Русские не сдаются или Мёртвые сраму не имут, часть 2

Оказывается, всемогущая Империя Зла – не более чем колосс на глиняных ногах!
Оказывается, не все можно купить!
И нищий, но не продавший честь солдат может найти в себе силы, чтобы дать достойный отпор откормленному, вооруженному до зубов коммандос.

Юрий Никитин "Ярость" Глава 11

Компьютер ответил на пароль «Свой-чужой», самолет получил добро. Рэмбок облегченно вздохнул, повернулся к десантникам и показал большой палец. Прошли последний рубеж, противоракетная оборона сочла их за своих, осталось только приземлиться прямо на голову Кречету.

Точнее, приземляться будут самолеты с тяжелыми танками, их выставило Министерство обороны, а они, войска быстрого реагирования, посыплются, как стальной горох, на головы этим растяпам, повяжут раньше, чем танки генерала Смитсонсона скатятся с пандусов.

Русский бортинженер, покачиваясь как от рези в желудке, бормотал:

– Пока надеждою горим… пока надеждою горим… пока сердца для чести живы, мой друг… мой друг… черт, как же дальше?.. учил же в школе… мой друг… только и помню, что мой друг…

Пилот недовольно буркнул:

– Да что ты так вцепился в эти строки?

– Не знаю… Вдруг показалось, что это очень важно.

– Мой друг, – проговорил второй пилот с пафосом, – Отчизне отдадим души прекрасные порывы!

Бортинженер обрадовался:

– Вот-вот! Фу, что за память…

Он ликовал, лицо просветлело, глаза счастливо блестели. Рэмбок повернулся на голоса, спросил подозрительно:

– Что случилось?

– Пушкина начинаю забывать, – прошептал бортинженер смятенно. – Пушкина…

– Пушкина забыть – последнее дело, – согласился второй пилот. – Кого угодно можно забыть, даже как зовут президента и всю его челядь, но Пушкина… Пушкин – это… это наша совесть.

Он покосился в сторону салона. Американские коммандос сидели ровными рядами, словно вбитые в пол чугунные статуи. Рослые, налитые мускулами, нерастраченной силой, все в зеленом, даже зеленые шлемы надвинуты на глаза, странные и непонятные: с множеством приспособлений – наушниками, усилителями, ночным видением, лазерной наводкой, поляроидными щитками, так же как и уродливые комбинезоны уродливы из-за бронежилетов, одетых один на другой, множество приспособлений, сохраняющих жизнь, даже сохраняющих здоровье, позволяющих и с такой грудой полезного хлама бегать, прыгать и кувыркаться под огнем, одновременно выпуская сотни прицельных пуль в сторону противника…

Савельевский вел самолет лично. Краем глаза видел, как эти дюжие парни, не прилагая усилий и даже не поворачивая головы, переговариваются с самыми дальними из своей команды, стоит только шевельнуть губами, как микрофон уловит слабый звук, усилит и передаст именно тому, кому предназначено. Особые наушники приглушат грохот взрыва, зато голос командира донесут ясно и четко даже за сотню километров!

Зеленые комбинезоны топорщатся, ибо два бронежилета: один предохраняет от пуль, другой против пуль не спасает, зато надежно выдерживает любые осколки.

Один из коммандос подошел к Рэмбоку, что-то шепнул. Пилоты посматривали на них зло и униженно. Сильные и крепкие мужики, но тут ощутили, насколько беспомощны перед этой машиной для убийства, молниеносной, неуязвимой.

А чернокожий солдат, словно чуя униженную злость русских, поглядел в их сторону и демонстративно раздвинул широкие плечи, напряг мышцы. Это было чудовище, Минотавр. Савельевский ощутил, что свяжи гиганту руки, а ему дай в руки дубину, и то не сумел бы одолеть этого зверя, натасканного долгими годами только убивать и убивать.

А Рэмбок все чаще поглядывал на командира экипажа. У того было странное лицо. 

Настолько странное, словно позабыл о своих двух чемоданах, рюкзаках и двух рвущихся сумках. Более того, словно услышал неслышимый другими глас о производстве его в полковники, а то и вовсе о получении богатого наследства.

На всякий случай Рэмбок подсел ближе. У русских нет богатых родственников, так что одухотворенный лик командира корабля может быть вызван тем, что понюхал тайком кокаина, вколол себе героина или ЛСД, а то и какую другую гадость, неспроста же глаза блестят…

Внезапно русский пилот сцепил зубы, сказал что-то вроде: «Привет Гастелло», – и потянул руль на себя. Самолет вздрогнул, словно не веря, затем Рэмбок ощутил, как пол медленно начал наклоняться. Еще не встревожившись, летят все-таки на хреновом русском самолете, он лишь цепко держал взглядом лицо командира. Тот просветлел, словно уже добрался до чина генерала и вдобавок получил орден Пурпурного Сердца. Пальцы штурвал держали крепко, даже костяшки побелели, как у мертвеца.

Как у мертвеца, мелькнуло в голове у Рэмбока. Он вскочил, дрожь пробежала по нервам, волосы встали дыбом.

– Ты что творишь? – вскрикнул он в страхе. – Джон, Айвен, Майкл – ко мне!

По салону прогрохотали сапоги. Трое огромных коммандос ворвались в рубку. От их громадных тел сразу стало тесно. Майкл с порога бросил быстрый взгляд на панель управления, вздрогнул. Глаза стали круглые, он посмотрел на Рэмбока, медленно белея на глазах.

– Что? – рявкнул Рэмбок.

– Он… этот сумасшедший… пустил самолет вниз! – проговорил Майкл осевшим, как глыба снега в марте, голосом. – В пике…

– Что?

– Он решил… он явно решил разбить самолет о землю!

Рэмбок схватил автомат, черное дуло уперлось в голову командира:

– Ты знаешь, что это?

– Знаю, – ответил командир странно весело, – и знаю, кто ты.

– Кто? – спросил Рэмбок ошарашенно.

– Дурак, который скоро умрет.

Рэмбок другой рукой выдернул его из кресла, зашвырнул в угол с такой силой, что едва не пробил стальную обшивку. Там послышался глухой удар, хруст костей, стон. Командир сполз на пол, голова его свесилась на грудь.

Майкл прыгнул в кресло, упал на панель, ибо самолет накренился почти вертикально, уже не просто падал, а несся к земле, все набирая и набирая скорость. Майкл хватался за рычаги, едва не плакал от бессилия, у этих русских все не так, их в школе учили на современных самолетах, этот тоже современный, даже мощнее американского, но дома все на электронике, а здесь…

– Быстрее, – шептал Рэмбок, его глаза впились в альтиметр, высота стремительно уменьшалась, они падали быстрее камня. – Ох, быстрее…

За их спинами начали возникать массивные фигуры коммандос. Встревоженные, они без команды пробирались к рубке, старались по обрывкам слов понять, что стряслось.

– Здесь все не так!

– Так сделай же что-то!!! – заорал Рэмбок. Он схватил из кресла второго пилота, заорал бешено в лицо: – Я убью тебя! Вы что задумали? Мы разобьемся!

Тот внезапно засмеялся, хотя лицо было белое:

– Убьешь? Ха-ха!

– Я разорву!.. Я… выровняю самолет!.. Что этот идиот задумал?

Второй пилот оглянулся на командира корабля, тот так и не пришел в себя, лежал безжизненной грудой.

– Мерзавцы, – сказал он крепнущим голосом, – Россию захватить возмечтали? Хрен вам, а не Россия…

Рэмбок заорал, голос неожиданно сорвался на визг:

– Какая Россия? На хрена нам нищие? Нас послали, чтобы помочь вам и тут же убраться!!! Мы никогда не остаемся в странах, где побывали!

Пилот кивнул, на лбу выступили крупные капли пота:

– Еще бы… А то еще думать начнете! Совесть проснется хоть у одного на тыщу… Нет, грохнетесь все вы тут, и костей не отыщут…

Коммандос грозно загудели, Рэмбок завизжал:

– Но погибнешь и ты!

Пилот сказал как-то нараспев, словно читал по старой книге:

– Нам жизнь не дорога, а вражьей милостью мы гнушаемся…

– Связать его, – распорядился Рэмбок, – связать так, чтобы и пальцем не шелохнул! Посадим без него. Господи, помоги нам… Мы посадим самолет. Мы посадим…

Русские не сдаются или Мёртвые сраму не имут, часть 1

Русские не сдаются или Мёртвые сраму не имут, часть 2

Русские не сдаются или Мёртвые сраму не имут, часть 3

Обозрение подготовил ИНФОбазист СМ.

Сайт-библиотека мультимедийных книг "ИНФОрмационная база Словянского Мира".