«Пиф-паф, ой-ой-ой!»: пародия на грани фарса

Все мы помним с детства этот веселый мультик СССР, где с преувеличенным пафосом отпевают зайца: «Принесли его домой…» – и потом  голоса  в  хоре  меняются  на  радостные  в  счастливом открытии: «…оказался он живой!»

На самом деле эта анимационная история и задумана, и получилась именно взрослой. Казалось бы: в кадре прыгают зайчики; актеры на сцене выступают со смешными ушками и усиками наподобие тех, какие ребятки цепляют, когда идут на утренник в садике; текст исполняется самый что ни на есть детский…

Однако многие взрослые с самого начала воспринимали этот формат (как бы сказали сегодня) именно недетским.

Родителям не менее интересно, а то и гораздо интереснее, чем детям, смотреть обыгранный режиссерами Виталием Песковым и Гарри Бардиным сюжет популярного веселого стишка Федора Миллера.

Кстати, каждый из них прославился и другими пародиями:
1). Песков снял  «Ковбоев в городе» и «Маяковский смеется»;
2). Бардин снял  «Шайбу, шайбу!», «Брэк!» и еще разное другое в близком жанре;
3). Миллер написал много детских стихов, сказок, а также басен и эпиграмм, которые уже сами по себе есть ирония над серьезным.

А всё почему? Потому что тут получилась пародийная анимация на грани  фарса.  Так  что  же  именно  пародирует  мультик  «Пиф-паф, ой-ой-ой!»? Ну, нельзя же всерьез утверждать, будто это шарж на детскую песенку про зайчика.
А мы и не будем этого утверждать. Потому что песенку там не пародируют, но поют практически всерьез. Пародируют же по большому счету слишком строгое отношение взрослых к культуре и жизни в целом.
Что до конкретики, то мультик «Пиф-паф, ой-ой-ой!» представляет замечательную, тонкую и на самом деле смешную пародию на следующие виды искусства.

1. Пародия на драматический театр
В начале мультфильма рассказывают о подготовке музыкантов к спектаклю. С одной стороны, это можно смело назвать шаржем к абсолютно любой «кухне» театров.
С другой стороны, за год до начала работы авторов над данным сюжетом на экраны вышел фильм Федерико Феллини «Репетиция оркестра». И наши сценарист с режиссерами однозначно не могли не знать о нем – он был в то время популярным, даже попал на внеконкурсный показ на Каннском кинофестивале. И вообще Феллини в те годы в СССР был в моде у интеллектуалов. Так что можно подозревать, что во многом Песков и Бардин обыгрывают Феллини.

У маэстро итальянского неореализма картина получилась глубоко философской, в русле фрейдизма. Наша же сказка, так сказать, по полной программе ее шаржирует. В хорошем смысле.

Много веселого и в русле шаржа на любые серьезные постановки, которые показывают самые простые вещи, но делают их слишком сложными, подчас запутывая. Мультик же Пескова и Бардина буквально вопит: «А король-то голый!»
А именно: воплотившийся в кукушку певец должен всего-то пять раз прокуковать в самом начале пьесы. Однако ему всё не удается выучить разобраться с рисунком своей роли и выучить наизусть текст; артист, играющий кровожадного Охотника, никак не может навредить бедному Зайцу.
Ничего не напоминает? Лично у меня возникает ассоциация со сценкой из советской комедии Александра Серого «Джентльмены удачи», где мальчик в садике слишком мягкий для образа хищника, а директор учит его вживаться в роль: «Я – злой и страшный Серый Волк, я в поросятах знаю толк… Р-р-р-р!»

Эта комедия СССР вышла за 9 лет до съемок нашего мультфильма, поэтому тоже вполне могла подразумеваться его авторами как основа для анимационной карикатуры; режиссер пьесы просто-таки живет сценой. Доходит до того, что он дает Охотнику «калаш», чтоб подстрелить Зайца!
И это не просто гротеск, но и сатира на слишком экспрессивных и чрезмерно творческих режиссеров тех лет; а сам бедолага Заяц в финале появляется на костылях.

И во многом это ассоциативно отсылает к расплодившимся в 1970-х гг. остросюжетным детективам, где на несчастного центрального персонажа устраивают охоту, однако он под конец сюжета появляется, как тот Петух из советского мультика Инессы Ковалевской «Бременские музыканты», «изрядно ощипанный, но непобежденный».
Самое ужасное для артистов выходит то, что режиссер под занавес объявляет: мол, репетиция продолжится… так сказать, «шоу должно продолжаться». И тут – либо явная, либо подсознательная пародия на знаменитых в то время «квинов».

2. Пародия на оперетту
Эта часть актуальна и для дальнейших лет.
Например, героев оперетты зовут Зай и Зая. Именно так в те годы начали называть любимых… прозвища, которые вызывают волну умиления у тех, кто их использует, но которые влекут зубовную боль у тех, кто не любит «попсуху».

Кроме этой сладкой парочки, есть, разумеется, третий лишний – злобный  разлучник.  И  вот  как  раз  его-то  зовут  Пиф-Паф.  Это  граф-иностранец, который пытается увести Заю. И делает это максимально забавно, в духе классических оперных злодеев: «Я есть большой охотник до маленьких забав».
Ну и, конечно же, ему мешают. И кто мешает? Его собственная благоверная, которая появляется так не вовремя.

Итак, все сюжетные линии в этом мультфильме нацелены на взрослых. А пародия в данном случае дается на большинство мелодрам, слишком серьезно показывающих слишком банальные вещи. И знатоки таких мелодрам могли бы вместе с героем нашего мультика воскликнуть: «Пиф-Паф женат! Вот потеха! Ха-ха-ха!.. Умираю от смеха».
Во многом такая традиция неловкого появления супружницы продолжилась и в дальнейшем. Вспомнить хоть, как героиня Ирины Розановой приехала забирать проштрафившегося и загулявшего мужа в исполнении Александра Панкратова-Чернова в советской комедии Геральда Бежанова  «Где находится нофелет?», снятой в 1988 г.

Законы  жанра!..
Также здесь встречаются прямые реплики, практически игра в бисер: граф Пиф-Паф выходит под аккорды из оперетты Имре Кальмана «Сильва»;
пожилая супруга Охотника пародирует оперетту Франца Легара «Граф Люксембург»;
ну, а автор музыки мультфильма Максим Дунаевский не отказывает себе в удовольствии весело припомнить мелодии собственного отца – известного советского композитора Исаака Дунаевского.

3. Пародия на детский утренник
В отличие от предыдущих частей, эта короткая.
Там милого Зайчика Непослушайчика играет уж очень большая, полная и пожилая актриса, словно подхихикивая над многими травести, которые играли-играли детей, но заигрались.
Ну, а сюжет дает гротескную отсылку на детские стишки и сказки, которые получились уж очень странными и даже страшными.

По сюжету Зайчик заблудился как бы в наказание судьбой за непослушание родителям: он «мамочку часто не слушал», «плохо морковочку кушал» и «баиньки поздно ложился». Как тут не вспомнить поддерживаемый взрослыми концепт: дескать, будешь маму слушать – Дед Мороз подарок принесет.
Тут вновь в действие вступает Охотник, который Зайчика убивает (на глазах детей, заметим) и уносит со сцены в темную даль… причем прямо с пеньком. И в этом пеньке мы явно видим ухмылку в сторону разных ляпов кино.
Но вот парадокс: оба они вместе затем выходят спеть мораль истории – о том, что надо слушать маму с папой.

4. Пародия на экспериментальную постановку
Здесь встречаются самые что ни на есть прямые отсылки:
мелодии из входящей в то время в моду рок-оперы Эндрю Ллойда Уэббера «Иисус Христос – суперзвезда». И вот тут многие верующие могли бы сказать, что наши мульт-режиссеры уж слишком заигрались под конец – они  «вознесли»  тень Зайца на небо;
манеры поведения и оформления, как у «пинков» (Pink Floyd).

5. Пародия на оперу
Тут опять-таки играют Заяц и Охотник.
Причем второй весьма похож на образ царя из советского фильма Сергея Эйзенштейна «Иван Грозный». Его первую часть показали широкому зрителю в 1945 г., а вторую – в 1958 г. Поэтому сомневаться в том, что наши Песков с Бардиным знали образ кино-царя, не приходится.

Здесь действия происходят под звуки известных опер Петра Чайковского «Пиковая дама» и «Евгений Онегин», оперы Жоржа Бизе «Кармен» и др.
Данная часть даром что идет в конце, а, пожалуй, является самой запоминаемой. Это именно тут звучит легендарное:
«Моя душа предчувствием полна» (страдания молодого Вертера Зайца);
«Предчувствия его не обманули» (исполнение хора);
«Я не ел морковь!» (попытка Зайца оправдаться);

длинное «Ой-ей-ей» (спетое подстреленным Зайцем и подхваченное сочувствующим хором);
«Принесут меня домой, окажуся я живой! Живой! Живой!» (многократно повторяемое Зайцем и счастливым хором).
Ну, а финальное «и еще неоднократно выйдет Зайчик погулять!» звучит явным указанием на любовь авторов спектаклей и фильмов к хэппи-эндам – даже вопреки сюжету, логике и здравому смыслу.

В целом мультфильм «Пиф-паф, ой-ой-ой!» получился просто очаровательным для зрителей, которые с иронией оценивают шаблоны и стереотипы в кино и спектаклях, распространившиеся приемы и приемчики на экранах и сценах… а еще для тех, кто обожает игры в бисер.