Одиссея (глава 2). Самый хитрый древний грек.

Погодой возвращающихся победителей боги и правда не жаловали, поэтому запасы быстро замещались золотом и другими сокровищами, которым вся дюжина итакийских кораблей вскоре оказалась загружена доверху. Сопровождаемые трёхэтажными радостными приветствиями бывших союзников, подданные Одиссея уже было взяли курс домой, когда царя вновь стал донимать уже обозначенный кормом для акул номер один первый помощник.

— Чего тебе опять надо, Шлемазлос? — простонал отдыхающий в тени под навесом правитель Итаки.

Первого помощника очень трогало, что Его Величество всегда обращается к нему по имени. В этом ощущалась даже какая-то привилегия.

— У нас тут оргвопрос возник, твоё величество, — тихо сказал Шлемазлос. — Кажется, нам не хватит провизии до Итаки.

— Это от того, что кто-то слишком много жХГёт, — приподнял голову с подушки Одиссей.

— Нет. Это от того, что кто-то слишком много продаёт, — заметил первый помощник, почему-то глядя в сторону.

— Тогда надо пХГосто меньше жХГать, и всем хватит, — отмахнулся царь.

— Не хватит. Мы и так сократили пайки, не хватает, — вздохнул Шлемазлос и развёл руками. — Я даже приказал вскрыть Эн-зэ.

— Зачем вам эн-зэ? — насторожился Одиссей.

— А вот с этим вопросом я к тебе, твоё величество, и пришёл, — нахмурился помощник. — Что такое эн-зэ по-твоему?

— «Ненаглядное золото», конечно, — расплылся в улыбке царь. — Я ХГазместил там самые пХГекХГасные сокХГовища ТХГои. Ты видел эту золотую статую АфХГодиты? Я её потХГогал и лишился покоя. Такая сладенькая: ушки из кХГасненького золота, носик в изумХГудах, жопа толстая и шеХГшавая, как ананас… Богиня! А выза каким-то хуем еду туда сложили!

— Ёб твою еговеличественную мать, твоё величество! — произнёс дифирамб своему правителю Шлемазлос. — Эн-зэ – это неприкосновенный запас! Провизии! А ты его продал!

— А хули вы его касались своими немытыми лапами, поцы вы безмозглые, Хгаз он непХГикосновенный? — попробовал выкрутиться Одиссей.

Впрочем, ему самомустало ясно: пускать эту ситуацию на самотёк нельзя. Потому что при попытке выкупить провиант обратно бывшие благодарные покупатели просто из жажды возмездия заломят такую цену, что итакийцы скорее перейдут к людоедству, чем согласятся.

— ПидаХГасы, — вздохнул царь, ни к кому, впрочем, не обращаясь, и задумался, какой выход можно было бы найти из этой ситуации.

— Удваиваю, что этот жадный долбоёб сдохнет с голоду, но ни хера ни купит! — послышался громопободный голос откуда-то с небес.

— А принимаю! — отозвался второй. — Ставлю, что его морская жаба задушит прежде, чем он согласится хоть кувшин кислого вина купить у киконов!

Киконы! Одиссей прошёл к амфоре с картой и принялся сверять текущее местоположение и шансы добраться до заветных земель до того, как на кораблях начнутся голодные бунты.

— Ладно-ладно, — расслабленным и пренебрежительным тоном сказал Одиссей. — ХГаз вы такие пХГожоХГливые, то пХГидётся сделать остановку и запастись пХГовизией. Необитаемых остХГовов поблизости нет, поэтому пХГидётся её…

Команда затихла, наблюдая за своим лидером.

— Купить, — тоном, не терпящим возражений, сказал Одиссей. — Даже если в итоге пХГидётся потеХГпеть небольшой убыток. Видите, на какие жеХГтвы пХГиходится идти Итаке из-за вашей пХГожоХГливости?

— Охуеть! — ахнули итакийцы. — Если царь согласен на убыток, нам совсем пиздец.

— Но я нашёл наиболее выгодное место для тоХГговли, — добавил царь. — ГоХГод ИсмаХГ.

— Город киконов? — с сомнением уточнил Шлемазлос. — Но они же…

— Исполнять! — велел Одиссей.

— Маршрут построен! — тут же доложил кормчий. — Попиздовали уже, жрать охота.

— Купился? — донёсся с небес шёпот.

— Похоже, — послышался ещё один. — Зевс, ты же понимаешь, что я про принятие сказал только, чтобы его спрово…

— Сделал ставку – не пизди, — отрезал первый шёпот.

Корабли встали на якорь у пристани Исмара, города киконов. Не особо крупный, он, тем не менее, мог предложить столь нужную флотилии итакийцев провизию на продажу. Чем Одиссей не преминул воспользоваться. Экспедицию возглавил один из доверенных людей царя.

— И помни, — напутствовал лидер эскадры торгового посланника. — Наценку допускай не больше трети, ясно?

— Отъёбись, твоё величество, — отмахнулся тот от лектора. — Не первый раз обрезание.

Оставшиеся на кораблях занялись текущим ремонтом, изредка поглядывая в сторону города. Царь же решил, что частично пополнить запасы питья можно в ближайших источниках питьевой воды, и снарядил вторую небольшую экспедицию на их изучение. Вернулась экспедиция в крайне задумчивом расположении духа, а своим рассказом повергла правителя в шок. Вокруг каждого источника воды был выставлен забор, а возле единственной калитки сидел киконец с двумя амбалоподобными охранниками, собирающий плату за доступ к воде. Одиссей услышал, как в голове зазвенел тревожный колокольчик. Первый из множества. С тревогой царь Итаки посмотрел на дорогу в Исмар и воспрял внутренне, когда из-за холма появились посланцы. Настрой их и позы, впрочем, быстро испарили свежепроклюнувшийся оптимизм владыки. А ещё больше Одиссей встревожился, когда увидел, что те волокут телегу с быками. Сами.

— Что это за пиздец?! — вскричал он, едва посланцы добрались до пристани. — Нахуя вы сами тащите быков?! Почему вы их не запХГягли в телегу? Что вы…

Царь осёкся, когда понял. Вместо быков торговцы привезли чучела. И где-то на дне телеги лежала пара мешков овощей с двумя бочонками воды.

— ПидаХГасы!!! — взвыл Одиссей. — Вы что наделали?! Вы что купили?! Нахуя вы купили чучела?!

— Погоди, царь, не кипятись, — попытался остановить его старший посланец. — Ты бы видел, как они торгуются. У нас ни одного шанса не было.

Как позже рассказал посланец во время пыток, киконы таскали процессию по всему рынку под палящим солнцем, не останавливаясь и старательно отсекая итакийцев от любого источника воды. При этом хозяева всячески расхваливали непродовольственные товары. Лишь спустя пару часов совершенно бессознательным итакийцам предложили купить пару прекрасных быков, что те с радостью и сделали, готовые заплатить любую цену, лишь бы прекратить эту пытку. И лишь после приобретения быков по совершенно безумной стоимости итакийцы смогли на оставшееся золото небольшой запас провизии и воды.

— Это пиздец! — восклицал Одиссей. — Это хуже, чем пиздец! Это позоХГ! Итакийцы! Итакийцы дали себя обсчитать!

— Царь, — прохрипел бывший глава экспедиции, заодно снятый с должности капитана второго по важности корабля в эскадре. — Позволь я ещё раз к ним схожу. Я их до набедренной повязки раздену, а её им в аренду оставлю!

— Отставить на хуй! — вежливо попросил его Одиссей. — Я сам к ним пойду!

Самый хитроумный древний грек вернулся из Исмара мрачнее Аида. Вместе с ним к пристани прибыла целая вереница телег, доверху нагруженных едой, водой и вином. С ними вместе прибыли киконские торговцы, под наблюдением которых провизия с телег перекочевала на корабли. Но не успели итакийцы порадоваться дипломатическим талантам своего царя, как киконские грузчики приступили к выгрузке с кораблей золота и сокровищ, заработанных честной морской торговлей.

— Это что за херня, царь?! — мягко поинтересовались было подданные у Одиссея, но тот как в царство Аида провалился.

К концу погрузки итакийцам удалось найти царя на одном из кораблей в окружении опустошённых кувшинов вина. Тот молча поглощал свежеприобретённую провизию в одну наглую и хитрую харю.

— Ну ты вконец охуел, твоё величество, — поблагодарили его итакийцы за удачную сделку. Ты что, за эти сраные телеги отдал всё наше золото?

Одиссей отмахнулся глиняной чашей и выхлебал ещё вина прямо из амфоры.

— Ты что, купил провизию дороже золота?! — взвыли итакийцы, увидев, что киконцы подгоняют ещё телеги для отгрузки золота, приехавшие пустыми. — Ты же нас по миру пустил!

— ВечеХГом! ВечеХГом всё объясню, пидаХГасы! — не выдержал Одиссей и отхлебнул ещё вина. — Пейте, жХГите, пока они не уехали! Мы – тупые шлемазлы, доХГвавшиеся до еды и вина. ЖХГать! Всем!

Наконец, к раннему утру, когда киконцы увезли всё золото к себе, а итакийцы выспались, Одиссей собрал свою маленькую армию, чтобы произнести вдохновляющую речь.

— ВеХГные мои подданные! Кто мы?! — обратился к собравшейся толпе Одиссей.

— Лохи ёбаные, — послышалось с небес.

— Кто мы?! — повторил свой вопрос царь Итаки, игнорируя ответ с Олимпа.

— До швартовки здесь мы были итакийцы, — неуверенно протянул один из капитанов. — А сейчас какие-то фраера…

— Кто мы?! — заорал Одиссей. — Мы – воины! Воины Итаки! Её сыны!

— Вот мудак. Так нахуярился, что до сих пор не протрезвел, — поняли итакийцы.

— Мы – те, кто славен на всю Ойкумену своим хитХГоумием, находчивостью и пХГедпХГиимчивостью! — не унимался Одиссей. — Нет никого, кто мог бы нас пеХГехитХГить! Никого, кто сумел бы нас обсчитать! И никого, кто смог бы нас обдуХГить!

— Ага, блядь, — согласились итакийцы. — А то, как нас тут наебали, нам Гипнос напиздел, наверное.

— А сейчас, — перекричал гомон Одиссей. — Я ХГасскажу главную тайну Итаки!

Толпа притихла.

- Главная тайна Итаки, — царь понизил голос. — В том, что происходит с теми, кто пытается перехитрить итакийцев…

Жители Исмара не были готовы, что итакийцы будут трезвыми после таких вечерних восхвалений Диониса и шумного песенного конкурса, поэтому не усилили охрану, как обычно делали в случае появления чужаков. Тем неожиданней для них стала открывшаяся истина, что никто кроме Одиссея не прикоснулся к вину, а восхваления бога виноделия проводились с использованием воды. Дионис пытался что-то заявить на Олимпе по поводу травмы самооценки, но быстро зауксусился после предупреждения Зевса о возможности ввода сухого закона. Для Исмара всё кончилось ещё печальнее. По приказу Одиссея итакийцы перебили всех свидетелей того, что кто-то смог их обсчитать. А затем под покровом ночи вывезли золото обратно на корабли. Позднее выяснилось, что Одиссей и во время праздненств не терял времени даром. Итакийцы, маскируя шум работ шумными возлияниями, усилили каркасы своих кораблей, увеличив их грузоподъёмность настолько, что смогли вывезти не только свои сокровища, но и часть киконской казны, прихватив вдоволь еды и вина. Запасы вина, впрочем, быстро сошли на нет в процессе празднования удачной сделки. Так Одиссей вернул себе ненадолго утраченное звание самого хитроумного древнего грека.

Баграт Саруханов.