В Европе забыли, кто освободитель: Запад желает нового передела, цифры статистики "победителя"Франции, а еще были и чехи, словаки, прибалты, болгары, румыны, испанцы, итальянцы, поляки и т.д
Нынешняя информационная война между Западом и Россией является следствием нерешённых вопросов после 1945 года и недовольством англо-американского мира тем, что победу в войне им пришлось разделить с Советским Союзом.
Отсюда следует и нацификация новых независимых государств, отколовшихся после развала СССР и сегодня заявляющих, что Великая Отечественная – это "чужая война".
Чтобы победить здесь, России нельзя идти на компромиссы – она должна отстаивать историческую правду, в том числе на территории бывших советских республик.
Об этом на пресс-конференции в Москве говорили российские эксперты.
Так, политический обозреватель Владимир Павленко отмечает, что во время войны США пытались максимально оттянуть момент выступления на помощь антигитлеровской коалиции, желая взять на себя большую роль в победе.
Этого не получилось, что вскоре вылилось в Карибский кризис, холодную войну и нынешнее информационное противостояние.
"Стратегия Запада в преддверии войны заключалась в сталкивании лбами Германии и СССР, чтобы затем продиктовать тем и другим свою волю. Об этом свидетельствовал наш легендарный разведчик-нелегал Юрий Иванович Дроздов.
В июне 1941 года в этом же самом признавался и будущий президент США Гарри Трумэн.
Англо-американский план заключался в том, чтобы дождаться момента и вступить в войну на своих условиях и вернуться к проекту нового мирового порядка.
Об этом между строк написано в Атлантической хартии.
Антигитлеровская коалиция вынуждена ждать Запада, чтобы войти в когорту победителей и участвовать в послевоенном разделе мира.
Хотя и не так, как им хотелось бы, – не самостоятельно, а вместе с СССР…
Таким образом, Ялтинско-Потсдамская система – результат сложенного итогами войны баланса, который не устроил Запад. Поэтому она подвергалась постоянным атакам от фальсификаций до попыток закрепления ядерной монополии Запада, до эскалации противостояния до уровня Карибского кризиса", – заявил Павленко.
Председатель Научного совета Российского военно-исторического общества Анатолий Кошкин напоминает, что особо ярко информационная политика Запада видна сейчас, когда мнение европейцев о том, кто именно является освободителем, кардинально изменилось.
Так произошло, что то, что признавали наши недруги – вклад нашей страны и нашего народа, решающий вклад в разгром как нацистской Германии, так и милитаристской Японии – сейчас всё перевёрнуто.
И если во Франции в 45-м году 70% заявляли, что сломил хребет Гитлеру Советский Союз, то теперь те же 70% говорят, что это США и Великобритания нас спасали,– заявил Кошкин.
По мнению кандидата исторических наук, профессора кафедры информационной политики Модеста Колерова, следствием этой информационной войны является стремительная нацификация бывших социалистических республик:
"Новые независимые государства в абсолютном большинстве построены так, что свою легитимность черпают в национализме.
А этот национализм во время Великой Отечественной войны, Второй мировой войны в абсолютном большинстве был союзником Гитлера.
Даже та героическая Монголия, которая вместе с нами проливала кровь в 45-м году, теперь, в новых условиях, ищет противоядие против подавляющего нависания Китая над ней, делает коммуникационную ставку на Южную Корею, Японию…
Итак, мы одни, советская история Великой Отечественной войны становится нашей национальной историей.
Я не строю иллюзий относительно того, что шовинистическое, националистическое и прогитлеровское помрачение наших бывших советских или социалистических партнёров дойдёт до нижней точки и исчерпается. Не дойдёт, не доживём.
Чего уж говорить, когда с конца 2019 по май 2020 года такой патентованный патриот, как президент Лукашенко, трижды перед прессой сказал о Великой Отечественной войне: "Это не наша война". Я не строю иллюзий, что он сейчас исправится. Не исправится. Итак, правда о войне становится нашей идентичностью, правда о геноциде, которому подвергся наш народ, становится центром нашей идентичности в истории этой войны.
Помня, что мы здесь одни, мы должны максимально ответственно отнестись к тому, что происходит в области исторической памяти, памяти о войне здесь, у нас дома.
Мы должны быть не только бескомпромиссными и радикальными в части нашей внешней исторической памяти, радикальны в отношении тех, кто пытается свой зоологический антикоммунизм упаковать в оправдание Гитлера.
Российский дипломат, бывший вице-спикер МИД РФ Михаил Демурин также считает, что нынешней России нужно более активно отстаивать свою историческую память:
Надо делать всё для того, чтобы крепить приверженность народов на пространстве, которое раньше занимал СССР, к нашему общему великому наследию.
Причём крепить не абстрактно, а конкретными делами – сотрудничеством в деле защиты этой памяти.
Сегодня, когда во Львове оскверняют воинское кладбище, протестует исключительно Россия.
А ведь там на плитах есть и белорусские, и казахские, и киргизские, и узбекские, азербайджанские, армянские имена.
Так что протестовать должны и эти страны.
И организовать их на это должны мы, Россия.
А теперь посчитаем сколько французов погибло за Гитлера, а сколько - против
Известная историческая байка гласит, что, когда на подписании нацисткой Германией капитуляции фельдмаршал Вильгельм Кейтель увидел представителей Франции, у него от удивления выпал из глаза монокль.
«Неужели мы и им проиграли?» – с усмешкой спросил он.
Фельдмаршалу было чему удивиться: несмотря на отдельных героев Сопротивления, Франция после сдачи страны немцам сделалась их верной союзницей.
Среди ее граждан нашлось множество карателей, которые с радостью пошли служить нацистам.
В июне 1941 года немцы объявили во Франции набор в Легион Французских добровольцев, который планировали отправить на Восточный фронт – воевать с русскими.
Всего за месяц в мобилизационные пункты обратились 13 тыс. человек, половину из которых отсеяли по здоровью.
Желание выслужиться выразили и французские военнопленные.
Уже в сентябре 1941 года 630-й пехотный полк добровольцев под командованием полковника Роже Лабона прибыл в Польшу.
В Дебице 12 октября 1941 года легионеры дали присягу Гитлеру.
6 ноября коллаборационисты прибыли в Смоленск, откуда двинулись дальше на восток – к Москве.
Новое Бородино. Было ли оно?
Насчет того, принимали ли французы участие в боевых действия на Бородинском поле, существует два противоположных мнения.
Мнение о том, что потомки солдат Наполеона пытались повторить «подвиг отцов», основано на книге нацистского генерала Гюнтера Блюментрита The Fatal Decisions («Роковые решения»).
В ней утверждалось, что французы принимали участие в боевых действиях под Бородино в составе 4-й армии Вермахта. Якобы в бой французов напутствовал сам фельдмаршал Ганс фон Клюге, который напомнил легиону «о славе отцов» и о том, что в 1812 году здесь «плечом к плечу немцы сражались вместе с французами».
Морально поддержал легионеров и маршал-коллаборационист Петен.
Он направил послание, в котором заявлял, что ему радостно от того, что французы воюют на стороне немцев и просил не забывать, что легионерам «принадлежит часть нашей военной чести». «На следующий день, – писал Блюментрит, – французы смело пошли в бой».
Однако такое участие в Битве под Бородино-2 можно поставить под большое сомнение.
Во-первых, военные действия на Бородинском поле происходили раньше, чем французы прибыли под Москву - с 13 по 18 октября 1941 года. Даже речь Петена была послана только 5 ноября.
Во-вторых, цитата из книги Блюментрита имеет продолжение: французы «не выдержали мощной атаки противника, морозов и метели... легион был разгромлен, понеся большие потери... Через несколько дней легион был отведен в тыл и отправлен на Запад».
Но в начале октября 1941 года под Москвой не было ни сильных морозов, ни метелей.
Однако всего этого французы могли хлебнуть позже, прибыв под Москву в ноябре.
Первые потери они понесли до боев. 400 человек заболели, обморозились или дезертировали.
Об остальных известно, что они в конце ноября находились в 80 км от Москвы в поселках Головкино и Новое Михайловское.
Там их присоединили к 7-й пехотной дивизии немцев и бросили в бой у деревни Дьяково против бойцов 32-й стрелковой Краснознаменной дивизии.
Мороз к этому времени уже достиг –20C. Атака проводилась без артподготовки, и, разумеется, советские бойцы дали жару французам.
За 14 дней легион потерял 65 человек убитыми, 120 ранеными, еще 300 человек были обморожены и больны.
Немцам ничего не оставалось, как отвести деморализованный легион на запад, переформировать и использовать его против партизан.
Так легионеры, «военная честь» Франции, стали палачами.
В Белоруссии легионеры проводили карательные операции наравне с немцами. Часть из них вступила в СС.
С марта 1943 года 600 французов орудовали в городе Белыничи под Могилевом.
В начале 1944 года их отвезли на отдых под Версаль, где пополнили часть уголовниками и парижскими рабочими, сформировав 638-й полк.
Полк был отправлен в район Орши и подчинен 286-й немецкой охранной дивизии.
Легионеров разместили отрядами по 50—200 человек в деревнях и усилили предателями-военнопленными.
Легионеры прославились жестокостью. Они без сожалению расстреливали белорусов целыми деревнями, насиловали женщин и отбирали последнее. В июне 1944 года они сожгли деревни Вольница, Сикерка и Малые Шепелевичи.
Партизаны и контрразведчики мстили им. Так, в деревне Круча Славенского района Витебской области отряд Сергея Владимировича Гришина напал на французский гарнизон в 170 человек и уничтожил его полностью.
Трофеями партизан стали 12 пулеметов, минометы, противотанковая пушка и стрелковое оружие.
Так что сейчас Франции надо бы не осуждать в чем-то Россию, и уж тем более Белоруссию, а – каяться! Каждый день!
22 июня 1944 года во время отступления фашистов легион был брошен прикрывать отход нацистов по Минскому шоссе, где его изрядно потрепали.
Мобилизация во Франции была усилена, и на восток было отправлено 3 тыс. полицейских и студентов.
Из них и легионеров была сформирована 8-я бригада СС, которую включили в дивизию «Хорст Вессель» и отправили в Галицию, где бригада была наголову разбита.
В сентябре 1944 года немцы сформировали еще одну французскую часть – бригаду СС «Шарлемань», которая в начале 1945 года превратилась в дивизию.
В нее входило 7 340 человек. Дивизия воевала в Померании против частей 1-го Белорусского фронта, а ее остатки (700 человек) оказывали ожесточенное сопротивление во время взятия советскими войсками Берлина и даже защищали бункер Гитлера.
2 мая 1945 года в плен к советским бойцам попали 30 французов-эсэсовцев, защищавших рейхсканцелярию.
Многие легионеры сдавались американцам, но те передали пленных французскому генералу Леклерку.
Согласно распространенной байке, генерал спросил пленных, не стыдно ли им носить форму нацистов?
В ответ один из пленных с усмешкой спросил генерала, не стыдно ли тому носить американскую форму, чем подписал смертный приговор и себе, и товарищам. Леклерк приказал расстрелять всех, без суда и следствия.
9 мая 1945 года среди военнопленных, попавших в руки советских бойцов числилось 23 136 французов.
Всего же на стороне нацистов против СССР воевали около 200 000 французских добровольцев.
Кроме них, на стороне нацистов почти в полном составе воевали ВВС и ВМС Франции и еще 20 сухопутных дивизий.
Общие потери страны во время Второй мировой войны составили 253 тысячи человек убитыми.
84 тысячи были убиты при захвате страны немцами, 20 тысяч погибли в Сопротивлении.
Но об оставшихся 150 тысячах во Франции предпочитают молчать.
150 тысяч погибших за Гитлера против 100 тысяч погибших – против Гитлера.
Ни американцы, ни англичане не собирались включать Францию в число стран-победительниц, а англичане собирались оккупировать страну.
Но в дело вмешался Сталин, и Франция даже получила свою оккупационную зону в Германии.
Сталин думал о будущем и оказался прав.
Пришедший к власти генерал де Голь долгое время вел самостоятельную политику и мало считался с США.
Теперь другие времена…
Оценил 1 человек
1 кармы