Социализм как религия мамоны

«Не можете служить Богу и мамоне» (Лк. 16:13)

«Социализм… есть религия человекобожия, антихристианская и антибожеская: сатана здесь принимает вид ангела света». о. Сергий Булгаков «Христианская социология»

В XIX в. Т. Карлейль ввел термин «маммонизм», которым обозначил тип современной цивилизации, приучающей людей жить в первую очередь материальными интересами. (Слово «мамона» в Библии обозначает демона материального богатства, которому поклонялись язычники). Но если при так наз. «капитализме» к маммонизму никого не принуждают, и основная масса людей от него свободна, живя духовными ценностями, то при «социализме» маммонизм становится принудительным – здесь все должны жить только «интересами брюха». Поэтому духовной (точнее, антидуховной) основой социализма всегда является атеизм.

В 1917 г. С.Н. Булгаков написал статью «Христианство и социализм», в которой рассмотрел социализм как своего рода религию, в которой хозяйство стало «новым богом»: «Для социализма человек есть денежный мешок, пустой или наполненный, так же, как и для капитализма». Это две стадии одного и того же «маммонизма». В книге «Духовные основы русской революции» Н.А. Бердяев писал: «Социализм и есть идеал окончательной буржуазности, буржуазности справедливой и повсеместно распределенной, идеал вековечного закрепощения этого мира в буржуазном благоденствии. Безумно ждать от социализма победы над современной “буржуазной” культурой – он ее лишь доводит до конца. Буржуазность нужно искать не во внешних формах социализма, а во внутреннем его духе… Социализм хотел бы утвердить окончательную “буржуазность”, святую “буржуазность”, справедливую, праведную, цельную “буржуазность”. Религия социализма принимает искушение хлебами, отвергнутое Христом в пустыне. Социализм делает из хлеба религию и за хлеб продает духовную свободу человека».

Как следствие, социализм формирует качества, делающие человека примитивным идолопоклонником – культ материальной жизни, зависть к материальному благосостоянию других, и как следствие – ненависть ко всем, кто достиг в этой сфере большего. Поэтому, вопреки официальной идеологии, в СССР социализм формировал не коллективистов, а индивидуалистов – в еще большей степени, чем западный капитализм. Это и не удивительно, поскольку при нормальной экономике («капитализме») зависть к материальному успеху других уравновешивается уважением к чужому успеху, а социализм эту зависть только усиливает своей идеологией ненависти к «богатым».

Социализм является вовсе не альтернативой капитализму, а его же экстремальной формой, которая возникает при тотальной государственной собственности. Госсобственность – это тоже частная собственность, только монополизированная государством, основанным террористической сектой большевиков. Тотальная государственная собственность хороша для войны, поскольку позволяет концентрировать ресурсы, но совершенно неэффективна для мирного развития, поскольку приводит к социальному паразитизму, низкому качеству и низкой производительности труда, тотальному дефициту и технологическому отставанию от нормальных стран. В свою очередь, это неизбежно приводит к массовому недовольству населения и падению этого строя.

В упомянутой статье С.Н. Булгаков указывал, в чем социализм повторяет неправды капитализма: «социализм верит вместе с капитализмом, что человечество построяется только на экономическом интересе»; «социализм разделяет с капитализмом его неверие в духовную природу человека»; «для социализма общественное преобразование исчерпывается внешней, прежде всего, экономической реформой». Однако в этой ранней работе С.Н. Булгаков еще разделяет иллюзии о возможности так называемого «христианского социализма»: «социализм проникается антихристианским духом… Но в социализме самом по себе, рассматриваемом как совокупность мер социальной политики, нет ничего, что бы не соответствовало христианской морали… Принципиально христианский социализм вполне возможен… Христианство дает для социализма недостающую ему духовную основу, освобождая его от мещанства, а социализм является средством для выполнения велений христианской любви, он исполняет правду христианства в хозяйственной жизни». Однако позже мыслитель избавился от этой опасной иллюзии. В своем курсе лекций в Православном Богословском институте в Париже с 1925 года уже о. Сергий Булгаков «Христианская социология» писал: «Социализм… есть религия человекобожия, антихристианская и антибожеская: сатана здесь принимает вид ангела света».

Суть в том, что у социализма изначально (анти)духовная основа – и никакой иной быть не может. Священномученик прот. Иоанн Восторгов писал, что сходство социализма с христианством только внешнее (как сатана всегда пытается подражать Богу, а бесы выдают себя за ангелов), а «по своей сущности, социализм совершенно противоположен христианству, несоединим с ним» (прот. Иоанн Восторгов. «Христианство и социализм»). Социализм – это религия без Бога, которая пытается занять место христианства: «По откровенному заявлению представителей своих, социализм враждебен всякой религии, в частности и в особенности – к христианству». «Быть христианином и вместе быть социалистом невозможно, как нельзя в одно и то же время служить Богу и сатане»; «Счастье социалистов годно только для животных, но не для людей» (прот. Иоанн Восторгов. «Можно ли христианину быть социалистом»). Священномученик Илларион Троицкий: «Говорить о каком бы то ни было соглашении социализма с христианством верующий совершенно не может» («Христианство и социализм»).

Неравенство материального уровня жизни у разных людей положено Самим Богом исключительно для блага людей – с целью помочь им бороться с грехами ради спасения души: «Господь делает нищим и обогащает, унижает и возвышает» (1 Царств. 2, 7). «Бедность и богатство от Господа» (Сир. 11,14).

Конечно, человек, воспитанный в безбожной гордыне и шариковской завистливости, мечтающей «все поделить», будет очень возмущен этим повелением Божиим. Для таких людей, например, митр. Сурожский Антоний в проповеди «Призванные быть» напоминает слова свт. Иоанна Златоуста: беден не тот человек, у которого ничего нет, а тот, который желает того, чего не имеет. митр. Антоний также приводит здесь одну историю о бедном праведнике, который ответил на упреки неразумных людей, которые смеялись над ним за то, что он будучи нищим, все время возносит хвалы Богу. Праведник ответил: «ты не понимаешь сути дела! Господь воззрел на мою душу и увидел, что для того, чтобы я вырос в полную свою меру, мне нужна бедность, голод, холод и оставленность; и этим Он меня одарил безмерно».

Расслоение общества на «бедных» и «богатых» полезно с христианской точки зрения, как минимум, в двух отношениях. Во-первых, в «бедности» человек имеет намного больше возможностей для христианской жизни и спасения души, чем в «богатстве», которое всегда неизбежно связано с преступными приобретениями и греховными действиями, необходимыми для его сохранения. Во-вторых, само наличие «богатых» очень полезно для воспитания смирения и борьбы с низменным чувством зависти у всех остальных. Зависть к «богатым», лежащая в основе любой социалистической идеологии (даже если она лицемерно выдает себя за «христианскую») – это проявление гордыни и идолопоклонства перед материальными миром, т.е. проявление антихристианских наклонностей человеческой души. Исходя из этого, можно утверждать, что разделение на «богатых» и «бедных» в материальном смысле установлено самим Промыслом Божиим, а значит, борьба с этим разделением уже сама по себе является богоборчеством.

Общность имущества в общинах ранних христиан являлась вовсе не коммунизмом, а крайним средством выживания тайных общин, которое всегда применялось и в других религиях, которые подвергались гонениям. Эта общность имущества была экстремальным, вынужденным и временным средством физического выживания. Она не имела никакого отношения к устройству экономики как таковой. Известный историк Церкви М.Э. Поснов (1873–1931) в работе «Первая христианская община и коммунизм» (1909): писал: «Общение имуществ в первенствующей Иерусалимской церкви не имело ничего общего с социалистическим коммунизмом потребления… Общение имуществ в Иерусалимской церкви создалось при исключительных условиях, настолько при исключительных, что не было предметом подражания для других церквей даже апостольского времени».

И.А. Ильин в статье «О социализме» писал: «“Социальность” завещана нам Евангелием как любовь к ближнему, основанная на любви к Богу; но о социализме в Евангелии нет ни слова, ибо раздача личного имущества и нестяжательность как высшая ступень христианской добродетели – не имеет ничего общего с социализмом. Социализм не раздаёт из любви, а отнимает из ненависти и зависти; он есть разновидность земного стяжательства; он ищет коллективного обогащения и для этого создаёт личное нищенство для всех; он сулит всем равное потребительное богатство – и обманывает».

Сущность социализма не изменится от того, что лицемерно объявит себя «христианским»: «“Христианский социализм” является опасной подменой христианства – учения о Царстве Небесном – земной социальной утопией» (https://pravoslavie.ru/7134.ht... Современные фантазии о «христианском социализме» являются одним из печальных последствий интеллектуальной и нравственной деградации народа в советское время. Из-за этой деградации, даже возвращаясь к православной вере, многие «рожденные в СССР» продолжают нести на себе его каинову печать в виде духовной слепоты, невежества и примитивности мышления. Именно эти качества современных неофитов (чаще всего людей на самом деле не церковных, а лишь на словах именующих себя «православными»), являются причиной непонимания ими антихристианской природы социализма как подлинной религии мамоны и его полной несовместимости в Православием. 

Автор: Виталий Даренский