"МОЁ ПАРТИЗАНСКОЕ ДЕТСТВО" (глава -6) - "Марш бросок в 30 км"

начало здесь:   https://cont.ws/@vitimbabi4ev/...

После того, как отец был перевёдён на новое место службы, все его старые друзья остались жить и работать в 30 км в Витимском техучастке флота ЛОРП. Мужики здоровые, сильные, самого боевого возраста, чуть за 30 лет , семьи дети всё, ка положено.
Флотский народ дружный они своих не бросают ни в беде ни в одиночестве и как только отступали зимние морозы и температура поднималась до минус - 25 - 20 градусов, друзья со своими жёнами садились на мотоциклы и по зимнику гнали к нам в гости. Если кто-то считает, что 30 км на мотоцикле это 30 минут езды, то заблуждается, по асфальту оно конечно же так, а вот по грейдерной дороге с глубокой колеёй и рыхлым снегом, которую чистят раз в месяц, это настоящие приключения со снежными препятствиями и заносами. Ни какие легковые машины конечно же проехать по такой дороге были не в состоянии, зато мотик "ИЖ-56" справлялся.  

Резиновые сидения, конечно же обтягивали медвежьей или волчьей шкурой, на задние колёса надевали цепи, что бы не буксовать, а сами облачались в огромные серые валенки, в штаны - ватник, под которые подкладывали наколенники из нескольких слоёв газет, надевали телогрейки или овчинные тулупы - пуговицами назад, что бы не продувало грудь, меховые рукавицы, шапки и шарфы. Открытыми оставались только глаза, на которые нельзя было надеть даже защитные очки, так как они тут же покрывались инеем. Колонна мотоциклистов, из 10 12 мотоциклов заполняла весь наш двор.  

Наша уютная квартирка наполнялась не только приезжими, но и соседями, капитанами с их жёнами и детьми. Огромные, сильные, флотские люди, которые громко разговаривали, шумно пели флотские песни, крутили виниловые модные пластинки, ели мамин рыбный пирог, ели солёную и копчёную ряпушку, и конечно же пили чай   с маминой сдобой и тортами.
Но больше всего я любил слушать, когда мужики начинали рассказывать о своих приключениях и происшествиях во время навигации. Женщинам эти разговоры были неинтересны Мама говорила:
- Ну всё бабоньки, мужики по перекатам пошли. Пойдёмте на кухню чай пить. Компания разделялась на женскую и мужскую половину, детям накрывали сладкий стол в детской комнате. Я забирался на тёплую печь подпирал голову руками и внимательно слушал рассказы бывалых речников, которые отец называл "флотскими байками". Он подбирал материал и собирался написать книгу когда выйдет на пенсию.

Вот так выглядела наша Юбилейная улица - капитанов, которую строили специально для речников. Ездить по такой дороге можно было только на тракторе или на мотоцикле.

Путешествие выходного дня подходило к концу и вся эта дружная компания облачалась в свои ватно-тулупные скафандры, прогревала мотоциклы поливая на цилиндры кипящую воду, с грохотом и треском двигателей уезжала домой. С требованием, что бы на следующий выходной мои родители обязательно приезжали к ним в гости.

Отправляясь в Витим, родители брали меня с собой ведь наш мотоцикл, "ИЖ-Юпитер", был с коляской. Но вот однажды, мы с ребятами ушли кататься на лыжах и заигрались. Родители не дождавшись уехали без меня, оставив записку, что не дождались моего возвращения и уехали в Витим. Все ребята уже знали, что я должен был ехать в гости, ведь это было целым событием, а тут вдруг такой облом. Кто-то из старших попытался меня подзудить, что я всех обманул рассказывая о том, что поеду в Витив. 
- Да я и пешком могу пойти, - вспылил я.
- Да ладно заливать. Пешком 30 километров? Это взрослому человеку без остановки нужно идти шесть часов. А ты пацан даже дорогу не знаешь и заблудишься, - рассмеялся Криницын Гошка, крутя пальцем у виска.

Гошка был на три года старше и уже учился в пятом классе.

- Да всё очень просто, 8 километров по лесовозной дороге, там возле Бобровке развилка, сворачиваю налево, это и есть Витимская дорога. Дальше идёт длинная дорога в гору, затем крутой спуск с поворотом налево, где можно разогнаться на лыжах. Затем очень крутой подъём ещё на одну сопку с которой видно Витим и там длинный спуск, до самого посёлка. Вот и все! С лыжами можно в два раза быстрее пройти эти 30 километров. Если выйду сейчас, то часа в 4 - 5 уже буду в Витиме. 

А тебе слабо со мной пойти? 

- Да я что дурак? А вдруг медведь, или лыжи сломаются?! Нет уж, я лучше пойду уроки учить, - пробурчал Гошка и пошёл домой.

Пацаны дружно смеялись ему в след - "А вдруг медведь"! Деревня, медведи все в берлогах спят.

- Я пойду с тобой, - сказал Валерка Савин, - одному в тайге нельзя, надо хотя бы вдвоём. Валерка был на два года старше меня и учился в четвёртом классе.
- И я пойду, и я, - закричали со всех сторон ребята.
- Да вы чё, пацаны, а вдруг там ночевать придётся, где вас всех размещать.

Мы попрощались и не раздумывая надев лыжи отправились в лес, договорившись с пацанами, что они не скажут своим родителям куда мы пошли, что бы нас не перехватили. Следом за нами увязался Сашка, который был младьше меня на несколько месяцев.  

Пройдя по просеке, где была накатана лыжня мы вышли на лесовозную дорогу, которая была накатана тяжёлыми лесовозами, бежать по ней было одно удовольствие. 

- Да по такой накатанной дороге мы за три часа до Витима добежим, радовался Валерка. 
Но это удовольствие длилось всего 8 километров. Свернув на витимскую дорогу, нам пришлось снимать лыжи и идти по рыхлому снегу пешком, таща на себе лыжи. Часов у нас не было, провиантом мы то же не догадались запастись. Длинный и казалось бесконечный тягун уходил куда-то за горизонт. Всем уже хотелось бросить лыжи и идти налегке. Начало смеркаться, когда мы дошли до первого небольшого спуска. Надев лыжи мы в считанные секунды слетели вниз и обессилено упали на обочине дороги.  Но это был всего лишь Романов ручей и нам снова предстояло снять лыжи и ползти в гору.

- Я хочу есть. Зачем я только увязался за вами, - начал было канючить Сашка.
- Заткнись, а то все зубы повыбиваю и жевать тебе будет нечем, - одёрнул его Валерка.

Сашке, по прозвищу "баян", тому самому, о котором я писал в предыдущих главах, частенько доставалось не только от матери, которая периодически всыпала ему ремнём, но и от старших ребят которые его недолюбливали, за его постоянное нытьё. Он всегда напросится на какое нибудь серьёзное пацанское дело, а потом всем разболтает, например о том, как мы взрываем маслёнки, или бутылки с пластмассам.    

Посмотрев на уставшего Сашку, я понял, что если он ляжет, то нам придётся его тащить. Я решил приподнять его дух. 

- Знаешь, летом моя бабушка рассказала такую сказку... 

Притча об усталости:

Учитель, я устал, у меня такая тяжелая жизнь, такие трудности и проблемы, я все время карабкаюсь в гору,  плыву против течения, у меня нет больше сил... что мне делать?

Учитель вместо ответа поставил на огонь 3 одинаковых кастрюли с водой, в одну бросил морковь, в другую положил яйцо, а в третью насыпал зерна кофе. Через некоторое время он вынул из воды морковь и яйцо и налил в чашку кофе из 3 кастрюли.

- Что изменилось? - спросил он.

- Яйцо и морковь сварились, а зерна кофе растворились в воде - ответил он.

- Нет, это лишь поверхностный взгляд на вещи. Посмотри - твердая морковь, побывав в кипятке, стала мягкой и податливой. Хрупкое и жидкое яйцо стало твердым. Внешне они не изменились, они лишь изменили свою структуру под воздействием - кипятка. 

Так и люди - сильные внешне могут расклеиться и стать слабаками там, где хрупкие и нежные лишь затвердеют и окрепнут...

- А кофе? - спросил Сашка

- О! Это самое интересное! Зерна кофе полностью растворились в новой враждебной среде и изменили ее - превратили кипяток в великолепный ароматный напиток.
Есть особые люди, которые не изменяются в силу обстоятельств - они изменяют сами обстоятельства и превращают их в нечто новое и прекрасное, извлекая пользу и знания из ситуации...
***
- Вот ты, "баян", кем себя представляешь? Расквасившейся морковкой или сварённым в крутую яйцом?  

- Лучше бы ты не не рассказывал. Я ещё больше есть захотел, сейчас бы и морковка сожрал и яйцо и и кофем бы запил, - пробубнил Сашка и взглянув на Валерку добавил, - но я лучше промолчу, а то "Сава" мне зубы выбьет.
- Вот и правильно ты меня понимаешь, лучше быть с зубами и с крутыми яйцами, - закричал Валерка.
- Мы, крутые яйца, - закричал я что есть мочи.
- Мы, крутые яйца, - закричали мы все вместе и идти стало гораздо легче.

Когда мы наконец-то взобрались на эту бесконечную гору, стало уже совсем темно, температура понизилась из черного, хмурого неба сыпалась редкая крупа. Надев лыжи мы не видели куда ехать и потому не могли разогнаться, приходилось постоянно тормозить. И всё же на резком повороте посредине горы, Валерка, который ехал впереди всех врезался в обочину и с криками полетел кубарем, хорошо хоть лыжи остались целыми. Мы с Сашкой успели затормозить и повернули во время. Спуск занял буквально несколько минут, не смотря на то, что ползли мы в гору несколько часов. 

Пройдя по распадку, буквально несколько шагов, дорога снова устремилась вверх. Сашка упал на обочину и завопил:
- Я спать хочу! Хватит с меня! Идите сами! А как дойдёте отправите за мной взрослых, пусть заберут.

- Да пусть спит, - сказал Валерка, - давай заберём его лыжи и пойдём дальше. 
Мы взяли по одной лыже и пошли не оглядываясь. Отойдя шагов 10 стали ждать.

- Да вы чё, пацаны, сдурели? Я темноты боюсь! Меня же здесь лешаки удавят, - закричал Сашка вскочил на ноги и побежал за нами. Мы с Валеркой ударили по рукам и пошли дальше. 
- Деревня! Какие лешаки, они в такую погоду уже давно в берлогах спят, - рассмеялся сквозь слёзы Валерка.

- И только мы, крутые яйца снова ползём вверх на гору с вершины которой увидим огни посёлка, прохрипел я. 

Подъём был очень крутой. Сколько ещё прошло времени и как мы оказались на вершине я не понял. Очнулся лишь только тогда, как увидел огни Витима. Мы вцепились друг в друга положив руки на плечи и так стояли молча глядя на долгожданный посёлок. 

Вдруг Сашка смахнул слезу и задумчиво спросил:
- Пацаны, а вы что действительно могли уйти и оставить меня там внизу, в тёмном лесу.
- Да ты чё, Баян, ты же знали, что ты свой парень и найдёшь в себе силы подняться.
- А если бы не поднялся? Если бы уснул, - прошептал Сашка.

- А если бы уснул, мы бы тебя положили на лыжи, втащили в гору, и столкнули бы в Витим прямо вот с этой горы, - сказал я и хлопнув Сашку по шапке, добавил, - русские, а тем более флотские своих не бросают!...

Я отдал Сашке его лыжу, надел свои и покатился вниз. Ребята последовали за мной.  

Пока мы карабкались в гору, то изрядно пропотели, а спускаться с горы нам пришлось более часа. Одежда смерзалась и становилась коробом, начали замерзать руки и ноги.

Добравшись до крайних частных домов мы постучали в ворота и когда вышел хозяин на перебой стали просить хлеба.

- А ну пошли вон! Не то сейчас собак спущу, хулиганьё, - заорал хозяин из-за высокого забора, во дворе и вправду лаяли собаки.

Мы сколько оставалось сил бросились наутёк.
- Так дело не пойдёт, надо самому маленькому хлеб просить, когда толпа народ боится, вдруг и вправду хулиганы, - предложил я.

Подойдя к следующей калитке, мы с Валеркой спрятались за углом. Вышла старушка.
- Тётя, дайте хлеба, а то я с утра ничего не ел, - жалостным голосом пропел наш Баян.
- Ой деточка, откуда ж ты взялся среди ночи? Весь обледенелый. Проходи я тебя покормлю. 
- Я не один. Нас трое.
- Так откуда вы? Своих я вроде всех знаю. 
- Мы из Пеледуя пришло.
- Ах, батюшки мой свет! Да как же вы в такую то ночь.
- Мы днём вышли и вот только дошли.

Бабушка стаскивала с нас обледенелую одежду усадила у открытой печи разогрела борщ. Вкус которого остался в моей памяти на всю жизнь. 

начало здесь:   https://cont.ws/@vitimbabi4ev/...

продолжение следует:  https://cont.ws/@vitimbabi4ev/...