Про меня (как от Швейка)

Одной из моих первых работ в Германии был конвейер на Кока Коле .

Несколько дней подряд у меня в напарниках был толстый, улыбающийся, одышливый немец. Я трепался с ним, насколько позволял язык, всю смену. А когда он узнал, что я понимаю в электричестве, то буквально вцепился, и уговорил меня подключить телефон в его доме.
Тогда я ездил только на автобусе, и немец подвез меня на своей развалюхе,
немного с превосходством делясь радостью от халявного телефона,
подаренного ему в церкви.

Он жил в «социальном» доме.

Обычно их заселяют или безработные
(в третьем-пятом поколении, и тогда там весело круглые сутки),
или пенсионеры.

В этом было ОЧЕНЬ тихо.

Он занимал «апартамент на одного из двух комнат»:
низкий потолок, неухоженность
и множество столиков, табуреточек и полочек, заставленных китайским китчем,
типа ангелочков, святых или розочек,
без звука работающий телевизор…
Не было и следов музыки или книг.

И еще озадачило то, что у него уже были телефоны на кухне, в туалете, в спальной и гостиной. Я, признаться, к этому был не готов. На мое недоумение он пояснил, что иногда не успевает поднять трубку, когда сидит в другом углу гостиной (это метра 3-4).

Я прицепил телефонный кабель, послушал гудок и совершенно без задней мысли попросил его позвонить знакомым, чтобы те перезвонили, и настроить громкость.
И вот тут он как-то странно замер, и ПОСМОТРЕЛ на меня.
Не могу описать точно, но что-то очень-очень тоскливое мелькнуло на его лице. . .
тоскливое или беззащитное?
Он что-то явно соврал насчет потерянных номеров,
нашел в справочнике свою церковь и путано объяснил там свою просьбу.
Оттуда перезвонили, и вскоре я ушел...

Но вот какого хрена помню я это сейчас, через двадцать лет?
Что мне до того,
что где-то в большом городе, возможно и сейчас, после работы,
толстый одышливый человек умащивается среди своих пыльных ангелочков,
и затравленно ждет, пока хоть кто-то ему позвонит?

Наверное, потому, что не позвонил ему и я....