Творческий путь Владимира Высоцкого

Высоцкий снялся в 32 фильмах, конечно, далеко не во всех он пел. Но запомнились в основном те, в которых звучали его песни, а иногда название картины забывалось, а слова баллад остались с нами навсегда.

И голос. Хриплый. Треснутый. Надрывный. Вроде и не пение вовсе, а крик, вой звериный, но по-другому исполнять нельзя. Кто только из профессиональных, с хорошо поставленным голосом, певцов не пробовал «правильно» выводить под музыку его стихи, под пресловутые «три блатных аккорда». Ничего не получалось, сказка распадалась.

«Лучше гор могут быть только горы…»

Лучше Высоцкого может быть только Высоцкий. И точка.

О фильме «Родом из детства» обычно вспоминают в связи с Геннадием Шпаликовым. Действительно, сценарий к нему написал этот удивительный кинематографист. Но замечательна лента еще и тем, что именно в ней первый раз запел Высоцкий. В первый раз на экране. И вкусил плоды популярности, а к этому фильму он написал две песни: «Братские могилы» и «Песню о звездах». Первый блин, конечно, комом не был, но и армию фанатов барда не пополнил.

Следующим был фильм «Одержимые» — так назывался сценарий об альпинистах, навязанный киностудии одним из руководящих работников министерства кинематографии. Чиновник подхалтуривал тем, что делал «предложения, от которых те не могли отказаться». Материал приняла в работу Одесская киностудия и начались мучительные пытки сделать его удобоваримым. Для спасения заказа был приглашен писатель и, главное, альпинист Александр Кузнецов, который полностью переписал «нетленку» графомана.

В это время в Одессу приехали Станислав Говорухин и Борис Дуров. Тогдашние выпускники ВГИКА начинали там снимать дипломные работы по произведениям местного автора. О том, что случилось дальше, вспоминал Станислав Сергеевич:

СТАНИСЛАВ ГОВОРУХИН: «Вдруг нас вызывает директор: «Горит сце­нарий! Сейчас апрель, а в декабре надо сдать картину. Возьметесь?»

И началась мура собачья. Мы попытались написать свой вариант, но поняли, что получилась такая же лабуда. Заказ сыпется. Но вдруг нас осенила идея построить весь фильм на песнях, сделать такую романтическую картину».

И в конце концов фильм вышел под названием «Вертикаль». Музыкальный фильм — идея хорошая, но для ее реализации нужны песни. Первым, к кому обратились авторы, естественно был Юрий Визбор. Он был в то время самым популярным бардом, но главное, Визбор — альпинист, а значит сможет взглянуть на материал, как говорится «изнутри». Но Юрию Иосифовичу сценарий не понравился. Сославшись на работу над своим первым документальным фильмом, он вежливо отказался.

Затея снова оказалась на грани срыва. Говорухин и Дуров судорожно начали искать нового автора, копаясь в картотеке «Мосфильма». И вдруг Борис наткнулся на фотографию, подписанную фамилией «Высоцкий». С плохо скрываемой надеждой он спросил у начальницы отдела:

ДУРОВ: «Не он ли пишет песни?»

НАЧАЛЬНИЦА: «Он! Он! Но не думайте его снимать! Он у нас недавно сорвал съемку!»

ДУРОВ:« «А что, любитель?»

Дуров выразительно щелкнул себя по горлу.

НАЧАЛЬНИЦА: «Любитель? Нет — профессионал!»

Но это не испугало режиссеров. Юные. Наглые. Думали, со всем справятся. И справились!

Высоцкий был тогда не слишком избалован предложениями исполнить свои песни в кино и согласился не раздумывая, хотя и видел все недостатки материала.

Вот как он писал жене о будущей работе:

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: «Режиссеры молодые, из ВГИКа, неопытные, но приятные ребята…Фильм про альпинистов. Сценарий плохой, но можно много песен вставить. Вот стараюсь что-то вымучить, пока не получается…»

После того, как песни Высоцкого случайно «проскочили» в фильме «Я родом из детства», в Госкино стали внимательнее следить за тем, куда приглашают Владимира Семёновича и пресекать эти попытки на корню. С первых шагов в кино он оказался в опале.

Постарались кураторы убрать его и из «Вертикали». Но режиссеры бились за него, как львы, они понимали: не будет Высоцкого — не будет картины. А права на ошибку у них нет, срыв не простят. Больше заказов они не получат.

Тем более, что в показанных цензорам песнях объективно придраться было не к чему. Для «Вертикали» молодой автор написал «Песню о друге», «Свои обиды каждый человек…», «Балладу об альпийских стрелках», «Вершину» и «Прощание с горами». Вот такая россыпь самоцветов.

Для этого фильма была написана и знаменитая «Скалолазка». Но в картину не вошла. Почетное звание героини этой песни потом присваивалось нескольким женщинам. Первое, что приходит в голову — музой стала жена артиста, французская кинозвезда Марина Влади. Но вот незадача, молодые люди познакомились лишь через год после съемок «Вертикали». Да и слова: «… она была в Париже» странновато звучат относительно Влади, которая там не была, а жила.

Вторая, самая популярная версия — Лариса Лужина, партнерша Высоцкого по картине. Она действительно «была в Париже», после триумфа на каннском фестивале фильма «На семи ветрах», группу часто приглашали за границу. В том числе и в Париж, но сама Лужина всегда отрицала посвящение ей песни. Ведь слова этого поэтического послания явно указывают на романтические отношения. А их не было:

ЛАРИСА ЛУЖИНА: «Мы не видели, как Володя пишет, но через какое-то время он уже представлял нам готовую песню. Высоцкий постоянно пел, уговаривать его не надо было. Володя мне интересен был просто как человек»

Ну и, честно говоря, какая из Лужиной была альпинистка-скалолазка?

«Скалолазка» можно было сказать совсем про другую участницу съемок, молодую актрису Маргариту Кошелеву. Вот она не на шутку увлеклась альпинизмом. Настолько, что, к ужасу режиссёров, отказалась от дублера.

Леонид Елисеев, альпинист-инструктор и один из консультантов фильма со знанием дела утверждал:

ЛЕОНИД ЕЛИСЕЕВ: «Из Риты получилась настоящая скалолазка. Если бы она в том сезоне участвовала в чемпионате СССР, наверняка оказалась бы в числе призеров. И песня «Скалолазка», убежден, написана Володей под впечатлением ее успехов. Видели бы вы, как он смотрел на нее, когда пел эту песню...»

Ну, а строки: «Здесь вам не равнина, здесь климат иной…» до сих пор поет на пикниках вся страна.

Кто из нас, пытаясь неумело взять те самые «три аккорда», не пробовал свои силы на ниве песнопения у костра, не затягивал: «… идут лавины одна за одной, и за камнепадом идет камнепад…» Для одних эта песня стала началом большого пути в мир музыки и поэзии, для других — юношеским ностальгическим воспоминанием.

А вот написана она совсем не в лирическом настроении. Как раз во время проведения съемок случилась трагедия на пике Вольная Испания. Трое альпинистов попали под камнепад: один погиб, двое были ранены и застряли в скалах.

Члены творческой группы кинулись им на помощь, профессиональных спасателей ждать было некогда, счет шел на минуты.

ВЫСОЦКИЙ: «Мы трое суток помогали держаться альпинистам, стоя в одной связке с ними на карнизе шириной 30 сантиметров. Сила духа, способность к самопожертвованию, чувство локтя, надежда на товарища с все это не было пустым звуком для тех, кто это видел, кто через это прошел».

На следующее утро Высоцкий пел коллегам «Песню о друге», она родилась за одну ночь.

Ещё одна история, связанная со съемками «Вертикали» стала почти мифом. Говорухин ждал от Высоцкого «военную» песню, но у того ничего не рождалось. Как-то режиссеру надо было уехать не несколько дней в Москву, и он потребовал торжественного обещания написать песню к его возвращению.

Прилетев, он сразу пошел в номер Владимира Семеновича. Комната была открыта, а на незастеленной кровати валялось множество исписанных листков. На одном из них Станислав Сергеевич прочитал:

СТАНИСЛАВ ГОВОРУХИН: 

«Мерцал закат, как блеск клинка,
Свою добычу смерть считала.
Бой будет завтра, а пока,
Взвод зарывался в облака
И уходил по перевалу…»

Восторг! То, что надо!

В прекрасном настроении он вошел в гостиничный ресторан, где в этот момент завтракала съемочная группа и услышал довольный голос друга:

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: Написал! Дайте гитару, а ты слушай.

И спел первый куплет песни. Видимо от радости в Говорухина вселился бесёнок и он решил разыграть приятеля, сделал круглые глаза и спросил:

СТАНИСЛАВ ГОВОРУХИН: «Володь, это ты так шутишь? Это же старая и давно известная песня! После войны её альпинисты часто пели».

Высоцкий нахмурился.

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: «Да нет, Стас, ты чего-то путаешь. Я её сегодня ночью написал».

СТАНИСЛАВ ГОВОРУХИН: «Ничего я не путаю, я её хорошо знаю. Дальше будет припев:

Отставить разговоры,
Вперёд и вверх, а там,
Ведь это наши горы,
Они помогут нам…»

Высоцкий побледнел. Потом покраснел. И, подумав, растеряно пробормотал:

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: «Неужели я ее в детстве слышал и память мне вчера выдала текст как оригинальный?»

Тут Говорухин не выдержал и раскололся. Думал, сейчас посмеются вместе, но приятель его веселье не поддержал. И никто в комнате даже не улыбнулся. Стало ясно: шутка не удалась.

Несколько дней Высоцкий не разговаривал с другом, слишком большой шок он пережил, поверив, что его мозг дал сбой. Но потом простил.

Дружили Высоцкий и Говорухин всю жизнь, а вот на площадке пересеклись еще только один раз — на съемках легендарного многосерийного телефильма: «Место встречи изменить нельзя». Через много лет. И новых песен в сериале, увы, не прозвучало.

Нет, создатели фильма, естественно, хотели использовать возможности Высоцкого «на полную катушку». Было задумано пять песен — по одной на каждую серию. Но, как ни странно, не чиновники помешали этим планам, а сам Владимир Семенович.

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: «Я боюсь, что люди могут воспринять песни, как концертный номер. Мой персонаж раздвоится».

Подумав, все вынуждены были согласиться. Но Высоцкий не был бы Высоцким, если б хоть не намекнул на свою принадлежность к музыкальному жанру. Это он придумал эпизод, в котором Глеб Егорыч, находясь в приподнятом настроении, садится за пианино и аккомпанируя себе поет страшно популярную в послевоенные годы песню Александра Вертинского «Лиловый негр».

Правда была еще одна совместная работа Говорухина и Высоцкого, но не в кадре. В фильме «Ветер надежд» Владимир Семёнович выступал исключительно, как автор песен. Сам спел в нем пять композиций. Фильм, не ставший, увы, киносенсацией, оказался очень щедрым на музыкальные удачи. Оттуда пошли такие песни, как: «Этот день будет первым всегда и везде...», «Заказана погода нам удачею самой...», «Мы говорим не «штормы», а «шторма», «Вы в огне, да и в море вовеки не сыщете брода...», «Вот послал Господь родителям сыночка...» А еще одну, ставшую потом очень популярной, «А почему аборигены съели Кука…», — спел актер Александр Кавалеров.

АЛЕКСАНДР КАВАЛЕРОВ: «Как мне рассказали, Высоцкий записал основные фонограммы песен и пропал куда-то. Дело было в Ялте, где я снимался в другой картине. Ассистенты Говорухина вызвали меня и попросили спеть «Почему аборигены съели Кука». Я согласился.

Высоцкий услышал «Кука» и возмутился: «Почему песня звучит в другом исполнении?», на что Говорухин спокойно ответил: «Тебя не было, вот он её и записал».

Через какое-то время я подошёл к барной стойке, взял кружку пива и увидел сидящего рядом Владимира Семёновича. Он повернулся ко мне, улыбнулся и как-то по-братски сказал: «Ну ладно, пой. Пока не убью».

Вообще Высоцкий умел дружить. Крепко. Долгие годы. Со многими — до конца своих дней. Вот и с Иосифом Хейфицем он познакомился задолго до съемок фильма «Единственная», на картине «Плохой хороший человек». И отношения сразу заладились, Высоцкий даже как-то сказал, что у этого режиссера он готов сниматься не только в главных ролях, а даже в маленьких эпизодах.

Как в воду глядел! Когда режиссер начал подбор актеров для нового фильма, увидел такое описание персонажа: «Руководитель клубного кружка песни. Несостоявшийся гений. Неудачник с какой-то жизненной тайной, поломавшей судьбу» Высоцкий сначала огорчился, узнав, что роль «певческая»:

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: «Зрители привыкли: раз Высоцкий, значит, будет петь…»

Но узнав, что петь будет не мачо, а недотёпа и провинциальный завистник: в поношенном костюме, с авоськой, в которой болтается бутылка кефира и восьмушка чая, он согласился и замечательно спел свою «Погоню». В фильме Высоцкий исполняет одну песню, но, как вспоминает директор картины, договор заключили на две:

ЮРИЙ ГУБАНОВ: «Песня «Гитара» была написана Высоцким в «нагрузку», так как мы не могли заплатить ему тех денег, которых он был достоин. Существовали расценки, он не был членом Союза писателей, и я, будучи директором картины, сказал: «Напиши прямо сейчас какой-нибудь текст, и я сделаю с тобой договор на две работы». Так и поступили. Вот благодаря этому парадоксу Володя получил нормальные деньги, а у меня чудом сохранилась его рукопись».

Молодой режиссер Юнгвальд-Хилькевич в роли главного героя своего второго фильма «Опасные гастроли» видел только Высоцкого. Но, увы, в те годы нельзя было взять актера без проб. Особенно такого скандального, как Владимир Семенович, пришлось тратить деньги и время на эти дурацкие пробы, чтоб потам доказывать худсовету, почему не годятся все остальные кандидатуры.

Хилькевич честно предупредил приглашенных актеров, что выбор свой уже сделал. И они играли «в пол ноги», сделав все, чтоб роль досталась тому, кому предназначалась. «Заговор» сработал, Владимир Семенович получил приглашение сниматься. И вспоминал об этой работе всегда тепло.

ВЛАДИМИР ВЫСОЦКИЙ: «Я очень люблю эту картину ещё и потому, что написал туда несколько песен. Причем эти песни мало похожи на мои. Это стилизация того, что пелось в начале века. Например, смешная песня-шансонетка, которую я пою, когда танцуют канкан. А еще — «Романс при свечах». Никогда раньше романсов не писал, но зацепился за реплику в сценарии: «Ты даже старинный романс поешь как похоронный марш буржуазии» и написал строчку: «вам вечным холодом и льдом сковало кровь. В результате получился прямо декадентский романс».

А как хороши были «Куплеты Бенгальского»? А задорная «Роза-гимназистка» на стихи Александра Репникова?

Да, собственно, что перечислять! Все, к чему прикасался талант этого удивительного актера, музыканта и, конечно, поэта, осталось в памяти многих и многих поколений. Ведь его помнят и любят сегодняшние двадцатилетние не меньше, чем любили дети «оттепели» шестидесятых.

Источник