Власти предлагают новые меры поддержки агропрома, прежде всего в области кредитования производителей. Однако если банки не снизят требования к заемщикам, сделать новый инструментарий доступным широкому кругу предприятий не получится.
В российском агропроме наметилось оживление, связанное с возросшей активностью предприятий на кредитном рынке. Вызвано это началом посевной кампании и изменениями в государственной системе финансирования и поддержки отрасли — сегодня власти предлагают новый антикризисный инструментарий для стимулирования инвестиций.
Несвойственная нашим чиновникам быстрота в принятии решений для преодоления кризиса кредитования объясняется необходимостью стимулировать аграрное производство после введения продовольственного эмбарго и девальвации рубля, активизировать импортозамещение, а также стабилизировать цены на продовольствие.
Действовавшая ранее система помощи отрасли — компенсация производителям двух третей кредитной ставки — перестала быть актуальной еще в прошлом году. В результате девальвации издержки предприятий выросли в диапазоне от 15 до 50%, а увеличение ставки рефинансирования до 17% привело к тому, что стоимость кредитов для производителей оказалась запредельной. В результате многие предприятия решили приостановить инвестпроекты и брать меньше кредитов, что в краткосрочной перспективе могло закончиться такими серьезными проблемами, как срыв посевной, а в долгосрочной — сокращением объемов производства.
С начала года цены на пшеницу начали снижаться
На днях глава Минсельхоза Николай Федоров докладывал президенту Владимиру Путину о новых методах стимулирования отрасли с учетом ситуации в банковском секторе и на финансовых рынках. Так, в январе этого года правительство в качестве антикризисной меры повысило размер компенсации процентной ставки по краткосрочным кредитам до 14,7% (в прошлом году такие субсидии составляли 5,7%). Еще по 2–3% компенсаций должны добавить регионы. Теперь эффективная ставка по кредиту для производителя, по словам Федорова, составляет от 3 до 7%, и уже в феврале в регионы перечислено 36 млрд рублей на возмещение затрат по коротким кредитам.
Помимо субсидий по краткосрочным кредитам в 2015 году впервые должно заработать проектное финансирование: Банк России будет выдавать коммерческим банкам кредиты на финансирование отобранных по конкурсу инвестпроектов емкостью от 1 млрд рублей, в том числе в сфере АПК. Итоговая ставка по таким кредитам составит 10,5%, уже отобрано несколько проектов, но сам механизм пока не заработал. Предполагается, что сроки кредитования по проектному финансированию составят не менее семи лет.
В конце прошлого года производство свинины начало расти
И наконец, еще одна важная антикризисная мера связана с компенсацией 20%-30% затрат на капитальные вложения при создании новых и реконструкции действующих сельхозпредприятий. На них аграрии возлагают большие надежды, однако правила распределения субсидий до сих пор не сформированы, не определена и их общая сумма.
Принятые меры господдержки вывели отрасль из ступора, в который она впала в конце прошлого года. Наибольший спрос со стороны аграриев приходится на краткосрочные кредиты с компенсацией процентной ставки — эти деньги они используют для пополнения оборотных средств, в частности для проведения сезонной посевной. Что касается инструментария для инвестиционного и проектного финансирования, то пока он воспринимается как некая база, на основе которой нужно создавать реальные схемы взаимоотношений между банками и производителями.
Ценовые ножницы тормозят инвестиции
В этом году по госпрограмме развития АПК в федеральном бюджете на различные формы поддержки отрасли предусмотрено 187,8 млрд рублей. По словам Николая Федорова, регионы уже получили на аграрные цели 98,5 млрд рублей (в прошлом году было только 32 млрд). Участники рынка подтверждают, что начали получать традиционные специализированные меры господдержки раньше, чем в прошлом году, а региональные власти стали расторопнее. Но все же основным источником сохранения производства, а для кого-то, возможно, и роста, остается банковское кредитование.
На что же пойдут эти деньги? Можно ожидать, что помимо традиционных направлений инвестирования — увеличения производство мяса, молока, зерна — в ближайшее время возрастет доля инвестиций в инфраструктуру и переработку, а также в проекты, связанные с импортозамещением. Нельзя сказать, что с точки зрения соотношения импорта и собственного производства в нашем агропроме все плохо. На момент введения продовольственного эмбарго мы полностью обеспечивали себя продовольственным и фуражным зерном, и более того, в этом сезоне экспорт зерна достиг рекордных 30 млн тонн. Полностью обеспечивали себя куриным мясом, практически полностью — более чем на 80% — свининой, такая же ситуация с молоком. Понятно, что большой вопрос есть в соотношении цены и качества продукции и их соответствии запросам потребителей и переработчиков — собственно, именно поэтому спрос на импортное сырье сохранялся. Однако после девальвации поставки импорта заметно сократились из-за его неконкурентоспособности по цене. Наиболее импортозависимые и слабо развитые сегменты агропромышленного рынка — производство говядины, овощей и фруктов. После введения продовольственного эмбарго инвестиционная активность в этих подотраслях возросла, можно ожидать ее роста и в дальнейшем, особенно в производстве овощей.
Разведение КРС — одно из перспективных направлений агропрома
Большую роль в инвестиционных настроениях сегодня играет ценовая конъюнктура. Осенью мы наблюдали рост цен, у многих производителей резко возросла маржа, и они с оптимизмом смотрели на дальнейшее расширение бизнеса. Однако последовавшая девальвация рубля заметно увеличила их издержки, поскольку отрасль сильно завязана на импорт: семена, удобрения, средства защиты растений, вакцины, племенное стадо — все закупается за границей. А после Нового года рост отпускных и розничных цен на продукцию уперся в низкую платежеспособность потребителей. В результате спрос стал снижаться, и сегодня уже произошел заметный откат цен на всю продукцию — мясо, молоко, зерно. Добавим, что падение цен на зерно было спровоцировано еще и введением пошлины на экспорт в феврале этого года. Этим правительство добилось своей цели — снижения цен на зерно на внутреннем рынке, но за счет прибыли производителей. В результате многие из них сегодня балансируют на грани рентабельности. В настоящее время диспаритет цен на рынке — растущая себестоимость и снижающиеся отпускные цены — главная проблема и зона риска для производителей, влияющая на рентабельность их бизнеса.
Если осенью, когда начался активный рост цен на продовольствие, операционная рентабельность достигала 30% (особенно это касается рынка мяса), то сейчас она вернулась на свой стабильный уровень — в среднем 10–15%. «Рентабельность в отрасли зависит от масштабов бизнеса. Если мы говорим о крупном бизнесе, который может регулировать издержки за счет эффекта масштаба, то раньше его рентабельность составляла 10–13 процентов, сейчас — 6–7 процентов. Мелкий и средний бизнес раньше работал “в ноль”, а сейчас, я думаю, уйдет в минус», — считает Андрей Олейник, управляющий директор агробизнеса группы «Базовый элемент», председатель совета директоров агрохолдинга «Кубань».
Объем производства говядины во второй половине прошлого года увеличился
Действительно, в крупных диверсифицированных холдингах, основу которых составляет мясное производство, говорят, что рентабельность доходит до 20%. Правда, по мнению представителей мелкого и среднего бизнеса, это достигается не только эффектом масштаба и возможностью управлять издержками, но и особыми условиями и привилегиями, которые холдинги получают от региональных властей: доступ к инфраструктуре, льготы на коммунальные тарифы и проч. «Уровень рентабельности какой был год назад — пять-десять процентов, — такой и остался, — говорит Василий Бойко-Великий, глава компании “Русское молоко”. — Даже если расширился рынок и поднялись цены на что-то, это не значит, что рентабельность достигла фантастических размеров, ведь цены выросли и на закупку техники, оборудования, семян. Сегодня рентабельность сложно оценивать еще и потому, что началась цепочка неплатежей: из-за недостатка ликвидности и низкого платежеспособного спроса контрагенты, в частности розница, стали платежи задерживать».
Приоритет у крупного бизнеса
Изменившаяся рыночная конъюнктура, безусловно, влияет на инвестиционные настроения на рынке и способствует тому, что основными бенефициарами в получении госпомощи становятся крупные, финансово устойчивые диверсифицированные агрохолдинги. Кроме того, банкам легче работать с одним крупным заемщиком, чем обслуживать много мелких и средних. Поэтому прогресс во взаимоотношениях с банками сегодня наблюдается в первую очередь у крупных агрохолдингов.
Динамика производства молока находится пока в рамках сезонных колебаний последних лет
«Мы почувствовали изменения в отношении банков к заемщикам. В начале года, когда ключевая ставка подскочила, мы не понимали, как будет дальше развиваться ситуация, и перестали брать краткосрочные кредиты — решили развиваться за счет собственных ресурсов. Сегодня мы посмотрели предлагаемые механизмы поддержки, подсчитали, что эффективная ставка для нас составит пять процентов годовых — для нас это комфортно, и решили возобновить проект расширения комплекса по глубокой переработке мяса. Кроме того, мы приняли решение увеличить объем производства свинины со 160 тысяч тонн до 220 тысяч к 2017 году. Всего нам потребуется на инвестиции восемь миллиардов рублей», — говорит Владимир Зотов, генеральный директор холдинга «Агро-Белогорье».
«У нас вопросов с банками с точки зрения доступности к кредитным ресурсам не было никогда. Мы большой заемщик, к нам особое внимание. Но когда осенью прошлого года кризисные явления стали проявляться: пики валютных курсов, скачки процентных ставок, то проблемы появились у всех. И с точки зрения доступности кредитов, и с точки зрения размеров кредитных ставок, которые даже для нас поднимались до 30 процентов. Но нервная ситуация была максимум месяц, затем все более или менее пришло в норму. Средняя эффективная ставка сегодня для сельхозтоваропроизводителей с учетом господдержки по коротким кредитам составляет порядка семи процентов, это, конечно, выше, чем в прошлом году, но в целом приемлемо», — говорит Вадим Котенко, вице-президент по финансам АПХ «Мираторг».
Впрочем, не для всех даже крупных производителей арифметика субсидий столь благоприятна. «Несмотря на то что ключевая ставка ЦБ снижается, для нас все равно уровень кредитных ставок остается крайне высоким: при банковских ставках 25 процентов и субсидии 14,78 процента эффективная ставка все равно составляет 10 процентов годовых, это вдвое больше, чем в прошлом году. Поэтому в первом квартале этого года мы вообще не брали кредиты, стараемся пока жить на свои оборотные средства», — говорит Андрей Олейник из «Базэла».
Несмотря на масштаб и финансовую устойчивость, даже крупные производители сегодня жалуются на бюрократию банков и задержки с выдачей кредитов. «Сейчас речь идет даже не столько о ставке, хотя понятно, что когда она находится на таком уровне, как сейчас, то ни о каких инвестициях речи быть не может. Крайне важна скорость решения вопросов. И с этим беда. Весенние полевые работы никуда не отложишь, если не начнешь, то бизнес весь остановится, по большому счету. Даже если у нас сложности с этим и мы пользуемся какими-то альтернативными источниками финансирования, у нас есть такая возможность, то как выживают более мелкие компании, не понятно», — говорит Вадим Котенко.
По объему производства свинины мы приближаемся к полному импортозамещению
А для мелких и средних компаний скорость предоставления банками кредитов критически важна. «Мы подаем заявки на кредит в конце зимы, а выдают этот кредит в декабре, когда он уже не нужен. Мне деньги нужны сейчас на посевную, я не могу ее отложить. И этого очень тяжело добиться. В итоге я использую кредит в следующем году, закупаю в декабре солярку, удобрения по низкой цене, но сроки использования кредита увеличиваются», — говорит фермер из Краснодарского края Александр Хильчук (ЗАО «Колос»).
То же и с ранее взятыми кредитами: если для крупных агрохолдингов увеличение ставок на 1–3% оказалось не столь болезненным, то для мелких такое повышение весьма существенно. «Мое хозяйство пострадало из-за этого более чем на 10 миллионов рублей», — говорит Александр Хильчук.
В целом в большинстве регионов средний и мелкий бизнес выпадает из кредитного оборота, несмотря на то что у нас в стране, например, более половины объема молока и свинины производится в личных подсобных, а также мелких и средних фермерских хозяйствах. Не говоря уже о плодоовощной и ягодной продукции, где эта доля доходит до 80%. Очень любопытна реакция представителей малого и среднего бизнеса на вопрос о привлечении кредитов. Юрий Полетаев, председатель СПК «Колхоз Алей» (Алтайский край): «Брать кредит сейчас смерти подобно, потому что непонятно, какой процент, на какой срок, говорят, что с залогами какая-то проблема. Мы не берем кредитов». Олег Мурзов, заместитель генерального директора агрофирмы «Раздолье» из Пензенской области (производит картофель): «Мы кредиты не берем, обходимся, но слышали от коллег, которые пытаются взять кредит, что это очень сложно». Анатолий Шугуров, генеральный директор товарищества на вере «Пугачевское» (зерно, Пензенская область): «Нам эта канитель не нужна, но я слышал, что в соседнем районе руководитель очень крепкого зернового хозяйства уже три или четыре месяца оформляет документы на кредит». Владимир Рашин, КФХ «Рашин В. Н.» (перепелиная ферма, Свердловская область): «Кредиты не берем, потому что это утопия».
После распродажи остатков импорта и контрафактного импортного мяса осенью прошлого года цены на свинину пошли вверх
По оценкам вице-президента Российского зернового союза Александра Корбута, по состоянию на февраль общее снижение темпов кредитования в АПК составляет 7% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года: «Спад мог быть и больше, если бы не повышение субсидируемой ставки, но все же главная проблема в том, что кредиты доступны лишь ограниченному кругу компаний, поскольку банки не снижают требования к заемщику. В частности, к стоимости залога, к балансу, которые у многих в связи с девальвацией рубля снизились в среднем на 20–25 процентов по отрасли».
Несколько увереннее чувствуют себя молокопроизводители, которые уже с начала года получили от государства 2 млрд рублей из восьми дотаций на литр молока (выдаются по факту сдачи сырья в переработку). Их также выручают оборотные кредиты, но с большими оговорками. «Оживление кредитования среднего производственного молочного сектора наблюдается, но незначительное, меньше, чем в прошлом году в том же периоде, — пояснил председатель Национального союза производителей молока “Союзмолоко” Андрей Даниленко. — Активность наблюдается в основном благодаря увеличению размера возмещения процентной ставки. Но главная проблема в том, что банки не снижают свои требования к заемщику. В итоге подавляющая часть производств, особенно средних и мелких, не имеет доступа даже к короткому кредитованию».
Ранее «Деловая Россия» в числе прочих антикризисных мер предлагала правительству смягчить требования Банка России к коммерческим банкам в том, что касается оценки кредитоспособности заемщика (по объему задолженности, стоимости залоговой базы, баланса активов и прочие), но инициатива пока осталась без ответа.
При всех послаблениях с кредитными ставками об ужесточении требований к качеству заемщиков сказали все наши собеседники. «Условия стали жестче. Раньше, если мы брали, допустим, миллион, то должны были набрать залога на полтора миллиона, а сейчас — на два. На кредит мы подали заявление два месяца назад в Россельхозбанк, и до сих пор там его рассматривают. А нам уже пора удобрения покупать, химикаты, горючее», — говорит Владимир Акатьев, генеральный директор агрофирмы «Элитный картофель» (семенной картофель, Подмосковье).
Реализация инвестиций в строительство теплиц зависит от скорейшего решения проблем с выдачей кредитов под проектное финансирование
Еще один важный момент, который сегодня волнует производителей, — скорость возврата компенсаций по кредитам. «Главный вопрос сегодня в том, насколько быстро придут субсидии. Это ключевой вопрос. Если они придут, например, осенью, то нам все лето придется платить 23 процента по кредиту», — говорит Василий Бойко-Великий.
С ним согласен и Владимир Акатьев: «Ставка кредитования нас устраивает — получается семь процентов, при нынешней инфляции это нормально. Но весь вопрос в том, будут ли вовремя выплачиваться субсидии. Эта канитель идет уже много лет. Вот мы деньги в банк заплатили, собираем кучу документов, и потом, когда-нибудь, в областном бюджете появятся деньги, и нам их возвратят. Как правило, на полгода задерживают. И непонятно, зачем государство мне их отдает. Вот я взял в банке под 22 процента, так пускай государство банку и заплатит те 15 процентов, которые оно обязано заплатить».
Наш опрос показал, что во многом финансовое благополучие компаний зависит от региона, а точнее, от настроя и вовлеченности местной власти в проблемы производителей. В частности, в Белгородской области традиционно складывается благоприятный климат для инвесторов, а есть регионы, где региональные власти не только не выплачивают инвесторам положенные 2–3% субсидий по кредитным ставкам, но и задерживают выплату федеральных денег.
Долгое ожидание компенсаций
Если короткие кредиты с учетом всех ограничений все же выдаются, то с длительным кредитованием инвестпроектов, по мнению представителей всех отраслей, дела обстоят куда хуже. Как ни парадоксально, это связано с введенной впервые мерой господдержки — компенсацией 20% затрат на капитальные вложения при создании новых и реконструкции действующих сельхозпроизводств. Правила распределения этих субсидий Минсельхоз до сих пор не сформировал, не определена и их общая сумма. В итоге, например, только в молочном животноводстве сейчас в стадии ожидания несколько тысяч средних и мелких инвестпроектов.
«Банки не утверждают бизнес-планы, поскольку нет инструкции от правительства, кому положена компенсация капитальных затрат, а кому нет — это зависит от емкости проекта, срока окупаемости и прочего, — говорит Андрей Даниленко. — В частности, многие кредиты утверждены еще в прошлом году, но и по ним решения придерживают, поскольку пока не ясно, смогут ли их получатели воспользоваться компенсацией капзатрат в 20 процентов».
В особо незавидном положении оказались тепличные хозяйства, у которых строго ограничен инвестиционный срок. Сейчас в ожидании займа находятся несколько крупных проектов строительства новых тепличных комплексов (по 8–10 га) и с десяток — по реконструкции старых (до 2 га). Одни готовы претендовать на компенсацию капзатрат в 20%, другие согласны обойтись и без нее. Но кредитные линии не открывают ни тем ни другим, так что при любом раскладе подотрасль может вовсе остаться у разбитого корыта. «По тепличным хозяйствам решение требуется принимать срочно, поскольку надо успеть построить теплицу и к декабрю уже получить первый результат, иначе будет потерян целый инвестиционный год, — говорит руководитель ассоциации “Теплицы России” Наталья Рогова. — Из-за промедления многие инвестпроекты окажутся малопривлекательными, банки и сами инвесторы, скорее всего, захотят перенести их на другой год».
Таким образом, пока выходит, что самая прорывная мера господдержки ввиду нерасторопности чиновников только тормозит длинное кредитование в агросекторе. «Проектам, не подпадающим под эту меру господдержки, видимо, будет отказано в кредитовании. Впрочем, без компенсации многие и сами в таких условиях не будут брать долгий кредит», — согласен Александр Корбут.
В конце прошлого года из-за роста ставок затормозился перспективный инвестиционный проект развития молочного комплекса белгородской ГК «Зеленая долина». Группа уже вложила в проект 450 млн рублей собственных средств, имеет активную поддержку администрации области — за счет бюджета уже проведены коммуникации к строящемуся объекту. В этом году бизнес-планом заинтересовался Сбербанк. Кроме того, у «Зеленой долины», как и у многих других инвесторов, с этого года появился шанс воспользоваться принципиально новой формой господдержки — проектным финансированием. Центробанк будет выдавать из средств Фонда национального благосостояния займы коммерческим банкам для кредитования прошедших правительственный конкурсный отбор проектов емкостью свыше 1 млрд рублей. Займы, по замыслу, будут обходиться в 10,5–12% годовых и выдаваться на срок до 15 лет. «Мы давно подали заявку на проектное финансирование, подкрепленную гарантиями нашей Белгородской области, где проект включен в число приоритетных, — говорит генеральный директор ГК «Зеленая долина» Сергей Юдин. — Но ответа от правительственной комиссии пока нет, с чем связано ожидание — непонятно».
О том, что процедура получения проектного финансирования еще не завершена и оценить его перспективы пока трудно, нам рассказали в компании «Базэл», которая подала заявку на получение проектного финансирования для расширения мощностей своего сахарного завода, семенного завода, молочной фермы. Правда, по словам Андрея Олейника, общая сумма инвестиций, запланированных на 2015 год, снизилась по сравнению с 2014-м вдвое.
В «Мираторге» считают, что отрасли необходим механизм доступного фондирования инвестиционных проектов. Таким инструментом может стать целевая господдержка банков в части их фондирования за счет средств Центробанка для дальнейшей выдачи кредитов под проектное финансирование. Однако если льготная ставка будет ограничена сроком три года с возможностью дальнейшего пересмотра, то риски для заемщика будут слишком велики, ведь срок окупаемости проектов, например, в отрасли разведения крупного рогатого скота мясных пород превышает 10 лет.
Компании «Русское молоко» тоже требуются инвестиции на строительство большого овощехранилища. «Мы уже третий год занимаемся развитием производства овощных культур — картофеля, репы, брюквы, свеклы и других. Сейчас для нас важно создать современное овощехранилище, чтобы продукция могла лежать до следующего урожая. Первый этап мы профинансировали из собственных ресурсов, теперь нужно привлекать заемные деньги. Мы рассчитываем на проектное финансирование по постановлению правительства номер 1044, прежде всего эти деньги должны пойти на развитие инфраструктурных проектов», — говорит владелец компании Василий Бойко-Великий.
Предприниматели рассчитывают, что сроки проектного финансирования и инвестиционных кредитов все-таки будут приемлемыми для реализации крупных проектов. Судя по тому, что аграрии называют разные сроки кредитования, которые они обсуждают с банками, — от трех до 15 лет, четкого правила нет и цифры будут устанавливаться в индивидуальном порядке.
Несмотря на поддержку, которую правительство пытается оказывать аграрному сектору, чувствуется, что предприниматели сильно устали от общения с банками (и не только в агропроме), и сегодня они все чаще говорят о создании альтернативных инструментов поддержки отрасли. К тому же большая часть аграрного бизнеса так и не был вовлечена в кредитные отношения с банками.
«Почему в любой проект нужно входить исключительно с банковским финансированием? На наш взгляд, текущие инструменты поддержки отрасли себя исчерпали. Они были эффективными, когда необходимо было придать импульс развитию отрасли и какое-то время его поддерживать. Для этого нужны были разумные процентные ставки и чтобы банки оптимистично смотрели на этот сектор экономики, — говорит Вадим Котенко из “Мираторга”. — Сейчас, когда основа отрасли создана, зависимость исключительно от банковского кредитования необходимо снижать, а линейку инструментов финансирования компаний агропромышленного сектора расширять. Например, если сегодня я строю предприятие на свои средства, без привлечения банковского кредита, я никакой поддержки не получаю. Почему? Ведь, по сути, это ровно такой же проект увеличения производственной базы отрасли, а стоимость собственного капитала для компании как минимум не ниже стоимости капитала, который мы привлекаем на рынке. В связи с этим мы предлагаем ввести новый инструмент: субсидирование производителя напрямую в привязке к финальному результату — возмещение капитальных затрат. Логично, если государство компенсирует инвестору часть расходов, когда видит результат — построенное предприятие. Куда более рискованно давать деньги вперед, когда неизвестно, справится заемщик с выполнением бизнес-плана или нет. Реализация такого подхода не требует дополнительных бюджетных ассигнований: выбор инструмента господдержки — возмещение части процентной ставки или возмещение части капитальных затрат — можно оставить за инвестором».
С этим согласен и Андрей Олейник: «Необходимо создать институт развития, специализированный отраслевой банк по аналогии с ВЭБом, который будет финансировать сельское хозяйство. Источниками формирования капитала могут стать валютные резервы Банка России (по аналогии с опытом КНР) и средства Фонда национального благосостояния. Такой банк будет обладать большей гибкостью в предоставлении кредитов, он не будет обложен со всех сторон нормативами ЦБ, у него будет возможность привлекать и давать более дешевые деньги на длительные сроки. Фактически он будет механизмом перераспределения средств с более привлекательными условиями кредитования». По словам предпринимателей, все это позволит быстрее запустить воспроизводство в отрасли и вовлечь в хозяйственный оборот больше предпринимателей.
Оценил 21 человек
77 кармы