Daniel W. Drezner
Трампу нравится думать, что его непредсказуемость — это преимущество.
Когда в 2016 году Дональд Трамп впервые баллотировался на пост президента США, его голос часто звучал безумно — в обоих смыслах этого слова. Во время предвыборной кампании у Трампа не было проблем с проявлением гнева. В ходе первичных дебатов республиканцев в 2016 году он поддался этим эмоциям, заявив, что «с радостью принял бы мантию гнева», потому что считал, что в стране царит «бардак» и ею управляют некомпетентные люди. Трамп также придерживался мнения, что он был сумасшедшим другого типа. В одном заявлении за другим он подчёркивал, что он был бы президентом другого типа, потому что он был готов быть немного сумасшедшим, немного непредсказуемым. В 2015 году он сказал интервьюеру, цитируя другого бизнесмена: «В Трампе есть определённая непредсказуемость, и это здорово». В своей первой крупной речи о внешней политике в ходе предвыборной кампании он обрушился с критикой на внешнюю политику США в годы правления Барака Обамы, заявив: «Мы как нация должны быть более непредсказуемой».
Трамп звучал иначе, чем президенты после окончания холодной войны, но его чувства перекликались с чувствами Ричарда Никсона, который тоже любил злиться в обоих значениях этого слова. Собственно Никсон, по словам его сотрудника Х.Р. Холдемана, ввёл в обиход термин «Теория безумия», объясняя это тем, что он хотел, чтобы северные вьетнамцы поверили, что он способен на всё, вплоть до применения ядерного оружия, чтобы довести войну во Вьетнаме до конца. «Теория безумца» утверждает, что лидер, который ведёт себя так, как будто он может сделать практически всё, имеет больше шансов убедить других глобальных игроков пойти на уступки, на которые в противном случае они не пошли бы.
Впоследствии Никсон отрицал, что этот разговор вообще имел место, но идея «Теории безумца» имеет интеллектуальную родословную, восходящую к Никколо Макиавелли. Более того, в последние годы научная литература, посвящённая этой теории, претерпела изменения, что позволяет предположить, что при определённых обстоятельствах такая уловка может сработать для кого—то в ситуации с Трампом.
В некоторых случаях, во время своего первого президентского срока, Трамп намеренно создавал себе репутацию сумасшедшего. Наиболее очевидно это проявилось в его подходах к Северной и Южной Корее. Большую часть 2017 года Трамп усиливал свою риторику в отношении Северной Кореи, заявив журналистам в августе: «Северной Корее лучше больше не угрожать Соединённым Штатам. … Они будут встречены огнём, яростью и, откровенно говоря, мощью, подобной которой этот мир никогда раньше не видел». В своём выступлении в ООН на Генеральной Ассамблее месяц спустя, Трамп назвал северокорейского лидера Ким Чен Ына «Человеком-ракетой» и пообещал, что Соединённые Штаты могут «полностью уничтожить Северную Корею».
Безумный подход Трампа распространился и на Южную Корею. В 2017 году его администрация попыталась пересмотреть условия американо-корейского соглашения о свободной торговле. Джонатан Свон сообщил в Axios, что Трамп недвусмысленно приказал главному торговому переговорщику, Роберту Лайтхайзеру, сказать своим южнокорейским коллегам, что Трамп сумасшедший: «Вы говорите им: "Этот парень настолько сумасшедший, что может уйти в любую минуту". ...Вы говорите им, что, если они не пойдут на уступки сейчас, этот сумасшедший выйдет из сделки». Далее Свон отметил: «Многие мировые лидеры считают президента сумасшедшим, и он, похоже, рассматривает репутацию сумасшедшего как преимущество».
Трамп перестал насмехаться над Кимом в обмен на три встречи, которые не принесли ничего, кроме нескольких глянцевых фотосессий. Соглашение о свободной торговле было успешно пересмотрено, хотя изменения в соглашении были незначительными. Тем не менее, сторонники бывшего и будущего президента могут утверждать, что Трамп хорошо поработал на благо Соединённых Штатов. Несмотря на все свои разглагольствования и бредни, Трамп добился от Южной Кореи скромных торговых уступок, а в ракетных испытаниях со стороны Северной Кореи, краткой паузы — и всё это без необходимости выполнять свои, казалось бы, безумные угрозы. Другими словами, его слова звучали иррационально, по вполне рациональным причинам.
Это отличалось от того, как сотрудники и подчинённые Трампа говорили журналистам, что он вёл себя как сумасшедший. Этот образ был настолько распространён, что корреспондент CNN Джим Сьютто написал книгу о внешней политике Трампа, под названием «Теория безумца». Согласно книге Боба Вудворда «Страх», секретарь аппарата Белого дома Роб Портер потратил треть своего времени, отговаривая Трампа от его импульсивных замыслов. Сам Вудворд пришёл к выводу, что Соединённые Штаты «были привязаны к словам и действиям эмоционально взвинченного, непостоянного и непредсказуемого лидера».
Однако идея о том, что, действуя как сумасшедший, лидер может извлечь выгоду из мировой политики, имеет более долгую историю, чем у Никсона. В «Рассуждениях о Ливии» Макиавелли предположил, что «иногда очень мудро симулировать безумие». В первые годы холодной войны стратеги Дэниел Эллсберг и Томас Шеллинг размышляли о возможных преимуществах создания репутации безумца в обстановке принуждения заключения сделок. Шеллинг писал в своей книге «Стратегия конфликта», что «в конфликтных ситуациях не обязательно быть абсолютно рациональным». Если другие верят, что сумасшедший может сделать всё, что угодно, если не добьётся своего, угроза эскалации становится более реальной, что делает логичным пойти на дополнительные уступки для деэскалации.
Ни Эллсберг, ни Шеллинг никогда не выступали за то, чтобы президент США вёл себя подобным образом. В конце концов, ни один из них не думал, что уловка безумца сработает в долгосрочной перспективе. И до недавнего времени научная литература, посвящённая «Теории безумца», также скептически относилась к вероятности успеха. Например, согласно многочисленным сообщениям от первого лица и научным источникам, уловки безумца Никсона не привели ни к каким уступкам.
Однако более поздние работы на эту тему были менее определёнными. Профессор университета Пенсильвании Розанна Макманус много писала на эту тему. Её первоначальные исследования показали, что при ограниченном наборе условий стратегия безумца может сработать. Уловка выгодна лидерам, которых считают сумасшедшими из-за их экстремальных предпочтений, а не из-за их экстремальной тактики, а также лидерам, которых считают безумными из-за конкретной ситуации, а не из-за того, что безумие присуще их характеру. Другими словами, действующие лица, которые были решительно настроены по конкретному вопросу, и только по этому вопросу, могли использовать уловку безумца для достижения определённого эффекта. В последующей статье Макманус пришла к выводу, что подход безумца «может быть полезен при переговорах о кризисе … когда репутация безумца незначительна». Кажется, это действительно похоже на честное описание Трампа. Другое недавнее исследование утверждает, что непредсказуемость как стратегическая доктрина может иметь свои преимущества.
Однако есть много причин сомневаться в том, что Трамп сможет эффективно разыгрывать сумасшедшего во время своего второго срока. Наиболее очевидным является то, что усилия Трампа по принуждению к переговорам во время первого срока в значительной степени оказались напрасными. Послужной список его администрации в области экономического принуждения был не совсем блестящим. Величайший внешнеполитический успех Трампа - соглашения Авраама — был связан с тем, что он предлагал стимулы, а не «безумно угрожал дубинкой».
Безумные выходки Трампа лучше сработали с союзниками США, чем с противниками. Первая группа стран, напуганная его угрозами выхода из давних альянсов и торговых соглашений, по крайней мере, публично продемонстрировала свою верность. Впрочем, Трамп был слишком занят попытками расположить к себе авторитарных правителей Китая и России, чтобы вести себя перед ними как сумасшедший. Его попытки применить «стратегию безумца» в отношении Ирана оказались неоднозначными. Он одобрил удар беспилотника, в результате которого погиб Касем Сулеймани, глава иранских военизированных формирований «Кудс», но только после того, как в последнюю минуту отказался от ответных мер на иранские атаки Саудовской Аравии. В недавнем интервью Трамп даже предположил, что он более спокойный и рациональный человек по сравнению с советником по национальной безопасности Джоном Болтоном.
Это подчёркивает ещё одну проблему: большинство иностранных лидеров теперь хорошо знакомы с планом действий Трампа. Одна из причин, по которой уловки Никсона с безумцем провалились, заключалась в том, что советские чиновники, знакомые с Никсоном по десятилетиям его пребывания на государственной службе, знали, когда он притворялся сумасшедшим. Как объяснил один советский чиновник, «мистер Никсон имел обыкновение регулярно преувеличивать свои намерения». Прошлый послужной список Трампа сделал его более предсказуемым для многих иностранных лидеров, которым приходилось иметь с ним дело прежде. Как оказалось, первое правило «Теории безумца» заключается в том, что вы не должны говорить о применении «Теории безумца». Однако ожидать, что Трамп будет хранить молчание по таким вопросам, - глупая затея.
Наконец, как подчёркивается в научной литературе, успешные принудительные переговоры требуют двух видов достоверных обязательств. Во-первых, мишень должна поверить, что другая сторона выполнит свои угрозы, независимо от того, насколько они будут дорогостоящими. Во-вторых, мишень должна также верить, что угрожающий актор прекратит любое принуждение, как только будет достигнуто соглашение. Поведение сумасшедшего может сделать первый вид обязательств более правдоподобным, но это делает второй вид обязательств менее правдоподобным. Или, выражаясь проще: какова вероятность того, что какой-либо лидер внешней политики поверит Трампу, когда он даст своё слово о чем-либо? Как сказал мне Макманус, в электронном письме: «Большинство предполагаемых сумасшедших не получают выгоды от своей репутации безумца».
Попытка Трампа повторить свой безумный подход к международным отношениям вряд ли сработает во время его второго президентского срока, но, скорее всего, он всё равно попытается это сделать. Трамп - человек, у которого мало приёмов, и это один из них. Его политические союзники во время его первого президентского срока отмечали, что Трамп редко играет в трёхмерные шахматы: «Чаще всего он просто ест фигуры».
Что беспокоит, так это то, что на этот раз он может подумать, что сможет справиться с этим, даже когда весь остальной мир так не считает. Невероятный путь Трампа от осужденного преступника до второго президентского срока, может убедить его пойти на ещё больший риск. Как сказал один из советников Трампа в ноябре Politico: «Послушайте, он пережил два покушения, его столько раз обвиняли — в настоящий момент он действительно чувствует себя неуязвимым и воодушевлённым, как никогда раньше».
Проблема в том, что если Трамп не в состоянии ещё кого-либо убедить в том, что он действительно сумасшедший, то единственный способ, которым он может это доказать, — это выполнить свои самые нелепые угрозы. Возможно, это сработает, но также это может привести к тому, что конфликт выйдет из-под контроля. Честно говоря, это звучит как довольно сумасшедшая идея.
Дэниел Дрезнер - профессор международной политики в Школе права и дипломатии имени Флетчера при Университете Тафтса. Он является автором информационного бюллетеня «Мир Дрезнера». X: @dandrezner
Источник: dostoinstvo2017.ru
P/S
Одна из немногих работ профессоров от КМО, посвящённых конкретным вопросам и без наезда на Россию, в данном случае, он полоскает косточки нового – старого Трампа.
В своей новой каденции президент попытается разыграть сумасшедшего, т.к. «он может подумать, что сможет справиться с этим, даже когда весь остальной мир так не считает». Потому что как заявил один из его советников в предвыборной компании: «Послушайте, он пережил два покушения, его столько раз обвиняли — в настоящий момент он действительно чувствует себя неуязвимым и воодушевлённым, как никогда раньше». И всё же, в делах с ним следует помнить: «Большинство предполагаемых сумасшедших не получают выгоды от своей репутации безумца».
Оценили 10 человек
17 кармы