Великобритания отказалась поставлять России субстанции для производства обезболивающих лекарственных препаратов, сообщил в пятницу генеральный директор Московского эндокринного завода Михаил Фонарев.
«Сейчас мы на 100% зависимы от опийных субстанций. То есть все субстанции: морфины, кодеины, тебаины и прочие мы закупаем. Закупаем, в частности, у Испании. Есть еще ряд других стран, но вот Великобритания нам отказалась поставлять», — заявил он ТАСС накануне Всемирного дня хосписной и паллиативной помощи.
Россия вынуждена закупать сырье для производства анальгетиков в странах, вводящих в отношении нас санкции. По мнению Фонарева, это может негативно сказаться на обеспечении лекарственной независимости страны. Чтобы избежать проблем в производстве обезболивающих препаратов, гендиректор МЭЗ предлагает внести изменения в федеральный закон «О наркотических средствах и психотропных веществах», которые позволят культивировать у нас в стране собственные сорта снотворного мака.
Кроме того, как считает Фонарев, производство лекарств по полному циклу в России позволило бы снизить цену на препараты в этом сегменте на 15−20%.
Примечательно, что еще летом 2017 года в интервью ТАСС глава Министерства промышленности и торговли Денис Мантуров говорил о зависимости России от импорта субстанции для обезболивающих средств.
«Наверное, это неправильно. Другие страны легально выращивают у себя снотворный мак под контролем государства. Мне видится, что у нас есть такая возможность. Для этого нужно выделить 200 гектаров земли, такая возможность у нас в стране точно присутствует», — заявил он.
Выращивать растения, по его мнению, мог бы как раз подведомственный министерству Московский эндокринный завод. К тому же и с местом производства уже тогда в Минпромторге более-менее определились - южный регион с мягким климатом: Волгоград или Астрахань.
«На этой территории мы будем производить около 30 тонн маковой соломы, которая используется в производстве опийной субстанции. Это даст нам возможность на 80% обеспечить свой внутренний рынок основными субстанциями, которые сейчас импортируются», — пояснил Мантуров.
Однако судя по всему что-то в критически важной отрасли буксует, и на это обратили внимание даже в Государственной Думе. Спикер нижней палаты после обсуждения с экспертным сообществом законопроекта об ответных мерах на санкционную политику США в отношении России отметил, что задача по импортозамещению лекарств выполняется неэффективно.
«У нас 68% рынка лекарственных препаратов — импорт. Компании из США получают чистой прибыли порядка 50 миллиардов рублей в год на российском фармацевтическом рынке», - подчеркнул он.
На остроту проблемы обращал внимание и председатель комитета по охране здоровья ГД Дмитрий Морозов.
«Во многих позициях лечения сложных пациентов, редких болезней, онкологической патологии мы до сих пор остаемся зависимы от фармацевтических фирм других стран, и это в любом случае не отвечает национальным интересам и не способствует развитию собственной промышленности», — сказал он.
Однако, как в сентябре в кулуарах форума «Биотехмед» сообщил журналистам заместитель главы Минпромторга Сергей Цыб, переход на отечественные субстанции для опиоидных препаратов ведомство ожидает лишь в следующем году. До конца же этого года необходимо внести изменения в законодательство об обороте наркотического сырья.
В общем, пока заводу придется держаться, опираться на существующих поставщиков, а при необходимости искать новых. Главное, чтобы на больных людях это не отражалось.
Как пояснил «СП» заслуженный врач РФ, сенатор, член комитета Совета Федерации по социальной политике Владимир Круглый, в России закон запрещает выращивание наркотического сырья, и его закупки пока производятся в других странах. Однако он уверен, что больные не пострадают, так как Московский эндокринный завод производит необходимые препараты в количестве большем, чем просят регионы. Кроме того, есть другие страны, готовые поставлять сырье.
— У нас проблемы не в производстве и количестве этих препаратов, а совсем в другом. Проблема в том, что врачи не назначают, боятся назначать. Как участковые, так и онкологи поздно переходят на опиоидные обезболивающие.
Кроме того, у нас в стране до сих пор не выстроена система паллиативной помощи. В этом основные проблемы пациентов, а не в том, что Великобритания не будет продавать субстанцию.
«СП»: — То есть, можно будет заместить из других стран?
— Конечно. Не могу точно сказать, какой процент мы закупали у Великобритании, но он не велик. Рынок есть, купим у других. По политическим соображениям они (Великобритания — ред.) нас хоть чем-то хотят уесть.
«СП»: — А как же гуманитарное право?
— Обычно все санкции, все, что было относительно всех стран, никогда не затрагивали ни лекарственные препараты, ни медицинскую технику, ни расходные медицинские препараты. Все это было абсолютно вне санкций.
Этот шаг (Великобритании — ред.) совершенно непонятный. Но для нас он абсолютно не критичен.
«СП»: — Как в целом обстоит дело с импортозамещением в лекарственной сфере?
— У нас импортозамещение, в том числе по производству субстанций, движется достаточно интенсивно. Есть много заводов по производству именно субстанций. К сожалению, наши позиции очень утрачены, хотя в Советском Союзе производились почти все субстанции для лекарственных препаратов. Потом был провал, почти все заводы закрылись, мы покупали почти все в Китае. Сейчас ситуация выравнивается, но, может быть, не столь быстро как хотелось бы.
Генеральный директор Ассоциации российских фармпроизводителей Виктор Дмитриев также не видит проблемы в отказе Великобритании.
— Во-первых, никакой проблемы не будет, заменят на других. Во-вторых, когда существовал Госнаркоконтроль, он был категорически против выращивания «травы» в России, потому что достаточно наркотиков изымается во время спецоперация и есть технологии по их переработке и производству субстанции для наркотических обезболивающих веществ.
В-третьих, мысль начать опять выращивать, как было в Советском Союзе, не нова, но надо посчитать, во сколько это будет обходиться. Кроме чисто выращивания, стоит вопрос охраны, ведь при таком количестве наркоманов как у нас, они все потянутся к полям с «травой». Значит, поля надо охранять, и вся эта охрана войдет в цену.
Если экономика просчитана, то, наверное, надо идти по этому пути. Если есть сомнения, то надо взвесить все риски и после этого принимать решение.
«СП»: — Лекарственное обеспечение — это и вопрос безопасности. Насколько правильно закупать субстанцию, пусть даже такую опасную в других странах, а не производить у себя?
— Если это экономически выгодно, то мы закупаем не только эту субстанцию, но и все другие. Сейчас в этом тренде фактически весь мир. В США последняя фабрика по производству субстанции для антибиотиков была закрыта около 10−15 лет назад. Фактически мировой фабрикой по производству субстанций стал Китай.
Конечно, риски есть. Но мы живем в глобальном мире. Если мы хотим все производить у себя, то теоретически это возможно. Только сколько это будет стоить?
Оценили 2 человека
2 кармы