Попугай

Мы разводились с женой, стали делить нажитое. И вдруг незадача:  
- Забирай этого! - сказала жена. - Вы с ним — два сапога пара!

Так в нашем доме появился красавец какаду с кошачьим именем Маркиз, который был тут же переименован моей мамой в Кешу.
Этот попугай достался мне от первой жены при разделе совместно нажитого имущества, хоть таковым и не являлся, поскольку жил в её доме задолго до меня.

Всем Кеша был хорош, и только один недостаток не давал нам покоя: Кеша не говорил. Все наши усилия выдавить из попугая хоть слово терпели фиаско. Кеша молчал, как партизан на допросе. И только дед не одобрял этих наших попыток:
— Отвали от попугая! — ворчал он. — Вам что, поговорить больше не с кем?
Наверное, на этой почве они с дедом и сошлись. Деда попугай устраивал, как внимательный и молчаливый собеседник, а попугай любил, наклонив голову, слушать деда, когда тот что-то мастерил или садился вечером за стопочку.

В конце концов мы решили показать Кешу соседке, которая держала двух болтливых волнистых попугайчиков и слыла специалистом по обучению пернатых русскому языку. Стоит ли говорить, что Кеша произвёл на соседку неизгладимое впечатление. Она была от него в полнейшем восторге! Долго ходила вокруг него кругами, всплёскивала руками, что-то приговаривая, а потом решила зачем-то погладить. Она протянула руку и коснулась пальцем головы мирно дремавшего попугая. Потревоженный Кеша открыл один глаз, недовольно покосился на незнакомую даму и вдруг ясно и чётко произнёс:
— Отвали от попугая!

Соседка потеряла сознание, а Кешу с этого момента прорвало. Получилось, как в том анекдоте про немого мальчика, который однажды за обедом вдруг сказал: «Суп пересоленный!», — а на вопрос: «Что ж ты молчал десять лет?!» — ответил: «До этого всё было нормально!»

Вот так и Кеша. Молчал-молчал и вдруг заговорил. Беда заключалась в том, что заговорил он голосом, интонациями, а самое главное, словарным запасом деда. Дед, весьма крепкий ещё старик, был на войне шофёром, вернулся без одной ноги и всю жизнь проработал сапожником. За словом в карман никогда не лез и словарный запас имел весьма характерный для человека такого склада ума и образа жизни. Почему попугай выбрал именно деда объектом для подражания, остаётся загадкой, однако факт остаётся фактом — матерился Кеша именно "как сапожник", виртуозно и заливисто.

Соседку это шокировало, однако не вывело окончательно из себя. Она решила взять над Кешей шефство. Обучить его хорошим манерам и правильному русскому языку. По собственной инициативе она чуть ли не каждый день приходила и проводила с ним занятия по какой-то специально освоенной импортной методике.
Деда это изрядно злило, однако он старался держать себя в руках. Только после ухода соседки что-то недовольно бубнил себе под нос.
Впрочем, несложно догадаться, что именно. В конце концов, видя что все её усилия не дают никакого хоть мало-мальского результата, соседка, на радость деда, свои занятия бросила.

А где-нибудь пару месяцев спустя, когда мы всей семьёй вечером пили чай, она заглянула на огонёк, справиться о Кешином здоровье. Кеша, сидевший с нами на кухне, увидев соседку, встрепенулся и вдруг произнёс:
— Берегите попугая! Кеша — птичка дорогая!

Это была фраза, которой соседка безуспешно пыталась научить Кешу в течение несколько месяцев. И даже то, что попугай сказал эту фразу интонациями деда, не могло омрачить радости педагога. Кажется, у неё даже слеза выступила от умиления. А попугай покосился на вспыхнувшую от своего успеха соседку и добавил тем же голосом деда:
—  Лучше  бы  кота  говорить  научила,  дура  шизанутая…

(с)  Геннадий Пименов