Нынешний год стал «круглым» не только для юбилея Великой Победы, — но и еще одной, пусть и не столь важной, даты...
Хотя и тоже довольно знаковой — в силу важных причин, во многом сохранивших свою актуальность и по сей день. Речь идет о 85-летии существования популярного газированного напитка «Фанта». Ныне ассоциирующейся у большинства с производящей его корпорацией «Кока-кола», — но изначально имевшего совсем другое происхождение.
Будучи родом из Третьего Рейха, — где он (напиток) и появился, собственно, лишь благодаря тому, что это агрессивное государство по решению Гитлера «вляпалось» в еще одну войну — с Соединенными Штатами Америки. По большому счету, декларация об объявлении войны, принятая Берлином 11 декабря 1941 года, изначально носила очень сомнительный характер с рациональной точки зрения. Начинать войну еще и с крупнейшей заокеанской державой, и так воюя в это время с СССР и Англией, для Германии было очень рискованным шагом. Особенно с учетом того, что в Первую мировую войну именно вступление на стороне Антанты американских войск фактически решило ее исход — с военным разгромом тогда еще Второго Рейха и его союзников, закончившимся позором «Версальского мира». А теперь Гитлер добровольно подарил администрации Рузвельта возможность ввести США в войну, которую большинство американского общества и политиков откровенно не хотели.
Но, видимо, слишком уж надо было фюреру продемонстрировать японским союзникам, что Германия тоже является для них надежным партнером, а не так, чисто декларативным. Что в Токио стали подозревать сразу после того, как в августе 1939 Берлин заключил с Москвой «Пакт о ненападении». И это после того, как японские самураи устроили грандиозную провокацию на Халхин-Голе, — сорванную лишь благодаря срочному вмешательству будущего маршала Победы Георгия Жукова. Устроили в надежде, что Вермахт, после начала своего «Дранг нах остен», на Польше не остановится, — но попытается дойти минимум до Урала. Тем самым создав условия для оккупации Советской Сибири уже японскими союзниками Рейха.
Дельце тогда не выгорело — Гитлер на тот момент еще не настолько сошел с ума, чтобы начинать боевые действия с СССР, имея в тылу уже объявивших ему войну (пусть и «странную») Британию и Францию. Потому и предпочел заключить временный «Пакт Риббентропа-Молотова». Но в Токио на немецких партнеров по «Антикоминтерновскому пакту» тогда серьезно обиделись — вплоть до отставки правящего кабинета министров. Преемники которого, возглавляемые ставленниками «морской» партии местных милитаристов, направили максимум усилий на подготовку экспансии не в сторону Сибири, а на Тихий с Индийским океаны. Стартовавшую 7 декабря с налета на Перл-Харбор, Филиппины — и практически сразу же — на британские базы в Индокитае.
Однако в декабре 41-го дела не самым лучшим образом обстояли уже и у Гитлера тоже. Задуманный им «блицкриг» все откровеннее забуксовывал — в ожидании готовящегося контрнаступления РККА под Москвой. Важнейшим фактором успеха которого как раз и были свежие сибирские дивизии, — срочно перебрасываемые к столице. Помешать чему как раз и могли бы японцы — если не откровенным нападением на дальневосточные границы, то хотя бы демонстрацией серьезных намерений на этот счет. Для стимулирования решимости Токио в этом направлении Гитлер и решился на, в общем-то, самоубийственный для его Рейха шаг — объявления войны еще и США. Красивый жест для Японии, — дескать, «враг моего врага — мой враг, теперь я ожидаю от вас того же». Правда, в Токио этот жест не оценили, — резонно посчитав, что немцы их просто используют в своих интересах — и войну с СССР так и не начали. Дав понять Берлину в духе известной остроты из «12 стульев»: «Утром деньги — вечером стулья». То бишь сначала дивизии Вермахта доходят до Урала (или хотя бы до Волги), — ну, а там мы в лице Квантунской армии поможем. Как только — так и сразу.
***
Как бы там ни было — но с 11 декабря 1941 года США и Германия стали официально находиться в состоянии войны. Которая, в виде реальных боестолкновений противостоящих армий, правда, еще немалое время тоже оставалась «странной», больше декларативной, — но все же. В любом случае, начались дипломатические и «санкционные» демарши, призванные продемонстрировать, хм, «серьезность намерений» Вашингтона «наказать» экономику Берлина — и наоборот. С учетом того, что две трети инвестиций в немецкую промышленность, лежавшую в коллапсе после Первой мировой, принадлежали американскому капиталу, — а две трети объемов уже возрожденного после этих инвестиций германского финансового капитала были вложены в западные же фонды — задача сия была однозначно ну очень нетривиальной. Если вообще выполнимой...
То есть, конечно, возьмись американцы за сию задумку всерьез — они бы бизнес Третьего рейха и впрямь если не полностью задушили, то точно придушили бы — достаточно для того, чтобы Берлин очень скоро бы выбросил «белый флаг». Но не для того ж в Вашингтоне создавали условия и для ускоренной ре-индустриализации Веймарской Германии, — и для последующей ре-милитаризации сменившего ее Третьего рейха. Тут дело ведь даже не только в желании если не разгромить или хотя бы сильно ослабить СССР доминировало — те же планы американские деловые круги и их политическая надстройка лелеяли в отношении и своих типа «исторических союзников» по Антанте тоже. Ослабить их руками вскормленного — и благодаря Лондону с Парижем тоже: — нацистского «монстра», ликвидировав британскую и французскую колониальные империи. Так, чтобы неоколониализму с американским лидерством уже ничего не мешало (кроме мировой системы социализма, конечно, — но ею до поры до времени в США могли пренебречь).
Посему санкции, «заморозки», торговые ограничения, всевозможные эмбарго в отношении Германии американским правительством были очень скоро объявлены. Но на деле если применялись, — то больше декларативно или точечно-косметически. Чаще всего легко обходясь Берлином благодаря торговле через «третьи страны» — с использованием их флота. Равно как обходились и формальные «замораживания», и конфискации капиталов враждебных стран на территории противоборствующих государств. Ярким примером чего может послужить в том числе и ситуация с немецким отделением «Кока-Колы». Руководство которой в лице гендиректора Макса Кейта после капитуляции Рейха любезно передало все накопленные активы и доходы своей корпорации «материнской» структуре. Доходы, кстати, заработанные не только выпуском газировки чисто на немецких заводах, — но и на соответствующих предприятиях завоеванных Гитлером стран Европы — Франции, Бельгии, Голландии и т.д.
Собственно, после этого мистер Кейт пошел на повышение, — получив «ярлык на княжение» от американской корпорации над почти всеми ее европейскими филиалами. То есть всего лишь узаконив официальной «сменой юрисдикции» положение, которое и так занимал при Гитлере. И это — несмотря на то, что после 11 декабря 1941 года и до 9 мая 1945 основная «Кока-кола» юридически якобы разорвала все отношения со своим немецким филиалом. Который — бинго! — тем не менее еще очень даже неплохо работал до этой даты. Несмотря на «приватизацию» (по сути — просто «силовое поглощение») таких же «Кока-Кольных» филиалов в оккупированных немцами европейских государствах. Как говорится — «ничего личного — только бизнес!». Даже если он осуществляется под «крышей» бесчеловечного тоталитарно-фашистского режима, — все более явно скатывающегося к откровенному геноциду в отношении побежденных.
Тем не менее — в 1941 году на примере «Кока-Колы» Вашингтон решил показать свою «принципиальность» и «жесткость» в отношении бизнеса нацисткой Германии. А потому поставки основного ингредиента 7Х из США туда были прекращены. Это ж не какие-нибудь компоненты, необходимые для производства грузовиков для немецкой армии на заводах с американским капиталом не только в самой Германии, но даже и во Франции, — или другой военной или околовоенной техники. А вот создать для соотечественников Гитлера перебои со сладкой водичкой — это, конечно, самое то. Ну, или сделать вид, что создать — ибо всерьез отказываться от не просто немецкого, но почти всего европейского рынка газированных напитков американский производитель и его «делегаты» в вашингтонских «коридорах власти», конечно же, не собирались.
***
В итоге на свет как раз и появилась знаменитая «Фанта». Согласно легенде — названная так согласно предложению одного из молодых сотрудников Макса Кейта на производственном совещании, как сокращенное от слова «Фантазия». Что уже недалеко от еще более приятной для человеческого слуха «Мечты». Нет, вообще-то, очень сильно иронизировать над словотворчеством немецких «кока-кольщиков» было бы несколько чересчур — формально они не слишком обманывали своих клиентов. Ну, правда, чем, кроме ничем не ограниченной «фантазии» можно объяснить выбор рецептуры свежеиспеченного «третье-рейховского» напитка — яблочный жмых, свекольный сахар и молочную сыворотку? Правда, чаще всего такая фантазия обычно упоминается с эпитетом «больная». Ибо вышеуказанные ингредиенты обычно использовались (и используются!) чаще всего в качестве дешевого корма для скота. И то продаваемого селянами и фермерам чаще «за бесценок» — просто чтобы не выбрасывать (или не выливать).
Конечно же, с точки зрения диетологии такая «Кока-кола» являлась откровенным «эрзацем». То есть в отличие от «суррогата» практически не имеющая никаких общих качеств с оригинальным продуктом. Ну, как «соевая колбаса», например, имеющая лишь растительный белок — в отличие от пусть самой недорогой, но все же, с, хм, «остатками мяса» колбаски из ряда тех, что на форумах чаще называют «дешманскими».
При этом неизбежно возникает вопрос: а что стало причиной такого выбора Максом Кейтом «модификации производства»? В качестве основного расхожего объяснения источники образца иноагента «Википедии» чаще всего приводят резоны прекращения поставок того самого ключевого «компонента 7Х» от американских структур «Кока-Колы». В качестве дополнительного аргумента — «торговая блокада» Германии союзниками. Аргументы, если разобраться, — так себе. Насчет якобы «незаменимого» компонента популярной американской газировки — так в любом продовольственном магазине или супермаркете СНГ как минимум без труда можно встретить напитки ну очень похожие на оригинальную «Кока-Колу». Пусть по понятным причинам их так и не называют. Есть, конечно, оттенки вкуса, разница в сахаре и виде сахарозаменителей, — но она не такая уж и большая. В силу чего такие «реплики» американской сладкой водички куда больше напоминают именно «суррогат», более или менее качественный, — но никак не чудовищный эрзац, кстати, не имеющий почти ничего общего с современной «Фантой». Кроме сахара и углекислого газа для «шипучести», конечно.
Нет сомнений, что «сумрачный тевтонский гений» без особого труда смог бы за считанные недели создать неплохую замену оригинальной «Кока-Колы» после введенного США эмбарго. Получились же у немецких ученых времен Рейха весьма неплохие (а нередко и превосходящие по качеству оригинал) синтетический бензин, каучук и другие стратегически важные товары и продукты. Которые (пусть и не только благодаря немецким разработкам) с успехом применяются в мире и ныне. Взять те же шины для гигантски возросшего за прошедшее со Второй мировой время автомобильного рынка — плантации гевеи не дали бы натурального каучука и на ощутимую долю необходимого для этого количества сырья.
Вот только такой гипотетический «суррогат» мог бы составить реальную конкуренцию уже и оригинальной продукции Кока-Колы! Поскольку часть ее прежних приверженцев резонно могли бы решить, что переплачивать за тот самый секретный «компонент 7Х», составляющий меньше 1 % от веса газировки, будет не самым лучшим выбором — как минимум для кошелька. А Макс Кейт всю свою жизнь оставался патриотом — не Германии или США, — а своей фирмы со штаб-квартирой в Атланте. Потому и не стал предлагать в качестве замены оригинальной газировки нечто очень на нее похожее, — но выбрал именно что абсолютно непохожий на нее эрзац.
***
Вообще на счет рецептуры «гитлеровской» фанты многие пишут, что ее составили в духе генеральной линии Берлина на максимальную экономию всего, что только можно — и такое же максимальное использование вторичного сырья для повторной переработки. Так то, конечно, и в советские годы сбор и сдача металлолома и макулатуры был частым занятием для советских школьников в свободное от учебы время. Кстати, по словам современников — не такого уж «бесплатного» — победившие в школьных соревнованиях классы обычно премировались довольно неплохими туристическими турами по городам СССР и другими подобными «премиями». Да в общем, ту же макулатуру нередко собирали и взрослые, — получая за каждые сданные 20 килограммов талон для приобретения по госцене (пару-тройку рублей максимум) «хиты» книжного рынка образца Дюма, Жюль Верна, фантастики Ивана Ефремова и братьев Стругацких, стоивших на «черном рынке» на порядок дороже.
Но вот чтобы додуматься запрещать использовать старые газеты для розжига печей (надо думать, и для других, хм, «интимных» целей), дабы вся макулатура целиком отправлялась на переработку для выпуска новой бумаги — до такого в «тоталитарном советском концлагере», по версии либералов, как-то не додумались. Так же как и с призывом добывать для промышленности Рейха… скелеты! С побуждающей надписью: «Поймайте их — нам нужны кости» — ведь из них можно добывать фосфаты для удобрений.
Вообще в отношении мест для людей, в силу своего преклонного возраста как раз имеющих все шансы максимально скоро пополнить собой вожделенный нацистами запас скелетов, подобные надписи живо могли бы напомнить образцы «черного» юмора на медицинскую тему. Вроде «ну что — будем лечить или пусть живет?» или «Сестричка, сестричка, — а может, в реанимацию?» — «Нет, доктор сказал в морг — значит в морг!». Вот только желание улыбнуться при этом как-то пропадает, — когда вспоминаешь, что такое же «безотходное производство» нацисты широчайшим образом использовали и на «фабриках смерти» в концлагерях. Где тоже большая доля жертв не «примитивно-нерационально» сжигалась в крематориях, — но использовалась на благо Третьего рейха.
Длинные женские волосы шли на набивание матрацев (и даже плетения крепких парашютных строп!), кожа — на элегантные сумочки, человеческий жир — на самые элитные сорта туалетного мыла… После чего, когда проходит первое чувство благородного гнева, — появляются мысли: «А может, люди, отравленные нацисткой идеологией, скатившиеся к такому “сырьевому каннибализму”, уже и не люди в привычном смысле слова? А что-то типа “иных” из произведений Сергея Лукьяненко — только в самом худшем смысле этого слова, откровенных извергов-нелюдей?» — Похоже, именно последний вариант и являлся итогом «гремучей смеси» традиционной немецкой рачительности — и человеконенавистнической «расовой теории» Гитлера сотоварищи…
***
К слову сказать, вышеописанное отношение заправил Третьего рейха к тем, кого они провозгласили «недочеловеками», в конце концов ударило и по многим «сверхчеловекам» с «истинными арийцами» тоже. Даром, что ли, Геринг, Геббельс и Рудольф Гесс не раз официально озвучивали «спичи» в духе «нам нужны пушки вместо масла!» Что, собственно, и было изначально заложено основу экономики Германии — почти 60 % расходов бюджета которой составляли военные расходы!
Увы, продуктовые эрзацы, в отличие от используемой в промпроизводстве синтетики — они эрзацы и есть, полностью (а порой и даже частично) заменить натуральные продукты не в состоянии. И если «гороховая колбаса» еще худо-бедно могла поставить «сверхчеловеческим арийским организмам» какое-то количество белка, пусть и не полностью аналогичного мясному, в духе современных «веганских» заморочек, — то вот хлеб с древесными опилками и прочими извращениями воспринимался куда менее успешно. Небольшая цитата из публикации в одном из номеров журнала Time за 1942 год:
«…согласно Reichsgesundheitsblatt (национальный бюллетень здравоохранения), число заболеваний увеличилось на 500-800 % по сравнению с показателями десятилетней давности: число случаев дифтерии возросло с 129 000 в 1939 году до 155 000 в 1941 году; туберкулез увеличился с 69 000 до 88 000; число случаев скарлатины, дизентерии и коклюша увеличилось почти вдвое».
Что ж, как мудро замечал один из самых известных философов, Фридрих Энгельс (тоже немец, кстати): «Не будем слишком обольщаться нашими победами над природой, за каждую такую победу она мстит нам». — Правда, мстила природа не тем, кто над ней издевался, — нацистским бонзам, — а рядовым немцам. С другой стороны, как говаривают французы, «каждый народ заслуживает того правительства, которое им управляет» — что ж тут поделать? Без привлечения эффективных процедур по денацификации, конечно, — которая, увы, продолжает оставаться актуальной и по сей день. Особенно в отношении современных неонацистов, свивших себе гнездышко во второй по величине и численности населения республике бывшего СССР.
Хотя, кстати, дело Гитлера по переводе граждан «единой нацисткой Европы» успешно подхвачено политиками уже Четвертого рейха — на всем контролируемом Брюсселем евро-континенте. Пусть и не всегда столь же откровенно-гротескным порядком, как во времена рейха Третьего, — но не менее надежно и основательно. Древесные опилки в хлеб для европейцев пока еще вроде не добавляют, — но вот сверчков, тараканов, мучных червей Еврокомиссия уже давненько признала вполне безопасной и желательной добавкой в человеческую пищу. И пару лет назад даже разрешила перестать маркировать продукты с такими добавками.
Право, на этом фоне оригинальная «Фанта» от производителей американо-гитлеровской «шипучки», содержащая всего-то лишь яблочный жмых, сахар и молочную сыворотку, выглядит просто-таки «эталоном натурального качества». Ведь сверчков-червячков там не было! Хотя, конечно, такой «эталон» и чем-то напоминает анекдот насчет очередной, теперь уже «кишечной» версии демонизируемого в своих целях теми же глобалистами «ковида»: «В будущем, во время эпидемии, мы, сидя в памперсах, будем с ностальгией вспоминать те благословенные времена, когда от нас требовали всего лишь ходить в масках».
А вообще, полезно будет в очередной раз вспомнить бессмертный булгаковский «мем» от героя «Собачьего сердца» профессора Преображенского: «Разруха не в сортирах — разруха в головах», — пусть и немножко его перефразировав. В том смысле, что причина появления эрзацев — не в экономике и технологии, а в извращенных мозгах тех, кто управляет этими процессами. И до полной победы над такими персонажами, их антигуманными идеями с построенной на их основе системой глобализма, надеяться на возвращение торжества здравого смысла в соответствии с изначальными законами природы — не приходится…
Оценили 17 человек
23 кармы