Шут.

- О, shit! – выругался посол.

- Да не шит, а шут, сколько можно повторять! – Шут придвинул к послу кубок. – Пей давай!

- Я не мочь больше пей! О, майн бедный печень!

Шут нахмурился. Он навис над послом длинной жилистой цаплей, взял его за грудки, притянул к себе и зловещим шёпотом сообщил:

- Слышь, ты, иноземная морда? Государь император велели тебя развлекать. И ты у меня кровавыми соплями в кружевной платочек сморкаться будешь, но я тебя развлеку. Пей, кому говорю!

* * * * *

Из окна раздавалось бодрое кукареканье. Посол с трудом разлепил тяжеленные с похмелья веки. Шут стоял на одной ноге на подоконнике, хрипло кукарекал и был свеж, как огурчик.

- С пробужденьицем! – поздоровался шут. – В трактир пойдём?

- Нихт! – заявил посол, трогая синяки.

Третьего дня шут повёл его в трактир, в пять минут спровоцировал драку, после чего запрыгнул на потолочную балку и храбро плевался в сражающихся. А посол в общей свалке огрёб по полной программе. В трактир ему совершенно не хотелось.

- Нихт! – твёрдо повторил посол.

- Ну, как знаешь, - огорчённо протянул шут. – Тогда давай развлекаться.

С этими словами шут вытащил из-за пазухи два кубка и принялся разливать. Выпили. Шут радостно, посол обречённо.

- Завтракал? – тоном заботливой мамаши поинтересовался шут, хотя сам же только что вытащил посла из постели.

- Нихт! – выпалил тот, едва только отдышавшийся после выпитого кубка.

Шут жестом фокусника вытащил у посла из ушей восемь яиц и разбил их в шляпу (не свою, понятно). Поставив шляпу на голову, шут нахмурился и изобразил сосредоточенную задумчивость. В шляпе заскворчало, потянулся лёгкий дымок. Через минуту шут снял шляпу с головы, вывалил получившийся омлет в две тарелки и принялся уплетать свою порцию.

- Как этто? – изумлённо спросил посол.

- А, нас в цирковом, на клоунском отделении ещё и не тому учили, - небрежно махнул рукой шут. – А почему твоего кубка не вижу? А ну, пей!

- А может, к девкам сходим? – с надеждой в голосе спросил шут.

Шута можно было понять. Вся культурная программа оплачивалась из казны.

Посол в ужасе замахал руками:

- Нихт! Не мочь больше!

К девкам они ездили четыре дня назад. Пьяненький посол сначала отнекивался от поездки, но потом уступил бешеному напору шута. Поехали. Девок было много, девки были ядрёные и дело своё знали. В результате у посла болело всё что можно, а ещё сильнее – то что нельзя.

Опустела очередная бутылка. Близился обед. Фарфоровая супница на столе распространяла одуряющие запахи.

- А вот ложечку оставь на месте! – сурово заявил шут.

- Но как же суп? – робко спросил посол.

- Ложкой не положено. Традиции! – твёрдо сказал шут. Покопавшись за пазухой, он вытащил оттуда пару новеньких лаптей. Привычным жестом налив послу кубок, шут решительно придвинул к себе супницу и заработал лаптем со скоростью оголодавшего пулемёта. Через минуту супница опустела.

Посол уныло возил лаптем по тарелке. Наполненный кубок стоял рядом, неотвратимый, как возмездие.

Свечи жалостно роняли восковые капли на блюдце

Отработанным движением шут опрокинул бутылку над кубком. Со звоном упали последние капли.

- Фсё на сегодня? – радостно спросил посол.

- Обижаешь, - укоризненно покачал головой шут. – Я тебя развлекать должен или нет?

С этими словами шут протянул руку к шкафу. Рука его жутковатым образом начала вытягиваться через всю комнату. Цапнув с полки бутылку, шут вернул руку в нормальное состояние и тренированным жестом налил кубок посла доверху.

- Я не мочь! Нихт водка! – попытался посол проявить твёрдость.

Шут скорчил обиженную гримасу и прямо из-за стола длинным затяжным движением прыгнул в верхний угол комнаты. Попереминавшись с ноги на ногу, шут, наконец, прочно утвердился на потолке и повис вниз головой, глядя печальными глазками на посла. Бубенчики на его колпаке зловеще и укоризненно звенели. Посол почувствовал себя очень неуютно.

Шут заклацал зубами и глаза его засветились зелёным.

- Я буду выпить, - нервно согласился посол.

Шут по-паучьи пробежал по потолку, кувыркнувшись, точнёхонько упал в кресло и подхватил свой кубок.

- Вот и умница, - похвалил он несчастного дипломата.

Гора пустых бутылок в углу комнаты росла с каждым днём.

За окном вновь вечерело…

- Музыку любишь? – требовательно спросил шут.

- О, музык, йа, йа, - закивал головой посол в надежде, что будет перерыв в потреблении спиртного.

- Ну тогда ещё по одной, - заявил шут. – За музыку!

Посол отчаянно замотал головой.

- Ты что, чудак, в консерваторию трезвый, что ли ходишь? – удивился шут.

Выпили.

Шут полез в карман и вытащил оттуда гусли.

- Не то, - заметил он.

Далее по порядку из карманов были вытащены: виолончель, скрипка, собака Клякса, флейта, полное собрание сочинений летописца Пимена, тромбон, новые сапоги, волынка и бубен.

- Не то, не то, - приговаривал шут.

Наконец, кряхтя от натуги, он вытащил из кармана концертный рояль и закатил его в угол комнаты.

- А «Мурку» сбацать можешь? – обратился он к послу.

- Мурка нихт, не знаю, - забормотал тот.

- Жаль, - погрустнел шут. – Ну тогда выпьем.

- Сколько мошно? – слабо возопил посол. – Когта меня примет император?

- Не боись! Через три дня назначено. О! За это и выпьем!

* * * * *

Государь император лучился благодушием.

- Ну как, дорогой посол, отдохнули? – ласково поинтересовался он. – Не скучали?

- Никак нет, они не скучали, - лихо отрапортовал за посла шут.

- Великолепненько. А я, драгоценный вы наш, думаю шута от вас забрать. При дворе тихо как-то…

Посол мелко-мелко закивал, боясь поверить своему счастью.

- Но к делу! – посуровел государь император. – С торговым договором я ознакомился. Хороший договор. Но пятьдесят процентов – это слишком! Договоримся на пяти?

- То эсть как пять процентофф? – заикаясь, проговорил посол. – Этто невозмошно, это грабительство…

- Пожалуй, оставлю я шута вам ещё на недельку, - задумчиво проговорил государь император.

Посол в отчаянии обернулся. Шут радостно скалился и призывно размахивал вытащенным из-за пазухи кубком.

Посол издал страдальческий стон, закрыл глаза и не глядя, подписал все бумаги.

*** 

Государь император ободряюще улыбнулся:

- Ну-ну, друг мой, отчего же с таким печальным лицом? Вы же не собственный смертный приговор подписываете. Да, кстати, помните господина Буонапарта?

- Который быть посол Франция в Россия? Я, я, помнитт зер гут!

Оглянувшись на Шута, император наклонился поближе к уху посла и доверительно сообщил:

- Его мой шут развлекал целый месяц. Последствия Вам известны.

Посол вспомнил. Да и как не вспомнить, если приключившийся с послом Франции в России казус горячо обсуждала вся светская публика при всех дворах Европы. Молодой (для дипломата) 38-летний Наполеон Буонапарт просто-напросто сбежал из России, оставив всё, бросив дела, загоняя лошадь, добрался до ближайшего корабля, куда и нанялся простым матросом. На рейде острова Св. Елены кто-то из матросов предложил "новенькому" выпить. Не говоря ни слова, господин Буонапарт прыгнул за борт, и вплавь добрался до острова, где с тех пор и обитал отшельником, питаясь выброшенным на берег планктоном и тем, что удавалось украсть в рыбацких деревнях. Впрочем, последнее время тамошние рыбаки научились отпугивать "блаженного" - достаточно бывшему послу (а ныне - оборванцу в лохмотьях и с безумными глазами)услышать звон бубенцов или увидеть в руках у кого-то бутылку, как он бросается бежать со всех ног, оглашая побережье дикими воплями.

"Вот, значит, откуда у него это помешательство!" - подумал посол, бледнея. Голова кружилась, хотелось закрыть глаза, но посол держался: перед закрытыми (он знал это) снова будут кружиться водка, девки, лапти и мерзкая ухмылка Шута. Словно издалека, сквозь назойливый звон в ушах, до него донёсся спокойный голос императора:

- Так что Вам ещё повезло, герр Шикльгрубер...

© Сумеречный Макс