Как Мидуэй стал «Перл-Харбором» уже для японцев

4-5 июня 1942 года состоялось сражение между флотами Японии и США у атолла Мидуэй. И хотя «поле боя» осталось за японцами — их победа стала «пирровой».

Действительно, хотя обычным описанием этого сражения является «штамп» — «тяжелое поражение, нанесенное японскому флоту»; — формально это не совсем так. Реально тяжелый урон понесло лишь одно из его подразделений — эскадра вице-адмирала Нагумо. И то больше лишь в виде одного (пусть и самого ценного) класса судов — всех четырех наличных тяжелых авианосцев.

Плюс тяжелый крейсер «Микума» впридачу. Да и тот американским летчикам удалось потопить лишь благодаря тому, что он перед этим получил серьезные повреждения, столкнувшись со своим «систершипом», — таким же японским крейсером «Могами», уклонявшимся от торпеды, выпущенной американской подлодкой. И действительно ценных, но все же не столь уж и таких уникальных японских пилотов морской авиации, в тот день погибло 66 человек — в полтора раза меньше, чем у американцев. Ведь даже при уходе авианосца на дно такие ценные кадры старались спасаться на кораблях сопровождения в первую очередь

Вообще на фоне всей стянутой японцами в этот (правда, довольно обширный) северо-западный регион Тихого океана «силищи» в 3 с половиной сотни боевых кораблей разных классов — это не такая уж и катастрофа. Недаром принятое адмиралом Ямамото, после неудачного для своих авианосцев сражения у Мидуэя, идти туда даже всего лишь силами своей собственной «линейной» эскадры (7 линкоров — против ни одного у американцев) здорово охладило пыл последних, заставив тут же удалиться восвояси. Что, впрочем, они и так изначально предусматривали уже в своих планах, — не собираясь давать главному победителю Перл-Харбора генерального сражения. То есть формально поле боя осталось за японцами. А то, что они не стали высаживать десант и захватывать Мидуэй — так это просто их собственное решение, вызванное изменившейся оперативно-стратегической обстановкой. А отнюдь не «героическим сопротивлением защитников американской базы», поломавшим вражеские планы.

То есть сопротивление-то действительно было оказано серьезное — и не без героизма. Однако всерьез предполагать возможность сколь-нибудь длительной обороны гарнизона в 3 600 человек против главных сил огромного японского флота (после ухода флота американского) — это просто смешно. Да еще и на крошечном клочке суши, — который 18-дюймовые фугасные снаряды одного только флагманского линкора «Ямато» (девять 460-мм орудий на секундочку!), оставляющие каждый воронку размером в пару футбольных полей, превратили бы в «лунный пейзаж» меньше чем за час. Где если бы и остались выжившие, — то разве что в виде немногочисленных раненых и контуженных…

***

Исходя даже из вышесказанного, недаром расхожей оценкой целей, намеченных японским Генштабом относительно операции у атолла Мидуэй, у многих историков является лаконичная фраза: «Они точно неизвестны». В самом деле, сам этот крошечный архипелаг из двух еще более крошечных островков общей площадью аж в 6,2 квадратных километра сам по себе как-то плохо соотносится с чем-то действительно стратегически важным. Это даже не уважающий себя «поселок городского типа» по километражу — так, деревня средних размеров в лучшем случае. Воспринимать его неким «непотопляемым авианосцем», на тот момент американским, — над которым адмирал Ямамото хотел водрузить уже японский флаг? Опять же ну очень ограниченные здесь размеры. Так что даже американское командование, буквально «нашпиговавшее» его накануне японской атаки артиллерией и самолетами «под завязку», жаловалось, что достигло в этом предела. А 120 самолетов — это от силы пара авианосцев. К тому же от Мидуэя до Гонолулу — всего-то около 2 100 км по прямой. Вдвое меньше, чем до японских берегов.

Так что захвати карликовый атолл подданные «микадо», — их гипотетическая база подвергалась бы постоянным налетам американской дальней авиации, которой у США было, мягко говоря, в избытке. Чего не скажешь об этом виде ВВС у Японии. Перепаши «летающие крепости» тяжелыми бомбами взлетно-посадочную полосу попутно с другими аэродромными сооружениями — и все. Для того чтобы продолжать держать в тонусе главную базу американского флота на Тихом океане в Гонолулу — пришлось бы туда разве что авианосцы подгонять. Так сказать, «любой каприз за ваши деньги», лишая поддержки этих кораблей и расположенной на них авиации многие куда более важные для Токио оперативно-стратегические направления.

И вообще, захоти японцы организовать для себя некий «аэродром подскока» поближе к Гонолулу и западному побережью США — на бескрайних просторах Великого океана хватало для этого и безлюдных клочков суши. Собственно, в описанные дни «мидуэйской» операции флот адмирала Ямамото вполне успешно произвел такой «захват плацдарма» в виде целых двух американских островов много севернее. Тем самым, как думал достойный флотоводец, нанеся противнику «унизительную пощечину — на которую он просто обязан ответить». Просто ни он, ни его коллеги в Генштабе Японии и при дворе императора не смогли просчитать реакцию американцев. Это для воинов-самураев нанесенное оскорбление — повод требовать немедленной сатисфакции, чтобы не допустить урона чести. Даже если это грозит немалым риском для собственной жизни. А те, кто начертал на своих банкнотах «в Боге наша выгода», принадлежали к «нации торговцев», а не воинов. США-то и воевать во Вторую мировую войну не хотели до последнего, — что в Европе, что на Тихом океане, предпочитая вместо этого получать гешефт от роста военных заказов на своих предприятиях воюющими странами.

И вообще, «загружаться» от «оккупации двух американских островов», — но где? Аж на далекой Алеутской гряде ближе уже к Ледовитому океану?! Так что после краткой информационной «бури в стакане воды» на тему «караул — враг на американской территории!» — большинство вменяемых американцев отнеслось к этой новости в духе анекдота «что-то меня Гондурас беспокоит…» Тем более что в самых демократичных в мире США к тому времени уже был принят закон об иноагентах — и «свободная» информационная политика давно была под негласным, но от этого не менее эффективным контролем правящих элит.

***

А вообще, недаром доселе весьма распространена популярная конспирологическая версия о том, что катастрофический разгром американского флота в Перл-Харборе 7 декабря 1941 г. самолетами с авианосцев адмирала Ямамото — на самом деле осознанно допущен окружением президента Рузвельта. Именно для того, чтобы «расшевелить» сограждан, доказав им необходимость непосредственного вовлечения в войну вместо прежнего нейтралитета. А все объяснения о том, что «шифровальщик в Вашингтоне забыл поставить гриф особой важности на радиограмме в Гонолулу с предупреждением о близком нападении» — отчего важнейшее послание было доставлено в штаб базы уже после начала налета японцев… или что «радар, следивший за приближением японской авиа-армады, случайно не был подключен к общей система управления базой» (интересно, — а зачем его тогда вообще ставили и платили зарплату служившим там операторам?)… — всё это больше из серии «разговоры в пользу бедных».

Но да, японцы, которых вашингтонские «ястребы» использовали «втемную» для своих целей, таки втянули в войну против себя самую промышленно мощную мировую державу. Захватить которую даже огромной армии самых мотивированных самураев было невозможно в принципе — даже если бы сбылась их «голубая мечта» о полном уничтожении американского тихоокеанского флота. Даже не только потому, что у США, на тот момент еще формально нейтральных, было немало неиспользуемых боевых кораблей на других океанах, — а тот же Панамский канал допускал возможность перебрасывать их из Атлантики весьма и весьма оперативно. Просто даже целых 6 (в начале войны) тяжелых японских авианосцев — это от силы до четырех сотен машин всех классов максимум. Которым, при гипотетическом приближении к американским берегам, пришлось бы отражать атаки тысяч машин наземной авиации — с весьма неплохим радиусом действия, а также практически неограниченным ресурсом горючего и бомб. Да и пилотов, которых в «наземной версии» готовить на случай потерь намного проще и быстрее, чем в версии «авианосной».

Но судя по всему, японские военные всерьез рассчитывали на «блицкриг». Разгромив главные силы американского флота на Гавайях, захватить контроль над как можно большим пространством Тихого и Индийского океана, заложив там побольше баз. Чтобы потом, даже если США восстановят свой военно-морской потенциал, — выбивать оттуда новых «гегемонов» стало бы для них слишком накладно. Глядишь — и удалось бы выторговать у Вашингтона — ну, не признания победы Токио, конечно, но хотя бы сносный мир с удовлетворительной для «страны Восходящего солнца» сферой влияния на Востоке.

***

В свете такой стратегии достаточно логичным выглядит и план адмирала Ямамото. Которому ведь, несмотря на действительно эпическую победу при атаке на Перл-Харбор, так и не удалось уничтожить американские авианосцы. Которые накануне 7 декабря 41 г., а тоже — ну абсолютно случайно, конечно же, — были усланы командованием из обреченной на заклание ради пиар-эффекта базы в разные концы Тихого океана. Один из них, кстати, как раз на Мидуэй — доставили туда целых полтора десятка дополнительных самолетов. Хотя, по идее, в мирное время их можно было бы привезти транспортом и попроще. Да и подводные лодки с немалым числом кораблей поменьше — линкоров — тоже остались невредимы. К тому же, несмотря на эффективные атаки японских самолетов по кораблям, практически не были нанесены удары по судоремонтным мощностям, другим важным объектам портовой инфраструктуры. Так что уже довольно скоро на дне «жемчужной гавани» (как переводится название «Перл-Харбор») остались лежать меньше половины от потопленных бронированных «монстров» — остальное было поднято, отремонтировано и вновь поставлено в строй. Ну, а самый больший недочет, который уж тогда вполголоса (ибо «победителей не судят»!) ставили в вину Ямамото его коллеги в Генштабе, — что он так и не решился высадить в Гонолулу десант, чтобы захватить главную базу вражеского флота. Уже не 6,2 квадратных километра, как Мидуэй, — а 10,4 тысячи — уже добрая область-провинция по размеру.

Вот и решил прославленный в Японии адмирал «закончить начатое», организовав новую масштабную операцию. Кстати, высказываются мнения, что идея провести оную принадлежала в первую очередь ему лично. Правда, на его план выманить американцев для генерального сражения на Мидуэй наслоились и прежние планы Генштаба — по захвату тех же Алеутских островов. Отчего самое мощное в истории японского флота соединение «разукрупнили» на минимум 6 оперативных частей. И то, которое было направлено на Мидуэй, — отличалось от остальных лишь качественно: наличием в нем целых 4 тяжелых авианосцев, — но отнюдь не количественно…

К сожалению для самого талантливого японского флотоводца, многие другие стороны авианосной эскадры адмирала Нагумо назвать тоже «качественными» можно лишь с изрядной долей иронии. Например, в плане тактики приданных ей подводных лодок, — должных образовать «завесу» к юго-востоку от Мидуэя на пути предполагаемого маршрута продвижения американского флота. Которые заняли свои места лишь 3 июня 1942 г. — всего за сутки до начала сражения. Спустя сутки после того, как этот невидимый рубеж уже благополучно миновали авианосцы и корабли сопровождения двух американских оперативных соединений контр-адмиралов Фрэнка Флетчера и Рэймонда Спрюэнса. Которые по приказу комфлота адмирала Честера Нимица были скомплектованы, так сказать, «налегке» — без относительно тихоходных линейных кораблей, лишь в сопровождении максимум тяжелых крейсеров и эсминцев.

***

Также считается, что важнейшим фактором дальнейшего успеха американцев была расшифровка ими секретного кода японских радиопереговоров, — благодаря чему они были в курсе планов вражеского командования. Хоть, как считают некоторые, — отнюдь и не в полном объеме, — как, например, в оценке общей численности противостоявших им японских сил. Но все равно радиоперехват — перехватом, но японский главком флота Ямамото все равно ж ожидал подхода главных американских сил к Мидуэю после начала своей попытки его захватить. Неужто сложно было отдать приказ подлодкам выдвинуться на свои позиции пораньше, — а не всего за день до начала операции?

А ведь именно одна из таких подлодок и нанесла смертельный удар двумя торпедами по поврежденному японскими бомбардировщиками накануне авианосцу «Йорктаун» 6 июня, уже после окончания основных боев. А если бы это случилось не после, — а до их начала? И Нимиц имел бы тогда всего 2 авианосца против 4 у Ямамото? Да в любом случае подлодки даже бы и не смогли потопить ни один из американских «плавучих аэродромов», как минимум бы доложили в штаб эскадры о продвижении крупных авианосных американских сил. Которых там так скоро явно не ждали. Одновременно можно заметить, что с разведкой подчиненным адмирала Нагумо просто таки патологически не везло. Ключевым моментом, определившим гибель его авианосцев, в общем-то, стало именно то, что базировавшиеся на них самолеты снабжались фугасными бомбами для атак на береговые сооружения Мидуэя — вместо торпед и бронебойных бомб для атаки на авианосцы американские, о приближении которых японцы просто не знали. В конце концов, обнаружили лишь один — вполне логически его не испугавшись, надеясь на свой мнимый перевес в силах.

И совсем уж роковой случайностью выглядит доклад пилота скоростного японского самолета-разведчика «по команде»: «возвратился срочно, доложить об обнаружении трех американских авианосцев — раньше не мог, радио отказало!» Правда, доклад этот поступил уже тогда, когда на палубах 3 из 4 самых «инновационых» японских кораблей уже бушевал огненный ад, — вызванный бомбами, сброшенными американскими пикировщиками. И уже совсем «за пределами здравого смысла» выглядит самая главная причина успешной атаки на японские авианесущие корабли. Ведь этих атак американские бомбардировщики и торпедоносцы предприняли в этом день минимум 10. Что само по себе является доказательством «бардака» высшей категории — вместо идеальной в таких случаях тактики одновременной согласованной атаки большинством наличных сил, которую противнику отразить просто технически сложно. Отчего большинство из таких «мини-атак» были отбиты японскими истребителями и зенитками с колоссальным уроном для атакующих. Особенно для одной из групп в 40 торпедоносцев, — из которых вернуться обратно удалось всего 4-м, да и то в изрядно продырявленном виде. Просто-таки «мясные штурмы», — пользуясь особо популярным термином последних лет.

***

И в момент решающего удара по японцам группы пикирующих бомбардировщиков их успеху помогло отнюдь не только то, что по расчетам американского командования у противника как раз должен был наступить перерыв в активности — для перезаправки-довооружения вернувшихся с атак на Мидуэй самолетов. Истребители японцев то продолжали висеть в воздухе, старательно и эффективно «перемалывая» все новые волны идущих без истребительного прикрытия на низкой высоте американских торпедоносцев. А пикировщики шли на высоте почти 7 км, — защищенные от наблюдения противника достаточно густой облачностью. Казалось бы, для Второй мировой войны, да еще в таком эпохальном сражении — облака в подобных случаях не помеха, радары ж есть? Но в том-то и дело, что на «вершинах японской военно-морской мысли», грозных и очень дорогих авианосцах, этих к тому времени уже не самых редких приборов… просто не было! Как, надо полагать, и на кораблях сопровождения тоже. И это в то время, когда во время и воздушной «битвы за Англию» летом 1940 года, и при последующих налетах уже британской авиации на Германию, обеими сторонами вовсю использовались и радиолокационные станции, — и способы их обмана: тогдашняя РЭБ.

Вот так и получилось, что три эскадрильи американских пикировщиков «свалились, как снег на голову» трем из четырех японских авианосцев «Акаги», «Кага» и «Сорю». Потому что сумей обнаружить их приближение их капитаны, отдай приказ части имевшимся в воздухе своих истребителей встретить нападавших — и «триумф под Мидуэем» мог бы стать уже не американским, а японским. Во всяком случае, «сведенным в ничью путем размена». Как, в общем, и получилось в ходе дистанционной дуэли последнего, пока еще не поврежденного японского авианосца «Хирю» с его «визави» американским «Йорктауном». Которому взлетевшие с «Хирю» всего-то четверть сотни самолетов нанесли столь тяжелые повреждения, — что тот уже, в общем, «был не жилец». Для чего, кстати, хватило попаданий всего-то 3-х бомб — и 2-х торпед, — не считая последних 2-х, в качестве «контрольного выстрела», сделанного японской подлодкой уже 6 июня.

Этот эпизод заодно является неплохой иллюстрацией некоторой преувеличенности фактора «скученности на палубах японских авианосцев массы бомб и торпед, детонация которых и привела к гибели кораблей». То, что пресловутая скученность эту гибель ускорила — несомненно. Но вообще, слабо бронированный авианосец с огромными запасами авиационного бензина для своих авиагрупп — и так очень уязвимая мишень в случае открытого столкновения с противником. Отчего такие корабли и следуют обычно в составе «авианосной ударной группы» — с полутора десятками кораблей прикрытия минимум.

***

Так или иначе, исход сражения при атолле Мидуэй не был предопределен изначально, — как это зачастую пытаются представить те, кто пафосно называет его «американским Сталинградом». В отличие от реальной Сталинградской битвы, — когда «котел» для армии Паулюса, ввиду патологического нежелания Гитлера разрешить ее отступления, был практически неизбежным. С другой стороны, закончись схватка японского и американского флотов сравнимыми потерями (даже и серьезным поражением американцев) — общий итог войны на Тихом Океане это тоже изменило бы несильно. В первую очередь потому, что фундаментально она представляла собой «войну на истощение». В ходе которой более слабая и промышленно не так развитая экономика Японии просто не могла тягаться со своими конкурентами из США. Достаточно сказать хотя бы то, что после начала военных действий на японских верфях смогли заложить всего 6 новых тяжелых авианосцев — против 13 таких же на верфях американских. К радости местного бизнеса, наконец-то расслабившегося после падения времен Великой Депрессии благодаря колоссальным военным заказам.

Но не стоит при этом забывать и то, что кроме «морской партии» в Японии существовала еще и партия «сухопутная». И даже пустив на дно весь японский флот, при наличии мощных баз, марионеточных государств, крупных войсковых соединений в Юго-Восточной Азии и на Дальнем Востоке, полностью победить Японию американцам было все равно крайне сложно. Даже с появившимся к концу войны фактором ядерного оружия.

Так что без решающего добивающего удара Красной Армии в августе-сентябре 1945 года война с Японией могла идти у американцев и их союзников еще очень и очень долго. А решающий вклад в ее завершение внес в первую очередь реальный Сталинград и другие великие победы советского оружия, — а не однодневное морское сражение с помощью авианосцев. Выигранное американцами больше благодаря цепи случайностей — вокруг крошечного клочка суши в Тихом океане. 

Николай ВОЗНЕСЕНСКИЙ (Молдова)