечером после гудка, объявившего конец рабочего дня, когда я подходил к проходной завода, меня догнал Мартын, который был на три года старше меня, но уже имел четвертый разряд сварщика.
- О, да у тебя глазки блестят. Тебя что Данилыч не предупредил, что варить нужно со щитком? Он хотя бы сказал, чтобы ты вечера картошку приготовил, да чай покрепче заварил – смеясь, спросил Мартын.
- Я и сам знаю,- сердито пробурчал я.
- Да ты не обижайся. Просто, когда в закрытом трюме варишь, достаточно бывает одного, двух «зайцев», чтобы потом всю ночь не спать. Ты особо не пугайся, к утру все должно пройти, - хлопнув меня по плечу, Мартын объяснил, как делать примочки и свернул на свою улицу.
Перед сном я последовал его совету, приготовил сырую картошку и чайную заварку. В первом часу ночи проснулся от рези в глазах. Включив свет, чуть не потерял сознание от неимоверной боли. Будто бы сотня игл впилась в мои глаза. Выключив свет, на ощупь, отыскав приготовленные примочки, я наложил их на глаза. Мои мучения продолжались до шести часов утра. За это время я проклял всех, кто придумал сварку. Я мечтал поскорей встретиться с учителем и наказать его самым суровым образом. Около шести часов утра боль стала стихать, я уснул на пару часов, так как в восемь надо было быть на работе.
- Ну, как спалось? – с издевкой спросил учитель, спускаясь в трюм.
- Как у мамы в люльке, - в тон ему ответил я, зажмурил глаза и чиркнул электродом по переборке.
- Поаккуратней. Я из-за тебя зайца поймал, пробурчал учитель и стал пробираться в дальний угол трюма.
Делая вид, что работаю, я следил за учителем. Как только он поднимал маску, чтобы перезарядить электрод я зажмуривался и чиркал своим электродом по переборке в том месте, откуда лучи попадали прямо учителю в лицо. После обеда учитель принес кусок брезента и повесил между нами. На другой день с утра он не вышел на работу. После обеда пришел с красными глазами.
- Ты это специально сделал? – спросил учитель.
- Вы это о чем Николай Данилович? О моей первой бессонной ночи? Когда вы забыли брезент повесить между нами? Так ведь не вы мой ученик, а я ваш. Откуда я мог знать, что ваши зайцы такие колючие. Так что мы квиты. Сделаете еще какую-нибудь подлянку, я вас в трюме заварю и аппараты выключу, чтобы вылезти не смогли. Так что давайте учите дальше. Я, как вы уже, наверняка, поняли, способный ученик.
Слух об ученике, наказавшем непьющего Данилыча, моментально разнесся по базе флота. Матерые сварщики с уважением пожимали мне руку и хлопали по плечу.
Через месяц, я спокойно выполнял сварочные работы четвёртого разряда.
Учитель гнал план, получал премии, получал за ученика и был доволен удачно сло-жившейся жизнью.
Однажды, после очередной похвалы начальства и полученной премии, он зашел в теплушку, в которой обедали сварщики.
- Данилыч, ты нам на бутылку не даешь, хоть своему ученику из премии на конфеты выдели, он ведь за тебя половину работы делает, а ты все жмешься, - сказал Мартын.
- Не твое дело. Молод еще меня учить. Ученик еще варить не научился. Так пока лишь прихватывать может и то мне приходится половину исправлять. Ни вертикалку, ни потолок он еще не умеет. Одни проблемы с ним, - сказал учитель.
В теплушке было много народа и учитель не заметил меня сидевшего в углу возле буржуйки.
- Ну, ты и гад! Мне говорили, что Данилыч хапуга и за копейку удавится. Я дурак не верил. Так ты еще меня за глаза позоришь перед всеми. Может я и не умею варить потолок, да только вот набор брандвахты, в том числе и вертикальный, варил я. А ты премии, да ученические получал, сказал я и вышел из теплушки.
Придя в кузницу, я набрал возле гильотины обрезков железа и забравшись на брандвахту, начал сваривать из них разные фигуры. Вскоре пришел учитель.
- Ладно, не обижайся. Ты действительно выполняешь работу сварщика четвертого разряда, я доволен твоей работой. Пошли, тебе надо закончить сегодня последние две шпации.
- А может не четвертого, а пятого разряда? Пойди и скажи это при всех сварщиках, а мое дело на железках тренироваться, - я опустил щиток и приступил к работе.
На другой день, учитель принес половину суммы премиальных и протянул мне.
- Держи. А то так и будешь думать, что я готов за копейку удавиться. Ты эти деньги честно заработал. Можешь, их матери отдать, можешь со сварщиками пропить.
- Спасибо. Только в трюм я все равно не полезу, пока перед сварщиками не изви-нишься, - сказал я, спрятал деньги в нутряной карман и пошел в кузницу за железками.
В обеденный перерыв я сбегал в магазин, купил две бутылки водки и выставил их на стол в теплушке, за которым обедали сварщики.
- Угощайтесь! Это с моей первой премии, - смущаясь, сказал я.
- Вот это правильно. Вот это по-нашему. Видать подействовала критика на Данилыча, - радостно сказал Мартын. Открыв бутылку, разлил по стаканам и протянул один мне.
- Я не пью.
- А мы что пьем? Тогда и мы не будем, - Мартын поставил свой стакан на стол. В разговор вмешался пожилой сварщик.
- Ну что пристал к парню? Не хочет человек, пусть не пьет и нечего тут молодёжь спаивать. Ты что не знаешь наших Сибирских законов? За то, что уважил нас – спасибо. От коллектива отрываться не стоит, а насильно заставлять пить тебя никто не будет. Нам больше достанется. Сварщики чокнулись гранеными стаканами, пожелали мне и друг другу здоровья и выпили. После этого пожилой сварщик достал кошелёк и положил рубль на стол. Все сварщики сделали тоже самое.
- Это твоя премия Сергей. Забирай и потрать её с пользой для себя, - сказал Мартын и протянул мне деньги.
Дверь распахнулась, в теплушку вместе с морозными клубами пара ввалился учитель, держа авоську в руке.
- Вот и славно, все в сборе, - сказал Данилыч, вынимая из авоськи две бутылки, за-вернутые в газеты и высыпая шоколадные конфеты. Он обошел вокруг стола и налил во все стаканы водку. Себе налил красное вино. Еще раз обошел стол, со всеми чокнулся.
- Я поднимаю этот стакан вина за достойную смену, которая уже наступает нам на пятки. За молодежь, которая осваивает и очень даже успешно нашу специальность. За тебя Сергей, ты свободно выполняешь работу четвертого и даже пятого разряда. Я вчера здесь выступил не по делу и обидел тебя. Ты уж прости старика. Я это не со зла!
- Ладно тебе, Николай Данилыч, я сам виноват, да и сварщик из меня ещё никудышный.
- Вот это по мужски! Вот это правильно! Поднимая стаканы, одобряли нас сварщики.
Данилыч запрокинул голову, залпом выпил, закусил конфетой, вышел из теплушки. Остановившись в дверях, повернулся ко мне и сказал:
- Смотри не напейся с первой премии.
С тех пор наша совместная работа с учителем приносила свои результаты и к новому году наша фотография была размещена в Республиканской газете:
Закончив обучение, я получил диплом, в котором был поставлен первый разряд. Начальник механического цеха Беляевский распорядился выдать мне доисторический аппарат и не морозостойкие провода, которые на морозе ломались, как макаронины. Неоднократно задевая оголенный высоковольтный провод, я получал удары током, так же, как и многие другие молодые сварщики. Придя в цех, я попросил у Беляевского заменить хотя бы высоковольтный кабель.
- Ты что самый умный? Морозостойкие кабеля я выдаю только опытным сварщикам. Иди и работай, - закричал Беляевский. С рабочими он разговаривал только в таком тоне. Я оторвал кабель от аппарата, принес в кабинет к Беляевскому и положил возле его стола.
- Если вам не дорога ваша жизнь, пойдите и попробуйте подключить этот кабель к линии 380 вольт, а я, пока не выдадите мне морозостойкий кабель, из цеха не выйду.
Глаза начальника механического цехп налились кровью, как у колхозного быка при виде красной тряпки.
- Ты что себе позволяешь? Салага! Да я тебя с работы выгоню, - закричал Беляевский, выскочив из-за стола.
- Ты на меня не ори. Я тебя не боюсь. Попробуй, уволь, я в ЛОРП позвоню и сообщу, по какой причине ты меня выгнал. А сейчас с этим кабелем пойду к инженеру по технике безопасности, тогда посмотрим, кто из нас салага?! Я уже пять навигаций на флоте отработал, а ты крыса береговая только и делаешь, что над людьми издеваешься.
Беляевский схватил кабель и выскочил из кабинета. Видимо опасаясь, что я действительно пойду жаловаться в управление. Нормировщицы и мастера, сидевшие за дощатой переборкой, в которой была вставлена не застекленная рама, затаив дыхание, следили за нами.
- Разве можно так с начальником цеха разговаривать? Он тебе в отцы годится, - сказала нормировщица Свиридович, когда я вышел из кабинета начальника.
- Как вам известно, уважаемая Нина Михайловна у меня есть отец, он в отличие от Беляевского никогда не позволяет себе разговаривать с подчиненными в таком тоне. А я всего лишь адекватно реагирую на речь собеседника в его же тоне. Вы же на меня не кричите, вот и я спокоен.
До обеда я просидел в цехе. Беляевский, как всегда, бегал и кричал по цеху, не замечая меня в упор. После обеда ко мне подошел мастер и, улыбаясь во весь рот, сказал:
- Пошли забастовщик, работенку тебе нашли не пыльную и денежную. Будешь работать в цехе на наплавке ковшей от земснарядов. Работа высокооплачиваемая, пятого разряда. Будет хорошо получаться, поставят на наплавку валов. А это уже шестой разряд и расценки еще круче. Так что ты молодец. Так с ними и надо разговаривать, иначе затюкают.
НАПЛАВКА
На наплавке работало два сварщика. Блатных и высоко квалифицированных. С продолжительными перекурами, выпивкой с дремотой возле кузнечного горна, они спокойно за смену наплавляли по четыре ковша.
Я теми же электродами толщиной в 6 миллиметров и с таким же, как у них аппаратом, без перекуров не мог наплавить и двух, как бы не старался. Мой держатель раскалялся до такой степени, что дюрит на рукоятке дымился, его невозможно было держать в руке даже в меховых рукавицах. Стоило мне подойти к кому-то из сварщиков, он тут же снимал щиток, накрывал свой рабочий стол и отправлялся на перекур. Через несколько дней мужикам видимо надоело испытывать мое терпение, а может просто захотелось выпить.
- Видать Данилыч не тому тебя учил, если не можешь угнаться за нами. Неси бутылку водки, мы преподадим тебе урок мастерства, - предложил один.
Я тут же сбегал до ближайшего магазина и принес водку. Не подумайте, что это было так просто. Во-первых, через проходную выйти с базы флота было не возможно, периметр был огорожен трёх метровым забором и кругом караулили ВОХР и ищейки Беляевского.
Распив в кузнице бутылку. Разомлев возле кузнечного горна, сварщики стали похрапывать.
- Мужики, а как же урок мастерства? – пнув одного по ногам, спросил я. Тот поднялся, подойдя к гильотине, спросил:
- Большая выработка на твоем ковше?
- Сантиметров десять будет.
- Набирай вон тех железяк, - сварщик указал в сторону толстых коротких обрезков. Придя на рабочее место, он включил мой аппарат. Положил железяку в выработку и оплавил ее по краям. Сверху наложил еще одну. Когда рабочая поверхность полоза ковша выровнялась, сварщик наложил аккуратные швы сверху, создав впечатление полноценной наплавки.
- Но ведь это брак. После первого круга, вся эта наплавка отлетит, возмутился я.
- Правильно. Отлетит. Зато на будущую зиму работа будет. А те ковши, которые ты наплавлял, лет на десять для нас, я имею в виду сварщиков, пропали. Им же сносу не будет. Ты думаешь, мы такие пропоицы, что не можем себе бутылку водки купить? Да мы просто видим, как ты стараешься, из кожи лезешь, все рукавицы сжег. Ты же нас заработка лишаешь на многие годы. Ты вроде парень не глупый, вот и подумай, за что тебе наряды закрывают? Деньги тебе платят за качество выполненной работы или за количество восстановленных ковшей? То-то и оно, что за количество. Ты только больше нашего не делай, иначе Беляевский сразу заподозрит, - закончил свою речь сварщик. Он снял щиток, надел его на левое запястье, потянулся, зевнул и безразличным тоном добавил:
- И чо я с тобой вожусь? Ученические мне не платят. Пойду, вздремну. Шаркая ногами по бетонному полу, вразвалочку он отправился в кузницу.
На другой день, все обдумав, я подошел к мастеру и предложил плавить вместе с электродом арматуру, которую можно держать левой рукой.
- А что давай попробуем, согласился мастер.
Шов расплывался и пузырился, забивая металл шлаком.
- Сейчас мы постараемся это исправить, сказал мастер и куда-то быстро ушел. Не прошло и минуты, как он стоял у моего стола с клубками медной проволоки, которая валялась возле электроцеха.
- В качестве присадки нужно использовать немного меди, - сказал мастер и, обмотав плотными кольцами электрод, протянул его мне.
С этого дня темп работы задавал я. До обеда мною было наплавлено четыре ковша и четыре после обеда. Моя зарплата увеличилась в разы и превысила зарплату опытных сварщиков, которые с первой получки сбросились и вернули мне деньги за ту бутылку водки.
Недоволен был один человек, начальник цеха Беляевский. Рассматривая ведомость на получение зарплаты, он заявил:
- Где это видано, чтобы ученик получал больше опытного сварщика, проработавшего двадцать лет. Немедленно переведите этого бунтаря на отстой флота, пусть на баржах по трюмам полазит, опыта наберется.
- Но ведь ему нужно морозостойкие кабеля, - сказал мастер.
- Дайте. Но чтоб я его в цехе больше не видел, - как всегда закричал Беляевский.
Мне выдали хорошие кабеля и после первой же приличной зарплаты, которую Беляевский, как ни старался, не смог у меня отобрать, отправили на отстой флота.
Наряды на выполненные работы сварщики всегда писали сами. С приходом Беляевского положение изменилось.
- Я лично буду замерять погонные метры сварных швов, - сказал он.
Для этого он носил с собой метровую палку, которую не выпускал из рук и постоянно щелкал ей по голенищу своего валенка. Однажды осенью сварщики утащили палку из кабинета и, отпилив от нее сантиметров двадцать, положили на место. Всю зиму на каждые пять погонных метров сварных швов, прибавлялся метр. Некоторые наряды закрывались не одной сотней метров. Весной, когда флот сдавался в навигационную эксплуатацию, Беляевскому предложили измерить свою мерку. Пол дня он в ярости метался по кабинету, требуя от нормировщиц пересмотреть все наряды и вернуть переплаченные деньги. Но те только ехидно хихикали, понимая, что сделать это уже невозможно.
Работа на отстое требовала своих навыков и умения.
Получив наряд на первую баржу, я забрался в трюм и увидел, что она была как решето. Множество трещин и мелких пробоин светились во всех уголках, рассыпаясь по трюму гирляндами. Сотню метров кабелей нужно было протянуть от аппарата до каждой трещинки, перетаскивая кабеля из отсека в отсек, из шпации в шпацию.
По окончанию работы в трюм спускалась нормировщица, отыскивала светящуюся дырку где-нибудь в потаенной шпации, до которой с кабелями можно доползти, потратив полдня. Предвидя, что мой заработок вновь скатится до ученического, так как ни один наряд мой не принимали к оплате, я решил использовать уже приобретенный опыт.
Взяв бутылку водки, залез на баржу, где под весенними лучами солнца грелись сварщики.
- Вот это ты правильно сделал, что к ветеранам обратился, да еще и с подогревом. Понимаешь суть проблемы, - разглагольствовал один из них, наливая в стакан мою водку. – Молодой ты еще, опыта у тебя маловато. Ты думаешь, почему нормировщица Валюша у тебя наряды не принимает?
- Дырки в трюме находит, - искренне ответил я.
- Эх ты, дырки! Она же живой человек, ласки хочет. Ты бы подержал ее в трюме, когда наедине за мягкие места, стишки про любовь рассказал. Глядишь дело бы и пошло.
- Какие стишки? Она же старая.
- Вот чудак человек. Разве может быть женщина старая, особенно та, от которой зависит твой непосредственный заработок. Хотя, что тебе объяснять, для тебя может 35 и старая, а по мне так в самый раз, она меня старым считает. Все в мире относительно.
На дырки в трюме ты плюнь, это все пустое. Все кабеля порвешь, пока до каждой доберешься. Бери ведро, набирай грязи на берегу, закрывай крышку люка и забрасывай в дырки грязь, как штукатуры делают. Там где грязь проскакивает, придется заварить, а остальные дырки нужно штукатурить. Но самое главное будь поласковей с Валюшей, найди у нее слабое место - смеясь, закончил сварщик и опрокинул себе в рот полстакана водки.
- Вот балабол. Чему ты пацана учишь? Она ему в мамки годится. Ты парень не слушай его. Просто бери грязь и тупо забрасывай в дыры, мы все так делаем, иначе бы давно с голоду подохли, - вмешался в разговор пожилой сварщик.
- Но ведь баржа летом может затонуть, - заметил я.
- Не беспокойся, некоторые дыры я замазываю уже не один бесяток лет. Ни одна баржа пока еще от этого не утонула. Так как все они находятся в надводной части, то есть выше ватерлинии.
На другой день, замазав все дыры грязью и набрав дома шоколадных конфет, я со-общил нормировщице, что работа выполнена. Придя на баржу, первым спустился в трюм и с трепетом ждал, когда она придет. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди, когда женщина, спустившись в трюм, повернулась ко мне лицом. Я сделал к ней шаг и замер.
- Ну и что дальше? Это тебя старые кабели научили или сам додумался, - невозмутимо спросила она.
- Сам. Вот у меня конфеты есть. Чайку попьете, - волнуясь, сказал я и положил руку на ватник, как будто собрался танцевать с ней танго. Она взяла конфеты и преградила мое дальнейшее приближение рукой.
- За конфеты спасибо, такие в наших магазинах не найдешь. А вот этого не надо. Молод больно еще. Лучше стихи почитай, если конечно знаешь.
По моей спине бежала струйка пота. Я с облегчением вздохнул, что не придется обнимать эту хоть и миловидную, но старую тетку и с воодушевлением прочитал первые, попавшиеся на ум стихи не известного мне автора:
Волну встречают грудью корабли,
Гудят мосты под ветрами натруженно,
Уходят в космос спутники Земли...
И всюду, сварщик, есть твой труд, заслуженно!
Гордишься ты профессией своей
И, если надо, не считаясь с отдыхом,
Творишь ты мир и счастье для людей
Горячим сердцем, сварки жарким сполохом!
- Замечательно. И дыр я больше не вижу, сразу видно, что старался, - пройдя в глубь трюма, сказала нормировщица.
- Надеюсь, что в других трюмах так же тщательно все заварил? Ладно, давай свои наряды. Будет тебе зарплата в этом месяце. Только впредь будь более внимательным не только ко мне, но и к работе. Буду с удовольствием слушать твои стихи. Но и работу буду принимать тщательно
С тех пор у меня не задерживали ни один наряд. Каждые две недели я рассказывал новые стихи и таскал из дома шоколадные конфеты. Пока не ушел в очередную летнюю навигацию.
Оценили 6 человек
7 кармы