Взгляд с Запада. За последние двадцать лет в Украине вышло множество книг, доказывающих нашу "європейскість". Правда, их авторы не утруждали себя аргументами. Пора предоставить слово настоящим западным путешественникам прошлого. Благо, они еще не знали тогда слова "политкорректность".
В 1573 году на сейме в Варшаве поляки избрали себе нового короля. Трудно понять, почему, но на этой должности они видели только французского принца – Генриха Валуа, хорошо известного нынешним читателям в основном по романам Дюма. Сам Генрих о высокой чести, предоставленной ему, ничего не знал. Легкомысленные ляхи сделали его своим королем заочно, без предварительного согласия. И тут же отправили посольство в Париж.
В Лувре заманчивое предложение с востока вызвало переполох. Перед тем, как посылать "королівську дитину" в далекую варварскую страну, решили расспросить французских ученых о тех местах, где предстояло править Генриху. Вскоре некий Блез де Виженер представил на высочайшее рассмотрение солидный, почти 200-страничный труд, озаглавленный "Описание Польского государства от Одера на границе Бранденбурга до прославленной реки Борисфен и от берегов Понта Эвксингского, которого достигает крайняя часть Подолии, до Северного океана при берегах Памерании, Пруссии, Жмуди и Ливонии". Есть в нем несколько страниц и о тех землях Руси, которые теперь входят в состав Украины.
Страна чародеев. "Жители Руси, -- уверял королевское семейство де Виженер, -- во все времена были очень склонны к магии, колдовству и другим ужасным злодеяниям". По его словам, в 1431 г., когда польская армия взяла в плотную осаду город Луцк, его защитники, "захватив в полон несколько поляков во время вылазки, принесли в жертву прекрасного молодого человека на глазах у всего войска на городской стене, разрезали ему горло, и все главные вожди пили по глотку горячей крови в то время, пока бедняга еще дышал. Потом, распоров ему живот, вынули внутренности и сердце, сложили в большой котел, наполненный раскаленными углями, и пошли обкуривать все углы крепости, добавляя к выпариванию и дыму известное колдовство и магические слова. Они были убеждены, что с помощью этих чародейств, избавятся от осады".
Не известно, какое впечатление произвел этот доклад на французского принца. Но в дикую страну он все-таки поехал, видимо, смекнув, что за полтора столетия нравы на окраинах Польского королевства, где находился Луцк, могли смягчиться. С другой стороны, французов того времени мало что могло испугать. Они как раз переживали увлекательный период религиозных войн, за год до приглашения из Польши увенчавшийся Варфоломеевской ночью.
Кстати, во времена Генриха Валуа европейцы еще не знали понятия "Украина" вообще. Эти земли, точно так же, как и Московию, они называли просто Русью. Европа как раз зачитывалась заметками германского путешественника Сигизмунда Герберштейна, который писал: "Руссией владеют ныне три государя; большая ее часть принадлежит великому князю московскому, вторым является великий князь литовский, третьим – король польский, сейчас владеющий как Польшей, так и Литвой".
Боплан едва спасся. Одним из первых назвал Украину Украиной французский инженер Боплан, посетивший наши земли во второй четверти XVII столетия. Особенно его поразили морозы, которые тогда, в отличие от наших времен, действительно свирепствовали. Французу приходилось не раз отправляться вместе с польской армией зимой в Дикое Поле. "Что касается меня, -- вспоминал он, -- то я, едучи на телеге или в карете, всегда держал на ногах собаку, чтобы согревать их, а так же укрывал их большим шерстяным одеялом или волчьей шкурой. Лицо я протирал спиртом, как и руки и ноги, которые потом закутывал теплой тканью, пропитанной тем же веществом. Благодаря этим средствам я избежал всех приключений". Зато менее осторожные знакомые инженера, случалось, отмораживали себе в гостеприимной Украине даже мужское достоинство или, как изящно выразился Боплан, "интимные органы". Запорожских казаков француз описывает как страшных бездельников и алкоголиков. "Они совсем не хотят работать, -- рассказывает он, -- разве что при крайней нужде. Они предпочитают лучше сходить "одолжить" все нужное у турок, своих добрых соседей, чем потрудиться самим заработать что-то. Им достаточно, когда имеют, что поесть и выпить. Зато, я считаю, вряд ли любой другой народ в мире давал бы себе столько воли в пьянстве, как они, ибо не успевают протрезветь, как сразу же начинают лечиться тем, от чего пострадали".
Рай для выпивох. Вообще все европейские путешественники, как сговорившись, отмечают способность наших предков вмещать невероятное количество спиртного. В 1663 году еще один француз Пьер Шевалье издал "Историю войны казаков против Польши". "Жители Украины, -- повествовал этот уважаемый автор, -- хорошо сложены, бодры, крепки, способны ко всякой работе, щедры и мало заботятся о накоплении имущества, очень свободолюбивы, неутомимы, храбры и отважны, но большие пьяницы, коварные и склонные к предательству".
В разведке информация считается объективной, если она получена из трех независимых источников. Сообщения Шевалье и Боплана, исходя из этого принципа, следует считать точными. Ибо их подтверждает еще один путешественник той же эпохи – посол Венеции к Богдану Хмельницкому Альберто ди Вимина. О казаках он пишет: "Вернувшись домой, они предаются беспрестанному пьянству, проводя в попойках целые дни и ночи, пока не погрузятся в сон под влиянием винных паров. Поэтому они не в состоянии скопить богатство и доставить себе комфорт, ибо все без остатка уходит на пьянство". Вывод Вимины суров – жители Украины "чаще посещают корчму, нежели церковь".
Зато этих жизнелюбов отличал своеобразный юмор. Во время попойки у гетмана венецианец стал рассказывать о своем родном городе, заметив, что в его улицах способны заблудиться даже местные жители. "Ну, нет! – возразил один казак. – Этим ты не хвались со своей Венецией. Я тебе скажу, что то же самое со мною бывает в этой тесной хате: когда посижу немного за этим столом, то уже не попаду в дверь, чтобы вернуться домой".
Образ страны чародеев в XVII веке прочно сменился описанием рая для выпивох, где человек постоянно пребывает в шатком, "пограничном" состоянии между трезвостью и опьянением. Кстати, все путешественники из Европы в один голос утверждали, что название этой земли означает именно границу. "Страна эта называется Украиной, то есть, пограничьем", -- писал Вимина. "Страна казаков именуется Украиной, что означает "окраина", -- вторил ему Шевалье. – Это вся территория, что протянулась за пределами Волыни и Подолии и которая входит в состав Киевского и Брацлавского воеводств. В последние годы казаки стали сами хозяевами этих областей".
Однако хозяйствовали они удивительно безалаберно.
ЗЕМЛЯ, ГДЕ СПЯТ БЕЗ ПРОСТЫНЕЙ
В XVII веке Западная Европа сделала огромный шаг на пути цивилизации. Там строят огромные каменные дома и дворцы, многопалубные военные корабли, наслаждаются итальянской оперой, ставят пьесы Шекспира и Мольера. В Лондоне и Париже открываются научные общества, процветает живопись и ремесла. Увы, но всего этого в Украине еще не было.
Скажем, любят современные мифотворцы рассуждать о поголовной грамотности наших предков во времена Хмельницкого. А Альберто ди Вимина пишет совсем другое: "У казаков нет другой письменности, кроме народной русинской, но лишь немногие ею занимаются".
Удивляли изысканного итальянца и примитивные стандарты быта: "На столь обширном протяжении страны не видно каменных домов, исключая Киева: все это плохие хаты и, если не считать нескольких дворянских домов, по справедливости должны быть названы хижинами. Некоторые из них сплетены из древестных ветвей и помазаны белой глиной, другие – сколочены из дерева".
Отсутствие железных предметов, свидетельствующее о низком уровне производственных сил, поражало Вимину: "Плохая домашнюю утварь гармонирует с постройками, потому что, кроме ножа и горшка, все в доме деревянное. Лишь немногие употребляют простыни, в многочисленной семье разве только на единственной кровати хозяина есть простыня, прочие спят на лавках, на соломе или на какой-нибудь шерстяной тряпке".
ДАЖЕ В КИЕВЕ НЕ БЫЛО НИ ВРАЧА НИ АПТЕКИ
Меня всегда удивляло, почему так любят врать наши "науковці". Неужели количеством вранья измеряется степень патриотизм? Тем более, что любую ложь легко проверить. Когда читаешь отчеты иностранцев и видишь, как их поражала слюда вместо стекол в окнах украинских хат, отсутствие в наших городах продавцов сладостей на улицах или виноградников в селах (единственно "из-за небрежности к агрокультуре"), понимаешь, что для них это была отсталая полудикая страна.
Они постоянно пытались докопаться до причины такой отсталости и не находили ее в чем-либо другом, кроме лени местных жителей. "Нет ни врачей, ни аптекарей", -- возмущался в 1650 году тот же Вимина. Но прошло тридцать пять лет, а ничего не изменилось!
В 1685 году в Киеве служил будущий учитель Петра Первого военному делу шотландский наемник Патрик Гордон. Он командовал тут русским гарнизоном и пытался хоть как-то изменить уродливый быт. Когда сын Гордона, учившийся в Братской школе, неожиданно умер от отравления и никто не смог ему помочь, когда от родов скончалась даже дочка гетмана Ивана Самойловича, полковник-шотландец не выдержал и требовал уже от московского правительства доктора для Киева или хотя бы "какого-то другого образованного человека с аптекой, которая необходима не только мне, но и наместнику и всем подданным". Но аптека появилась только при Петре, которого у нас почему-то так не любят. Просто удивительно, неужели "прогрессивные" гетманы без аптек лучше "царя-деспота" с аптекой?
ВСЯ БЕДА – В ОТСУТСТВИИ ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОСТИ
Когда в XVIII веке полунезависимое государство казаков превратилось в воспоминание, о причинах этого геополитического провала задумалась все та же Европа. Европейцы не стали винить в случившемся турок, поляков и "москалей", как это делается у нас, а указали на недостатки самих запорожцев. Французский ученый Жан-Бенуа Шерер считал так: "Запорожские казаки, зная, как охранялись границы татар и поляков, пользовались этим и часто нападали на их страны. Отряды казаков захватывали их лошадей и скот, а их самих убивали или брали в плен. После нападения они возвращались на Сечь и делили между собой добычу. Потом они устраивали большой праздник, несколько дней подряд пили и плясали и рассказывали на улицах о своей отваге. Они обнимали крестьян и приглашали их пить вместе с собой. Если кто-нибудь отказывался, они осыпали его руганью, независимо от того, знала ли они его ранее".
Колоритная картина! Почти Гоголь! А вот и вывод: "Вот так они растрачивали за несколько дней все, что стоило их добыча… Всю свою свободу запорожцы использовали для того, чтобы жить в безделье. Они жили в своем распутстве и умирали так, как жили".
Это и есть подлинно европейский взгляд на старую Украину. Еще точнее сказал о ней Вольтер: "Плохое управление погубило здесь то добро, которое природа пыталась дать людям".
Оценили 16 человек
18 кармы