Россия поставила перед собой цель – избавиться от продовольственной зависимости. В прошлом году получен почти рекордный для последних лет урожай зерна: 105 миллионов тонн. Наша доля в мировом его производстве – около шести процентов. Потенциальные ресурсы и возможности вдвое–втрое больше. Обладая примерно восьмой частью пашни планеты, мы в состоянии прокормить не менее трети населения земного шара. А пока не покрываем и собственные потребности в продовольствии. Что же мешает продвинуться на этом стратегически важном направлении?
Согласно прогнозам, валовой сбор зерновых к 2020 году должен составить 125 миллионов тонн. Но эта «программа–максимум» выполнима уже сегодня, если хотя бы должным образом наладить семеноводство: систему размножения районированных сортов для посева. Это – и наименее затратный из всех факторов, обеспечивающих рост урожаев, хорошее качество зерна.
Однако у нашего сельского хозяйства появилась еще одна очень серьезная, мало известная широкой общественности проблема – генетическая зависимость от импорта. Проще говоря, на обширных площадях кукурузу, сою, подсолнечник, сахарную свеклу, картофель и многие другие культуры выращиваем из чужих семян, за неимением собственных.
И это – в стране с вековыми традициями земледелия, с мощным научным и техническим потенциалом! Даже в годы великих испытаний и потрясений власти не забывали о «золотом фонде» урожая. В июне 1921 года был подписан декрет Совнаркома «О семеноводстве», а в 1934 году утверждены госстандарты на сортовые семена. Постепенно система эта сложилась как отдельная сельская отрасль, задача которой – «массовое размножение районированных сортов, с сохранением их чистоты, биологических и урожайных качеств, для сортосмены и сортообновления, широкого использования во всех категориях хозяйств».
Технология – упрощенно – выглядит следующим образом. Исходный материал, полученный от селекционера, НИИ в процессе размножения дает элиту. За нею идут первая, вторая, третья и последующие репродукции. Чем дальше от оригинала, тем меньше в семени качеств «прародителя».
В Европе занимают поля семенами не ниже второй репродукции. Наш Минсельхоз рекомендует использовать их до четвертой.
Поэтому фактически примерно половину площадей засевают семенами с весьма туманной родословной. Грубо говоря, без рода и племени. Только на этом, по самым скромным подсчетам, теряем не менее пяти центнеров зерна с каждого гектара. Общий же недобор исчисляется миллионами тонн.
Довольствуются «рядовыми» семенами чаще всего мелкие фермерские и подсобные хозяйства, коим несть числа. Крупные вынуждены либо закупать их за границей, либо самостоятельно заниматься семеноводством. Одним из первых взялся за это агрохолдинг «Кубань». Здесь создана собственная база селекции кукурузы, сои и подсолнечника. За последние годы входящее в агрохолдинг НПО «Семеноводство Кубани» создало поколение гибридов кукурузы, по урожайности не уступающих мировым образцам. Гибрид – результат скрещивания различных сортов, дающий в первом поколении более высокие урожаи.
Агрохолдинг планирует увеличить продажу семян хозяйствам Северного Кавказа, Центрального Черноземья, Поволжья. В Воронежской области неплохо налажено семеноводство сахарной свеклы, в Омской – зерновых и кормовых культур. Но это – лишь отдельные «островки». Многие семенные хозяйства либо распались, либо влачат жалкое существование. Износился, обветшал машинный парк, подорожали горючее, минеральные удобрения, средства защиты растений.
Не без чувства зависти смотрят наши аграрники на успехи своих зарубежных коллег. Там быстро наращивают производство сельхозпродукции. В том числе за счет применения генномодифицированных – ГМ-культур или, как их еще называют, «трансгенов». Они способны противостоять болезням, сорнякам и вредителям, соответственно, не требуют многочисленных обработок, дорогостоящих средств защиты растений. Правда, их семена несколько дороже обычных, но затраты окупаются высоким урожаем.
ГМ–культуры занимают в мире уже около 1,6 миллиарда гектаров. На первом месте США – 70 миллионов гектаров, на втором Бразилия – более 60 миллионов, на третьем Аргентина – около 25 миллионов гектаров. В Соединенных Штатах, помимо увеличения валового сбора кукурузы и сои, только на химикатах ежегодно экономят до трех миллиардов долларов. ГМ–культуры шагнули и на поля Украины, где иные хозяйства получают вместо прежних сорока до ста и более центнеров зерна кукурузы с гектара.
Широкое применение ГМ-культур в России, хотя бы только для нужд животноводства, уверяют некоторые эксперты, позволит в разы увеличить производство мяса, молока. Интерес к ним подогревает и «трансгенное» лобби: фирмы, занятые производством, реализацией таких семян.
Соблазн, в общем, велик. И в сентябре 2013 года правительство России своим постановлением №839 разрешило выращивать генномодифицированные культуры для продовольственного сырья и пищевых продуктов.
Кукуруза, соя, которых избегают насекомые–вредители, картошка с геном скорпиона, что не по «зубам» колорадскому жуку – мечта любого агронома, сельского хозяина, предпринимателя. Резко сокращаются затраты, а урожаи растут. Чего же еще желать? Но безопасны ли для здоровья, не станут ли миной замедленного действия для иммунной системы человека? Мнения ученых, медиков противоречивы.
Американцы – на всякий случай – ГМ-продукцию у себя используют весьма ограниченно, продают в слаборазвитые и развивающиеся страны.
Отношение к ней российской общественности резко отрицательное. Да и на внешних рынках, в первую очередь, европейских, где у наших зерновых культур хорошие экспортные шансы, ГМ–продукция спросом не пользуется. После публичных дискуссий на эту тему Дмитрий Медведев распорядился не давать хода вышеназванному постановлению. Мол, и без ГМ–растений за счет своих перспективных сортов и культур обеспечим продовольственную безопасность. Земля наша обильна, с помощью селекционеров, семеноводов имеем все шансы многократно увеличить ее отдачу.
Производство зерна – лишь часть большой и сложной продовольственной проблемы. Известно: не хлебом единым жив человек. Нужны к столу и овощи, и фрукты, а картофель – и вовсе второй хлеб. Тут изобилие нашего стола почти полностью в руках мелкого товаропроизводителя. Вот данные Росстата: в 2014 году 80 процентов этой продукции дали стране личные подсобные хозяйства, садоводы, огородники, дачники. К нынешней весенней посевной закупили семян вдвое больше прошлогоднего. Оно и понятно: экономический кризис, желание пополнить семейный бюджет за счет своего подворья.
Однако рост потребности в семенах связан и с низким их качеством. Около семидесяти процентов оказались не всхожими, пришлось пересевать.
Продажей занимаются многочисленные магазины, фирмы, базары, ларьки. По самым скромным подсчетам, этот бизнес приносит его владельцам не менее двух миллиардов рублей в год. Объемы, сравнимые с теневым оборотом наркотиков. Да и методы торговли тоже зачастую носят криминальный оттенок. На упаковке указан срок использования семян, к примеру, два года, но нет даты их сбора. Или смешивают сорта, разные по качеству и срокам годности.
Есть на этом оживленном рынке и еще более циничные мошенники. Предлагают многолетнюю морковь, гибрид помидора и перца, шпинат–малину, вьющуюся землянику, чего не удалось пока создать ни одному селекционеру. И вместо многолетней моркови на грядке вырастает лопух, лебеда или полынь горькая. Продавца и след простыл.
Пострадавшие от таких жуликов, как правило, ни в суды, ни в Роспотребнадзор не обращаются. Смысла нет. Распродав товар, закрывают «лавочку», переходят на его почтовую рассылку, либо на придорожную торговлю. Попробуй отыскать. В правоохранительных органах, куда обращался с официальными запросами председатель Московского межрегионального союза садоводов, депутат Государственной Думы Андрей Туманов, от подобных сигналов чаще всего отмахиваются. Дескать, боремся с бандитами, а не с сорняками. За последние пятнадцать лет не возбуждено ни одного уголовного дела по такому виду преступлений.
Государство ушло с этого, можно сказать, стратегически важного рынка, по сути, его не контролирует. Между тем выращивание семян, особенно плодоовощных культур – дело трудоемкое, затратное. А с девяностых годов прошлого века отрасль перестала получать серьезную поддержку из госбюджета. В то же время выросли налоги, стоимость материальных ресурсов. И многие наши семеноводческие компании обратили взоры на другие страны: с более благоприятным климатом, готовой инфраструктурой, с дешевой рабочей силой.
В итоге семьдесят процентов семян – от петрушки, огурцов, помидоров, редиски до клубней картофеля – выращивается в Китае. Десять – в ЮАР, Италии, Индии, Австралии, Голландии, Новой Зеландии. И только двадцать процентов – у себя на родине.
Понятно: бизнес туда идет, где ему выгоднее. Но здесь законы рынка вступают в противоречие с законами биологии. Семена, выращенные в чужом, более благоприятном климате, в наших условиях не смогут реализовать сполна свой «урожайный потенциал». Оттого зачастую и низкая всхожесть, и слабая энергия прорастания, не говоря уже о названных махинациях с сортами, культурами.
Семена, ту же картошку, резонно выращивать у себя, под свой климат, свои традиции и вкусы. Тем не менее, везут из–за «бугра». Дома расходится товар по различным, большей частью мелким компаниям, индивидуальным предпринимателям. Где и как хранят, что кладут для покупателя в ярко раскрашенные пакеты, узнаешь спустя много времени, на полях, на грядках.
Таможенники, вместе с карантинными инспекциями, пытаются контролировать поток. Завернули назад, как недоброкачественные, двенадцать партий семян из Китая, восемнадцать тонн кукурузы, подсолнечника из Румынии. Но усмотреть за всем этим мощным валом не получается. Такая зависимость, кроме всего прочего, усугубляет угрозу продовольственной безопасности.
Производством семян – и зерновых, овощных, и прочих культур – заняты институты, опытные хозяйства РАН, свыше пятисот государственных и частных хозяйств, почти столько же физических и юридических лиц. В систему управления этой аграрной отраслью входят Минсельхоз, Госсорткомиссия, Госсеминспекция, инспекция по карантину растений, органы исполнительной власти субъектов федерации.
Казалось бы, нянек хватает, но «дитя», между тем, без глаза. Успехи НИИ, опытных станций, занятых созданием новых сортов и гибридов реализуются, как известно, через хорошо организованную систему их тиражирования. Между тем по вышеназванным причинам ослаблены звенья цепочки: «селекционер – семеновод – товаропроизводитель». У последнего зачастую нет и средств на сортосмену, сортообновление.
Законом «О семеноводстве» предусмотрены семфонды – как федеральная собственность, формированием, использованием которой распоряжается правительство. Есть еще страховые фонды – на случай неурожая, а также переходящие запасы на местах. Но сусеки, как видим, своего предназначения не оправдывают. Если нет, к примеру, той самой «элиты», то чем их заполнять? Разве что лишь товарным зерном.
Оптимальный урожай могут дать лишь районированные сорта и гибриды. Это, между прочим, явствует из вышеназванного закона. За восемнадцать лет существования он претерпел свыше десятка дополнений, изменений, направленных на укрепление материальной, научной, опытной базы семеноводства. А «подвижек» маловато.
Правда, в последнее время они вроде бы наметились. Федеральный закон «О развитии сельского хозяйства» рассматривает обеспечение аграрного сектора семенами как проблему первостепенной государственной важности. И сделать это – за счет собственного производства – планируется в течение ближайших двух–трех лет. А до 2020 года – создать в стране около 150 селекционно–семеноводческих центров.
Такая работа, по сообщениям руководства Минсельхоза, начнется уже со второй половины нынешнего года. Бюджетные средства под их строительство, оснащение будут выделяться на конкурсной основе.
Ждать осталось не так уж и долго…
Оценил 21 человек
45 кармы