Так уж получается, что все взоры на нынешнем Санкт-Петербургском экономическом форуме прикованы к личности президента России Владимира Путина. Разумеется, форум - это деловые переговоры. Форум - это миллиардные контракты. Форум - это позиции будущего развития. Но на этом форуме вряд ли есть что-то серьезнее, чем выступление Путина.

При этом, данное выступление, хотя формально и было посвящено экономике, однако на самом деле содержало мощный международно-политический и геополитический заряд, который обязательно должен быть проанализирован. Более того, иногда возникало ощущение, что Путин в рамка форума не просто делал доклад, а вступал в своеобразный спор с зарубежными политическими оппонентами, отвечая на те вызовы, которые были щедро раскиданы их рукой по всей площади современных экономических и политических отношений.

Хотя такой формат, при котором политический лидер не просто коммуницирует с высокой аудиторией форума, но и заочно вступает в диалог с другими лидерами не является чем-то новым. Этот формат, фактически, проистекает из природы таких форумных выступлений, в рамках которых больше чистой политики, нежели чем чистой экономики.

В частности, большинство отсылок к текущим и ожидаемым событиям в выступлении президента, хотя и имели экономическую подоплеку были сугубо политическими. В этом месте может возникнуть резонный вопрос. А есть ли в настоящее время в мировой экономике хоть какие-то вещи, которые не перекликались с мировой политикой? Наверное, нет. Оба эти направления деятельности идут нога в ногу.

Точно так и в словах Путина. Говорим об экономике, подразумеваем большую политику. И в вопросе нефтегазовых коммуникаций, и в конкурентности на мировых рынках и тем более в вопросе лицензирования (а точнее затягивания лицензирования) вакцины «Спутник V» в ЕС. Все эти вопросы вроде как экономические на поверку оказываются элементом большой политики. И это, конечно же помимо сугубо политических тем – выборов, переговоров, скандалов и расследований.

В конечном итоге выступление Путина на Санкт-Петербургском экономическом форуме – это квинтэссенция большой политики и взгляд на нее изнутри, человека, варящегося в этом хитросплетении интересов на протяжении более чем двух десятилетий. Это мнение не умозрительные конструкции, которые могут позволить себе псевдо-эксперты и политики и третьесортные политики для привлечения внимания СМИ, а позиция лидера страны, которая уже более десятилетия находится в состоянии если не экономико-политической войны, то конфликта с рядом ведущих государств мира.

Мы строили-строили…

Одной из новостей, ожидаемых, но удивительных, стало сообщение Путина о завершении строительства одной из веток газопровода «Северный поток - 2». Не сказать, что аудитория была не готова к этому. Километры (а затем и метры) отделявшие баржу «Фортуна» от стыка труб в новостях крутились постоянно, так что новость была не новостью, но прозвучала убедительно.

Еще более убедительно оказалось заявление, что Россия готова к участию и в других транспортных проектах такого же уровня. В качестве такового многие называют мифический «Северный поток – 3». Полагаю, что тут можно скорее говорить о некоторой универсальной модели обеспеченных поставок углеводородов. Мы можем спроектировать, рассчитать, построить несмотря на сопротивление оппонентов транспортный проект мирового масштаба. Причем на завершающей фазе строительства, когда зарубежные подрядчики спешно покинули проект фактически собственными силами, средствами, техническими разработками, кадрами и инженерными решениями. А это дорогого стоит, поскольку фактически показывает способность России самостоятельно решать такие вопросы особой сложности.

Что проект дает экономически? С точки зрения удешевления поставок практически ничего (по крайней мере до момента отбивания стоимости проекта). В случае роста потребления газа в Европе – дополнительные объемы поставки, которые нельзя было осуществить с помощью имеющихся средств транспортировки. Насколько это вероятно? Крайне сомнительно. В Европе вводится всё больше терминалов по приему сжиженного газа. Россия строит сжижающие заводы и наливные терминалы в Арктике. Большую часть вновь появившегося спроса будет удовлетворяться как раз за счет сжиженного газа.

Что реально дает реализация «Северного потока – 2» де факто уже сейчас после прокладки первой ветки, де-юре (с учетом энергетической хартии) после завершения прокладки второй ветки (по словам Путина 1,5 – 2 месяца) это независимость в политических вопросах.

Газопровод «Северный поток – 2» это не экономическая выгода. И это не защищенность от мракобесия государств – посредников – Польши и Украины. Это в первую очередь защита России и стран потребителей (в первую очередь Германии) от шантажа со стороны США, фактически заправляющих вентилем как на Украине, так и в Польше. Это - обретения новых граней суверенитета в вопросе международных поставок. Реального суверенитета.

Так что значимость заявления Путина о строительстве «Северного потока - 2» трудно переоценить. Это как флаг, поднятый после взятия опорного пункта противника.

О конкуренции и конкурентах

Но мировое политико-экономическое пространство – это не только энергетические и транспортные структуры, хотя конечно и это тоже. Достаточно посмотреть фантасмагорические планы, вынашиваемые некоторыми чиновниками ЕС о строительстве проекта альтернативного китайскому «поясу и пути». Где тот пояс. Где тот путь и где ЕС. Смешно.

Фактически Россия столкнулась с очень интересной картиной. Лишь несколько лет как страна перешла из разряда государстваБ пробивающегося время от времени на какие-то рынки и изгоняемого с этих рынков, как только на горизонте появится кто-то с интересами под звездно-полосатым флагом к ситуации реальной конкуренции.

То, что раньше решалось для США просто и без помпы в беседе посла США с чиновниками того или иного государства, теперь так не решается. Еще лет 10 назад, Турция, осмелившаяся купить российские системы ПВО просто бы капитулировала от одного заявления в кулуарах посла США о недопустимости такой сделки. Сейчас же это выносится на страницы СМИ и превращается в скандалы с требованием убрать С-400. Сопровождаются фантастическими аллюзиями стремления выставить Россию из проекта строительства АЭС в Чехии и так по очень многим позициям.

Мы можем констатировать, что за последние годы ситуация существенно поменялась. Если раньше Россия проходила либо на рынки всё еще более менее независимых от США государств, где конкуренция в принципе была возможна, либо случайно на конкурентные рынки, то сейчас появляется всё больше ситуаций, когда Россия и США сталкиваются нос к носу в реальной жесткой политико-экономической конкуренции на рынках, традиционно находившихся под американским влиянием.

В этом контексте еще большее внимание стоит уделить теме вакцины от коронавируса. Предельно конкурентная и жесткая тема. Пробита бразильская защита, местный регистратор зарегистрировал российскую вакцину. Завершены словацкие выпендривания и начата вакцинация. Вопрос лицензирования в ЕС, активно тормозившийся конкурентами тоже на грани решения. Эта ситуация реальный показатель борьбы на сверхконкурентом рынке, который Россия выдерживает и приобретает новые компетенции для преодоления препон.

Очевидной является и то, что России в будущем придется всё больше и больше выходить на конкурентные рынки. Если ранее это были энергоносители и вооружение, то теперь к ним добавился еще достаточно широкий перечень позиций, который, если планы правительства по модернизации экономики найдут свое воплощение, будет всё расширяться и расширяться.

О полете фантазии

На самом деле говорить о полете фантазий просто. Они называются и Путиным, и членами правительства Мишустина без особой скрытности. Они имеют две плоскости – это продвижение экономики настоящего и прорывы в экономике будущего.

Экономика настоящего для России проста, но амбициозна. В данный момент это замещение всё большего объема рынка сжиженного природного газа как у традиционных покупателей, так и у новых, ранее недоступных. В некоторых случаях доходит до того, что трубопроводный газ Газпрома начинает конкурировать с сжиженным газом Новотека, например, в Хорватии. Объем СПГ будет нарастать, так как в строй вводятся всё новые заводы по сжижению газа.

Еще один пример развития традиционных рынков – это прорывы на рынке продовольствия. Россия становится экспортером не только зерновых (за последние годы мы к этому уже привыкли), но и ряда других продуктов. Данный рынок будет только расширяться, будут появляться новые направления и новая продукция сбыта. Продовольственный рынок России, благодаря санкциям стал не только самостоятельным, но и конкурентным по целым сегментам товаров.

Наконец имеется серьезное основание существенно расширить сбыт угля. В частности, на фоне китайско-австралийского противостояния в Китай перестал поступать австралийский уголь, объемы которого вполне могут быть замещены Россией. На фоне этого резко возрос интерес к расширению БАМ, на который бросают не только имеющиеся бригады железнодорожных войск, но и предполагают использовать труд заключенных, чего в России не происходило с момента крушения СССР.

Что касается нетрадиционных товаров, то тут всё по уже ранее заявленному Путиным – биотехнологии, искусственный интеллект и робототехника, космические услуги, новые технологии связи и прочее, прочее, прочее. Конечно, всегда есть основание говорить о том, что будущее лишь прогнозируемо, оно не имеет точного и просчитанного вектора, который мы могли бы внести в справочники заранее как данность. И это разумеется так. Но, например, инициативы России по водородной энергетике – это направление, которое изначально было предложено конкурентами, однако своевременно перехвачено и встроено в вектор российской экономической позиции.

При любых обстоятельствах Россия продолжит как территориальное, так и категориальное расширение векторов экономической активности. При этом, не стоит полагать, что вопрос санкций в отношении России куда-то денется. Как заявил российский МИД – санкции против России – это навсегда. Так что продвижение российских товаров – это не благодаря. Это скорее вопреки. Но чем жестче конкуренция, тем значимей результат.

О месте России в глобальном будущем

Собственно, итогом всего этого размышления является попытка понять, каково же место России в глобальном экономико-политическом будущем? Каковы те векторы, которые могут быть прочерчены на основе анализа текущего и предположения будущего развития политики и экономики.

И в этом контексте можно говорить о том, что будущее готовит нам три сценария, которые целиком и полностью зависят от того, как будет развиваться мировая политико-экономическая игра. С учетом того, что США допускает ослабление устойчивости доллара вероятность «штаты задавят всех» не может восприниматься как реальная. Это было бы возможно еще лет 15 назад, но не сейчас. В таком случае остановимся на реальном.

Первый сценарий, это «глобальная перезагрузка» в рамках которой государства находят силы принять унифицированные правила внешней торговли и допустить реальную конкуренцию. Такой сценарий менее вероятен, поскольку вряд ли США допустят существование мира без их активного присутствия и доминирования. Не обладая средствами изменить ситуацию в свою пользу, США стремятся внести раскол. Байден уже заявил о том, что новые правила торговли будут писаться без Китая, а это означает только раскол.

Преодолеть этот раскол стремится Россия, призывая к интеграции проектов Евразийского экономического союза, Пояса и пути и Европейского союза, но позиции слабы.

Второй сценарий - это разделение мира на экономические, а затем и технологические зоны доминирования. При таком сценарии в мире появляется как минимум две, а в реальности гораздо большее число технологических зон, в которых отдельные страны доминируют в торговых отношениях. И тут нужно сказать о наличии в российской политической элите как минимум двух течений. Одно предполагает самостоятельное существование в качестве одной из альтернативных зон и сотрудничество с некоторыми другими зонами. Второе предлагает к кому-нибудь присоединиться в качестве части такой экономической зоны. И тут вариантов множество. Кто-то предлагал (и предлагает) сотрудничество с США, кто-то с ЕС, кто-то с Китаем, есть даже такие, кто хочет пристроится к Японии (Боже упаси).

Наконец, третий сценарий, предполагает фракталлизацию мировой экономической системы и войну всех против всех на огромном числе политико-экономических площадок. Такой сценарий, разумеется, может быть лишь на достаточно короткий промежуток времени, вряд ли измеряемый десятилетиями. Хотя стадия расщепления на мозаичные осколки мировой экономической системы напрашивается, как минимум до того, как будет найдено какое-либо основание кристаллизации.

Будем надеяться, что при любом сценарии Россия с ее политикой и экономикой займет достойное место в мировой экономической системе. А какой будет основное направление этой политики, видимо, мы узнаем уже нынешней осенью.