Проблема нынешнего украинского режима заключается не в том, что восстал Юго-Восток. Это, как раз предполагалось настоящими организаторами майдана, для которых их украинские «союзники», включая самых богатых и высокопоставленных были не больше, чем пушечным мясом. И поддержка восставших регионов Россией тоже не является проблемой режима. В первые же дни после переворота никто не провоцировал российское вмешательство активнее, чем американцы, которые только в течение последней недели февраля и марта месяца успели несколько раз заявить, что не будут препятствовать российскому вооружённому вмешательству в украинский кризис.
Проблема Киева состоит в том, что организаторы переворота и создатели режима не планировали его столь длительное существование. Бессмысленный (Янукович уже практически отдал власть) вооруженный переворот, последовавшие затем массовые бессудные расправы над противниками майдана и, наконец, наглое циничное антиконституционное использование армии для подавления тогда ещё мирных протестов сторонников федерализации, применение авиации и артиллерии против мирных городов Донбасса должны были вызвать естественную реакцию России. Это было так естественно – отправить армию для предотвращения гуманитарной катастрофы в страну, где большинство жителей русские и в которой практически каждая вторая семья России (если не две из трёх) имеют родственников. Тем более, после «гуманитарных» интервенций Запада в бывшей Югославии, Ираке, Афганистане, Ливии.
Понятно, что армия Украины оказала бы не более упорное сопротивление, чем в Крыму. Турчинов сам признавался, что в первых числах марта, когда бурлили не только Донецк, Луганск и Харьков, но и Одесса, Запорожье, Днепропетровск, Херсон, когда в Крыму объявились «вежливые люди», лидеры мятежа думали только о том, чтобы успеть вылететь из Борисполя, когда наступит «час Х».
А вот дальше возникла бы проблема. Легитимный вариант последующих действий предполагал возвращение в Киев Януковича. Он, однако, уже утратил поддержку даже собственной партии. Органы государственной власти Украины уже были разложены. Поддержавший переворот парламент необходимо было распускать. Милиция была деморализована, административные структуры ликвидированы. Политическая элита в целом приняла переворот и попыталась (некоторые успешно, другим не повезло) вписаться в новую политическую конфигурацию. Десятки тысяч нацистских боевиков (которые до этого целое десятилетие, в том числе и на деньги Партии регионов и семьи Януковича готовились к партизанской войне) получили на руки оружие с разграбленных военных складов.
Непопулярный, трусливый, безвольный президент в этих условиях мог бы держаться только на российских штыках. Учитывая же, что политическое поле Украины было за 25 лет качественно вычищено от любой альтернативы партиям местной олигархии и их спойлерам, ни выборы Рады, ни выборы президента ситуацию бы не изменили. В лучшем случае поменялись бы имена главных действующих лиц (и то не факт).
В сухом остатке имеем: разваливающаяся экономика + недовольный народ + вооружённое нацистское подполье. И над всем этим слабая непопулярная (точнее всеми ненавидимая власть) опирающаяся на российские штыки. Даже ребёнок с одного раза угадает, что во всех проблемах Украины была бы виновата Россия. Запад не уставал бы это повторять. Главное же, он бы имел не меньше прав тыкать нам в нос Украину, чем мы, когда тычем его носом в Ливию, Сирию или Ирак.
Но и это не всё, наши западные «друзья и партнёры» не упустили бы случая организовать нам «второй Афганистан», засылая в помощь нацистским бандам боевиков, инструкторов, оружие, деньги и т.д.
Условия для нацистской партизанщины на Украине были. Соотношение сил и средств было значительно хуже, чем в послевоенные годы, когда на окончательный разгром местных нацистов а Галиции и Прибалтике понадобилось 5-10 лет. Наконец, если бы правительство майдана успело бы бежать в Галицию и обратиться к «мировому сообществу» за помощью, Польша могла бы рискнуть «взять под защиту» территории Западной Украины (если и не в границах 1939 года, то три галицийские области – запросто). А это уже выводило конфронтацию на международный уровень.
Если же пойти по нелегитимному пути и просто «воссоединить» всю Украину, то, помимо тех же управленческих проблем и нацистской террористической угрозы, мы гарантированно получали обвинение в агрессии и ввод в ранее принадлежавшие соответствующим государствам западные регионы Украины польских, венгерских и румынских войск. В связи с исчезновением украинского государства они имели бы полное право заявить претензии на наследство.
В сухом остатке:
* огромная финансово-экономическая нагрузка, связанная с необходимостью как восстановления территории Украины, так и поддержания там избыточного военного присутствия;
* поддерживаемая из-за рубежа нацистская террористическая партизанщина;
* жёсткая политическая и дипломатическая конфронтация с Западом, без шансов переломить ситуацию и избавиться от обвинений в агрессии;
* опасность военного столкновения с приграничными государствами-членами ЕС, имеющими территориальные интересы на Украине;
* полное отсутствие адекватных партнёров из местной элиты, способных принять на себя обязанности по гражданскому управлению и восстановить административную вертикаль.
И на фоне всего этого «белые и пушистые» США, за совершенно смешные деньги, поддерживающие пожар бесконечной вялотекущей войны. В которой, тем не менее, постоянно гибли бы и русские солдаты, и полицейские, и местные пророссийские деятели. И терроризм бы расползался по всей России. Почти 2000 км открытой границы не так просто перекрыть. Можно просто вспомнить как это было в Чечне, пока отец и сын Кадыровы не навели там порядок. Хоть и сейчас изредка исламистское подполье даёт о себе знать на Северном Кавказе.
Силы и ресурсы России были бы надёжно связаны, отношения с ЕС надолго испорчены, возможность их восстановления блокирована.
Судьба лидеров переворота, украинского олигархата и народа Украины США волновала мало. Главное было погрузить в военную авантюру своего геополитического противника, истощить его в бесплодной борьбе, а самим остаться за пределами конфликта, предлагая свои услуги от имени мирового сообщества в качестве «независимого арбитра».
В результате стратегического хода российской дипломатии, продавившей в два захода минские соглашения, ситуация развернулась с точностью до наоборот. Теперь Запад (прежде всего СЩА) вынужден два года изыскивать средства на поддержание непопулярного, дискредитирующего Запад режима. И заменить этих деятелей некем, разве что совсем уж откровенными нацистами. Поскольку США платить не хотят, пытаясь переложить издержки на Европу, в ЕС набирает силу оппозиция проамериканскому курсу, лидеры которой пытаются развернуть европейский корабль в сторону спасительного союза с Россией раньше, чем он потонет под грузом проблем. Ни одно обещание Запада Украине не выполнено. Даже несчастный безвизовый режим отложен навсегда. Киевским «евроинтеграторам» всё сложнее становится объяснять за что народ страдает, зачем был нужен переворот и ради каких ценностей ведётся война в Донбассе.
То есть, киевский режим давно (около двух лет назад) стал для США обузой – чемоданом без ручки, который и нести тяжело, и выбросить нельзя. Публичный отказ от борьбы за Украину приводит Вашингтон к потере лица. В результате, о борьбе за мировую гегемонию можно будет забыть. Союзники и вассалы, которые сегодня продолжают бояться Америку, которые верят в её несокрушимость, просто отвернутся и начнут искать другого хозяина.
Следовательно, поскольку США не желают и не могут без ущерба для себя дальше удерживать киевский режим в квазистабильном состоянии, но не могут и уйти с Украины просто так, со словами: «Извините, ошиблись», — военное вмешательство России в украинский кризис не просто сохраняет для Вашингтона свою популярность, но и становится жизненно необходимым. Речь уже идёт не только и даже не столько о том, чтобы связать Росси руки. В Сирии Москва показала, что способна достигать стратегических результатов ограниченными силами и опираясь, в основном, на местные ресурсы. Российское военное вмешательство на Украине теперь является для США единственной возможностью красиво отступить. В таком случае окажется, что Вашингтон не бросил им же выпестованный режим, а «проявил ответственность», не допустив прямого столкновения двух крупнейших ядерных держав из-за какой-то там Украины.
Но как заставить Россию послать войска на Киев, если она категорически отказывается это делать?
В последние недели затихший было и с головой погрузившийся в предвыборную гонку Вашингтон вдруг встрепенулся и пару раз его представители произнесли в адрес России что-то угрожающее, связав свои угрозы с ситуацией в Сирии. Затем Путин внезапно поручил Шойгу проверить мобилизационную готовность ВС РФ. Последним о мобилизации и подготовке к партизанской войне заговорил Порошенко. Параллельно украинские войска усилили обстрелы городов Донбасса, а армия ДНР/ЛНР, вернула тяжёлую технику на позиции и начала отвечать от души.
При этом Порошенко не может не понимать, что обстрелами Донбасса он не сможет не только российское вторжение вызвать, но даже наступление ДНР/ЛНР, которое позволило бы переложить на них и на Россию вину за срыв Минска из-за этого не состоится. Просто украинские батареи будут подавляться ответным огнём.
В свою очередь, американское руководство также прекрасно понимает, что пока Россия сохраняет свободу рук, все угрозы по поводу Сирии будут благополучно проигнорированы и ничего они сделать не смогут. Иначе война. А они хотят традиционно остаться вне войны.
На что же рассчитывают Киев и Вашингтон, агрессивная риторика которых и сборы Порошенко в партизаны свидетельствуют, что они практически уверенны, что в этот раз России не удастся уклониться от навязываемого ей вторжения?
Думаю, что в этот раз киевские власти и их американские покровители решили разыграть религиозную карту.
Все в курсе, что 16 июня должен был начать работу Всеправославный Собор, на котором планировалось принять неоднозначные решения. По факту предлагавшийся протокол проведения Собора (включая рассадку), формулировки его решений и сам факт Собора должны были резко усилить авторитет Константинопольского патриарха.
Между тем Варфоломей I давно используется США для ограничения влияния Русской Православной Церкви на постсоветском пространстве – её канонических территориях. Не раз поднимался и вопрос о даровании автокефалии Украинской Православной Церкви. Не всегда сдержанность Варфоломея I объяснялась его приверженностью канонам. Более важную роль сыграли: неспособность украинских властей создать разрекламированную ими «единую поместную церковь», отказ анафематствованного Филарета Денисенко покинуть пост руководителя самопровозглашённого «киевского патриархата», а также относительная слабость автокефалистского крыла в УПЦ Московского патриархата.
Однако в мае в Раду был внесён законопроект, позволяющий государству устанавливать неограниченный контроль (вплоть до смены предстоятеля) над церковью, чьи руководящие органы находятся в «стране-агрессоре». В Киеве не скрывают, что формулировки законопроекта подразумевают Россию и УПЦ МП.
Пока что киевские политики считают, что закон будет принят. Это позволит не просто усилить давление на УПЦ МП, у которой нацистами захватываются приходы в пользу УПЦ КП, но и силовым путём привести автокефалистов к руководству УПЦ МП.
После этого уже ничто не помешает Киеву быстро провозгласить создание «единой поместной автокефальной православной церкви», а Константинополю её признать. Многие на Украине опасались, что признание попытались бы протащить через Всеправославный Собор и в том числе и поэтому обрадовались отказу РПЦ от участия в Соборе.
Думаю, однако, что опасность, как минимум, не уменьшилась. Во-первых, Варфоломею в любом случае было проще оформить дарование автокефалии своим личным решением (в Соборе по этому вопросу было невозможно достичь консенсуса). Просто после Собора авторитет Варфоломея в православном мире должен был вырасти и такое решение вызвало бы меньшую оппозиционность других церквей (кроме РПЦ). Во-вторых, после Собора, опираясь на свой возросший авторитет, Варфоломей мог реализовать давнюю мечту и учредить на Украине не автокефальную церковь, а экзархат Константинопольского патриархата, что сразу бы вывело его на первое место в мире по числу приходов. В-третьих, отказ РПЦ прибыть на Собор – болезненный удар для Варфоломея. Пока от участия отказывались болгары и антиохийцы, в Константинополе утверждали, что Собор всё равно пройдёт. Но РПЦ – наиболее многочисленная из православных церквей – практически половина всех верующих. Без неё Собор – не Собор. Провести – расколоть православие. Не повести – признать, что авторитет Московского Патриарха в православном мире значительно выше авторитета Константинопольского.
В этих условиях, когда Константинопольский патриархат, по сути, уже вступил в конфликт с Москвой, начало самостоятельной игры на Украине может показаться Варфоломею хорошей возможностью ослабить Москву.
Объективно интересы киевских властей и Константинополя на данном этапе совпадают. И те, и другие желают вывести УПЦ из РПЦ, ослабив, тем самым, Москву.
Однако надо понимать, что и нормы закона, который собирается принять Рада и возможное решение Константинополя относительно УПЦ можно будет воплотить в жизнь только грубой силой. При этом я не уверен, что предстоятеля УПЦ МП митрополита Онуфрия смогут изгнать из Киево-Печерской Лавры живым. Даже, если власть будет добиваться его смещения, опираясь на нормы нового закона. Более того, гарантировано сопротивление отрыву УПЦ от РПЦ миллионов простых прихожан.
При этом надо понимать, что человеку верующему, когда разрушают его церковь, терять становится нечего. Прихожанин УПЦ МП не может молиться вместе с раскольниками Филарета, поскольку лишится спасения души. Таким образом разрушается смысл жизни верующего человека.
Можно подавить голодный бунт. Можно запугать политических оппонентов. Но подавить силой религиозное движение невозможно. Нельзя запугать пулемётами людей, которым угрожает потеря спасения души. Три столетия римских репрессий не смогли подавить христианство.
Религиозным движениям свойственна жертвенность. Но по этой же причине религиозные войны самые жестокие. Даже в гражданской войне, даже в момент наивысшего ожесточения бойцы знают, что по ту сторону линии фронта тоже люди. В войне религиозной мир абсолютного света сражается с миром абсолютной тьмы. По ту сторону линии фронта не люди – именно не враги, а не люди. Поэтому в религиозных войнах XVI века Франция потеряла треть населения, а в ходе имевшей религиозный характер Тридцатилетней войны население Германских государств сократилось наполовину.
Насколько я понимаю, наши киевские и вашингтонские «партнёры» считают, что в случае начала на Украине религиозного конфликта Россия вынуждена будет вмешаться либо по давлением внутренних обстоятельств (миллионы прихожан РПЦ, в случае ущемления её прав на Украине будут требовать от властей реакции), либо под давлением внешнего фактора (религиозный конфликт на Украине рискует быстро вылиться в массовую резню православных, причём начиная с известных и знаковых фигур). Да и три русские лавры из пяти находятся на подвластной Киеву территории и могут быть показательно, не стесняясь жертв зачищены.
Должен сказать, что если киевская власть бросит нацистов на верующих, ситуация действительно сложится крайне серьёзная. В таком случае я вижу единственный способ при помощи которого Москва может избежать открытого массированного вовлечения в конфликт. Это – действия по сирийскому сценарию, когда российская авиация обеспечит наступление ополчения. Однако и он имеет свои издержки, поскольку в силу своей малой численности ополчение не сможет быстро взять под контроль всю территорию, прежде, чем нацисты проведут чистки православных МП и просто пророссийских лидеров общественного мнения. Кроме того, если нацисты решатся и смогут организовать оборону крупных городов, становится неизбежным их частичное разрушение тяжёлыми вооружениями и жертвы среди мирного населения.
В целом, на сегодня развитие украинского кризиса с моей точки зрения уже прошло ту стадию на которой Украина ещё могла избежать разрушительного расползания гражданской войны за счёт внутреннего политического ресурса. На сегодня он окончательно исчерпан и все главные политические группировки в Киеве ставят на войну. Просто каждый пытается сдвинуть её начало на тот момент, когда он окажется в наиболее выигрышной позиции. При этом украинские политики ещё и не обладают полноценной субъектностью. Они зависят от решений и договорённостей России, США, ЕС, смысл которых для них недоступен и содержание которых они не могут предугадать. Всё это вносит в действия Киева дополнительную хаотичность.
Внешние же игроки также не обладают каждый в отдельности достаточным ресурсом для блокирования развития украинского кризиса по самому худшему сценарию. Объединение же их ресурсов и усилий невозможно, в силу диаметрально противоположного характера планов и устремлений.
Реальность такова, что спасти Украину может только чудо. Человеческие усилия оказались тщетными в том числе и в результате полной неадекватности украинской власти и значительной части общества, которые вместо работы по урегулированию существующего конфликта, предпочитают создавать новые линии разломов, каждая из которых может в любой момент полыхнуть вторым фронтом гражданской войны.
Оценили 13 человек
15 кармы