Почем капитуляция Тегерана

Планы нападения США на Иран реализуемы лишь ценой огромных потерь.

В ближайшей и среднесрочной перспективе применение против Ирана военной силы со стороны США и их союзников маловероятно.

Ограниченный ракетно-авиационный удар будет отражен силами ВВС и ПВО Ирана, а крупную воздушную кампанию или полномасштабную войну не позволяют должным образом подготовить и провести сложившаяся геополитическая ситуация, военно-стратегические и географические условия. Более вероятна самостоятельная воздушная наступательная операция. Но и ее проведение с обеспечением в международно-правовом и политическом отношении весьма проблематично.

Ты чей, террорист?

12 мая в порту Фуджейры (ОАЭ) на четырех танкерах произошли взрывы, ставшие результатом диверсий. Два из этих танкеров принадлежали КСА, по одному ОАЭ и Норвегии. Последствия диверсий, по словам министра энергетики Эмиратов, незначительны: жертв нет, разлива нефти тоже, ущерб нанесен только конструкции самих судов. Диверсантов ищут. Кажется, инцидент исчерпан. Очевидно стремление руководства ОАЭ как можно скорее закрыть тему. Тем не менее этот сюжет нельзя считать завершенным.

Целями диверсии стали танкеры, перевозящие нефть из стран Персидского залива. А Тегеран уже напоминал странам Запада, прежде всего США, что в случае продолжения политики санкций Иран может пойти на закрытие проливной зоны Персидского залива, что приведет к резкому скачку цен на нефть и обострению глобального кризиса. Для США это весьма серьезный удар по экономике. Придется принимать экстренные меры по предотвращению такого развития ситуации, вплоть до военных. И в Персидский залив уже направлена АУГ США во главе с авианосцем «Авраам Линкольн».

“ ВВС и ПВО Ирана способны сорвать воздушную наступательную операцию с участием в ней до 300–350 самолетов стран НАТО ”

В этом контексте атака на танкеры в ОАЭ не выглядит безобидной, поскольку может стать поводом для дальнейших санкций против Ирана, которые подтолкнут его к экстраординарным ответным мерам.

Естествен вопрос: кто стоит за взрывами? Иран в них явно не заинтересован – такая демонстративная акция ничего, кроме проблем, не приносит. Убеждать противников в способности заблокировать Ормузский пролив нет необходимости – Иран это однажды делал, причем настолько масштабно, что при разминировании пролива совместно трудились американский и советский флоты. Остаются хоуситы. Они могли бы совершить диверсию с целью нанести ущерб КСА. Но для них это весьма проблематично технически, надо как минимум иметь соответствующе подготовленный личный состав. 

На этом же основании отметаются и всевозможные террористы, которым к тому же это и не нужно: КСА – один из спонсоров радикальных исламистских группировок. Остаются страны, которые объективно заинтересованы в развязывании войны против Ирана. Это прежде всего КСА и Израиль, которые крайне обеспокоены тем, что Иран частично прекратил соблюдение условий ядерной сделки в связи с выходом из этих договоренностей США и вводом американских санкций. Заинтересованы в нагнетании обстановки и Соединенные Штаты, которые открыто готовят против Ирана гибридную войну. Все эти страны располагают достаточными ресурсами и подготовленным личным составом, чтобы, не причинив серьезного ущерба, создать повод для усиления давления на Иран, а при благоприятных условиях, пусть и с некоторой задержкой, использовать его для прямой агрессии. 

Тем более что на протяжении двух десятилетий XXI века США и их союзники неоднократно к ней готовились. Толчком и основным поводом для начала подготовки такой агрессии могут стать ответные действия иранского руководства на наращивание санкций, связанные с возможным отказом страны выполнять ряд положений условий ядерной сделки, а также определенные действия проиранских группировок в Йемене и Сирии.

Когда цель – Тегеран

Интересно оценить возможности Ирана по отражению такой агрессии и соответственно какой состав группировки вторжения требуется создать, чтобы добиться успеха. Анализ высказываний ряда высших государственных и военных деятелей США и Израиля, а также некоторых других государств Европы позволяет выделить четыре основных возможных варианта применения военной силы против Ирана.

1. Ограниченный ракетно-авиационный удар с целью вывода из строя важнейших объектов ядерного комплекса Ирана. О необходимости такого сценария неоднократно заявлял премьер-министр Израиля Нетаньяху.

2. Отдельная воздушная наступательная операция с целью вывода из строя ключевых элементов военной инфраструктуры, ядерного комплекса и ракетной промышленности Ирана.

3. Крупная воздушная кампания с целью полного разгрома ядерного комплекса Ирана и поражения его индустриальных объектов, после чего государство утратит экономическое, а затем и военное лидерство в регионе. О возможности проведения такой операции заявляло руководство США в начале 2007 года. С тех пор американская политика в отношении Ирана в определенной мере изменилась. Однако возможность нанесения такого удара сохраняется.

4. Полномасштабная война с участием военно-воздушных, военно-морских сил и сухопутных войск с целью полного разгрома вооруженных сил Ирана, оккупации его территории и установления в нем марионеточного проамериканского режима.

Возможность осуществления этих вариантов определяется действием военно-стратегических факторов. Прежде всего обращают внимание на географические условия. С этой точки зрения положение Ирана сегодня весьма выгодное. Он непосредственно граничит со странами, которые, по крайней мере в настоящее время, не выказывали готовности предоставить свою территорию для размещения группировки НАТО и Израиля для военной операции против Ирана.

Руководство Турции претендует на возрождение своего влияния в исламском мире и имеет сложные отношения с Израилем. Так что оказаться в антииранской коалиции вместе с Тель-Авивом для Анкары совершенно неприемлемо. К тому же Турция вместе с Ираном и Россией участвует в разрешении сирийского кризиса и имеет основания заработать на этом дивиденды. Тем более ни к чему портить отношения с нашей страной, от которой реально получить значительные экономические выгоды и новейшие системы вооружений. Так что есть все основания полагать, что Анкара не согласится на размещение на своей территории группировки войск для агрессии против Ирана. Однако с учетом членства в НАТО руководство страны в определенных условиях может пойти на то, чтобы закрыть глаза на использование своих аэродромов для ударов по Ирану.

Пакистан сегодня в большей степени ориентируется на Пекин, чем на Вашингтон. А Китай заинтересован в иранской нефти. Кроме того, в Пакистане сильны антиамериканские настроения. Поэтому надо полагать маловероятным, что он предоставит свою территорию для размещения группировки американских и натовских войск для войны против Ирана. То же самое можно сказать об Ираке, который сегодня стремится поддерживать по крайней мере нейтральные отношения с Ираном.

В Афганистане группировка вооруженных сил НАТО не в состоянии контролировать территорию страны, к тому же отсутствует достаточно развитая военная инфраструктура для обеспечения интенсивной боевой деятельности.

У Саудовской Аравии есть возможности размещения значительных контингентов, однако нет общей границы с Ираном. Ее территория может быть использована главным образом группировкой ВВС США и согласившихся принять участие в боевых действиях стран НАТО. Но для КСА, как и для других арабских стран, будет крайне нежелательным по идеологическим (религиозным), политическим и социальным соображениям предоставление своей территории для израильских ВС. Участие в любой форме других монархий Персидского залива в военных действиях против Ирана под большим вопросом в силу их частных региональных интересов и противоречий с КСА, а также нежелания оказаться под ударом иранских ракет.

Таким образом, при самом благоприятном для себя варианте США, отдельные страны НАТО и Израиль при подготовке военной операции против Ирана могут рассчитывать:

для действий ВВС – один стратегический плацдарм на территории Саудовской Аравии и соседних с ней арабских монархий, а также один вероятный – Турция, с аэродромов НАТО на территории которой могут действовать относительно ограниченные силы;

для действий группировок сухопутных войск стратегического плацдарма, непосредственно прилегающего к территории Ирана, нет. Саудовская Аравия и соседние с ней арабские монархии отделены Персидским заливом, что потребует для ввода в действие группировки сухопутных войск проведения масштабной воздушно-морской десантной операции.

Районы боевого применения группировок ВМС США и их союзников будут ограничены главным образом радиусом действия КРМБ и палубной авиации. Соответственно возможными районами их действий будут северная часть Индийского океана и Персидский залив.

Если США удастся добиться согласия Турции на использование ее территории для военных действий против Ирана, появится еще один важнейший стратегический плацдарм, на котором будет размещена часть группировки ВВС и сухопутных войск непосредственно у границ Ирана.

Масштабная «ответка»

Иран, сознавая реальность военной угрозы, интенсивно наращивает свой военный потенциал. В настоящее время вооруженные силы страны – крупнейшие по численности на Ближнем и Среднем Востоке. Они состоят из двух независимых компонентов: армии и корпуса стражей исламской революции (КСИР). В каждой из них имеются собственные сухопутные войска, военно-воздушные и военно-морские силы (ВВС и ВМС) с соответствующей системой органов управления мирного и военного времени. Кроме того, в особый период в подчинение ВС Ирана поступают силы охраны правопорядка, которые в мирное время подчиняются Министерству внутренних дел.

Общая численность регулярных вооруженных сил Ирана – порядка 900 тысяч человек, из которых около 670 тысяч насчитывается в сухопутных войсках армии и КСИР, примерно 100 тысяч – в ВВС, более 45 тысяч – в ВМС, а также около 150 тысяч – в силах сопротивления «Басидж» и силах специального назначения «Коде». Резерв сухопутных войск составляет около 350 тысяч человек при общем мобилизационном ресурсе 10 миллионов.

По материалам открытой печати, в боевом составе сухопутных войск более 1600 танков, среди которых 540 Т-55, 480 Т-72, 168 М47, 150 М60, 100 «Чифтен», 100 «Зульфикаров» (вполне современных танков собственной разработки) и 75 Т-62. 550–670 боевых машин пехоты, 2085 орудий несамоходной артиллерии и 310 самоходных артиллерийских установок, около 870 реактивных систем залпового огня, 1700 зенитных орудий войсковой ПВО, большое количество противотанковых орудий, а также не менее 220 вертолетов. 

Кроме этого, на вооружении имеется 32 самоходные ПУ БРСД Shihab-3 (в наличии около 40 ракет) и 64 ПУ оперативно-тактических ракет (порядка 250 ракет Shihab-1 и 100 Shihab-2). БРСД Shihab-3 имеют дальность стрельбы около двух тысяч километров при высокой точности стрельбы (200–30 метров среднеквадратичного отклонения в зависимости от модификации), что позволяет Ирану наносить удары по объектам на всей территории КСА – главного оппонента в регионе, а также по базам США на большей части территории Ближнего Востока.

Основу боевой мощи ВВС Ирана составляют 36 МиГ-29, 64 F-4, более 75 F-5, 10 «Мираж» F1EQ, 24 F-7 китайского производства, 30 HESA Azarakhsh (иранская копия американского F-5) и 43 F-14 (из них в пригодном к полету состоянии примерно 25), а также около 30 фронтовых бомбардировщиков Су-24. Всего в боевом составе насчитывается примерно 360 боевых и 100 транспортных самолетов, а также более 400 вертолетов различного назначения. 

Важнейшая особенность иранских ВВС – наличие в их составе F-14, которые, обладая мощной РЛС с ФАР (дальность обнаружения истребителей – до 200 километров, а бомбардировщиков – 300 километров и более) и возможностью автоматизированного обмена данными о воздушной обстановке, могут решать задачи радиолокационного наблюдения и наведения истребительной авиации на воздушные цели. Иранская ПВО создает радиолокационное поле, имея помимо наземной компоненты, весьма уязвимой, еще и воздушную с существенно большей боевой устойчивостью.

Иранские ВМС считаются самыми боеспособными в зоне Персидского залива. Они имеют в составе восемь корветов, 24 ракетных катера (в том числе 10 типа Houdong и четыре Sina, оснащенных ракетами C-802 с дальностью стрельбы 120 километров) и 20 торпедных, 13 десантных кораблей, 28 вспомогательных судов, три подводные лодки, 22 самолета и 15 вертолетов. Кроме этого, в составе ВМС Ирана порядка 20 сверхмалых ПЛ и 10 береговых ракетных комплексов, оснащенных ПКР с дальностью стрельбы от 70 до 250 километров.

ПВО представлена ракетными комплексами преимущественно советской (российской) разработки. Это четыре дивизиона ЗРК С-300ПМУ2, около 10 ЗРК С-200 и 45 С-75, а также 29 «Тор-М1» и 10 ЗРПК «Панцирь» С-1. Имеется 30 британских ЗРК ближнего радиуса действия «Рапира» и 150 ЗРК Improved Hawk американского производства, прошедших модернизацию по иранскому проекту («Шахин»), для которых налажен выпуск ракет и запасных частей. Есть некоторое количество советских ЗРК «Квадрат» и 15 мобильных устаревших британских ЗРК «Тайгеркэт». Плюс около трех тысяч единиц зенитных огневых средств.

Иранское военное руководство уделяет большое внимание оперативной и боевой подготовке войск и штабов. На регулярных учениях отрабатываются действия войск и сил по отражению возможной агрессии. В целом, судя по материалам открытых источников, уровень боевой и оперативной подготовки войск, сил и штабов достаточно высок. 

Хотя техническое оснащение вооруженных сил по сравнению западными и израильскими следует признать в основном устаревшим. Вместе с тем, по оценкам военных экспертов, Иран испытывает проблемы с поддержанием в исправном состоянии боевой техники иностранного производства, особенно западной. Это связано с отсутствием достаточного количества запасных частей и комплектующих.

Достанут и на море

Боевые возможности вооруженных сил Ирана скрываются. Однако на основе анализа боевого состава и численности можно с достаточной степенью точности оценить способность их противостоять внешней военной агрессии.

ВВС и ПВО Ирана при условии проведения эффективных мер оперативной маскировки способны сорвать воздушную наступательную операцию с участием в ней до 300–350 самолетов стран НАТО (прежде всего США) и Израиля, а также до 500 крылатых ракет. При этом ожидаемые потери системы ПВО и ВВС Ирана не превысят критические, они сохранят боеспособность, тогда как потери агрессора могут составить от 5–7 до 10–15 процентов.

При этом сами иранские вооруженные силы могут нанести ракетные удары с применением БРСД и ОТР по объектам в оперативной глубине группировки вооруженных сил противника и вывести из строя на срок до двух-трех суток четыре – шесть аэродромов с уничтожением от 10 до 15 процентов базирующихся на них самолетов и вертолетов.

Военно-морские силы Ирана наиболее эффективное противодействие ВМС США и их союзникам могут оказать только в прибрежных районах на удалении до 200 километров. При этом, по оценкам американских военных специалистов, сделанным после учений с компьютерным моделированием боевых действий, потери ВМС США в случае их входа в Персидский залив могут оказаться при благоприятном для Ирана развитии обстановки весьма значительными – до одного авианосца и до 8–10 надводных кораблей класса крейсер-эсминец. Потери иранских ВМС также будут весьма значительными и, вероятно, превысят 50 процентов от начального боевого состава.

Вдали от побережья их возможности существенно сокращаются. На расстоянии более 300 километров эффективно противодействовать ВМС США Иран сможет только тремя неатомными подводными лодками российского производства проекта 877ЭКМ и минным оружием. Этими силами и средствами реально в лучшем случае уничтожить или вывести из строя один – три надводных корабля.

Сухопутные войска Ирана при полном отмобилизовании смогут обеспечить в оборонительных операциях отражение удара группировки сухопутных войск США и их возможных союзников из Европы и арабского мира численностью до 200–250 тысяч человек даже при условии достижения агрессором полного господства в воздухе.

(с) Константин Сивков

Интересно? Не забудь поставить оценку и подписаться на наш журнал!