Легендарная разведчица Маша Порываева

Многие думают, что проспект академика Сахарова начинается от Каланчёвской улицы. Однако это не так. Несколько домов со стороны гостиницы "Ленинградская" принадлежат другой улице. Она с 1962 года носит имя Маши Порываевой, участницы народного ополчения Москвы в годы Великой Отечественной войны.

 Она попала в немецкий плен на территории Псковской области. Где её через несколько дней казнили сотрудники РСХА (структура Третьего Рейха).

Улицу назвали в честь Маши Порываевой, потому что девушка жила здесь со своей семьёй, пока не ушла на фронт. А уменьшительное имя взяли, так как она погибла, когда ей едва исполнилось 20 лет. Однако в те годы эта улица называлась по-другому. И была известна почти каждому москвичу.

На доме разведчицы Маши Порываевой так и не поставили памятную доску. Потому что нет уже ни этого дома, ни села Нижние Дубки, где родилась будущая партизанка. Но есть память – тревожная и благодарная – о нашей землячке, замученной фашистами, шагнувшей в бессмертие совсем юной, за несколько дней до двадцатилетия…

 Прерванный полет 

Маша родилась в Одоевском районе, а когда настала пора учиться, родители увезли ее в Москву. Там девочка пошла в школу, легко получала хорошие отметки, обожала все мальчишеские забавы, никогда не плакала, разбив коленки, и мечтала стать настоящим летчиком. В 12 лет пионерка Порываева отправилась в военкомат и заявила, что хочет летать. Комиссар развел руками: «Ты же еще совсем ребенок!» Но Маша добилась-таки своего, поступив в один из планерных клубов. А когда ей было 18 лет, в журнале «Смена» появилась статья с выдержкой из письма дерзкой девчушки, где Маша говорила о первом полете. 

В 1940-м году комсомолка Порываева получила звание планеристки первой ступени. Окончив школу, Маша пошла работать сборщицей на баянную фабрику. А когда грянула Великая Отечественная, ушла добровольцем на войну. 

Линия фронта… Линия жизни…

 Бои на Смоленщине шли тяжелые. Нашим тогда не хватало ни надежного оружия, ни военного опыта. Под пулями гибли солдаты, чуть не погибла и Маша Порываева. Но в том бою, где полегли почти все ее однополчане, нашу землячку только контузило. Долгое время она пролежала без сознания. А очнулась от того, что один из таких же счастливчиков, выживший в страшной мясорубке, стал тормошить ее за руку. Видимо, чуть раньше Маша начала стонать, парень услышал ее голос и нашел девчонку среди мертвецов…

 Как потом рассказала Маша своим родным, в кровавом бою на далекой Смоленщине в тот раз выжило три человека. Вместе с молодым красноармейцем был еще один солдат, возрастом постарше. Вместе они прорывались к своим, случайно напоролись на троих немцев, и Маша осталась одна… 

Дальше она шла, пробираясь через болота, сторонясь любых населенных пунктов, где ее гимнастерка выдала бы сразу свою хозяйку. И тут снова случилось чудо. Машу заметила деревенская девчонка, резвая и смышленая, как многие дети той поры, которые взрослели без оглядки на годы. Девочка ей велела дождаться темноты и прийти к околице ближайшего села. Ночью она провела Порываеву к себе домой… 

У деда девочки, местного пасечника, были свои счеты с немцами. Он рассказал спасшейся Маше, как проходить сквозь немецкие посты, предложил одежду своей невестки и документы умершей в городе сестры. Это удивительное стечение обстоятельств помогло Маше перехитрить немцев и «всеми неправдами» пройти через линию фронта... Измученная страшной и долгой дорогой, Маша смогла добраться до Москвы. 

Дома, не особо вдаваясь в подробности, рассказала, о своем нелегком пути, расспросила, кто из знакомых остался в городе, а кто ушел на фронт, и вскоре сама отправилась в штаб обороны района. Наверное, она могла бы попроситься в летную школу, о которой мечтала с самого детства. Но, пройдя по немецким тылам и познакомившись с седым народным мстителем, Маша решила, что ее место снова там – за линией фронта. 

Получив новые знания, уже через месяц она покинула Москву. Девушка оказалась в разведотделе штаба Калининского фронта. Бойцом 2-й Калининской партизанской бригады, состоявшей из двух отрядов, Маша Порываева стала по зову сердца, как многие другие комсомольцы, которых здесь было немало. Всего же это небольшое формирование насчитывало 167 человек. Одним «соединением» командовал чекист Рындин, другим Лесников. Командиром бригады был назначен старший лейтенант Арбузов, участник советско-финляндской войны, сам не раз ходивший по тылам, слывший человеком исключительной храбрости, награжденный орденом Красного Знамени. 

Весной 1942 года бригада стояла у реки Ловать, ведя наблюдения за теми районами, где были сконцентрированы важные коммуникации. От Великих Лук и Новосокольников разлетались дороги в Москву и Ленинград, Ригу и Витебск, от Невеля было рукой подать до шоссе, ведущего в Киев. Стратегические сведения, добытые партизанами и разведчиками, уходили в войска Калининского и Северо-Западного фронтов. 

На боевой счет бригады было занесено несколько десятков машин, уничтоженных на шоссе Невель – Пустошка, два воинских эшелона, пущенных под откос на железной дороге Новосокольники – Себеж… В бригаде Арбузова Машу Порываеву называли Зоей. Маша сама так представилась, видимо, в память о Зое Космодемьянской. Разведчица работала за линией фронта, добывала важные сведения для Центра. Множество немцев погибло от бомбежек, проведенных нашей армией по тем координатам, которые сообщила юная патриотка. Командир ценил Машу Порываеву за цепкий взгляд и силу духа, за то, что не терялась в сложных ситуациях. 

Однажды вместе со своей напарницей она работала в районе Невеля. По легенде, девушки пробирались в Белоруссию, шли из-под Москвы, к себе домой. Местные жители их жалели, давали хлеба, поили молоком, рассказывали, как обойти немцев, которые стояли по всей округе и не пропускали ни одной юбки. А девчата делали свои выводы, тайком пробирались поближе к фрицам, толкались на рынках, подслушивая разговоры, «болтали» с местными мальчишками, которые бахвалились своей осведомленностью об аэродроме, построенном фашистами… 

Данные, собранные в этой разведке, были переданы в штаб армии. Советские летчики за один налет тогда уничтожили вражеские самолеты. А командование объявило девушкам благодарность… 

Зоя из Москвы

 В конце июля 1942 года бригада Арбузова перешла полноводную реку Ловать. Штаб армии требовал новой информации о районе. В одну из разведок ушли три девушки, в числе которых была Маша. Двоим потом посчастливилось вернуться. Порываева в их число не попала…

 Когда ее заприметил немецкий патруль, разведчица шла по березовой рощице у села Красное. Она не боялась встречи с немцами, потому что ее фальшивые документы были в полном порядке. Однако на этот раз среди фашистов оказался офицер элитных войск, военного формирования отрядов охраны. Эсэсовец, видимо, заподозрил неладное, почувствовав странный запах от девушки – запах костра и лесной землянки, въедавшийся в каждого партизана. 

Маша немного понимала по-немецки и поняла, что фриц распорядился найти в деревне лошадь и подводу. Значит, повезут на допрос в город! Эсесовец допустил ошибку, отправив в путь обоих солдат: он прислонил автомат к березе, сам же собрался прикурить сигарету, а Маша мигом схватила оружие, дала очередь и кинулась побежала. Спасительный лес был рядом! Но патрульные были еще ближе. Патронов в автомате уже не осталось, вражеская пуля пронзила руку, немцы девушку жестоко избили, скрутили вожжами и повели в соседнее село. 

Ее допрашивали целый день, но, ничего не добившись, отправили в город. На этот раз за русскую разведчицу взялись представитель контрразведки и начальник отделения службы безопасности Опочки. Садисты пытали девчонку жестоко, с оттягом, раненая рука раздулась и посинела, на теле не было живого места, но Маша так ничего и не сказала. Стоять на ногах она уже не могла, и утром ее потащили на виселицу. 

У немцев было неписаное правило: солдат – расстреливать, разбойников – вешать. И тут, собрав последние силы, наша разведчица запела песню: «Мы шли под грохот канонады…» Слов было уже не разобрать, но фашисты узнали ее мотив – мотив запрещенной в Германии песни о маленьком горнисте, созывавшем в бой... Начальник отделения пришел в бешенство: девушка со страшными ранами на теле, с руками, связанными колючей проволокой, издевалась над ним, немецким офицером! Он выхватил из кармана пистолет и дважды выстрелил в грудь Порываевой. Фашисты приволокли к опочецкой виселице уже бездыханное тело Маши. Для устрашения местных жителей труп колыхался в петле три дня, а потом немцы приказали утопить его в болоте. 

Правда по крупицам 

Извещение о гибели Маши было вручено ее матери 30 декабря 1942 года. Между тем в деревне Щукино, где похоронили замученную разведчицу, долгое время никто не знал настоящего имени погибшей. Тайну партизанки, схваченной среди березовой рощи, раскрыл писатель Николай Масолов. Услышав о подвиге неизвестной, он занялся поиском ее боевых товарищей. Довольно долго на все запросы Масолов получал неутешительные ответы, ведь разведчица назвалась немцам Зоей Кругловой, а такой партизанки в списках не значилось. 

Потом в одном из документов Калиниского партархива он прочитал о партизанской бригаде и о случае, когда девушка убила немецкого офицера. Но звали ее не Зоя, а Маша. Масолов стал искать командира бригады и ее комиссара, но оказалось, что Арбузов погиб, а комиссар пропал без вести. 

И все же удача улыбнулась писателю: в архиве он нашел адрес родителей Петра Рындина – командира отряда, в котором служила смелая девушка. На запрос Масолова пришел ответ, что Рындин вернулся с Великой Отечественной и проживает в Винницкой области. Между тем в дневнике одной из партизанок, сражавшейся под Ленинградом, он нашел фамилию Арбузова, а, когда встретился с этой женщиной, получил сохраненное ею письмо, в котором она рассказывала родной сестре о своей лучшей подруге – москвичке Зое Порываевой, которая жила на Домниковской улице, а потом погибла в далекой Опочке. Партизанка также указала, что родители Зои Васильевны умерли, остался только старший брат, и он работает на баянной фабрике. 

Он разыскал Михаила Порываева, и тот отдал ему Машину фотографию. Спустя неделю этот снимок побывал в Винницкой области. И Петр Рындин вместе с женой, которая в годы войны сражалась в подполье, узнали в девушке на фотографию свою боевую подругу – Зою… Вот так, крупинка за крупинкой, было установлено имя разведчицы, которая погибла от рук фашистов, и собрана книга о разведчице Маше, которая родилась на тульской земле. Посмертно партизанка Мария Порываева была награждена орденом Отечественной войны второй степени. На доме в селе Нижние Дубки так и не поставили памятную доску. Но именем разведчицы названа школа в деревне Красное Пустошкинского района Псковской области. Рядом со зданием учебного заведения стоит памятник партизанке. А в Москве больше нет улицы Домниковской, а есть улица Маши Порываевой. 

 Источник