Насильственная эвакуация жителей Харьковской области

Ганчев поддержал идею харьковчан о вхождении региона в состав России.

По мнению Ганчева, вхождение Харьковской области в состав России может произойти по результатам референдума.

 Он также подчеркнул необходимость тщательного изучения общественного мнения по данному вопросу.

«Для жителей Харьковской области сейчас не имеет значения гражданство, принимать будут решение не только граждане, которые уже получили гражданство России, есть люди, которые сейчас в Харькове живут, они находятся в оккупации. Уверен, пускай не все, но много людей, если бы могли задать нам этот вопрос, они бы тоже его задали», — сказал Ганчев, чьи слова цитирует РИА Новости.

Главная цель — освобождение нашей земли

- "Далеко не каждый человек из десятков тысяч вынужденных переселенцев из Харьковской области смог социализироваться, трудоустроиться в России. Люди остались без крова, многие просто без документов, им нужна еда и разного рода поддержка," - отмечает глава ВГА (Военно-Гражданская Администрация) Харьковской области Виталий Ганчев.

О себе он рассказал следующее:

— До событий 2014 года, когда состоялся государственный переворот, я работал в органах внутренних дел в Харькове, был работником милиции. Дослужился до должности заместителя начальника Дергачевского районного управления внутренних дел, до звания подполковника милиции.

Затем из-за своих взглядов вынужден был покинуть Харьков. Я неоднократно подвергался прессингу, поэтому пришлось уехать сначала в Луганск, а потом в Донецк, где я продолжил службу.

Потом, когда началась СВО, наши харьковчане начали объединяться, чтобы вернуться домой, каждый по своему направлению. Мне было предложено возглавить администрацию.

Для начала это был выезд только с помощью военнослужащих и МЧС для оказания гуманитарной помощи населению нашей территории по мере освобождения населенных пунктов.

Но для этой помощи все равно нужно было организовывать работу администрации. Все это делалось с нуля. В итоге было принято решение, что я наиболее подхожу на эту должность.

— Сейчас мы находимся в Белгороде: почему военно-гражданская администрация Харьковской области находится именно здесь, а не в Луганске?

— Начнем с того, что в Луганске есть наше представительство. Чтобы нормально охватить и обеспечить помощью все население Харьковской области, которое было вынуждено в сентябре ее покинуть, мы создали рабочую группу также и в Луганске.

Белгород, прежде всего, был выбран географически, потому что это приграничная с Харьковской областью территория, и наибольшее количество населения изначально выезжало на территорию Белогородкой области.

Поэтому и было принято решение здесь расположить Военно-Гражданскую Администрацию, разворачивать свою деятельность по региону — там, где харьковчане — в наибольшем количестве. Кстати, и в Краснодаре у нас есть группа, работает, и в Воронеже тоже.

Если говорить о Воронежской области — там более 12 тысяч харьковчан, которые смогли покинуть территорию (Харьковской области. — Ред.) после эвакуации во время сентябрьских событий.

Чтобы сейчас хоть как-то оказывать им помощь (а они постоянно в чем-то нуждаются), было принято решение, что ВГА  продолжит свою деятельность. Высшим руководством страны это было поддержано, поэтому мы сейчас здесь.

— Если говорить о плановой эвакуации, мы смогли ее организовать с территорий Волчанского и Харьковского района, поскольку в этих районах не так быстро шло контрнаступление украинских вооруженных бандформирований. Хотя для организации эвакуации у нас тоже было немного времени.

С Купянским и Изюмским районами получилось гораздо сложнее. Мы были лишены связи и не понимали, что конкретно происходит. А наступление, как оказалось, было достаточно стремительным.

Насколько мы, общаясь с военными, понимали ситуацию. Нам сказали: чтобы сохранить войска боеспособными, пришлось перегруппироваться и покинуть территорию. Поэтому мы практически в спешном порядке выезжали и эвакуировали кого могли.

Наши сотрудники ходили буквально по домам, потому что не было никакой связи. Было тяжело, конечно же, практически не было времени на полноценную организацию эвакуации. Людей выехало достаточно много, но многие не смогли покинуть территорию.

По нашим данным, территорию Харьковской области только по состоянию на сентябрь прошлого года смогли покинуть около 70 тысяч человек. Если сделать математический анализ, то это где-то треть того населения, которое проживало на территории, находящейся под нашим контролем на то время.

Они разъехались по всем регионам РФ. Белгородская область нас приняла в первые дни. Были организованы пункты временного размещения (ПВР), региональными властями все было организовано для приема людей.

Но сразу же всех наших жителей начали распределять по всем регионам, где находятся пункты временного размещения. Большее количество, я считаю, в Воронежской области.

В Белгород люди приезжали, получали необходимую консультацию и поддержку. А дальше уже разъезжались по разным регионам России. Кто-то к родственникам, кому-то предлагали поселиться на ПВР.

— Военно-гражданская администрация нацелена на оказание необходимой помощи по их размещению, трудоустройству.

Люди проживают в разных условиях — далеко не всегда они идеальны, это понятно. Мы реально смотрим на вещи. Но там, где мы смогли обеспечить поддержку, максимально обеспечили людей.

Мы на связи с региональными властями. Там, где возникают проблемные вопросы, где мы можем их решить — там решаем.

По-прежнему у нас остаются проблемы в том числе с получением гражданства для людей, у которых утеряны документы. Им нужно подтверждение личности. Есть множество разных вопросов, которые усложняют и получение гражданства, и легализацию на территории России.

Даже после получения гражданства возникают вопросы с регистрацией по месту жительства, а это влияет в дальнейшем и на трудоустройство, и на получение социальных гарантий со стороны Российской Федерации.

У нас работают кол-центры, мы принимаем много обращений граждан с их проблемами.

Как правило, они связаны с получением документов, с трудоустройством, получением образования, переквалификацией.

— После вынужденного отхода российских сил в сентябре прошлого года сотрудники СБУ арестовали множество лояльных России жителей Харьковской области. Известно ли что-то об их судьбе? Как можно оказать им помощь?

— Прежде всего мы стараемся установить личности всех, кого арестовали или взяли в плен. Да, они не обладают статусом военнопленных. Но, тем не менее, я считаю, что киевская хунта удерживает наших сотрудников и лояльных России людей. Для нас самое главное, чтобы этих людей можно было обменять.

Поэтому мы ходатайствуем перед военным руководством и перед руководством страны, чтобы наши сотрудники и бюджетники (мы знаем точно, что задержаны и работники полиции) попали в списки на обмен.

Главная для нас задача — чтобы они выжили. Потому что я на себе знаю, что такое попасть в руки украинским спецслужбам и к националистам.

— Кого-то удалось обменять из политзаключенных?

– Нет, у них же нет статуса ни военнопленных, ни политзаключенных. Они на всех вешают уголовные статьи. Объявляют предателями. С точки зрения украинских властей, если они жили «под российской оккупацией», то это уже объявленные враги. Если человек не сдал своего соседа в руки СБУ — враг.

— Помощи много не бывает. Если больше людей и организаций будут обращаться к нам с предоставлением помощи, той же гуманитарной — продукты питания, медикаменты — мы никогда не отказываемся, потому что люди каждый день в этом нуждаются.

Далеко не каждый человек смог на сегодняшний день социализироваться, получать нормальную зарплату, трудоустроиться. Поэтому все люди, которые, как правило, остались без крова, а многие — просто без документов, каждый день нуждаются просто даже в продуктах питания и во всяческой поддержке.

— Каким вы видите будущее Харьковской области? Возможно ли в ближайшем будущем проведение в освобожденной части области референдума о присоединении к России?

— Если люди выйдут с инициативой проведения, значит, будем проводить. Как минимум нужно спросить у населения.

— По мере возможности, конечно, находим пути связи с ним. А насчет обнадежить — мы все здесь живем только надеждой на то, что мы скоро вернемся домой. Главная цель для нас — освобождение нашей земли и возвращение на нее. У многих там родственники, они нас ждут. Поэтому другого мы для себя не видим.

Выводы:

Не знаю, как Вам, дорогой читатель, но меня просто распирает задать один простой вопрос:

- "Почему нет харьковских батальонов, которые с оружием в руках защищают свою землю от взбесившихся киевских неонацистов"?

Речь главы Харьковской ВГА похожа на "погорельца", который плачет о том, как ему бедному несчастному тяжело и он примет любую помощь от волонтёров и граждан России. При этом, расселившись и живя по всей территории РФ он требует всех благоустроить, трудоустроить, всем дать гражданство и полный соцпакет. 
...Если к примеру в Воронеже 12 тысяч, грубо поделить на 4 категории:
- Дети,
- старики,
- беременные и кормящие женщины,
То четвёртая категория, это здоровые мужики и бабы, их 3(три) тысячи человек, только в воронеже. Каждый из которых за обедом съедают не только две котлетки. 
Точно так же поделите 70 тысяч человек со всей Харьковской областью!

Почему наши парни, граждане России воюют за их землю, а здоровым мужики - харьковчане вместе с ВГА отсиживаются в тылу, сдирают дань с сердобольных граждан РФ и дают интервью о том какие они "несчастные" и обиженные судьбой?

Может потому так часто летят в Воронеж неонацистские дроны, по наводке затесавшихся среди беженцев бандеровцев и диверсантов?

По неофициальным данным в России уже 5 миллионов сбежавших с украины. Получается так, что идёт замена Российских граждан, кто добровольцем и по контракту идёт воевать с неонацистами, на тех кто не желает воевать, а только сладко жрать и мягко спать? Разве ВГА не та же самая узбекская или таджикская диаспора, которая защищает своих нелегалов на территории России?

Или я чего-то не знаю?
Что вы думаете по этому поводу?...