От ООНОО №28

28. «Не валяй дурака, Америка…»

Прежде чем отвести душу, комментируя актуальные развороты событий, согласно нашему дедуктивному методу напомним о самой общей модели текущего глобального кризиса. Судя по многим признакам масштабный процесс Глобализации близок к финалу своего кризисного узла 16/17 Дна Надлома. Главным признаком именно такого кризисного узла является глубокий и неустранимый раскол в доминирующем «левом» (представительном) контуре обратной связи внутри системы политического управления.

Это вообще один из важных объективных законов развития социальных процессов - неизбежный раскол побеждающего альянса элит по мере продвижения к пику влияния, когда все остальные контуры управления так или иначе переподчинены тем или иным крыльям победителей. Например, такой раскол победителей при доминирующем военно-политическом контуре глобального управления наблюдался после общей победы во второй мировой войне (узел 13/14 Смены центра Глобализации). Переподчиненные военно-политические элиты проигравших сыграли при этом немалую роль радикально настроенной опоры в противостоянии бывших союзников-победителей.

Несомненным фактом и главным фактором текущего состояния глобальной политики является полное доминирование финансово-политического контура, подмявшего под себя не только всегда подчиненные торгово-логистические ветви, но и военно-политический, и политико-правовой (третейский) контуры управления. Однако таким же фактом и фактором является теперь уже проявленный глубинный раскол между условными победителями – прежде всего между банкстерами Уолл-Стрит, теряющими так и не достигнутое однополярное влияние в пользу реваншистов-банкстеров Сити, тоже мечтавшими о «глобальной Британии» и завуалированном однополярном контроле над всеми торговыми путями и обслуживающими их «цифровыми» валютами.

Неустранимость раскола доминирующего контура элит в больших узлах Надлома связан при этом с исчерпанием пространства экспансии прежних технологий политической власти, на которых было основано это доминирование, с одной стороны. (Собственно, эта закономерность давно известна в эмпирической формулировке: Все империи погибают из-за тех же причин, которые их породили.) Другой стороной этого же исчерпания возможностей старых технологий власти является постепенное вызревание новых технологий управления, идущих на смену прежним – поначалу как маргинальные подпорки и инструменты контроля и его обхода во внутренней борьбе элит.

Для банкстеров во главе прежнего финансово-политического контура такими «подпорками» стали для начала технологии «финансового контроля», внедренные банкстерами Уолл-стрит (правыми глобалистами, они же условные «рокфеллеры») для подчинения и предотвращения усиления контролировавших офшоры банкстеров Сити (левых глобалистов, они же условные «ротшильды»). Примечательно, что технологии глобального финконтроля стали возможны и развивались на основе новых цифровых технологий, прежде всего – быстрого обмена данным через глобальную сеть Интернет.

Это усиление подчиненного правому крылу финконтроля над офшорами и прочими путями обхода, в свою очередь, породило новые и тоже цифровые технологии обхода цифрового финконтроля, прежде всего, в виде криптовалют и сети криптовалютных бирж. Параллельно шло быстрое развитие цифровых маркетплейсов и платежных систем, ставших питательной средой и опорой для развития криптовалютной сети. Таким образом сформировались две подветви (правая и левая) технологий финансового контроля и их обхода, а также элитные сообщества, стоящие за ними.

По ходу развития оказалось, что усиление правой подветви – контура прямого управления внутри финконтроля ведет к большей востребованности и увеличению доходов левой подветви – контура обратной связи. На то она и обратная связь, чтобы достаточно быстро войти в теневой альянс (попросту коррумпировать) с исполнительной правой подветвью для совместного лоббирования все новых ограничений и санкций – для общего зарабатывания на их обходе. Это в свою очередь повлекло развитие политико-правовой подветви для законодательного и международно-правового закрепления режима санкций – для начала против Ирана с его достаточно мощной экспортно-импортной экономики. Затем вошли во вкус и спровоцировали введение санкций против России с возможным прицелом на крупнейшую экономику Китая. Аппетит приходит во время еды.

Однако естественным побочным эффектом такого быстрого развития и возвышения финконтроля как третейской ветви финансово-политической элиты стала невозможность для двух основных ветвей – правых и левых глобалистов побчинить себе другую ветвь и выстроить вожделенную однополярную систему, неважно, с центром в ФРС или в Лондон-Сити. Набравший обороты и политико-правовую основу финконтроль, наоборот, финансово заинтересован в бесконечном противостоянии между классическими банкстерами и дальнейших расколах между ними, введении все новых санкционных режимов между и внутри бывших свободных торговых зон.

В какой-то момент бывшие почти монопольные хозяева жизни вдруг осознают внезапно возникшую изнутри угрозу своей власти, но было уже поздно. Попытки создавать «право-левые» альянсы против усилившейся «третьей силы» повторяются, но заканчиваются всегда одинаково из-за неготовности обеих сторон признать свое подчинение другой и поражение в борьбе за власть. Правые глобалисты наиболее ослаблены исчерпанием прибыли от долларовой эмиссии (вся уходит на поддержание долговой пирамиды) и изначально связаны с исполнительным контуром финконтроля. Поэтому и правые, и левые глобалисты используют свой временный альянс, прежде всего, как инструмент политического торга для привлечения финконтроля на свою сторону.

Постоянный альянс между правыми и левыми банкстерами невозможен, поскольку сами технологии финансово-политической власти совместимы только в процессе общей экспансии, а она уже полностью исчерпана на всех континентах (пингвины Антарктиды не в счет, как и марсиане Илона Маска). И кстати, первой жертвой исчерпания прежней экспансии становится подчиненный игрок, который ранее всегда выигрывал, лавируя между правыми и левыми глобалистами. Такую сторону политического процесса можно назвать термином «интерфейс», а таким всегда младшим, но амбициозным игроком была до сих пор Франция. Тот же Макрон особо и не скрывал поддержку со стороны такого «право-левого» альянса между условными «ротшильдами» и «рокфеллерами».

Кстати, вся эта кризисная диспозиция сторон, описанная обобщенно детально, невольно вызывает ассоциации со сказкой Киплинга. Временный «право-левый» альянс олигархов – такой же «полосатый» красно-черный и опасный, как Шерхан. В актуальном киноримейке популярного мультика его смог бы сыграть Дж.Сорос. Как и лучше Макрона на роль Табаки вряд ли найдешь. Ослабленный лидер «правых» Акела в исполнении Трампа уже успел промахнуться, однако новый лидер БигЦифры и глобального финконтроля не даст его в обиду. DOGE имени Маска – это именно переименованный департамент цифровых технологий при Белом доме.

Только не нужно эту иллюстрацию воспринимать как пророчество Киплинга о наших временах. Просто любой истинный писатель интуитивно визуализирует смутные образы борьбы надличных архетипов своего времени, а механизм кризисного узла Смены центра и борьба элит в предварительной четверти Надлома примерно одинаковы. «Книга джунглей» написана в период, предварявший будущую Смену центра по итогам ПМВ в финансово-политической ветви глобальных элит. Тогда молодым конкурентом одряхлевшего колониального «тигра» был американский финансово-промышленный капитал с его постколониальными технологиями финансовой власти.

В наше время в рамках узла 16/17 Дна Надлома Глобализации тоже происходит очередная Смена центра внутри финансово-политической ветви глобальных элит. Вместо отжившего неоколониального контура обратной связи нарождается новый «цифровой» контур финансово-политического управления. Однако не следует это понимать как немедленную и безоговорочную замену финансовой власти ФРС новым цифровым центром. Любая политическая революция (на уровне глобальных финансовых институтов тоже) всегда проходит необходимые фазы развития. Сначала быстрый захват ключевых позиций (разоружение замена силовых команд на главных узлах коммуникаций), затем быстрое распространение новой власти, реакция конкурентов и переход в фазу внутриэлитной «феодальной войны», в нашем случае «гибридной», по большей части информационно-психологической с отдельными локальными горячими конфликтами.

Однако оценка ситуации как революционной на уровне финансово-политических элит, тем более глобальных, вовсе не означает, что для национальных элит США тоже настала «революция» с перспективой гражданской войны. Как бы нас и своих союзников не убеждали в этом прямые конкуренты США в англосаксонском мире. Скорее наоборот, общей закономерностью истории является несовпадение фаз развития национального и глобального уровня для самых активных игроков. Например, для решающего участия в ВМВ и послевоенной гибридной «холодной» войне – национальные элиты России и США должны были достичь определенного уровня зрелости, пройти свои узлы Дна Надлома и перейти в конструктивную четверть своего Надлома. Только полный политический контроль национального уровня элит дает возможность быть сильным игроком на уровне наднациональном.

Однако, мы увлеклись обобщениями, а читателю хотелось бы дедукции на уровень анализа конкретных актуальных событий. Да и нужно оставить немного обобщений для следующих глав. Переходить к конкретике всегда лучше через сравнительный анализ – на примере аналогичной фазы развития хорошо известных нам политических процессов. Такой образец мы в прошлый раз назвали – это узел Дна Надлома внутри процесса учреждения Российской Федерации (21.09-7.10.1993). Тогда тоже шло нарастание значения доминирующей представительной ветви политической власти, однако тоже глубоко внутренне расколотой. Одни политики из российского Белого дома ориентировались на финансово-торговый капитал с внешними союзниками в Сити, другие были тесно связаны с финансово-промышленным капиталом и союзниками с Уолл-стрит. И такой же раскол был в политическом руководстве исполнительной власти. Третьи ориентировались на формирующуюся национальную бюрократию, политико-правовой интерес которой концентрировался в конституционной реформе. Собственно, и вся борьба шла не за или против такой реформы, а за позицию контроля над ее проведением, как следствие, над институтами, реализующими приватизацию госпредприятий.

Соответственно, победителем в политическом противостоянии внутри ведущей тогда представительной власти, как и в ведомой исполнительной, оказалась вовсе не одна из главных фракций – левая или либеральная, а третья сила национальной бюрократии – публичным лицом которой стал «сын юриста», в каком-то смысле предтеча Трампа.

Так что и в нынешней глобальной политике не будет быстрого однозначного результата, а предстоит достаточно долгий переходный период публичной конкуренции фракций глобальной финансовой элиты за место под солнцем. Только при этом будущими «избирателями» являются национальные элиты всех стран, которым предстоит выбрать между вариантами предлагаемых конкурентами финансовых систем – это тоже аналог «политических партий» в представительном контуре глобального уровня.

В последние годы не было более общего места в политической публицистике, чем общая озабоченность судьбой долларовой пирамиды. Озабоченность эта дополнительно подогревалась как бы союзниками, но при этом конкурентами на глобальном финансовом поле. Только европейские конкуренты со своим «евро» были прямолинейными в своих мечтах о равнозначной доллару мировой валюте, а конкуренты из Лондона похитрее – исподтишка готовили криптовалютную замену вплоть до цифровой «валюты БРИКС» - для вытеснения и доллара, и евро. Причем в отношении евро у них даже получилось, но увы – в итоге в пользу доллара.

На самом деле не только перепроизведенный доллар ФРС, но все его конкуренты – евро, фунт и гонконгский доллар с юанем, не говоря уже о йене или швейцарском франке – находились и остаются в примерно одинаковом положении по отношению к глобальному финансовому кризису. Теоретически, да, экономическое положение США при неизбежном переходе к многополярному миру «валютных зон» выглядело самым уязвимым. До сих пор главным экспортным товаром США был американский доллар, точнее – посреднические услуги финансовой системы США для глобальной торговли. Прекращение импорта долларов крупными экономиками пока еще чревато критическим дисбалансом внешней торговли США и, как следствие, внутренним кризисом, способным подорвать позиции доллара как мировой валюты вплоть до обрушения.

Однако именно эта постоянно напоминаемая независимыми экспертами экзистенциальная угроза была и остается сильнейшим политическим стимулом для национальной элиты США – в отличие от пассивной европейской элиты, почившей на лаврах относительных успехов экспансии евро. При этом ответственные перед нацией американские политики оказались готовы действовать предельно решительно против европейских конкурентов, в том числе взорвав Северные потоки – для побуждения инвестировать в США европейских промышленников (как и тайваньских – через провоцирование китайского руководства на военные учения).

Можно было бы еще подробнее описать, как первое пришествие Трампа напугало оба крыла глобалистов, так что сплотился временный, но очень активный «право-левый» альянс неоконов-клинтонитов с глобальным соросятником. Тот самый полосатый красно-черный хищник-людоед. Одним из последствий альянса (помимо продвижения Макрона) стал Брекзит – откровенный кидок со стороны Лондона европейцев со смертельным ударом по перспективам евро как альтернативной мировой валюте. Зачем это было правым глобалистам – владельцам доллара ФРС? – вопрос риторический. Но вот для Сити такой разворот против Европы выглядел странно, как выбор в пользу ослабленного доллара. И был бы просто необъясним с точки зрения конкуренции глобальных финансовых проектов, если бы не предшествующее формирование в 2017 году формата БРИКС+ вокруг новых финансовых институтов, альтернативных связке ФРС-МВФ-ВБ.

Чтобы там ни говорили, но в финансовых технологиях выстраивания биржевых сетей и долговых пирамид равных по опыту банкирам Сити и Уолл-Стрит не найдется. Эти эффективные в манипуляциях и спекуляциях управляющие могут многого не знать о физической экономике, не говоря уже о культуре. Могут верить, что французские булки растут на деревьях, а металлы и прочие ресурсы добывают на бирже. Это не отменяет их глубокого интуитивного знания и понимания финансовых рынков, передаваемого только по наследству. (Учебники «экономикс» пишут для профанов без фантазии, вербуемых на сугубо исполнительские, а не хозяйские роли.) Хотя при наличии интуиции можно и догадаться, что судьба доллара или других международных валют (а точнее – финансовых систем) зависит исключительно от охвата и контроля финансовых рынков, зависящих в свою очередь от торговых и инвестиционных транзакций в сферах влияния валюты.

Другой стороной того же «сакрального знания» жрецов золотого тельца и его либеральных ценностей является умение вовремя переложиться из падающего актива в растущий. Соответственно, в период беспрецедентного по масштабам финансового кризиса со сменой финансовых технологий на новые выживание американского доллара, несмотря на огромный навес долгов и деривативов, зависит не только от выдающейся финансовой техничности и технологичности, позволяющей абсорбировать лишние доллары и сдерживать инфляцию. В конце концов, все другие игроки на глобальном финансовом поле тоже вынуждены печатать свои валюты, чтобы сохранять позиции. Повторим, перепроизводство финансовых инструментов и болезненное распухание институтов, как и перепроизводство либеральных элит – это всеобщая угроза для всех.

Неизбежный кризис затрагивает всех, но чтобы спастись от него, нет нужды бежать быстрее такого локомотива как китайская экономика. Как в той присказке про охотников, спасающихся от разъяренного тигра, нужно просто бежать быстрее самого медленного охотника. Впрочем, глобальные финансовые элиты – сами себе хищники, бегущие от кризиса, так что зазевавшийся и притормозивший конкурент станет кормом для других. Европейцев с их финансовым проектом евро долго убеждали всем либеральным миром, что они такие молодцы и с такими-то талантами точно смогут убежать от кризиса, не то что эти обреченные ковбои с их неподъемными долгами. Однако скорее всего именно так другие уголовники уговаривают бежать с ними вместе так называемого «кабанчика» или «консерву», даже специально подкармливают перед дальней дорогой…

После Брекзита уже не было сомнений, кто для западных финансовых элит станет жертвой ради сохранения статуса остальных банкстеров. Однако самих европейцев продолжали убеждать, что они тоже «настоящие хищники», и ради общих западных «ценностей» в виде шкурных интересов пора снова в «дранг нах остен». При этом сами провокаторы из черно-красного альянса должны были просчитывать, что такой поход, даже через прокси-войну руками бандеровцев, закончится для европейцев резким падением всех экономических показателей и понижением доли евро на финансовых рынках. Впрочем, выдавливание европейцев с восточных и африканских рынков началось намного раньше – еще с кризиса в Ливии, а затем и в Сирии.

И вот теперь, когда финасово-политический кризисный узел дозрел до своей развязки решается вопрос, кто будет потрошить в сою пользу европейскую тушку и выходить за счет европейских «союзников» из кризиса – правые или левые глобалисты. Вот тут-то в стане победителей (в финансово-политической гибридной войне, а не СВО) не мог не произойти окончательный раскол, поскольку каждый сам за себя и готов подтолкнуть к краю пропасти «союзника». Европейской тушки, даже такой упитанной не хватит одновременно и на спасение доллара как мировой валюты, и на проект «глобальной Британии». «Боливар не выдержит двоих».

При этом правым глобалистам (банкстерам ФРС) в их отжившими финансово-политическими технологиями вообще ничего не светит в одиночку, и спастись они могут только в связке с новыми «цифровыми» технологиями усилившегося американского финконтроля. Однако для этого нужно прямо и явно разорвать прежний «право-левый» альянс с банкстерами Сити, и присягнуть новому политическому центру. Собственно, на эту необходимость для американских элит и политиков самоопределиться – с Трампом или против Трампа – и был направлен феерический перформанс в Белом доме. (Кстати ставший необратимым разворот политики США против связки ЕС-Сити произошел под знамением уникального «парада планет», когда на темной стороне неба можно было одновременно наблюдать сразу семь светил. Но это так к слову.)))

Так называемое «соглашение о редких элементах» (в США просто не в курсе, что тот же литий – не редкоземельный, и даже не очень редкий)) имело сугубо политическое, а не финансово-экономическое значение, причем не для трампистов, а для союзников из перебежавшей к ним части правых глобалистов. Генерал Келлог как раз от этой части американской элит отвечал за логистику и контроль американской зоны влияния на Б/У в Одессе и окрестностях. Соглашение продвигалось этим крылом американской элиты именно для того, чтобы предотвратить возможный захват британскими и французскими «миротворцами» интересующих самих американцев активов на правобережье типа урановых рудников в Днепропетровской области, Одесского порта и припортового завода, а также аммиакопровода к нему.

Тот факт, что Трамп и его команда так легко пожертвовала соглашением ради намеренного провоцирования Зеленского на вселенский скандал – только подтвердил все предыдущие оценки о зонах влияния разных крыльев глобалистов на Б/У. Кстати, был похожий случай в российской истории, когда пролондонское крыло старой элиты пролоббировало царевну Анну Иоанновну в жены курляндского герцога, а Петр Велкий взял, да и устроил скандал – упоил жениха до смерти. Тем самым выказал свое отношение к подчиненному, но чужому проекту, хотя и не помешал его воплотить в ослабленном варианте, когда вдова была вынуждена опереться на союзных Перту лифляндцев. Так и в нынешнем случае – правым экс-глобалистам тоже деваться особо некуда, и они буду вынуждены теперь полагаться на благосклонность трампистов, а не на свои возможности лоббирования и политического давления на Трампа.

Собственно, для того скандал в Белом доме и был разыгран, чтобы заставить таких правых экс-глобалистов как Линдси Грэм громко, внятно и безоговорочно поддержать Трампа в его противостоянии евробюрократии и лондонским банкстерам, стоящим за киевским режимом. Никаких больше «право-левых» шашней в стиле «и вашим, и нашим».

Еще более важным следствием скандала является необходимость точно так же громко и внятно определиться для европейских политиков – кто за продолжение войны, а кто за мир и за миротворца Трампа, не скрывающего своих симпатий к Путину и своих антипатий к киевской хунте. Для еврокомиссаров выбора не было – только война, теперь еще и с Трампом. А вот для политических элит таких интересных стран как Польша, особенно перед президентскими выборами – придется делать свой выбор. Для польских консерваторов из партии ПиС – это самый что ни на есть экзистенциальный выбор, как впрочем и для партий из правящей коалиции.

Скандал в Белом доме уже вызвал углубление и проявление открытого раскола в европейских элитах, между странами Евросоюза. Похоже, так и было задумано. Как и на германских выборах, ставка Трампа и Маска – не столько на поддержку евроскептиков (это не могло дать немедленный результат), сколько на углубление раскола и перевода европейских институтов в состояние полной дисфункции. Что и требуется для дальнейшего падения влияния европейских стран, не считая Британии, и для дальнейшего сужения сферы применения евро в международных расчетах. При этом его доля рынка так же активно отходит к доллару.

Разумеется, лондонские политики не были бы сами собой, если и в этой в целом проигрышной для них ситуации не попытались бы маневрировать, уверять Трампа в лояльности и приверженности миру во всем мире. Чтобы постараться снова ударить в спину, устроить подножку и Белому дому, и доллару. Однако Трамп успел завершить главный разворот из самого опасного геополитического тупика на Б/У, куда британские и европейские «союзники» упорно заталкивали США.

Если бы неизбежное поражение Киева от России, предсказываемое всеми настоящими военными экспертами, случилось при ведущей роли США в антироссийской коалиции, то подлондонские МММ (мировые масс-медиа) быстро раздули бы из этого факта оценки неспособности США к лидерству не только в мировом, но и в масштабах Запада. И пришлось бы тогда лондонским элитам при поддержке своих политических союзников, зависимых от кредитов банкстеров Сити, в Турции, Польше, Германии снова брать на себя «бремя белого человека», лидерство в миротворчестве.

Однако получилось в результате ровно наоборот. Миротворцем выступил Трамп, а заодно снял с США всю ответственность за результаты возможного продолжения киевской авантюры, за полный провал которой теперь будет отвечать Евросоюз, не считая лондонских манипуляторов, которые постараются из последних сил увильнуть от роли лидеров военного противостояния с побеждающей Россией. Только вот вряд ли это у них получится, если только попробуют сделать такой же разворот вслед за Трампом в случае внеочередных выборов в пользу союзников трампистов.