Интервью Владислава Суркова журналу «Деловые люди». 1 января 1997 года.

Владислав Юрьевич, в канун Нового года первый вопрос, естественно, что этот год нам готовит? Начнется ли наконец тот экономический подъем, о неизбежности которого нам так долго говорили господа из правительства?

Я думаю, что если экономическая политика не будет существенно изменена, то о подъеме всерьез говорить нечего. Скажу даже сильнее — если у нас не появится настоящее государственное управление экономикой, не будет и экономического подъема.

От руководства частной компании, частного банка довольно странно слышать слова о «государственном управлении экономикой». Вы хотите, чтобы вас опять национализировали? 

Давайте разберемся. В 1991 году, когда Гайдар и его команда разрабатывали стратегию реформ, у них, как у настоящих монетаристов, неолибералов, последователей Фридмена и Хайека, а, в конечном счете — А. Смита, была вполне определенная идеология. Если выразить ее в двух фразах, во-первых, государство обязано как можно меньше лезть в экономику, «невидимая рука рынка» сама все расставит по своим местам, только не мешайте и, во-вторых, для свободной игры экономических сил необходима твердая, стабильная валюта.

Прошло 5 лет. За 5 лет можно проверить действенность этой теории применительно к такой экспериментальной площадке, как Россия.

Результат — тотальный экономический кризис при полном отсутствии структурных реформ.

Теперь возвращаюсь к вашему первому вопросу — будет ли в 1997-м подъем? Повторяю — объективные предпосылки для этого увидеть пока трудно.

Правительство, по своей теории, рассчитывает так. За эти годы банки накопили некоторые капиталы. Но мы, правительство, своей целенаправленной политикой загнали их, эти самые банки, в узкий коридор. Валютный коридор все уже — значит, уже не развернешься в валютных спекуляциях, таких сверхприбылей, какие были, на этих операциях больше не заработаешь. Определенной стабилизации рубля вроде добились. Дальше. Доходность операций с ГКО тоже удалось сильно понизить. Одновременно понижают и кредитную ставку ЦБ. Для чего это делается? Банкам надо куда-то вкладывать деньги. Их загоняют в такой коридор, из которого, по мнению правительства, один выход, один свет в конце тоннеля — вкладывать деньги в производство. Больше вкладывать просто не во что. Значит, банки начнут вкладывать деньги туда, и машина экономики начнет оживать, начнется экономический подъем.

Звучит логично. Вы с этим не согласны?

Конечно, логично — ведь это же все по теории. И это, скажем, было бы идеально именно для нашего банка. МЕНАТЕП — инвестиционный банк, вся наша стратегия связана не с валютными спекуляциями, не с игрой на государственных ценных бумагах, а именно с вложениями в производство. Мы вкладываемся в производство уже давно, стараемся сработать на перспективу. На сегодняшний день мы имеем очень сильные позиции в ряде мощных отраслей — нефтяной, химической, легкой, еще в некоторых. Мы банк, связавший себя с производством, с ростом экономики, государства, мы, в этом смысле — «государственный» банк.

И вот, я повторяю, как бы мы ни хотели реального подъема производства, как бы в нем ни нуждались, как бы о нем ни мечтали, но надо быть реалистами. Если все сохранится как сегодня, то настоящего подъема в 1997-м ждать нечего.

Но почему? Стратегия правительства, как Вы ее описали, вполне логична. Из теории она вытекает или не из теории, но она понятна. Банкам действительно надо же куда-то вкладывать деньги. Государство своей макроэкономической стратегией создало такие условия, когда на чистой спекуляции больше не заработаешь. Вот деньги и пойдут в производство, оно и начнет оживать. Где же тут ошибка?

Знаете, у Искандера есть повесть «Созвездие Козлотура». Вот там есть такая замечательная фраза. Один герой говорит: «Интересное начинание — но не для нашего климата!». Там намекают на социализм. Я могу сказать то же самое про либерализм. Про ортодоксально-либеральную экономическую политику, исходя из идеологии которой и ждут экономического подъема.

Но почему же она все-таки не сработает?

Неправильный вопрос. Правильно спросить — почему она не работает? Ответ — потому, что это «начинание» не для «нашего климата».

В стране с таким удельным весом ВПК; такими коммуникациями; таким отсутствием рыночных менеджеров; с такими традициями и менталитетом; такой изношенностью машинного парка; такой политической системой; такой бюрократией; такой теневой экономикой; такой... Я перечислил почти наугад. Каждого обстоятельства достаточно, а есть еще много других. Нет, не сработает здесь «невидимая рука рынка». И не сработала так, как это планировали. Пора уже видеть вещи как они есть — и менять экономическую политику.

Сейчас мы опять живем в системе экономических миражей и галлюцинаций. Последние 20 лет коммунистическая власть жила по анекдоту «задернем поплотнее шторы в поезде и будем объявлять новые остановки». Планы не выполнялись и «корректировались», а потом объявлялось о перевыполнении, бюджет не исполнялся, работала скрытая инфляция в виде товарного дефицита и спекуляции и скрытая безработица. Возник даже термин такой — экономика торга, то есть план являлся не планом, а поводом для отраслей и регионов поторговаться с правительством и ЦК, приходя в итоге к некоему среднему результату. Так платили за господство официальной коммунистической идеологии. Эта ложь и сгубила экономику СССР. В 1992-м сказали правду — освободили цены, привели их в соответствие с реальностью. Удар, шок был страшный — но это была цена правды, за которую, кстати, в исторической перспективе Россия должна отблагодарить Егора Тимуровича.

А сейчас? Во-первых, что будет с финансовой стабилизацией, если мы реально профинансируем все зарплаты, пенсии и федеральные программы? Во-вторых, почему принимается заведомо невыполнимый бюджет? Государство само поощряет «взаимозачеты». Скажем, селу выдаются кредиты под горюче-смазочные материалы. Эти кредиты не возвращаются и не взыскиваются. Просто государство тихонько говорит: ладно, эти кредиты с вас не взыщем, зато мы вам дотации на удобрения дадим не полностью. Блестящая финансовая находка! Знать бы еще только — как земле обойтись без удобрений.

В общем, опять мы лукавим и платим за господство иллюзорной экономической идеологии. И эти иллюзии также разрушительны. А в условиях демократии они быстрее ведут к краху.

И все-таки: как это связано с перспективами на 1997 год?

Несмотря на все усилия государства, основной массе банков невыгодно вкладываться в производство. Куда мы денем риски, неэффективный менеджмент, просто криминал, наконец. Складывается странная ситуация. Прежние источники прибылей, сверхприбылей — те же финансово-валютные спекуляции — зажали. Но вкладываться в производство, по-прежнему невыгодно. Получаем двойную стагнацию.

Нашей экономике необходимо эффективное управление. Управление со стороны крупного капитала и государства. Что одно государство без частного капитала не справляется, доказали 70 лет. Что один капитал без государства не справляется, доказывают последние 5 лет. Нужен союз государства и капитала.

Разве его нет? Нынешнюю экономическую систему почти официально называют «номенклатурным капитализмом», а известный эксперт Илларионов говорит, что доля государства в нашей экономике во много раз выше, чем в любой другой стране. Больше того, он уверен, что именно от чрезмерного государственного участия все беды нашей экономики.

Да, по формальной доле «государственного капитала» наша экономика вполне может считаться «государственно-монополистической». Но толку что? Государство не осуществляет реального управления.

Зато чиновники сами крутятся, взятки берут.

Не во взятках дело! Это очень дешевый, поверхностный взгляд! Да, взятки — зло. Но Меншиков был чемпионом коррупции во всей Российской империи — и одновременно великим государственным деятелем. Берут взятки — наказывайте. Но не сводите всю проблему государственного управления, государственного участия в экономике к тому, кто берет, кто не берет. Это — подробности жизни чиновника, как то, есть ли у него любовница и играет ли он в теннис. Что он делает, какие экономические идеи проводит, к чему стремится — вот вопрос, вот что важно.

Если государство четко не сформулировало свои цели, свою систему экономических приоритетов, свою производственную, промышленную, геополитическую, внешнеторговую, технологическую политику — тогда, верно, все отдано на откуп, на произвол отдельных чиновников. Тогда все может сводиться к взяткам, но и без взяток все будет только расшатываться и гнить.

Но вообще-то государство — не механическая сумма чиновников. Не отдельные чиновники и их кланы, а государство должно задавать общие цели государственного управления экономикой — на 1015-20 лет и на более короткий срок. Вот тогда, со взятками или без взяток, но чиновники будут не хаотически толкаться куда горазды, а двигаться в определенном направлении. Так, как это происходит, скажем, в области финансовой политики. Поставили цель — снизить инфляцию, снизить процентную ставку, сбить доходность по ГКО. И двигаемся (пусть не так победно, как рапортуем) в этом направлении. Я только говорю, что одного этого недостаточно. Нужна хотя бы такая же по проработанности инвестиционная, промышленная политика. Вот тогда экономика сможет реально двигаться вперед.

Вообще, все-яд и все — лекарство, вопрос только в дозе. Нет ничего дурного в той или иной экономической идеологии, просто не надо превращать идеи в догмы и впадать в крайности.
Необходимо определить систему наших приоритетов. Не отказываясь от программы финансовой стабилизации, заняться промышленностью. Мы не можем, не в силах развивать и просто держать на плаву все отрасли. Что является мотором нашей экономики? Газонефтяная отрасль или ВПК? Что делать с угольными шахтами? Нужна нам легкая промышленность или она обречена на гибель? Определить здесь жесткую систему приоритетов. Выделить головные, прорывные отрасли. Помочь — хотя бы в плане налоговых послаблений — банкам, которые эти отрасли будут вытягивать. Ослабить антиинфляционную политику настолько, чтобы дать отдушину для развития именно этих отраслей. Какие-то предприятия (отрасли) можно взять в прямое управление (а то и в собственность) государства.

Вот все это вместе и называется — активная и осмысленная государственная политика. А не так, как сейчас — отпустить все на волю финансовых волн... предварительно уничтожив сами эти волны.

Но ведь это пытаются сделать каждый год. И не выходит. Каждая отрасль важна — если не экономически, то социально, политически...

Вот-вот! Находят 300 приоритетных направлений экономики. Конечно, это значит, что нет ни одного реально приоритетного. Вот и стоим на месте.

Что же делать, чтобы пойти? 

Как «что»? Сделать шаг! Нужна воля. Как на войне — за счет одних участков (их сознательно оголяют) собрать все силы на направлении прорыва. А как же иначе? 

Да, кому-то будет больно. Но стоять на месте тоже больно, еще больнее и перспективы нет. Надо определить, наконец, приоритеты — и пойти. И нужно подумать, как переучить, как помочь с миграцией тем, кто трудится в «мертвых», безнадежных отраслях, а не держать людей искусственно в полумертвом, полуголодном существовании. Надо жить не по принципу, «день прошел — и ладно», а ставя и решая стратегические задачи.

Тут нужно волевое решение. Союз государства, капитала и воли, государственной воли — вот что нам необходимо. А рычаги управления не потеряны, они просто ржавеют без дела.

Источник: Владислав Сурков. Тексты 97-07. Статьи и выступления. — М.: Издательство «Европа», 2008. — 192 с. 
http://actualcomment.ru/gosuda...