Сегодня в рубрике "Изба-читальня" фантастический рассказ Владимира Зимина о народных избранниках будущего.

Консенсус

dura lex, sed lex

– Привет, Коля. Как отдохнул на островах? Ничего не болит? – председатель комитета ГосДумы по законодательству Николай Бугаёв ехал на первое осеннее пленарное заседание. Сентябрь 20…… года в столице выдался жарким, душным и пыльным. По сравнению с Мальдивами – самый настоящий Ад.
– Привет, Вася. А разве должно что-то болеть?
– Ну если не виски после виски и долгого перелёта, так живот со смеху. Ты что, новости не смотрел?
– Смотрел, но ничего не понял. Что здесь творится? С ума там все что ли на ТВ посходили? Какие на хрен тарелки? Вася, в чём дело?
– Как подъедешь, поднимайся на тринадцатый, в столовую. Я всё тебе объясню.
– Хорошо, минут через двадцать буду.
Николай Петрович похлопал себя по значительному брюшку мужественной законодательной рукой и почесал блестящую сорокапятилетнюю лысину. Кладя мобильник в карман висящего за сиденьем водителя пиджака дорогущего костюма, он недоумённо покачал головой: “Б..я, дурдом... или дурДум. Ща Вася удивит в очередной раз. Недаром фамилия - Разыграев. Устал я уже от его проектов.”
Василий Васильевич Разыграев, министр науки и промышленности РФ, был человеком незаурядного склада ума и даже слишком, для министра. К сорока годам он уже имел неплохой капитал в крепком банке за бугром, внешность Алена Делона, как бы сказали в восьмидесятых годах ХХ века, и глаза семидесятилетнего старика, что вызывало смешанные чувства, при близком общении с ним.
Через пятнадцать минут служебная машина остановилась у недавно построенного парламентского комплекса в Апендиксе, как называли присоединённые к столице территории сами москвичи. Николай Петрович вышел из машины на простор площади и поспешил к зелёной угловатой стеклянной громаде здания Думы. По дороге его пыталась остановить смазливенькая забавного вида журналистка, улыбаясь что было сил, и, чуть не хватая за полу пиджака:
– Николай Петрович, пожалуйста, пару слов для нашего канала!
– Потом, потом, - он ускорил шаг, пытаясь оторваться от четвёртой власти.
– У меня тоже для вас есть кое-что важное. Вы не пожалеете! – казалось в последней надежде крикнула девушка. Он резко приостановился и, прищурившись, взглянул на журналистку:
– У вас, для меня?
– Да, очень срочно!
– Сейчас действительно не могу. Только вечером, Вы ведь здесь аккредитованы и проживаете? Вечером я вас найду, обещаю, вы меня заинтриговали, – председатель комитета вложил в ответную улыбку всё оставшееся от отпуска обаяние.
– Так я жду вас вечером в холле. Это действительно очень важно.
Уже входя в столовую, называвшуюся так только по традиции, и скорее напоминавшую лучшие европейские рестораны, он обнаружил Василия Васильевича в приподнятом расположении духа. Не тратя время на неуместные между старыми знакомыми церемонии, он коротко сказал, присаживаясь:
– Ну, Вася, выкладывай. Что опять задумал?
– Коль, весь этот бред про тарелки по телевизору, не совсем бред. Это один из отвлекающих элементов моего проекта по принятию Думой новых поправок к финансовому законодательству. Ты ведь не вчера родился, и понимаешь, что мы пришли к власти в этой стране не для того, чтобы ей править, а чтобы как можно быстрее “снивелировать” её существование до требуемого спонсорами минимума. С денюжкой на счетах у нас уже неплохо, а если основную часть проекта осуществить до Нового Года, то уже весной мы с тобой будем недосягаемы для местного ворчливого быдла и обеспечим нашим потомкам безбедную жизнь на три поколения вперёд.
– Я всё понимаю, кроме тарелок. Что это за х..ня?
– Объясняю. Сегодня ты представишь сразу несколько законопроектов большей частью рутинных и скучных, но для нас важен только финансовый. Он должен затеряться среди остальных. Ко всему этому будет ещё один, от моего министерства: «О мерах по обеспечению взаимодействия с внеземными цивилизациями», где будет подробно описана процедура контакта с пришельцами. Именно для этого сейчас накачивается пресловутое общественное мнение. Именно для этого нейтрализованы наиболее информированные и здравомыслящие, а потому и опасные фигуры из МинОбороны и ФСБ. Своя фракция будет голосовать как надо, без проблем, мы не ПЕдРосы какие-нибудь давешние, вялые и гнилые, их больше нет - и замечательно. Коммунисты? - Так они сами нечто вроде пришельцев или динозавров, интересно, но непонятно. Нацпатриотов вообще в расчёт брать не стоит - пусть кричат, пока не охрипнут. Независимых додавим вместе с электоратом, через ящик и интернет. Ты даже не представляешь, какие бабки вложены, Коля! Голливуд тихо курит в туалете!
– Неужели поверят?
– А то! – Разыграев усмехнулся и старческие глаза блеснули нездоровым огоньком. – главное “под шумок”, прямо сегодня принять финансовую часть. И побольше болтовни о «Взаимодействию с внеземными». Все «факты и доказательства»в этой папке. Для придания веса этому фуфлу в нём есть пункты об участии большинства министров, и меня в том числе, в первом контакте, вместе с обязательным исполнением нами всех пожеланий пришельцев. Это тоже необходимо принять сегодня. Те из независимых, кого мы не смогли уговорить, проголосуют “за” просто для прикола. А когда поймут, что с финансовым поторопились, будет уже поздно. С завтрашнего банковского дня денежные потоки пойдут в строго заданном направлении. Это “цена закона”, Коля. Справишься?
– Справлюсь, – Николай Петрович поднялся и с усталой ухмылкой направился в зал заседаний.

***
Всё прошло именно так, как предполагал Разыграев. Пара рутинных законопроектов, финансовый и 'внеземной' были приняты с разной степенью неодобрения разношёрстной оппозиции и через полчаса вступили в силу, подписанные Президентом. Внизу, в холле Думы, Николая Петровича уже поджидала знакомая по утренней встрече журналистка.
– Я вас жду, – она заговорщически кивнула в сторону мраморной колонны, – давайте отойдём. – Посмотрите, я приготовила это для Вас.
На экране её планшетника происходила запредельно жестокая сцена с участием каких-то светящихся гуманоидов и существ “сильно похожих на людей”. То, что гуманоиды вытворяли с “похожими”, не рискнул бы разместить самый нелегальный чернушный порносайт.
– Что это за кино?
– Это не кино, Николай Петрович, это фрагмент Их первого контакта с другой цивилизацией, похожей на нас, – в этот момент над зданием Думы потемнел и начал сгущаться воздух, смеркалось. Громада чего-то непонятного, размером с пол Москвы, не спеша материализовывалась на двухсотметровой высоте. – Они, – журналистка указала большим пальцем в сторону небесного сюрреализма, – направили меня к Вам с благодарностью.
– С благодарностью за что? – председатель комитета по законодательству понял, что ему становится плохо.
– Эти странные существа ценят собственные законы превыше всего, и чужие тоже соблюдают беспрекословно. Они (это страшное слово сверлило дыру ужаса в сознании) терпеливо ждали, когда какая-нибудь страна примет закон о первом контакте. Ещё утром они просили сообщить Вам, как о своём желании, а сейчас просто благодарят, словами, - девушка закатила глаза к небу:
«Первый контакт символизирует начало тесного и плодотворного сотрудничества наших рас. Рождение нового всегда происходит в муках и нередко связано с гибелью во всех известных нам мирах. Только лучшие и достойнейшие способны пойти на такой подвиг во имя блага своего народа! Что вы и доказали принятием этого закона».
Не беспокойтесь, Вы вне списка, поэтому процедура Вас не коснётся, а к тем, кто в списке, уже направлены подразделения “первого контакта”. Да и не злые они вовсе, просто у них такие обычаи, правила и законы.
Его ноги подкосились. Вспоминался тёзка-классик: “Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие...”. Николай Петрович достал мобильник и набрал номер Разыграева: – В окошко посмотри, идиот. Всё, консенсус! Вот она, твоя “цена закона”. Жди гостей, Вася, – уронив трубку, и, хватаясь за бешено стучащее сердце, Бугаёв сполз по колонне на пол.

Владимир Зимин