Коммунисты и левые силы Германии, Польши, Болгарии, Венгрии оказались брошены Союзом на произвол судьбы
35 лет назад, летом-осенью 1989 года, по Восточной Европе прокатилась волна революций, закончившаяся крушением социалистического блока и распадом Организации Варшавского договора и СЭВ.
В июне после выборов утратила монополию на власть правящая партия в Польше (ПОРП), которую потеснило движение «Солидарность». В октябре объявила об отказе от социалистического пути Венгрия, в этом же месяце после массовых протестов подал в отставку лидер ГДР Хонеккер, а в ноябре была снесена Берлинская стена. В ноябре-декабре началась «бархатная революция» в Чехословакии. Примерно тогда же вспыхнуло восстание в Румынии, закончившееся 25 декабря казнью четы Чаушеску.
За всеми этими процессами тоскливо наблюдал Генеральный секретарь ЦК КПСС Горбачев. Вряд ли он предполагал, что затеянная им в СССР «перестройка», перекинувшаяся к союзным странам, приведет к такому итогу. И точно не думал, что финальным аккордом станет распад самого Союзе, а он потеряет власть.
Развал соцлагеря — процесс в значительной степени мифологизированный и, на самом деле, очень плохо изученный историками. Западные политики и журналисты пытаются представить эти события «освобождением от многолетней диктатуры», однако жители части бывших государств соцлагеря от происходящего у них дома сегодня почему-то не в восторге.
История вопроса
Хотя либерально настроенные историки любят поливать грязью процесс формирования соцлагеря, на самом деле приход к власти в странах Восточной Европы коммунистов был обусловлен объективно, и левые партии в большинстве случаев пользовались там значительной поддержкой населения. Прозападные силы в свою очередь наделали там массу грубейших политических ошибок.
В Чехословакии местное население высоко оценило роль Красной Армии в освобождении страны от нацизма и местных коммунистов в деятельности подпольно-партизанского движения. На первых послевоенных выборах коммунисты одержали уверенную победу, хоть и не получили абсолютного большинства голосов.
В 1948 году так называемые «центристы при поддержке западных стран попытались устроить государственный переворот, демонстративно покинув коалиционное правительство. Однако в итоге большая часть кабинета министров (представители компартии и социал-демократов) осталась на своих должностях.
А миллионы чехословацких граждан поддержали левые силы, приняв участие в забастовках и демонстрациях. В итоге участники переворота полностью дискредитировали себя, а роль коммунистов, почувствовавших поддержку населения, в политической жизни страны стала стремительно расти.
В Венгрии компартия была не столь популярна и проиграла выборы 1945 года местным либералам. Однако те на радостях бросились отменять проведенную еще до выборов по инициативе левых аграрную реформу и возвращать землю помещикам. Это, мягко говоря, не вызвало восторга у населения. Коммунисты вывели на акции протеста сотни тысяч людей, и уже на следующих выборах спокойно заняли первое место, получив вскоре всю полноту власти в стране.
В Румынии популярность левых была еще ниже, чем в Венгрии. Однако местные правые, едва успев «перекраситься» после службы Иону Антонеску, почувствовали себя очень свободно и начали устраивать провокации против местных коммунистов, приведшие к массовым столкновениям. На население это произвело гнетущее впечатление. В итоге на следующих выборах убедительную победу одержал блок левых и левоцентристских партий.
В Болгарии коммунисты пользовались большой популярностью. Сразу же после свержения профашистского режима они вошли в состав коалиционного правительства. В конце 1944 года правые силы протащили постановление, создававшее условия для реабилитации бывших фашистов. Этим они себя полностью дискредитировали. Коммунисты организовали массовые акции протеста, а затем уверенно победили на выборах.
Польское правительство в изгнании и Армия Крайова попытались прийти к власти, шагая по телам погибших советских солдат. У них был «идеальный» план — дождаться момента, когда Красная Армия своей кровью освободит Польшу, и в последнюю минуту устроить «восстание». В итоге с моментом вооруженного выступления прогадали. Это закончилось кровавым провалом. Тем не менее, правые не сделали из этого никаких выводов, пытаясь самовольно провозгласить себя властью и диктовать свои условия Москве и местным левым.
Из-за полного отсутствия какого-либо конструктива, на них просто перестали оглядываться. В 1980-е годы начали звучать обвинения в адрес польских левых в фальсификации референдума 1946 года об утверждении нового государственного строя. Однако в любом случае население новую власть приняло спокойно.
В Югославии и Албании роль местных коммунистов в борьбе с гитлеровской оккупацией была настолько велика, что переход власти к ним был воспринят народом, как должное.
После того, как коллективный Запад взяли курс на конфронтацию с СССР и объединился в блок НАТО, большинство соцстран Восточной Европы поддержали Москву и в 1955 году вошли в состав Организации Варшавского договора.
Причем, по иронии исторической судьбы, самым активным союзником Советского Союза стала Германская Демократическая Республика, значительная часть населения которой воевала в свое время против Красной армии.
Правые силы, несмотря на свое поражение в 1940-е годы, сохранили немало сторонников и имели мощную поддержку на Западе. Они смогли серьезно попортить нервы СССР и местным левым — например, в Венгрии в 1956-ом и в Чехословакии в 1968-ом. Москва каждый раз приходила на помощь своим заграничным союзникам, сохраняя целостность соцлагеря. Но в 1989 году это закончилось.
«Одна из крупнейших трагедий ХХ века»
В 1985 году власть в СССР перешла к новому лидеру. Генсеком ЦК КПСС был избран молодой по меркам партноменклатуры (всего 54 года) и активный Михаил Горбачев. Вряд ли в день его вступления в должность кто-то мог предположить, к каким переменам он приведет весь мир.
Под его руководством в Советском Союзе был провозглашен курс на «демократию» и «гласность», стали активно внедряться хозрасчет и кооперация, пробившие, по мнению экспертов, огромные дыры в экономике СССР. Однако в жизни, как обычных советских граждан, так и населения союзников по соцлагерю некоторое время сохранялась видимость стабильности.
В 1985 году Горбачев в Женеве встретился с президентом США Рональдом Рейганом. Год спустя они снова пообщались в Рейкьявике. Эти встречи некоторые политологи называют первыми шагами к завершению холодной войны. Но, объективно говоря, внешнеполитических «прорывов» они не принесли. Лидеры СССР и США не достигли никаких принципиальных договоренностей.
О том, что произошло в сознании Горбачева дальше, можно только гадать. В 1987 году он согласился на заключение заведомо более выгодного для США договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Международная реальность начала стремительно меняться.
12−15 июня 1989 года Горбачев посетил ФРГ. Глава СССР находился в приподнятом настроении.
«Незабываемая встреча произошла в Бонне на площади Ратуши. Уже на прилегающих улицах мы попали в настоящее половодье человеческих чувств, дружбы и симпатий. Возгласы, пожелания… Всех не запомнишь. Но вот некоторые: „Горби! Творите любовь, но не стены“, „Пожалуйста, так держать, Горбачев!“. Когда мы поднялись на площадку, или, точнее, балкон ратуши, по площади прокатился шквал аплодисментов и приветствий. А потом четырех- или пятилетний мальчик Г. Себастиан Шиллинг поднялся к нам с букетом цветов. Мы с Раисой Максимовной подняли его на парапет. Площадь ликовала», — писал Горбачев в своей книге воспоминаний «Жизнь и реформы».
В ходе визита Горбачев провел три встречи с канцлером Гельмутом Колем. В их совместном заявлении от 14 июня 1989 года прозвучали судьбоносные слова. В качество одного из необходимых элементов международного сотрудничества в Европе в документе было названо «безоговорочное уважение целостности и безопасности каждого государства. Право каждого свободно выбирать свою политическую и социальную систему».
Как показало дальнейшее развитие событий, за этой витиеватой дипломатической формулировкой скрывался фактический отказ Москвы поддерживать союзные политические силы в Восточной Европе в то время, как Запад за своих миньонов стоял горой.
Визит Горбачева в Германию проходил прямо на фоне «мягкой революции» в Венгрии. В октябре Будапешт первым из союзников СССР откажется от социалистического строя. В Венгрии был запущен «пакет» политических реформ, по итогам которых к власти в стране в 1990 году пришли правые силы.
Но если в Венгрии «революция» стала результатом изменений внутри правящей Венгерской социалистической рабочей партии, то в других соцстранах ситуация была гораздо сложнее. Массовыми волнениями, приведшими к падению прокоммунистических режимов, оказались охвачены Польша, Чехословакия и ГДР. В Болгарии ушел в отставку лидер местной компании Тодор Живков.
При этом в Восточной Европе активно действовали западные НКО, связанные, согласно многочисленным свидетельствам, с американской разведкой и структурами Джорджа Сороса. «Демократические активисты», судя по всему, валили просоветские власти бывшего соцлагеря под чутким руководством профессионалов из Лэнгли.
А что Горбачев? Он как будто забыл о наличии у СССР союзников — встречался на Мальте с президентом США Джорджем Бушем, провозглашая конце холодной войны.
В 1990-ом Советский Союз подписал с западными державами «Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии». На фоне обсуждения этого документа западные официальные лица неоднократно давали устные гарантии Москве относительно не расширения НАТО на восток. Почему руководство СССР не потребовало оформить их в письменно виде — одна из важнейших загадок современной истории.
Парадоксальная ситуация сложилась в Болгарии. Там парламентское большинство осталось за Социалистической партией, созданной на базе Коммунистической. Местное население не стремилось к радикальным переменам. Но сохранение связей хотя бы с этим старым союзником советское руководство также не интересовало.
Первые лица СССР, купаясь в лучах западного одобрения, уничтожали то, за что ранее проливали кровь советские солдаты — закрывали глаза на приход к власти в Восточной Европе агрессивных русофобов и антисоветчиков, выводили войска, даром раздавали иностранным государствам военное имущество и инфраструктурные объекты.
«На Западе произошедшее было воспринято не как сделка, а именно как великая победа — сначала над коммунизмом, а затем и над Россией. По мнению западных политиков, после произошедшего Россия потеряла право голоса на мировой арене и должна была молчать.
«На волне триумфаторства Запад утратил чувство реальности, и теперь расплачивается за это», — отметил главный научный сотрудник Института США и Канады РАН Владимир Батюк.
— Горбачев рассказывал, что своими уступками Западу он предотвратил страшную войну. Но мы можем посмотреть на произошедшее с позиции сегодняшнего дня, и понять: ответа на вопрос, что за войну он предотвратил, мы никогда не услышим, — говорит заведующий кафедрой политического анализа и социально-психологических процессов РЭУ им. Г.В.Плеханова, доктор политических наук Андрей Кошкин.
— Население Восточной Европы было опьянено сладкими рассказами о западной жизни. Теперь ко многим пришло горькое похмелье.
Мы видим, что большинство жителей территории бывшей ГДР теперь голосует против той повестки, которую им навязывает федеральное правительство. Но они в ловушке — в западногерманских землях живет больше избирателей, и мнение бывших «осси» никого не интересует, а собственную государственность они утратили.
Не очень комфортно в западном мире чувствуют сегодня себя многие болгары, словаки, венгры. Но Брюссель с Вашингтоном из зоны своего влияния их так просто не отпустят. В общем, развал соцлагеря и СССР — это, действительно, одна из крупнейших трагедий ХХ века.
Предательство Горбачевым политических союзников СССР катком прокатилось по судьбам сотен тысяч, если не миллионов, людей в Восточной Европе. Показательна в этом смысле трагедия Хонеккера, до последнего не верившего в удар в спину.
Оценили 3 человека
3 кармы