КРЫЛЬЯ СОВЕТОВ

Субботин

КРЫЛЬЯ СОВЕТОВ

– Господин Полётов, вы главный конструктор новейшего самолёта «Гип-43»?

– Я, – растерянно пробормотал инженер.

– Вам следует срочно изменить у самолёта хвост!

Полётов упал в кресло. Он не был готов к подобного рода внезапным приказам, тем более от людей незнакомых и, вероятно, не имеющих ничего общего с авиастроением. Полётов снял и протёр очки, чтобы лучше рассмотреть гостей. Перед ним в кабинете стояли четверо. Говоривший и, видимо, главный в этом квартете, был наряжен в нелепый полосатый костюм с грязно-болотным галстуком, выпячивал вперёд грудь и невообразимо важно задирал вверх небритый подбородок.

– Изменить? – переспросил инженер. – Почему? Всё согласовано, завтра испытания! Вы кто?

– Мы – общественность и радетели за дело! – заявил полосатокостюмный и сделал шаг вперёд.

– Я не понимаю, – покачал головой инженер и повторил: – Вы кто, что вам нужно?

– Я – Зубоскалов, это вот, – Зубоскалов указал на тощего паренька школьного возраста с недобрыми глазами и сопливым носом, – Титанов Лев Аркадьевич. Это… А… М… – тут Зубоскалов замялся, забыв имя смуглого мужчины в футболке. Тот пошатывался и был, очевидно, пьян, а потому предводитель делегации сразу перешёл к рослой брюнетке с хмурым несвежим лицом. – А вот - Агрегатор.

– Это имя или фамилия? – не удержался Полётов.

– Это – ник, под которым я разоблачаю врагов и дураков вроде вас! – забасила Агрегатор.

– Словом, мы пришли к вам с требованием общественности, – вновь заговорил Зубоскалов, – заменить хвост у вашего самолёта!

– С какой стати? – возмутился Полётов.

– А вы не дерзите, господин Полётов! – осадил инженера Зубоскалов. – Если вас назначили главным конструктором, то не думайте, что вам всё позволено! Выше общества взлетели?

Тут школьник Титанов достал из кармана сложенный вчетверо замусоленный листок и положил перед Полётовым.

– Такой должен быть хвост, – буркнул он.

Полётов развернул лист и увидел корявый детский рисунок хвоста самолёта с пятью стабилизаторами.

– Это невозможно, – проговорил инженер. – Испытания завтра и вообще… Это не имеет ничего общего с наукой, техникой и даже законами физики.

– И подвесить бомбы, – добавила Агрегатор.

– Какие бомбы? – нахмурился Полётов.

– Чем мощнее, тем лучше.

– На гражданский самолёт? – разозлился конструктор.

– Не надо истерик, господин Полётов, – веско проговорил Зубоскалов. – Просто признайте, что наши идеи лучше ваших и воплотите их в жизнь. Мы на лавры не претендуем, всё вам достанется. Мы стараемся ради общего блага.

Полётов всплеснул руками и схватился за грудь, сдавленную тупой болью.

– Просто не спорьте, – подхватила Агрегатор. – Очевидно, что наш хвост краше вашего, а бомбы добавят универсальности самолёту.

– Вы сошли с ума! – закричал Полётов, вскакивая. – Мы разрабатывали «Гип-43» пять лет… Авиация – это наука. Изменение конструкции требует времени, ресурсов и самое главное - обоснованных расчётов. Вы разве не понимаете?

– Попрошу не оскорблять, – возразил Зубоскалов. – Мы всё понимаем. А вы, господин конструктор, кажется, считаете себя умнее всех? Нехорошо!

– Кстати, о сроках, – встряла Агрегатор. – Мы разработали хвост всего за день. Поэтому прислушайтесь к тем, кто эффективно работает и не тратит бюджетные средства.

– Да! – вдруг рявкнул пьяный.

– Я, я…– от возмущения у Полётова перехватило дыхание.

– И не забывайте, – притворно ласково добавил Зубоскалов, – пренебрежение мнением народа, который мы представляем, может выйти боком для вашей карьеры.

Полётов поднял на Зубоскалова обречённый взгляд и, сжав ладонями виски, облокотился на стол.

***

– Вы господин Броневой - главный конструктор танка «ТК-130»? Вам следует немедленно увеличить в танке количество пушек до пяти. У нас и чертёж есть, – сказал Зубоскалов, подталкивая в спину школьника Титанова.

– А-а, вы из этих, – почему-то обрадовался Броневой, крупный мужчина, и снял трубку телефона. – Конечно, сейчас… Олегыч, тут у меня эти… Которые с советами по КБ ходят. Эти, что Полётова посадили после катастрофы. Да. У меня в кабинете. Требуют. Будь добр, пришли мне своих молодцов!

Положив трубку, Броневой сладко улыбнулся гостям…