Раз уж рассказал о жёсткой посадке, вспомню ещё одно ЧП. Первые числа января, первая лётная смена после праздников. Стоянка нашего полка – недалеко от одного из концов полосы, обычно первые вылеты оттуда. А вот централизованная заправка (ЦЗ) – у другого конца полосы, и самолёты после посадки заруливают туда. Оттуда же и взлетают на второй, третий и т.д. вылеты.
У меня, ответственного за радиолокационное оборудование на самолётах эскадрильи, работы на полётах немного, если всё исправно и замечаний от пилотов нет: сменить кассету кинокамеры, которая фотографирует экран РЛС, да расписаться за следующий вылет. А это умеют и солдаты-механики, особенно второго года службы (в таких случаях могут и за меня расписаться, если я разрешил). Поэтому я больше сижу в комнате для технарей, а не у самолётов. А там – доминошные войны: все техники, кто не занят у самолётов, режутся в «козла».
Я к домино равнодушен, поэтому, устав от стука костяшек, выхожу на мороз. Зачем-то поднялся на балкончик «скворечника» - стекляшки руководителя полётов. Зимний день короток, уже стемнело. Закурил, и ослеплёнными от спички глазами посмотрел на полосу. Что такое?!
Все видели снопы искр от наждачного круга, когда там что-то затачивают. Теперь представьте такой же сноп искр, но раз в сто больше. И этот сноп несётся по полосе в нашу сторону. Ну, я слышал, что самолёты иногда «разуваются» на полосе, то бишь, лопается резина на колесе. Но вроде бы не очень похоже…
Ближе в посадочных огнях становится видно самолёт, он останавливается почти напротив нашего домика. Толпа, тягачи, пожарная машина, все к нему. Но пожара нет. Открыли фонарь, ошалевший от такой посадки лётчик выскочил, собрался бежать от самолёта подальше, его остановили, дескать, ничего не горит. Подвесные баки под брюхом стёрты полностью, а пилоны, на которые их подвешивают, наполовину.
Появилась проблема: как поднять самолёт, чтобы выпустить шасси? Оказывается, и тут всё предусмотрено, «козелки»-домкраты не нужны, они под такой самолёт не влезут. Есть специальные надувные мешки, их подкладывают под самолёт и накачивают.
Ещё одна проблема – в воздухе остаются несколько бортов, запас топлива весьма ограничен, а полоса занята. Кого-то отправили на аэродром города Балхаш, а у кого топлива совсем чуток, заводили на родной аэродром. Я так и остался на балкончике и слышал спокойный, отеческий голос руководителя полётов: «Он в самом конце полосы, слева, после пробега просто прими чуть вправо, ты сможешь, там скорость уже небольшая…» Все сели без происшествий.
Как такое могло случиться? На новогодние праздники не спишешь, да и полковой доктор к полёту не допустил бы. А если выпустил закрылки (а они выпущены), но не выпустил шасси, загорается красная лампа с надписью «Выпусти шасси». Пилоты её сокращённо называют МВШ, что означает «(ч)удак, выпусти шасси». Лампочку тоже проверили, исправна. Загадка.
А старожилы говорили, что несколько лет назад в такой же ситуации МиГ-21 сгорел полностью.
Самолёт оттащили в ТЭЧ, а наутро командир объявил перед строем, что этот пилот от полётов отстраняется и откомандировывается в ТЭЧ, помогать ремонтировать самолёт.
Потом он с гордостью показывал нам обмороженные в ТЭЧ руки. Технари потихоньку усмехались: кого он хотел обмороженными руками удивить?..
Об этом случае доложили и в КБ Сухого, и в ЛИИ (лётно-испытательный институт), и в НИИ авиации. Оказалось, что это первый в истории Су-9 случай, когда самолёт после такой посадки был отремонтирован и продолжил летать…
Оценили 12 человек
11 кармы