Прежде чем перейти непосредственно к освещению вопроса, необходимо разъяснить несколько моментов. Автор этих строк не сразу подобрал название для материала – лишь перебрав кучу вариантов, он остановился на том, который вы можете наблюдать в заглавии статьи. Описываемый феномен в науке называется «посттравматическое психическое расстройство», но эта формулировка значительно шире тематики данного материала, т.к. он посвящен психологическим травмам, полученным в условиях боевых действий или плена, в то время как понятие психического расстройства включается в себя и травмирующие ситуации в мирной жизни. Заявленная проблема остается актуальной и по сей день, и забудется, наверное, лишь тогда, когда скончается последний ветеран последней войны человечества. Американцы, для которых наиболее ярко это проблема проявилась в годы войны во Вьетнаме, назвали ее «вьетнамским синдромом», нам же она известная как «афганский» и «чеченский». Тем не менее, при выборе названия автор хотел избежать привязки к каком-либо конкретному конфликту.
Суть этого явления заключается в неспособности бывших солдат, вернувшихся домой, полноценно влиться в жизнь общества. Вследствие пережитых травмирующих ситуаций, психика солдата оказывается нарушена, и он уже не может воспринимать окружающую действительность в том же качестве, как и окружающие его мирные граждане. Итоги этого могут быть разные – в зависимости от ситуации и глубины перенесенной травмы – наркотическая зависимость, алкоголизм, психические расстройства, всплески агрессии и, наоборот, уход в себя, самоизоляция от общества и т.д. Кому-то удается успешно пройти реабилитацию, кто-то может закончить свои дни в психиатрической лечебнице, а у кого то эти изменения в психике на первый взгляд столь незаметны, что он остается в строю и снова и снова возвращается на войну, потому что уже не может без нее жить. Так или иначе, но война меняет всех, вопрос лишь в том, насколько.
Сегодня мы рассмотрим несколько примеров того, как данная проблема была раскрыта в современном кинематографе. Безусловно, вряд ли перечисленные фильмы – все, посвященные этому явлению. Возможно, уважаемый читатель смог бы назвать еще ряд примеров, и был бы прав, но автор и не ставит перед собой цель провести исчерпывающее исследование современной киноиндустрии на предмет раскрытия в ней выведенной в заглавие проблемы. Здесь пойдет речь о тех кинопроизведениях, которые по тем или иным причинам запомнились автору, тех, которые он считает яркими иллюстрациями вопроса, и готов порекомендовать к просмотру тем, кто желает поближе понять суть данного явления.
В США далеко не сразу начали снимать критические ленты о Вьетнаме. Первым фильмом о той войне были ура-патриотические «Зеленые береты» с живым символом Америки тех лет Джоном Уэйном. Да и было ли отчего сокрушаться – та война началась для американских военных с череды успехов, и новостникам тогда еще не требовалось лгать, описывая положение дел на фронте. Когда фортуна стала изменять янки, в обществе усилились антивоенные настроения, а домой стали возвращаться изувеченные солдаты, ходившие в атаку во сне и избивающие жен днем, кино продолжало «молчать». Первые ленты, рассматривающие Вьетнамскую войну через призму критики, появились в конце 70-х. Постепенно, с учетом реальной геополитической ситуации, место Вьетнама в лентах на подобную тематику занимали «Буря в пустыне», операция в Афганистане, война в Ираке и т.д. Среди этих фильмов, отражающих критический взгляд на войну, были и посвященные проблемам возвращения военнослужащих домой и их последующей реабилитации.
Первым фильмом в данной категории можно считать, конечно же, «Охотника на оленей» Майкла Чимино. Главные герои, американцы русского происхождения Майкл, Стивен и Ник, оказываются в плену у вьетнамцев. Сами боевые действия практически не показываются, основной упор делается на злоключения в плену. Война оказалась беспощадна к каждому из них – один остался искалеченным инвалидом, второй – с большим трудом смог влиться в полноценную жизнь, а третий стал наркоманом, играющим на деньги в «русскую рулетку». И третий друг, Ник, как раз и является главным отражением влияния войны на психику человека. Ад войны остался в его голове навсегда. Именно поэтому он довольно легко согласился на предложение участвовать в смертельно опасной игре – он больше не дорожил жизнью и не видел в ней какого-либо смысла. Символично и то, что домой, в США, Ник возвращается мертвым – его тело привозит из Сайгона Майкл, отправившийся туда на поиски друга. Он так и остался на той войне, а домой вернулась лишь память о нем, что демонстрирует финальная сцена, где его друзья снова, как и до войны, собираются в баре, чтобы вспомнить старого друга и свою безвозвратно утраченную молодость.
В контексте данной темы невозможно было пройти мимо похождений Джона Рэмбо. В данном случае нас интересует первый фильм, ибо он как раз и посвящен возвращению домой. «Рэмбо» (или, как он правильно называется в оригинале – «Первая кровь») вышел на экраны США в 1982-м году, снятый одноименной книге Дэвида Моррелла. По мнению автора, данный фильм намного глубже того образа «мочилова», которое укоренилось в массовом сознании, и представляет собой не столько боевик, сколько глубочайшую социальную драму. Бывший «зеленый берет» армии США Джон Рэмбо ввернулся домой. Он путешествует по стране, ища бывших сослуживцев и их семьи. В одном провинциальном городке его «берет в оборот» местный шериф, посчитавший Рэмбо бродягой из за его непрезентабельного облика (поношенная форма, за плечами видавший виды армейский мешок для амуниции). Рэмбо задерживают, и жестоко избивают в полицейском участке, откуда он сбегает в лес. Шериф считает делом чести выкурить его оттуда и перед зрителем разворачивается настоящая война между «двинутым», но не растерявшим профессионализма спецназовцем и силами полиции при поддержке Национальной гвардии. Что характерно, в фильме не отражены некоторые небольшие, но значительные для сюжета детали. Так, в оригинальном произведении шериф Тисл был не просто «рукой закона» в городке, он тоже был ветераном, но уже Корейской войны начала 50-х годов. Иными словами, его конфликт с Рэмбо – не просто противостояние двух людей и характеров. Это противостояние двух бывших профессиональных военных, но представляющих разные поколения. Именно поэтому Тислу так не понравился оборванный и словно бы праздно шатающийся по округе Рэмбо – ему, также прошедшему через войну и награжденному медалью, не понять этой отчужденность главного героя. Солдат не может и не должен быть таким по его мнению. На этом примере мы словно бы видим конфликт разных поколений американского общества – ветеранов старых войн и их детей, вернувшихся из Вьетнама. Старшее поколение не может найти оправдания «чудачеству» младшего, которое те привезли из Вьетнама, при этом не понимая, что Вьетнамская война была совсем не похожа не те, через которые прошли они сами. Другая проблема, нашедшая отражение в книге и фильме – конфликт государства и вернувшихся домой ветеранов. Страна, некогда сама отправлявшая этих людей на войну, встретила их весьма прохладно. Они оказались не нужды и неугодны своей Родине, чьи интересы они защищали. Книга, в отличие от фильма, заканчивается более трагично – и Тисл и Рэмбо погибают, последнего убивает его бывший командир и наставник, специально вызванный в городок чтобы утихомирить разошедшегося ученика. Для автора произведения конфликт остался неразрешенным, что намного ближе к истине, чем надуманные хэппи-энды.
Далее, стоит упомянуть о фильме 1996-го года «Война в доме» режиссера Эмилио Эстевеса. Сюжет во многом перекликается с «Первой кровью» - в центре внимания вернувшийся из Вьетнама молодой мужчина, который не может наладить свою жизнь дома. Виной тому – глубочайшее психическое расстройство, которое он получил на войне. Временами ему кажется, что он снова там – в джунглях Вьетнама, отстреливается от наступающего врага. Дома он замкнут, контакт с домочадцами дается ему нелегко. А те в свою очередь не могут в полной мере понять личную трагедию их сына. Несмотря на вспыхнувший в качестве естественной развязки конфликт, фильм заканчивается не так драматично как Рэмбо – молодой человек просто уходит из дома, подгоняемый проклятиями отца, тоже бывшего военного, на которого он, во время апогея напряжения, нацелил пистолет.
Лента 2007 года «В долине Эла» режиссера Пола Хаггиса посвящена нашим дням. Главный герой – отставной офицер военной полиции в исполнении Томми Ли Джонса расследует дело об уходе в самоволку с военной базы его сына, только что вернувшегося из Ирака. Постепенно выясняется, что сын никуда не сбегал, и что произошло убийство. Фильм очень точно передает восприятие родителем своего сына – то, каким он его помнил до войны, и то, каким тот оттуда вернулся. Очень хорошо это характеризует момент, когда бывший сослуживец его сына рассказывает герою Джонса, почему у парня было прозвище Док – он пытал пленного в Ираке, за что однополчане с мрачной иронией назвали его Доктором. Сослуживец сына рассказывает герою Джонса, как вернувшиеся с войны солдаты просто не могут перестроиться в мирном обществе, как они начинают прожигать свое время в пьянках и драках между собой в барах. Просто потому, что не знают, что им делать здесь, где в них никто не целится. Примечателен финальный эпизод фильма, когда узнавший всю правду отец, бывший до этого убежденным патриотом, намеренно поднимает флаг наоборот, что символизирует неспособность системы и государства справляться со всем этим.
Довольно интересно тема военной травмы преподнесена в фильме «Братья» 2009-го года. Старший брат, морской пехотинец (Тоби Магуайер) воюет в Афганистане. Домой приходит похоронка на его имя, сам же он попадает в плен к талибам, о чем никто не знает. Его младший брат пытается утешить его вдову, и незаметно между ними возникают чувства. В это время старший брат, находящийся в нечеловеческих условиях плена, вынужден застрелить своего сослуживца, такого же пленника, иначе талибы убили бы его самого. Впоследствии, уже освобожденный из плена и вернувшийся домой, он будет мысленно вновь и вновь возвращаться к тому дню, постепенно своими вспышками агрессии и ревностью превращая жизнь домочадцев в ад.
И, наконец, нельзя не отметить фильм «Повелитель бури» Кэтрин Бигелоу, посвященный саперам в Ираке. Тема психического расстройства подается как бы между строк, без явного акцента на ней – вот солдаты разминируют машину на площади, вот ведут перестрелку с иракцами, вот избивают друг друга в казарме для того чтобы снять напряжение. Все буднично. И незаметно, все так же между строк, режиссер подводит зрителя к главной идее фильма, раскрытой в конце – несмотря на жестокости войны, потери дорогих людей и постоянный риск, человек настолько срастается со всем этим, что уже не может нормально жить в мирном обществе. Тот, для кого кровь и смерть стали обыденностью, повседневностью, не сможет жить там, где повседневность – тишина, которую не разрывают звуки выстрела и взрывы бомб. И в конце главный герой в исполнении Джереми Реннера, несмотря на то, что его «вахта» в зоне боевых действий закончена, вновь переводится туда, в боевую часть на линию фронта. Потому что уже не может по другому. На войне солдат мечтает о мире и о том дне, когда вернется домой. Но вернувшись туда, он не может найти себе место. И возвращается на войну.
Подводя итог всему вышесказанному, необходимо отметить, что проблема возвращения домой и адаптации к мирной жизни намного серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. И «военный псих» отличается от обычного сумасшедшего в первую очередь тем, что обладает навыками профессионального убийцы, утрата которых не является обязательным условием при психических осложнениях. Но все это – лишь следствие. Первопричины кроются в политике. Именно решения, принятые в паркетных залах, отправляют людей в джунгли и пустыни, леса и болота – убивать и умирать. И именно поэтому об этой проблеме нужно говорить, как нужно говорить о военных преступлениях или политических просчетах. Потому что все это взаимосвязано.
Оценил 1 человек
1 кармы