Лидице
В июне 1942 г. гитлеровцы полностью сожгли село Лидице близ Праги. Расстреляв в нём всех мужчин старше 15 лет. Женщин отправили в один концлагерь, детей — в другой. Никто из них домой не вернулся. Позже в книге «Жизнь против смерти» Мария Пуйманова писала:
«Лидице больше не существует… Не было ни развалин, ни обломков, ни руин. Не было никаких следов беспорядочного разрушения — не было вообще никаких признаков жизни. Там, где три года назад жили, дышали и любили люди, где они варили кашу детям, ставили лампу на стол, вешали на окна белые занавески и раздвигали их, глядя, не идёт ли с работы муж, ныне там расстилалась лишь равнодушная нива… Исчезла школа, исчезли домики, исчезли вишнёвые садики, кусты боярышника и жасмина, исчезли тропки, где люди встречались друг с другом. Лидице, вместе с мужчинами и детьми, словно ушла под землю». — Трагедия чехословацкого села Лидице, как и подобная судьба сотен тысяч советских деревень, сметённых с лица земли гитлеровцами, никогда не забудется, не выветрится из памяти людей.
Однажды редакция зарубежных передач чехословацкого радио (во времена СССР) обратилась к своим слушателям с просьбой ответить на вопрос: в чём они видят значение трагедии Лидице для современности. Ответили очень многие и из различных стран, в том числе из ФРГ: «…завет Лидице напоминает: надо всеми силами бороться против войны и фашизма, — писал молодой слушатель Ф. Кессл из Грейфинга, что недалеко от Мюнхена. — Прошлое не должно повториться». — Это голос тех, кто не дал себя оболванить реваншистской пропагандой. К сожалению, их немного. Примечательно суждение Г. Паулберга: «Я убеждён, что очень мало моих сограждан вообще слышали название Лидице. Ещё меньше тех, кто знает, где Лидице находится. И уж совсем мало задумываются над значением лидицкой трагедии». — Реакционные круги в ФРГ были бы рады, чтобы название Лидице, как и белорусской Хатыни, и русской Красухи, украинского с. Кортелесе, выветрилось из памяти людей. Но люди помнят… Помнят поимённо казнённых в Лидице — их фотографии смотрят на нас со стен музея, созданного в Лидице. Из города Рейнштеттена ответил В.Гейппель: «Вряд ли в ФРГ могла быть названа улица, площадь, школа имени Лидице. И если бы даже кто-то захотел это сделать, что сказали бы судетские немцы? Нет, это бы плохо кончилось». Ответил и один из узников фашистских концлагерей:
«Казармы, улицы, площади в ФРГ носят имена военных преступников, — пишет Э. Баншбах. — Но название Лидице вы не найдёте нигде. Убийцам ведь нельзя напоминать их прошлое! Палачи Лидице и других городов и сёл у нас разгуливают на свободе, в нашем добропорядочном государстве они чувствуют себя героями, заняли тёплые места, считаются добрыми христианами».
Рядом с прежним посёлком Лидице построен новый. Его возводила молодёжь. Одна из улиц названа «Десятое июня 1942 года». Она живо напоминает о том, что произошло здесь более 80 лет назад. Во всех деталях, со всеми подробностями люди узнают об этой трагедии, посетив мемориальный комплекс. Здесь представлены достоверные фотодокументы, киноленты и другие свидетельства фашистского варварства. От мемориала пешеходная дорожка ведёт к тому месту, где была деревня Лидице. Сохранились фундаменты некоторых домов, костёла, школы… Теперь на этом месте сооружена трогательная скульптурная группа «Мир», посвящённая лидицким детям. Девочка и мальчик кормят из рук голубя, сидящего на каске фашистского солдата. Тот, кто хоть один раз это увидит, — не забудет вовек.
Коварный замысел врага
2 мая 1945 года, когда был подписан акт о капитуляции берлинского гарнизона, город гудел от всеобщего ликования. Воздух сотрясало мощное русское «Ура-а-аа!..», эхом разносившееся по улицам и площадям. Но внезапно праздничную атмосферу нарушила тревога — поступил боевой приказ. Командиры танковых бригад были срочно собраны, и командующий армией генерал П.С. Рыбалко поставил перед ними новые задачи. Оказалось, что война ещё не закончилась: в некоторых местах фашисты продолжали сопротивление. В Чехословакии всё ещё оставалась мощная группировка войск под командованием генерал-фельдмаршала Фердинанда Шёрнера:
почти миллион солдат,
около 10 тысяч орудий,
до 2 тысяч танков,
тысяча самолётов.
В последние дни жизни Гитлер, отчаянно пытаясь сохранить нацистский режим, назначил новое правительство во главе с гросс-адмиралом Карлом Дёницем. Тот, в свою очередь, сделал Шёрнера главнокомандующим сухопутными силами. Стремясь выслужиться перед новым руководством, Шёрнер приказал своим войскам оказывать ожесточённое сопротивление. Его план заключался в том, чтобы удержать Чехословакию как можно дольше, надеясь на раскол между союзниками и возможность сепаратного сговора с США и Великобританией. Фашисты тайно вступили в переговоры с западными державами, рассчитывая сдать им позиции без боя, но — продолжать сражаться против Красной Армии. Этот вероломный замысел нужно было сорвать.
Народное восстание и срочный бросок на Прагу
Тем временем в Чехословакии вспыхнуло антифашистское восстание, которое гитлеровцы пытались подавить с особой жестокостью. 5 мая восстание охватило Прагу, и повстанцы обратились за помощью к советскому командованию. В ответ 3-я и 4-я гвардейские танковые армии (под командованием генерала Д.Д. Лелюшенко) и 5-я гвардейская общевойсковая армия генерала А.С. Жадова были подняты по тревоге. Им предстояло совершить стремительный марш из Берлина через Дрезден и Рудные горы — на выручку Праге. Маршал И.С. Конев позже вспоминал:
«Меня, как командующего фронтом, в те дни беспокоило не столько сопротивление врага, сколько горный рельеф Чехословакии. Операция требовала высокого темпа, а горы могли стать серьёзным препятствием. Я хорошо помнил Дуклинскую операцию 1944 года, когда нам пришлось прорываться через горные перевалы — это стоило огромных жертв. Теперь я твёрдо знал: в горы стоит идти только в случае крайней необходимости, когда обход невозможен».
Пражский марш: через горы к победе
Так сложилась оперативная обстановка, что советским войскам предстояло совершить невозможное — прорваться через неприступные Рудные горы. Другого пути не существовало: все северные подступы к Чехословакии упирались в горные хребты. Нужно было любой ценой разгромить миллионную группировку Шёрнера, спасти Прагу от разрушений, а её жителей — от гибели. И советские войска двинулись в этот последний, решающий бросок. В авангарде шли танкисты 3-й гвардейской армии, для которых этот поход стал настоящим испытанием на прочность. Но усталости не чувствовали даже измотанные многодневными боями солдаты — весенний воздух и близость Победы придавали новые силы. На броне машин теперь красовались не боевые лозунги, а трогательные надписи: «Жди меня, и я вернусь!» — по мотивам знаменитого стихотворения Симонова. Однако путь домой оказался кровавым. Уже на подступах к Дрездену полегло множество бойцов. Городской гарнизон, несмотря на разрушительные бомбардировки англо-американской авиации (советские войска сознательно избегали обстрелов исторического центра), сопротивлялся до последнего. Но настоящие испытания ждали впереди...
Южнее Дрездена начинались крутые склоны Судетских гор. Их зубчатые хребты, напоминавшие частокол, тянулись далеко на восток. Западнее, в районе живописной Саксонской Швейцарии, местность была чуть более проходимой, но всё равно крайне сложной для танков. Основные силы под командованием генерала Рыбалко устремились к Праге вдоль западного берега Эльбы, а в авангарде шли наиболее исправные машины с лучшими экипажами. Маршал И. Якубовский (7-й гвардейский танковый корпус) впоследствии вспоминал:
«Во имя интернационального долга наши воины шли вперед без отдыха, сутками не вылезая из боевых машин. Руки механиков-водителей буквально приросли к рычагам управления. Эти тяжелейшие километры горных дорог навсегда остались в моей памяти, как и образы бесстрашных танкистов — моих боевых товарищей. Их заботило лишь одно: как быстрее прорваться к Праге, на помощь восставшим братьям!»
Советский ударный клин прорывается к Праге
Передовой армейский отряд, включавший механизированную и самоходно-артиллерийскую бригады, а также мотоциклетный полк, к рассвету 8 мая стремительно достиг горного перевала. Внезапной атакой советские танкисты смяли застигнутых врасплох фольксштурмовцев и, преодолев завалы на горных серпантинах, уже к полудню вступили на территорию Чехословакии. В тот же день из эфира прозвучала долгожданная весть: Германия капитулировала. В берлинском предместье Карлхорст представители союзного командования продиктовали условия безоговорочной капитуляции, которая гласила: «От имени германского верховного командования мы заявляем о капитуляции всех вооружённых сил — сухопутных, морских и воздушных, а также всех формирований, находящихся под немецким контролем».
Однако группировка Шёрнера в Чехословакии отказалась сложить оружие. Но — её судьба была предрешена. Войска трёх Украинских фронтов, не прекращая натиска, сжимали кольцо окружения. Особенно стремительно продвигались к Праге танковые соединения генералов Рыбалко и Лелюшенко. Бросившись наперерез, они шли без отдыха — через перевалы, ущелья и горные тропы, выжимая из машин и людей последние силы. Привалы сокращались до минимума: бойцы ели на ходу, спали урывками в бронетехнике, а десантники — прямо на броне или в кузовах грузовиков. Все понимали — любая задержка может стоить Праге тысяч жизней: фашисты, отступая, не гнушались тотальным уничтожением городов, как это не раз случалось на советской земле.
Три дня длился этот марш-бросок. Сметая вражеские заслоны, захватывая ключевые высоты и перекрёстки, неся потери в технике и личном составе, советские части неудержимо приближались к восставшей столице с севера. Тем временем с востока и юго-запада к городу прорывались войска 4-го и 2-го Украинских фронтов. Раздробленная оборона немцев, панический страх оказаться в «котле» и неизбежность возмездия деморализовали даже закалённых фашистов. При первых же столкновениях с Красной Армией гитлеровцы, игнорируя угрозы офицеров, массово сдавались в плен, поднимая руки вверх целыми ротами.
Историческая справка:
8 мая 1945 года: точка невозврата в истории человечества
Ровно в 22:43 по берлинскому времени в Карлсхорсте — бывшем офицерском клубе вермахта — был подписан исторический документ: окончательная капитуляция Германии. В отличие от предыдущей частичной капитуляции в Реймсе (7 мая), этот акт, подписанный в присутствии советского маршала Жукова, не оставлял сомнений: война в Европе закончена. Разница в часовых поясах (уже 00:43 9 мая по Москве) навсегда разделила даты празднования между Востоком и Западом.
Последние залпы войны
Формально боевые действия прекратились 8 мая, но:
В Курляндском котле (Латвия) немцы сражались до 10 мая.
На острове Борнхольм (Дания) немецкий гарнизон капитулировал лишь 11 мая.
В Праге последние перестрелки стихли только 12 мая.
Несмотря на это, именно 8 мая стало символом освобождения Европы:
Для СССР — это победа в Великой Отечественной войне, оплаченная 27 миллионами жизней.
Для Запада — V-E Day (Victory in Europe Day), триумф после шести лет мирового конфликта.
Почему мир празднует победу в разные дни?
8 мая — в США и Европе акт капитуляции успели объявить до полуночи, и праздник закрепился в этот день. В Германии это День освобождения от нацизма.
9 мая — в СССР новость пришла уже ночью, и Сталин объявил праздник на следующий день. Сегодня эта дата — главный символ национальной памяти в России и СНГ.
Не просто дата, а рубеж эпох
День 8 мая 1945 года не просто поставил точку в самой кровопролитной войне:
Разделил мир на «до» и «после», дав старт Холодной войне.
Создана ООН — попытка избежать новых глобальных конфликтов.
Изменена карта Европы, похоронив колониальные империи и породив биполярный мир.
Этот день напоминает: Великая Победа была общей, но память о ней — разной. И в этом её главный исторический парадокс!
Оценили 19 человек
23 кармы