Прокачанная «Хеллфаер» меняет правила игры с ВС России на европейском ТВД. Чем ответит войсковая ПВО?

Многоцелевая тактическая/противотанковая ракета JAGM

За освещаемыми в СМИ непредсказуемыми и взрывоопасными событиями, происходящими в северо-западной части провинции Алеппо, где Анкара беглыми темпами разыгрывает «курдскую карту», намереваясь хитрым методом протолкнуть полутеррористическое формирования FSA и другие течения «умеренных» на зачищенную территорию кантона Африн, порой не просто обратить внимание на, казалось бы, «тусклые» и редкие новостные материалы о разработке и принятии на вооружение зарубежных перспективных образцов военной техники, представляющих определённую степень угрозы для наших войсковых подразделений.

В то же время некоторые из подобных изделий способны значительно влиять на ход ведения боевых действий в той или иной тактической обстановке. Так, к примеру, если говорить о ПТРК FGM-148 «Javelin», то они способы серьёзно изменить оперативно-тактическую картину в пользу операторов (США, Канады и т.д.) лишь в городском противостоянии на удалении 1,5-2 км, в то время как в полевой загородной зоне, где господствует равнинный рельеф и степная местность (без стандартной городской инфраструктуры), «Джавелины» превращаются в полностью бесполезное вооружение, так как их операторы будут без затруднений обнаружены посредством малоразмерных БПЛА оптико-электронной разведки противника.

Мы же сегодня рассмотрим более серьёзный тип тактического ракетного вооружения воздушного базирования (с возможностью опционального расширения для наземного пуска), которое способно создать серьёзные проблемы подразделениям сухопутных войск многочисленных государств мира, включая СВ России. Речь идёт о перспективной многоцелевой тактической ракете JAGM («Joint Air-to-Ground Missile»), предназначенной для нанесения точечных ударов по многочисленным видам стационарных и подвижных целей (от бронетанковых юнитов и надводных кораблей малого водоизмещения до хорошо защищённых наземных опорных пунктов).

Последние успешные испытания детища «Lockheed Martin» и «Raytheon» на подвеске носителя были проведены 5 января 2018 года, на базе ударного вертолёта AH-1Z «Viper» Корпуса морской пехоты США, поднявшегося с аэродрома ВМС США Патаксент-Ривер. Пилот и оператор систем «Вайпера» полностью протестировали работоспособность цифровой шины обмена данными (по-видимому, — MIL-STD-1760) между комплексом управления вооружением вертолёта и всеми тремя модулями 3-х диапазонной головки самонаведения, что обеспечит разработчика необходимыми данными для доводки ракеты под гибкого её применения в различных метеорологических условиях. Далее должны последовать огневые натурные испытания JAGM c борта ударной винтокрылой машины, которые позволят осуществить доводку радиоканала коррекции траектории полёта JAGM на маршевом участке, предназначенного для реализации концепции «пустил забыл». При этом, JAGM сможет получать целеуказание от нескольких наземных или воздушных сторонних источников-средств оптико-электронной, радиотехнической или радиолокационной разведки, которые также позволят производить мгновенное перенацеливание тактической ракеты уже на траектории.

Предыдущее испытание опытного образца JAGM, проведённое 25 мая 2016 года, было лётным, где в качестве пусковой платформы-носителя был использован беспилотный ударно-разведывательный летательный аппарат MQ-1C «Grey Eagle». Тогда ракета смогла уничтожить подвижную цель, в роли которой выступил грузовой автомобиль, движущийся со скоростью 35 км/ч. Напомним, что программа разработки передовой тактической ракеты «Joint Air-to-Ground Missile» изначально стартовала в соответствии со 125-миллионным контрактом, заключённым между Сухопутными войсками США и консорциумом «Boeing — Raytheon» ещё в 2008 году, и уже через 2 года на полигоне «White Sands» («Белые Пески», штат Нью-Мексико) были проведены первые натурные испытания со специализированной наземной наклонной пусковой установки. Полученная информация стала базой для продолжения развития проекта уже в рамках переподписанного 8 сентября 2015 года контракта в составе консорциума «Локхид Мартин — Рэйтеон». Из этой информации делаем вывод, что, несмотря на трёхлетнюю «пробуксовку» программы, JAGM всё же готова обрести оперативную боевую готовность уже к 2020 году. Автоматически появляется животрепещущий для военнослужащих и экспертов вопрос: какими «критическими» боевыми параметрами, представляющими угрозу для наших СВ, обладает новая тактическая ракета 3-го поколения.

Для этого необходимо рассмотреть особенности системы наведения, а также силовой установки перспективного изделия. В частности, предназначенная для замены тяжёлых противотанковых/тактических ракет семейств AGM-114 «Хеллфаер», AGM-65 «Maverick» и BGM-71F «TOW-2B» передовая JAGM является достаточно сложным концептуальным и конструктивным гибридом ПТУР AGM-114R «Hellfire Romeo» (вариант для использования с надводных, наземных и воздушных носителей), AGM-114K «Hellfire II» (модификация с ПАЛГСН повышенной помехозащищённости), AGM-114L «Longbow Hellfire» (версия с АРГСН), а также малоразмерной «узкой бомбы» GBU-53/B. Специалисты «Raytheon» и «Lockheed Martin» отобрали все наилучшие элементы от вышеуказанных средств ВТО, а затем интегрировали их в проект JAGM. На выходе получилась многоцелевая ракета, оснащённая трёхдиапазонной головкой самонаведения, представленной инфракрасным модулем, активным радиолокационным датчиком миллиметрового Ka-диапазона с частотой работы 94 ГГц и разрешением около 1 м, а также каналом полуактивного лазерного наведения. Таким образом, ракета JAGM по гибкости применения в сложной помеховой обстановке опережает даже всем известную «Brimstone-2» от западноевропейского концерна MBDA. Так, последняя снабжена лишь активным радиолокационным и полуактивным лазерным каналами самонаведения, что делает ракету малоэффективной в случае применения наземными подразделениями противника мощных средств РЭБ и постановки дымовой завесы, в то время как JAGM в такой ситуации может переключиться на инфракрасный канал самонаведения.

Эффективность ИК-канала также можно заметно снизить, оснастив бронетехнику такими комплексами, как «Накидка» (снижает тепловое излучение от моторно-трансмиссионного отделения в 2-3 раза), либо недавно разработанная Московским высшим общевойсковым училищем (МосВОКУ) так называемая «тепловая шапка», отводящая поля с наибольшей инфракрасной сигнатурой танков, БМП или БТР за пределы их физических силуэтов. Тем не менее, в боевой обстановке 3 канала наведения JAGM делают своё дело, заметно осложняя жизнь экипажам бронетанковых юнитов. В наибольшей мере это касается того большинства машин, которые не оснащаются комплексами активной защиты, либо действуют в составе бригад, прикрываемых стандартными зенитно-ракетными самоходными комплексами «Тор-М1», «Тор-М2У», «Тор-М2КМ», «Тунгуска-М1» и «Панцирь-С1». В чём же здесь заключается первостепенная проблема?

Несмотря на то, что многоцелевая ракета JAGM имеет схожие геометрические параметры с ПТУР AGM-114L «L ongbow Hellfire» (помимо разницы в длине, которая у первой на 170 мм больше и достигает 1800 мм), её однокамерный твердотопливный ракетный двигатель от компании «Aerojet» c пониженными показателями дымообразования (благодаря отсутствию окиси алюминия) обладает невысокой скоростью горения, благодаря чему на протяжении большого отрезка траектории JAGM не подвержена такому явлению, как баллистическое торможение. В результате этого, дальность действия перспективной ракеты достигает 16 км при пуске с подвески низколетящего ударного вертолёта и 28 км — с подвески средневысотного БПЛА или палубного истребителя F/A-18E/F «Super Hornet». Мы остановимся на рассмотрении тактики использования JAGM с борта ударного вертолёта, огибающего рельеф местности.

Используя естественные объекты рельефа местности (складки, возвышенности и низменности), а также некоторую провинциальную и городскую инфраструктуру, ударный вертолёт AH-64D «Apache Longbow» может беспрепятственно атаковать опорные пункты, позиции артиллерийских батарей и бронетанковых подразделений противника, оставаясь недосягаемым для вышеуказанных модификаций «Торов» и «Панцирей». К примеру, дальность действия «Тор-М1/М2КМ» с использованием ЗУР-перехватчиков 9М331/Д составляет 12 и 15 км соответственно, в то время как JAGM может запускаться с 16 км. С «Панцирем-С1» никакой гарантии на уничтожение подобного «Апача» также нет. Несмотря на то, что комплекс оснащается высокоскоростными ЗУР 57Э6Е с начальной скоростью 4700 км/ч и дальностью в 20 км (обусловлена низким баллистическим торможением ввиду малого миделевого сечения корпуса боевой ступени), радиокомандный принцип наведения на цель предусматривает нахождение перехватываемого объекта исключительно в зоне обзора радиолокационного модуля сопровождения целей и наведения ракет 1РС2-1Е «Шлем» или вспомогательного оптико-электронного комплекса 10ЭС1-Е на протяжении всей траектории полёта ЗУР. Малейший «рывок» «Апача» за «экран» возвышенной местности или какое-либо сооружение приведёт к срыву сопровождения и потере ракеты-перехватчика 57Э61.

Что касается зенитно-ракетных комплексов «Тор-М2Э/КМ», оснащённых новейшими компактными зенитными ракетами 9М338 (РЗВ-МД), обладающих радиусом действия в 16-17 км и начальной скоростью в 3600 км/ч, питать больших иллюзий здесь также не приходится, ведь входящее в корпорацию «Тактическое ракетное вооружение» КБ «Вымпел» снабдило новое изделие той же радиокомандной системой управления, нуждающейся в прямой видимости цели, которая в случае с ударными вертолётами достигается крайне редко. На что в таком случае могут полагаться подразделения СВ России или дружественных нам армий, переброшенные на участки театров военных действий, находящиеся в радиусе действия AH-64D «Apache Longbow», снаряжённых ракетами JAGM?

Во-первых, на присутствие на вертолётоопасном направлении самолётов дальнего радиолокационного обнаружения и управления (ДРЛОиУ), либо выполняющих патрулирование истребителей Су-30СМ/Су-35С, способных обнаруживать скрывающиеся за рельефом местности «Апачи» на удалении 100 — 250 км. Наличие этих машин станет серьёзной помехой для армейской авиации ВС США в планировании подобных миссий с использованием ударных и ударно-разведывательных вертолётов.

Во-вторых, на разработку и принятие на вооружение подразделений войсковой ПВО самоходных зенитно-ракетных комплексов, боекомплект которых будет представлен зенитными управляемыми ракетами с инфракрасными и активными радиолокационными головками самонаведения. Подобные ЗРСК смогут без затруднений работать по ударным вертолётам, действующим с предельно низких высот и складок в рельефе местности. Целеуказание для комплекса сможет поступать как от собственных радиолокационных средств, если приближающийся вертолёт противника хотя бы на пару-тройку секунд выйдет из-за радиогоризонта/«экрана местности», либо от воздушных средств радиолокационного дозора и наведения (РЛДН); острой необходимости в прямой видимости цели, естественно, нет. Наиболее перспективной разработкой в данном направлении может стать модернизированная версия ЗУР 9М100, входящая в боекомплекты корабельных ЗРК «Редут» и наземных С-350 «Витязь». «Изюминками» данной ЗУР являются возможность работы по целям, находящимся вне сектора обзора батарейного многофункционального РЛК, а также способность действовать по целеуказанию от дополнительных средств за счёт наличия приёмного модуля радиокоррекции. Проблема же заключается в том, что дальность этой ЗУР достигает лишь 15 км, чего не хватит для поражения носителя многоцелевой ракеты JAGM на удалении 16 км. Да и относительно унификации 9М100 с имеющимися на вооружении «Торами» нет никакой информации. Все проекты по применению доработанных управляемых ракет класса «воздух-воздух» РВВ-АЕ/СД в составе зенитно-ракетных комплексов, к огромному сожалению, также свёрнуты.

Крайне непонятной остаётся ситуация с активными «радийными» ракетами-перехватчиками средней и большой дальности 9М96Д/ДМ, которые, судя по полному отсутствию информации о их поступлении в ВКС и отсутствию фотографий ПУ 5П85ТЕ2 с соответствующими «малыми» строенными ТПК, присутствуют в боекомплектах «Четырёхсоток» лишь в качестве опытных экземпляров на некоторых учениях на полигоне «Капустин Яр». На Западе в плане крупносерийного производства ракет с АРГСН всё более «шоколадно»: поступление в войска противоракет ERINT и «Aster-30» идёт вполне стабильно; также в стенах MBDA активно продвигаются работы над улучшенными модификациями ЗУР семейства «Aster-30» — «Block 1NT/2». Не стоит забывать и ещё о двух малоразмерных ЗУР, интегрированных в состав зенитно-ракетных комплексов «Land Ceptor» и IRIS-T SLS. Речь о ракете СAAM c активной РГСН и дальностью 25 км и IRIS-T c ИКГСН и дальностью около 15 — 17 км. Единственным недостатком данных комплексов можно считать невозможность работы на марше (без остановок), в то время как наши самоходные ЗРК такими качествами обладают.

В-третьих, на способности «Панцирей» и «Торов» перехватывать одновременно несколько малоразмерных средств воздушного нападения. К примеру, ЗРК 96К6 «Панцирь-С1», который вряд ли сможет уничтожить скрывающийся за рельефом в 16 км «Апач», вполне сможет уничтожить несколько тактических ракет JAGM, запущенных с его адаптированных для «Хеллфаеров» пусковых установок M299. Перехват JAGM — задача достаточно простая, ведь эти ракеты не совершают противозенитных манёвров на траектории, обладают максимальной скоростью полёта не более 1400 — 1600 км/ч и эффективной отражающей поверхностью около 0,08 м2 за счёт имеющего радиолокационную сигнатуру активного РЛ-датчика. Что крайне примечательно, увеличенный период выгорания твердотопливного заряда сыграет злую шутку с JAGM: ракета может быть легко обнаружена не только с помощью РЛС обнаружения 1РС1-1Е и наведения 1РС2-1Е «Шлем», но и посредством тепловизионного канала оптико-электронной станции 10ЭС1-Е. Итог: уничтожение 3 — 5 JAGM станет для одной БМ «Панциря» вполне обыденной задачей, несмотря даже на радиоэлектронное противодействие со стороны противника. Высокий потенциал «Панцирей» по перехвату малоразмерных высокоскоростных объектов был подтверждён в момент уничтожения двух 122-мм НУРСов типа 9М22 «Град», запущенных боевиками по авиабазе Хмеймим в декабре 2017 года. Эти объекты были значительно более сложны для обнаружения, сопровождения и «захвата», нежели медленные и «светящиеся» JAGM.

Тем не менее, присутствует и неприятный момент. В случае даже временного отсутствия воздушной поддержки со стороны авиации завоевания превосходства в воздухе («Сушки» и «Мэинстеи»), противник может воспользоваться моментом, отправив на задание ударную «связку» в составе звена из нескольких «Apache Longbow», вооружённых максимальным количеством JAGM (по 16 ед. на каждом), а также одного или пары многоцелевых ударно-разведывательных вертолётов Bell OH-58D «Kiowa Warrior». Последние оснащены надвтулочными оптико-электронными комплексами MMS («Mast Mounted Sight»), а также более совершенными AN/AAS-53, работающими в телевизионном и инфракрасном каналах визирования с возможность лазерного целеуказания. Применение пассивных ТВ/ИК-каналов позволит «Кайовам» скрытно вычислить позиции артиллерии, бронетехники, а также мобильных самоходных ЗРК благодаря использованию малозаметного композиционного надвтулочного модуля MMS, слегка приподнимаемого над рельефом местности, после чего, по радиоканалу обмена тактической информацией, целеуказание будет поступать на борт «летающих арсеналов» AH-64D, которые смогут выпустить по нашим юнитам 16, 32, 48 и более JAGM. С таким количеством целей даже 4 «Панциря» вряд ли справятся. Следовательно, безукоризненный «зонтик» войсковой ПВО от ударов перспективными ракетами JAGM может быть установлен исключительно за счёт введения зенитных ракет-перехватчиков с инфракрасными или активными РГСН, а также поддержки со стороны истребительной авиации и воздушных комплексов 

Ранняя модификация оптико-электронного комплекса MMS («Mast Mounted Sight»)

По окончании нашей работы хотелось бы выяснить, есть ли на вооружении армейской авиации ВС России многоцелевые тактические ракеты, достигающие или даже превосходящие по технологическому уровню радикально усовершенствованную модификацию «Хеллфаер». Естественно, да. К ним можно смело причислить два типа ракет — тяжёлую многоцелевую ракету Х-38 в четырёх модификациях с дальностью в 40 км, а также дальнобойную 2-хступенчатую противотанковую управляемую ракету «Гермес-А» с радиусом действия 15 — 18 км.

Первый тип (Х-38) можно сразу вычеркнуть из списка оружия асимметричного ответа, поскольку ракеты обладают стартовой массой в 520 кг и длиной 4200 мм. Для сохранения должных лётно-технических качеств в сложной тактической обстановке, ударная винтокрылая машина-носитель может взять на борт не более 2-х подобных изделий, учитывая, что на подвеске должны присутствовать ещё и ракеты ближнего воздушного боя Р-73РДМ-2 для самообороны. Ракеты имеют внушительную радиолокационную сигнатуру, скорость полёта в 2300 км/ч, отсутствие режимов интенсивного противозенитного маневрирования, а также одноканальные головки самонаведения (активную РГСН, ИКГСН, полуактивную лазерную ГСН или спутниковый радионавигационный ГЛОНАСС-модуль), что делает помехозащищённость крайне низкой в сравнении с параметрами трёхканальной JAGM.

«Гермес-А/1/2» гораздо лучше вписывается в категорию высокоточного оружия для асимметричного ответа на появление в американской армии JAGM. В частности, все ракеты данного класса обладают максимальной скоростью полёта в 3600 км/ч, что в 2,5 раза быстрее, нежели JAGM. Благодаря меньшему аэродинамическому сопротивлению 130-мм боевой ступени подлётная скорость составляет не 1100 — 1200 км/ч, а около 2000 — 2300 км/ч, что при малом физическом силуэте и ЭПР, сравнимой со 120-мм миномётной миной, делает её крайне трудноперехватываемым объектом. Малый вес ракет в ТПК (110 кг) обуславливает размещение одновременно 16 «Гермесов» на четырёх счетверённых ПУ ударного вертолёта Ка-52 или Ка-52К.

Дальнобойные ПТУР «Гермес-А» в счетверённом транспортно-пусковом модуле

Предусматривается четыре модификации ПТУР, отличающиеся типом системы наведения, в частности: «Гермес-1» (ИНС с полуактивной лазерной ГСН, требующей лазерного целеуказания), «Гермес-2» (ИНС с АРГСН, реализован принцип «пусти-забыл»), «Гермес-А» (вариант с ПАЛГСН и возможностью радиокоррекции), а также версия с инерциальным наведением + ИКГСН. Недостатком данной архитектуры комплекса «Гермес» можно считать нереализуемость смены режима (канала) работы ГСН в ходе полёта ракеты к цели, что может потребоваться в случае внезапного применения противником определённых средств противодействия (РЭП или оптико-электронные помехи). Тем не менее, боекомплект одного Ка-52 может быть представлен 4 ПТУРС каждого типа, и пилоты могут сделать выбор в пользу того или иного типа ракеты в соответствии с ожидаемыми со стороны противника контрмерами, а это уже огромный плюс.

В октябре 2016 года, во время дальнего похода ТАКР «Адмирал Кузнецов» в восточное Средиземноморье многочисленные российские СМИ со ссылкой на источник в оборонно-промышленном комплексе распространили информацию о грядущих испытаниях комплекса «Гермес-А», который присутствовал в составе вооружения вертолётов Ка-52, находящихся в авиакрыле тяжёлого авианесущего крейсера; но дальнейшей информации, как у нас часто случается, так и не последовало. Будем ожидать, что 48 майских натурных огневых испытаний JAGM с борта AH-64D всё же заставят наше оборонное ведомство продолжить доводку проекта «Гермес-А» до состояния начальной боевой готовности.

Автор: Евгений Даманцев

Источник: https://topwar.ru/134004-proka...