1. Я сложно отношусь к принятому решению по Сирии, поскольку оно несет в себе очень много рисков. По мне, так оно лучшее из плохих. Идея о том, что можно ограничиться «воздушной поддержкой», не влезая в наземные операции, конечно, замечательная, но в тот момент, когда ты влез в вооруженный конфликт, начинает действовать совсем иная логика.
И ты не всегда можешь удержаться в рамках своего «гениального плана».
У американцев во Вьетнаме план был примерно такой же, а остальное мы знаем. Другой вопрос, что наши, во-первых, соблюли все формальные процедуры, а во-вторых, дождались, что стало ясно, что режим все-таки не «сыплется» (вопреки утверждениям наших либеральных СМИ), и, в-третьих, сняли с этого максимум политических дивидендов, и не только на Ближнем Востоке.
2. Думаю, начальство наше без особой радости влезает в эту историю. Было бы большое желание, то мы туда влезли в июле, когда шел практически откровенный обвал позиций сирийской армии. К середине сентября «обвал» этот почти полностью прекратился. Исламисты не то чтобы выдохлись, но первоначальный импульс утратили.
Из-за этого – имевшегося большого первоначального весеннего импульса для завала режима не хватило – и пошла опять игра вокруг создания повода для прямой интервенции. Вообще внешне ситуация напоминала то, что было, когда западники начинали прямой «завал» Каддафи. Ситуация вошла в ступор, понадобилось влезать в наземную операцию…
Но там обошлись спецназом. В Сирии такое точно не получилось бы. Думаю, мы были в шаге от американо-турецко-израильской интервенции в Сирию и Ливан. Даже в полушаге. Потому что лицезрение «Асада, который вот-вот падет» уже пятый год подряд – это, согласитесь, унизительно для нобелевского лауреата. Даже если его фамилия – Обама. Он не мог больше «терять лицо».
3. Не надо, впрочем, забывать, что влезаем мы в эту историю в том числе в ситуации, когда:
(1) Иранцы подписываются под наземную операцию (правда, видимо, в Ираке), означает, что думали долго и готовились долго.
(2) Что очень недооценивается – среди суннитов появились небольшие, но устойчивые группы, которые стратегически поставили на Асада и не предали его.
(3) Часть оппозиции признала именно Москву в качестве легитимной площадки для переговоров о политическом урегулировании. Согласитесь, это несколько иная ситуация, нежели ее рисуют.
4. При всем своем скепсисе я считаю, что решение об участии в конфликте принято по времени очень удачно. Именно тогда, когда колебания и разброд в стане наших противников были наибольшими.
Они – США и их компания – сами загнали себя своей же пропагандой в такую воронку, где свободы публичного маневра у них нет совсем. Да и к тому же «сирийская» политика – особенно у американцев – дискредитирована настолько, что активничать очень опасно. Лучше промолчать и делать вид, что «мы вместе» и теперь выясняем, «в каком».
Это то, что происходит в последние 24 часа. Обратите внимание, что главный мотив комментариев из официальных кругов Запада: «выясняем, налаживаем взаимодействие, координируем».
5. Имеет ли сирийский кризис военное решение? Конечно, имеет. Особенно если не заниматься контролем территории, а контролировать коммуникации и все, что связано с нефтью. Поглядите на карту и удивитесь, насколько это операционно возможно. Сирия, в действительности, это пустыня, побережье и несколько десятков перекрестков, которые все это связывают.
И еще граница с Иорданией, которая, да, проблема. Но тут порадовал «друг и брат» Рамзана нашего Кадырова – король Абдалла. А вообще война в Сирии (с учетом местности, особенностей населения и прочего) – это война систем управления. Огневые возможности у обеих сторон уже вполне сравнимы, выиграет тот, у кого система управления окажется более эффективной.
Поэтому «договоренности» Путина с Нетаньяху существенно повышают курс акций Асада.
6. Может ли Сирия стать Афганистаном-2? Сомнительно. Ничто в истории Сирии не говорит о такой возможности. Ничто. Можно подпитывать этот конфликт извне довольно долго, но только при условии, если будет сохраняться:
(1) позитивная для боевиков динамика (в противном случае они откочуют в места более перспективные);
(2) местная социально-экономическая база (т. е. торговля нефтью).
Но внутренних истоков конфликта в таком формате, как сейчас, я лично не вижу. Они кончились в сентябре 2012 года, когда было подавлено «восстание в Алеппо» (если я не ошибаюсь, третье или четвертое в истории Сирии с послевоенных времен). А в Афганистане (и во Вьетнаме) основными были именно внутренние факторы конфликта.
7. Вредить они нам, конечно, будут. Правда, они нам и так бы вредили. Вообще надежды на то, что нас бы на пять–шесть лет оставили в покое, наивны. Американцы (да и немцы), в отличие от наших креаклов, экономическую ситуацию у нас представляют себе корректно, и предоставить нам хотя бы три–пять лет мирного развития без «гирь» на ногах в виде уплаты «нефтегазовой ренты» через избыточное потребление они не могут. Они все поняли, что мы не разваливаемся, а скорее наоборот. Причем много скорее.
В Америке вообще идиотов меньше, чем мы думаем. Особенно у власти. Поэтому неизбежно они бы нас во что-нибудь втянули. Причем могли бы и на нашей территории. А главное, могли бы нас заставить (с полпинка – дураков-патриотов у нас явно переизбыток, хотя они считают себя националистами) бороться за какой-нибудь «фейковый» актив.
У американцев навязывание миражей очень хорошо получается. «Русский мiръ», например, очень хорошо вышел. Замечательно. Очень профессиональная политтехнологическая работа.
8. А Сирия – вполне стоящий геополитический актив, за который стоит побороться, если уж все равно втягивания в конфликт не избежать. Кстати, в перспективе прекрасный курорт и страна с великолепными традициями в легкой, пищевой промышленности. Это неплохой союзник.
И по моему личному опыту общения с сирийцами – вполне приличные люди сами по себе. Хорошее место, ценное – с какой стороны ни погляди. И потом – все же борьба на чужой территории и, будем надеяться, малой кровью. Тут главное, вы будете смеяться, гражданский контроль над вооруженными силами.
9. Хотя я считаю, что спасти Сирию уже не получится. И, наверное, не надо. А вот начать конструировать некий «Большой Левант» и усилить тему «рушимости границ» (курдов на радость туркам отпускать придется) вполне можно.
Как только эта перспектива – «рушимости границ» и новой модели организации Ближнего и Среднего Востока вне рамок пресловутых договоренностей Сайкс – Пико – будет открыто обозначена (и, кстати, именно поэтому ценным активом является и сам Асад, который в силу конфессиональной принадлежности в «Большом Леванте» вполне может быть главным, поскольку «равноудален»: алавиты – такие же шииты, как я балерина), к нам потянутся самые неожиданные люди.
В мире, кстати, уже давно не хватает «Большого Леванта», где можно «делать дела».
10. Не будет нам мира, ни в Сирии, ни в самой России, ни в Таджикистане, ни в Средней Азии (Казахстан меня как-то волновать стал), пока с «большой шахматной доски» не будет снята одна фигура. Называется она – Саудовская Аравия.
И американцы уже не очень против, но сами не хотят, боятся, видимо, да и влипли в игры... Боюсь, что придется нам. И подозреваю, что кое-кто из умных уже об этом догадался.
Оценили 48 человек
85 кармы