Человек похож…

Протоиерей Андрей Ткачев, 13 января 2012г.

Человек похож, например, на дерево. Нужно плод приносить, а иначе – срубят. Или – на свечу. Нужно от рождения до конца земной жизни гореть перед Богом ровным огнем без копоти. А еще похож человек на самолет. Да-да, на самолет, который «провожают совсем не так, как поезда», под крылом которого «о чем-то поет зеленое море тайги» и так далее.

Рассказываю, почему.

В полете для воздушного судна самое главное – взлететь и сесть. Это самые опасные и ответственные этапы. На набранной высоте тоже могут быть форс-мажоры: может птица в турбину попасть, может забарахлить техника или электроника, может горючего не хватить, опять же – турбулентность и т.д. Но все равно самое главное и самое трудное – взлететь и приземлиться. У человека в жизни все точно так же.

Когда человек уже зачат и первые месяцы жизни проводит внутри материнского организма, то это сравнимо только с возникновением новой вселенной. Все остальные сравнения не дотягивают. Вырастая внутри утробы от одной живой клеточки до целого и полноценного человека, мы семимильными шагами там, во тьме, проходим, пролетаем огромные этапы развития. Это – межзвездный полет. Все, что ждет нас вовне, по степени важности рядом не стоит. Назовем это запуском двигателей и взлетом.

Потом самые важные этапы проживаются в первые годы жизни. Никакая учеба ни в каком институте не сравнится по важности получения информации и навыков с теми первыми годами, когда человечек выучивается ходить, говорить, ориентироваться в огромном мире. Затем интенсивность накопления навыков снижается, хотя нам именно кажется, что жизнь набирает силу. Образование, выбор профессии, поиск своего места – это набор высоты. Жизнь постепенно замедляется, и изменения происходят более количественные, чем качественные. Наконец достигается потолок, выше которого не взлетишь, и человек движется на заданной высоте. Это мы называем зрелой жизнью.

У кого-то рейс внутренний: из Харькова в Симферополь. Ему и лететь час с небольшим. У кого-то рейс покруче: допустим, Дели–Нью-Йорк. Там и высота побольше, и скорости выше. Но это – детали. Все равно цель полета не сам полет, а приземление и доставка к месту грузов и пассажиров. Таким образом, если сравнивать нас с самолетами, то большая часть важнейших этапов у нас, взрослых людей, уже позади. Кто-то так и не выехал из ангара, кто-то развалился на взлете, у кого-то на борту в воздухе оказался террорист или почему-то быстро закончилось топливо. А у нас – все в порядке. Взлетели, скорость и высоту набрали. Летим. Самое важное теперь – впереди. Самое важное – сесть и не разбиться. Разумею «христианскую кончину живота нашего, безболезненную, непостыдную, мирную, и добрый ответ на страшном Судище Христовом».

Больше мечтать не о чем. Лети, смотри по сторонам, наслаждайся видом в иллюминатор, пилот пусть следит за приборами. Цель с каждым часом становится ближе.

Когда приземлимся (дай Бог приземлиться), нужно будет еще пройти паспортный контроль. Аэровокзалы ведь тоже места весьма символичные.

                                                              *  *  *

Это целая система дверей, ворот и переходов. Это эшелонированная, организованная защита, не пускающая на борт кого попало. Прямо мытарства своеобразные.

Тут пожалуйте вещи на досмотр. Там, будьте любезны, снимите запонки, часы, ремень, высыпьте мелочь из карманов. Иногда приходиться разуться или даже раздеться. Потом «встаньте здесь, руки в стороны, теперь еще раз».

Потом «предъявите паспорт и билет». Документы должны быть правильно оформлены, анкеты правильно заполнены. Случится вам быть невыездным или в розыске, вас тут же «примут» на паспортном контроле и под белы рученьки отведут куда надо. Еще есть такое понятие, как виза, регистрация. И даже когда все пройдено, нужно не сразу сесть в кресло, а ждать. Иногда – долго.

Есть, правда, такая категория пассажиров, как VIP-клиенты. Эти приезжают в аэропорт за пять минут до взлета, когда двигатели уже прогреты. Минуя всякие формальности, они в сопровождении стюардесс садятся на борт и – вперед. Видимо, в мире духовном им соответствуют святые. Без мытарств, без проволочек, без нервов и ожидания они сразу в сопровождении ангелов отправляются к цели. Но подавляющее большинство коротает время, бродя по duty free, зевая, глядя в окно на взлетную полосу или на табло с расписанием.

                                                              *  *  *

Одному знакомому приснилось, что он срочно улетает. Огромный аэропорт, сотни дверей и окошек – заблудиться можно. И его нигде не пускают. Даже разговаривать не хотят, опускают головы, не берут в руки его паспорт. Справа и слева люди проходят контроль и идут дальше, а он – нет. Прямо как с Марией Египетской: какая-то рука упирается уму в грудь и не пропускает на посадку. А уже объявляют, что скоро взлет! Он в панике бегает вдоль бесчисленных дверей и окошек и вдруг обнаруживает, что билет он потерял. На табло высвечивается информация, что посадка заканчивается. Человек понимает, что он на борт не попадает. И еще он понимает, что дело не в самолете, а в том, что его не принимают в иную жизнь, в настоящую жизнь. Он там не нужен, и уже ничего нельзя изменить или исправить. В ужасе он просыпается.

Кем бы он был, скажите, если бы сразу после пробуждения не побежал в храм Божий на исповедь?!

                                                              *  *  *

Вся наша жизнь есть школа символов, притч и загадок. Сказал же некто, что учиться можно даже у телефона. Чему? А вот чему: сказал «здесь», а услышали «там». Чем не образ молитвы?

И не только у телефона учиться можно. Но еще и у самолета, и у аэровокзала…

Источник