Этот перевод продолжает серию переводов статей политологов и экономистов о роли Китая в современном мире. В этой статье хорошо показано, что вместо неолиберальной и транснациональной глобализации Китай предлагает миру свою версию. Автор называет ее "кейнсианской". Это фрагмент интервью с испанским политологом Андресом Пикерасом в связи с выходом его книги «Реформистский выбор: между деспотизмом и революцией. Объяснение капитализма исходя из классовой борьбы». В чем суть этой оригинальной точки зрения?
Автор: Андрес Пикерас, профессор социологии Университета имени Хайме I в городе Кастельон, является автором или руководителем авторского коллектива многих исследований по вопросам миграции, мондиализации, идентичности и роли коллективных субъектов в политической и социальной сферах. Среди его недавних книг необходимо выделить «Капитал: миграции и идентичности» (2007) и коллективную работу Международного наблюдательного совета по кризису (OIC), где он состоит членом, «Коллапс глобализации» (2011).
Оригинальное название статьи: Китай начал свою собственную глобализацию и пытается создать что-то вроде «кейнсианства без берегов
Источник: сайт Ребельон.
Дата публикации: 29-05-2015
Текст интервью (самые важные с моей точки зрения моменты я позволил себе выделить курсивом):
- Вы бывали в Китае. Как определить его место в мире?
- Перед лицом ухудшающегося состояния трех «моторов» капиталистической глобализации (США, ЕС и Японии) Китай начал запускать свою собственную глобализацию. В настоящее время он осуществляет неоспоримую гегемонию в БРИКС (группе стран, которые «центральные» державы именуют «поднимающимися»). Среди них он – единственный, у кого сейчас есть собственная глобальная геостратегия.
В этом плане в сентябре 2012 г. произошел крупный сдвиг в мировой геостратегии: Китай и Россия заключили торговые соглашения в своих валютах, а также договорились о совместной эксплуатации месторождений и обмене энергетическими ресурсами стратегического значения.
Таким образом, с сентября 2001 по сентябрь 2012 г. США, их глобальная геостратегия и их господствующее положение в мире пережили два громадных потрясения, несмотря на информационное замалчивание, окружавшее второе из этих событий планетарного размаха.
Кроме того, Си Цзиньпин только что официально представил новый проект «Шелкового пути» шестнадцати главам государств и правительств и более чем ста министрам 65 стран, через которые пройдет, по суше или по морю, этот новый торговый путь. Со своей стороны, к созданному Китаем Азиатскому банку инвестиций в инфраструктуру присоединились в качестве членов уже 52 страны, в том числе девять главных экономических держав Европы.
Форма, в которой европейские страны вписались с Азиатский банк инвестиций в инфраструктуру, подтверждает возможность смещения баланса трансатлантических связей в сторону Евразии.
Перед лицом всего этого США остается два варианта действий: а) присоединиться к новому многополюсному миру; б) вести войну (в различных формах) с возможными державами XXI века. На данный момент они склоняются к открытию новой «холодной войны» с Россией. Но если они истратят свой ограниченный реальный капитал в войнах того или иного типа, это будет означать еще большее принесение в жертву благосостояния своего населения. Что вскоре заставит эту страну прибегнуть уже на постоянной основе к чрезвычайному положению и военной оккупации городов, что мы уже видим.
- А ЕС – куда он идет?
- Не обладая энергией, с экономикой в состоянии рецессии, если не спада, послушно следовать за США или дать им заключить себя в «медвежьи объятия» посредством «Трансатлантического соглашения по торговле и инвестициям» – самоубийство. Просто продолжать санкции против России по указке США – безумие, способное еще больше «потопить» Европу. С другой стороны, безумный германский проект, все еще делающий ставку на классический государственный экспансионизм, свойственный эпохе государственного капитализма (когда накопление осуществлялось в «национальном» масштабе), буквально четвертует экономики всех стран, не включенных напрямую в территориальное кольцо ФРГ, как Нидерланды, Дания и даже Австрия, становящиеся как бы ее «провинциями». Экономику европейской периферии заставили, в частности, залезть в долги к германским банкам, а теперь их заставляют демонтировать все «социальное государство» (то, что называлось «государством благосостояния»), чтобы продолжать платить деньги этим банкам. В связи с этим нарастают реакции возмущения и протеста… Беднеющие средние классы становятся все более напуганными и экономными , они ищут для себя выхода, состоящего в попытке отстоять «социальное государство» для себя.
Господствующие классы Европы, в свою очередь, уже давно генерируют различные модели «выхода на путях возрождения» из кризиса своей легитимности и способности управления. Некоторые примыкают к правому или ультраправому популизму, другие переходят или имитируют переход к популистским формам «центра». Этот последний апеллирует именно к «средним классам» (используя универсальную, пропитавшую общества развитого капитализма, идеологию «среднего класса», чтобы сделать наконец возможным «средний класс для себя»). Эти поиски выхода, породненные с самыми реакционными разновидностями популизма, кроме всего прочего нуждаются в лидерах, которым можно было бы доверить или делегировать миссию «возрождения». С другой стороны, такого рода делегирование глубоко коренится в «капиталистической демократии», заставляющей огромное большинство чуждаться участия в общественных делах.
В свою очередь, продвижение и подъем крайне правых может выступать угрозой населению перед возможными протестными выступлениями; это может также быть предвестником нового типа капитализма, надвигающегося на нас с нынешнего момента. Новая форма, которую он приобретет, – все более деспотический капитализм.
Склонятся ли США к тому или другому пути, будет во многом зависеть непосредственно от борьбы наших народов, но также и от внутрикапиталистической борьбы между наиболее глобалистскими кругами, заинтересованными в некоей «глобальной управляемости» в соответствии с новыми разновидностями эксплуатации, и кругами капитала, связанными с традиционными имперско-национальными формами выражения. В Европе место, где эти тенденции ведут между собой большую битву, – это Германия.
-Каковы перспективы ближайшего будущего? Есть ли угроза еще одного финансового краха? Есть ли угроза мировой войны?
Тут я должен возразить против раздельной постановки обоих вопросов. К несчастью, угроза есть в обоих случаях. О том, что касается второго аспекта, я уже говорил, отвечая на два предыдущих вопроса.
Что же касается первого, задумаемся о том, что вся путаница кредитно-долговых дел и нынешнего роста фиктивных финансов подрывает свою же основу в двух отношениях:
1) Она будет и дальше в изобилии набирать энергию, чтобы поддерживать рост в будущем.
Обратим внимание: функционирование экономики все больше зависит от крупномасштабной задолженности учреждений, фирм и семей. С другой стороны, тот же процесс роста задолженности приводит к тому, что общемировой размер платежей процентов по долгам с каждым годом растет по экспоненте. Противоречивым образом, обязательство обслуживания этих процентов отвлекает все больше ресурсов из производительной экономики, что заставляет поддерживать рост все новыми дополнительными рычагами. Наконец, вся пирамида накопленных долгов, вся спекулятивная спираль нынешнего мира, в свою очередь базируется на том, что и в дальнейшем будет рост, достаточный, чтобы долги с процентами были возвращены. Но какой же рост необходим, чтобы возместить колоссальную подверженность задолженности наших финансовых, банковских и инвестиционных систем? Сколько понадобится энергии, чтобы уравновесить долг и угнаться за наросшим вокруг него «фиктивным капиталом», превосходящим мировой ВВП чуть ли не в 15 раз?
2) Экономики «поднимающихся» стран будут продолжать расти и поддерживать реальную экономику, что позволит финансово-спекулятивной экономике и дальше делать ставку на фьючерсы.
Но «поднимающиеся» экономики сталкиваются с серьезными проблемами в своей финансовой системе, дефицитами платежного и торгового баланса, падением валютных резервов, сокращением покрытия своего импорта и краткосрочных займов, в сочетании со все еще высокой зависимостью от внешнего финансирования, необходимостью значительной поддержки своих крупных компаний, а также структурными дефектами своих внутренних рынков при огромном социальном неравенстве и вытекающей отсюда неспособности генерировать общий платежеспособный спрос. Частичным исключением во всех этих отношениях является Китай, но возможности его попадания в свой собственный круг перенакопления начинают расти тревожным образом. Поэтому он начал собственную глобализацию и пытается создать что-то вроде «кейнсианства без берегов». Перед лицом истощения ресурсов это – бег против времени.
Чтобы обсудить вызовы, с которыми сталкивается Китай (и, шире – будущее глобального капитализма), нам пришлось бы наговорить еще на одну книгу. Но я, по крайней мере, думаю, что эти размышления могут более или менее прояснить, что мы переживаем текущую обстановку большой неопределенности. Это – крупная развилка путей человеческой эволюции.
- Спасибо, большое спасибо. Не стану больше злоупотреблять Вашим вниманием.
Оценили 6 человек
11 кармы