Врага нельзя слушать!

Система определения «свой-чужой» должна работать в любом споре, как безусловный рефлекс

Известный российско-израильский писатель, переводчик, публицист и общественный деятель антисионистской направленности рассказал шокирующую для либералов правду о хвалёной американской демократии и свободе слова в США, призвав Россию учиться у противника.

Система определения «свой-чужой» должна работать в любом споре, как безусловный рефлекс.

Попробуйте сказать американцу, что не складывается официальная версия 9/11. Мол, если в самолетах дело — почему упал третий небоскреб; если все полыхало — как остались целыми паспорта террористов; как могли позвонить с борта самолета, если такой техники в те годы не было; куда делись крылья самолета, врезавшегося в Пентагон… Предупреждаю — вас пошлют на три буквы, а то и подальше.

Если это чат — вас исключат и забанят под возгласы общего возмущения. Американцу конспирологию не впаришь.

Есть отдельные группы, где водятся truthers — «правдолюбы», те, что выдумывают свои версии 9/11. Мол, это рванула атомная бомба, нано-заряд, а сделал это ЦРУ или Мосад, или неоконы, или еще кто, хоть рептилоиды. Но в общий разговор они не допускаются, пасутся на своих лужайках. А если вырвется правдолюб и попробует выразить свои замечания — его прогонят мокрыми тряпками. Или просто скажут — «теория заговора!»

Не так обстоит дело в России.

Она не только родина слоников, но и единственная страна, где у народа нет естественного отталкивания от вражеских теорий заговора.

Бурлит на медленном огне история с псевдо-отравлением в Солсбери. А народ на полном серьёзе задумывается о сливах, которые забрасывают дважды в неделю вражеские агенты в русские социальные сети.

Да как может быть, что эти двое ребят пошли смотреть на собор? Они же быдло, нет у них хороших генов, они же и по-английски не говорят! Да у них на карточках по выдаче паспортов есть отметки «ГРУ»! И люди обсуждают этот вздор.

Не ждите от меня, что я начну опровергать выдумки английской разведки. Не раньше, чем Томас Фридман развеет в «Нью-Йорк Таймс» сомнения правдолюбов о 9/11. То есть после дождичка в четверг.

Пелевин как-то отчеканил максиму, которую нужно отлить в граните.

Дискурсмонгера не надо слушать — как увидишь, стреляй!

Ну, у него покудрявее: «Враждебного дискурсмонгера, как ракету с разделяющимися боеголовками, целесообразней всего уничтожать на стадии запуска, вместо того, чтобы выяснять огненную суть его силлогизмов и прикладывать их к своей жизни и судьбе». Но смысл тот же.

Вот с пониманием этой максимы у русских большая проблема — народ прислушивается и пытается понять и осмыслить. И, конечно, дискурсмонгеры его запутают. А понимать не надо. Надо точно помнить, что это — враг. Намерения у него вражеские. Его нужно — если нет возможности застрелить — изолировать, вывести из обсуждения.

Самолет Ил-20 погиб, потому что не работала система определения «свой-чужой», «friend-foe». Но та же судьба предстоит и России, если эта система не заработает.

Она должна работать в ФБ, она должна работать в любом споре, как безусловный рефлекс.

Заговорил с вами человек о нестыковках версий отравления в Солсбери — значит, это враг. Пусть пойдет и поговорит о нестыковках рассказа о Холокосте в Израиле, или 9/11 в США. Потом, когда он вернётся, поговорим о Солсбери.

Нам про Солсбери нужно знать одно — это была провокация британской разведки, которая спрятала русскую гражданку Скрипаль и не дает даже её бабушке с ней встретиться. А нестыковки есть в любом рассказе. Земля круглая? Есть нестыковки. Американцы летали на Луну? Есть нестыковки. Это свойство рассказа, и на все нестыковки никто не может ответить, да и не надо.

Почему русские соглашаются слушать и даже принимают близко к сердцу эту тему? 

Тому есть два объяснения, историческое и практическое.

Историческое — это мрачное последствие слома дискурса, которое дважды пережили русские. Первый раз — в 1956 году, когда Хрущев бездумно перечеркнул память прошлого.

Второй раз — в 1988, когда Горбачев и его пособник Яковлев обрушил весь прошлый советский нарратив. То есть два раза на своей памяти русские люди столкнулись с необычной ситуацией — им сказали, что враги были правы. Такое трудно пережить. Немцы и японцы оказались в таком же положении в результате поражения в войне.

Нет никакой уверенности, что эти два великих народа сумеют оправиться от перенесенного удара. Русские пережили эти два слома даже без поражения, на ногах. В результате русские заболели идеологическим СПИДом — у народа ослаб иммунитет, позволяющий сразу отторгать вражеский дискурс, не вникая в детали.

А практическое объяснение — отсутствие нормального жёсткого ответа на вызов. Как вы думаете, кто-либо из американских правдолюбов занимает место на кафедре института или в редакции газеты? Нет ни одного. А ревизионисты Холокоста? Они просто в тюрьмах. А их близкие и родные? Тоже нигде.

Что же происходит в России? Все еще действует сайт «Инсайдер», открыто сотрудничающий с британской разведкой. Всё еще на свободе Роман Доброхотов, хотя в любой стране человек, который выдает своих разведчиков, звенит кандалами. Всё еще работает в ВШЭ его отец. Отец за сына не отвечает, скажете вы.

Это когда-то было. Не в таком мире живем. В США и Европе нет ни одного профессора серьёзного университета с такими семейными связями. Его вышибут раньше, чем остынет последний номер газеты. Наших близких в Европе и Америке уже давно выперли с работы за родственные связи с симпатизантами России. Сажать, конечно, не надо — Россия страна демократическая. Но попереть с работы необходимо.

                                                       * * * * * * * * * *

Давайте учиться у Америки. Там, как говорил мой друг Ноам Чомски, если профессор выразит сомнение в рассказе 9/11, в следующий раз ты его встретишь, когда он водит такси в Нью-Джерси.

Несерьезный подход к вражеским дискурсмонгерам, особенно ясно проявившийся в истории Солсбери, меня — и не только меня — пугает больше всего.

Мы помним, как в 1987 году тихой сапой агенты западных разведок брали на себя управление русским дискурсом. А кто возмущался — его обличали, как консерватора. Многие верили в советскую власть до конца, а другие заранее почувствовали, что ее сливают. И тогда наперегонки бросились ее сливать.

Есть люди идейные, но их не так много. Прочие стремятся угадать, куда склоняется сердце начальства. И по разгулу вражеских дискурсмонгеров, и по кроткому молчанию начальства они уже готовятся к грядущему сливу.

Исраэль Шамир