В практике социального бизнеса есть такая форма работы с лицами с пониженным социальным статусом и, нуждающимися в постоянном, но не очень обременительном уходе, как приёмная семья. Это название употребляется в разговоре и в деловой переписке, а в официальных документах эта форма работы называется по другому. Здесь лицо, которое заключает договор о сотрудничестве с органами соцзащиты, берет к себе домой жить не маленьких детей, а престарелых пенсионеров или инвалидов.
То есть получается нечто вроде небольшого частного дома престарелых. Допускается на одного инициатора (попечителя) оформлять не более трех пенсионеров или инвалидов. Из областного бюджета попечителю платится по 9600 рублей в месяц на каждого проживающего с ним. Кроме того проживающий отдаёт половину своей пенсии. Попечитель предоставляет ему жильё, кормит его, проявляет необходимую заботу (возит в больницу, если надо, покупает лекарства, предоставляет необходимые предметы быта).
В семье, которую я ездил контролировать, было оформлено девять человек. Три – на мужа (Андрей Крошкин (55 лет), три – на жену (Нина Крошкина (40 лет) и три – на сестру жены. Проживали все они в большом двухэтажном особняке в поселке Чистый Ручей. Проживали все постояльцы либо по одному в комнате, либо по двое. Двое были лица преклонного возраста (76 и 77 лет, Василий Михайлович и Аркадий Николаевич). Остальные были бывшие жители психоневрологического интерната, одна девушка (Тася) и шесть молодых людей. Всем от 33 до 35 лет.
Едят они все в большой столовой – гостиной на втором этаже. Там же кухня, и три жилых комнаты. В одной живут хозяева, в другой Аркадий Николаевич, в третьей – Василий Михайлович и один из молодых. Остальные живут на первом этаже. Тая в комнате со своим мужем Сергеем (оба - бывшие обитатели психоневрологического интерната (в ЗАГСе они не расписаны). На участке дома баня, сараи. Там живут коза, кролики, куры, свиньи. Почти все обитатели посильно работают в приусадебном хозяйстве: ухаживают за скотиной, работают в огороде и принимают участие в строительных работах, что-то ремонтируют, что-то подстраивают. Игнат ни в каких работах не участвует. Он ни на чем не может сосредоточиться и приложить усилие. Разговаривать он может. Я с ним беседую, когда приезжаю в эту семью. Он очень доброжелательный.
Петр работает охранником в местном супермаркете. Он очень гордится тем, что ему там выдали форму. Ощущает своё превосходство над остальными. Аркадий Николаевич тоже не работает в подсобном хозяйстве. Он бывший главный энергетик приборостроительного завода и всем соседям в округе настраивает и ремонтирует электроустановки. По воскресеньям он ходит в местный дом культуры, поёт там в хоре ветеранов и пытается найти себе невесту. Разговаривать с ним интересно, но тяжело, так как он почти совсем глухой.
Василий Михайлович самый деятельный. Он строит новые сооружения для домашних животных и реконструирует старые. Привлекает к работе в качестве подсобников других обитателей. У него явная склонность к лидерству, но, как потом выяснилось, правильнее сказать - страсть к доминированию. Причем удовлетворяет эту страсть он ценой разрушения психологического равновесия всех, кто его окружает. Но это выяснится потом. Предварительно он производит впечатление Данко, ведущего серых обывателей к свету. В поле нашей работы он попал потому, что находился в тяжелой жизненной ситуации. Он одинокий престарелый человек (76 лет) обитал в своём стареньком жигулёнке. У него в нашем же районе проживали в своих домах его сын с семьей и его дочь с семьей. Но в этих домах ему было отказано. Видимо, отношения с детьми у него были разорваны. Наступали холода и он замерзал в своей машинёшке. Видя это, совершенно чужая ему сердобольная женщина просигналила нам в социальную службу об этом вопиющем факте. Мы сразу же взяли его в работу. Предварительно его поместили в реабилитационный центр (государственный). Там он оклемался, отогрелся. Лицо из угнетенно-страдальческого преобразовалось в деятельное. Оформляться в дом престарелых он не захотел. Там ему скучно. Ему предложили попробовать жить в приемной семье Крошкиных. В начале человек живет там месяц. Все друг к другу присматриваются. Это испытательный срок. Затем, если складываются отношения взаимной симпатии между попечителем и пенсионером, оформляются документы. Крошкины поселили его в одной комнате с Дмитрием (33 года), проживавшим до этого в психоневрологическом интернате. Василий Михайлович сразу активно включился в общественно-хозяйственную жизнь приемной семьи, фактически возглавил ремонтно-строительный участок. При этом он отметил, что Аркадий Николаевич не принимает непосредственного участия в хозяйственных работах семьи и сделал это поводом для организации травли пожилого человека. А психоневротики, верховенство над которыми он взял, очень внушаемые, и они во всём стали поддакивать Василию Михайловичу. В начале, он потребовал не давать АН козьего молока, так как тот отказался пасти козу. Затем ВМ стал настраивать невротиков, чтоб они показывали на АН пальцем и постоянно называли его паразитом. АН приезжал к нам в комплексный центр, жаловался на жизнь, говорил, что раньше все его уважали, он всем соседям энергоустановки настраивал (что-то там ремонтировал, оптимизировал). А теперь его постоянно унижают, он не хочет возвращаться в этот дом. В общем, пока мы раскачивались, как навести там порядок и прекратить травлю 77-летнего старика, он вообще сбежал. Следующим действием Василия Михайловича было написание в прокуратуру заявления на своего попечителя Андрея Крошкина. Суть претензии: знакомый прораб Василия Михайловича посчитал ему, что за то, что он отремонтировал некоторые сараи во дворе Крошкина, тот ему должен 160 тысяч рублей. Теперь уже Крошкин приехал к нам плакаться на жизнь и жаловаться на своего опекаемого. В результате нам пришлось оформить этого Василия Михайловича в дом престарелых.
Но это не все. Петр, ранее проживавший в психоневрологическом интернате, единственный из жителей семьи Крошкиных, устроился на работу. Он работал в местном супермаркете охранником. Мне, как психологу, полагается проводить диагностику всех членов приёмной семьи, включая и попечителей, на предмет их психологического состояния и совместимости между собой. А психоневротиков вообще должен психотерапевт наблюдать, то есть врач. Так вот, этот Петр в первом же разговоре производит впечатление человека не просто неадекватного, а еще и могущего представить опасность для окружающих. Говорит он резко, отрывисто. Выражение лица очень мужественное, в несколько раз мужественнее, чем принято в спокойной кабинетной беседе. Начал рассказывать, что он сын известного вора в законе, что его отец из ревности отрубил голову его матери чуть ли у него на глазах. И она покатилась как кочан капусты. И всё это так залихватски рассказывает. Постоянно утверждает (возвещает) что для него неприемлемо и чего он не допустит. Я, конечно, предварительно смотрел его личное дело. Родители его обычные пьянчужки. Никаких героических воров в законе там нет. И хоть истории его фантазийные, но агрессивность его самая натуральная. Да и нездоровый блеск в глазах при задевании темы о холодном оружии. В общем, я настоятельно попросил Андрея Крошкина под любым предлогом показать его психотерапевту. В последствие, у него случился нервный срыв из-за истории с его знакомой девушкой. Она не соответствовала каким-то его фантазийным представлениям о чистоте и преданности женщины мечты. И все окружающие испытывали чувство сильной опасности при общении с ним. Благо он перестал приходить ночевать в нашу семью. Договор попечительства с ним расторгли. Куда он потом делся я, честно говоря, не знаю.
Вся история с этой приёмной семьей усугубилась еще и тем, что проект этот, в начале, казался очень успешным. А так как эта форма организации социальной работы была новаторской, то опыт этой приёмной семьи был распиарен нашим комплексным центром на уровне района, потом министерством на уровне области. Прошли сюжеты на местном телевидении. Ожидали уже приезда журналиста (или репортера) с телеканала Россия-1. И тут такой непригляд! Ну, министерские этот прокол с Россия-1 как-то загасили, куда-то перенаправили.
В довершение еще и Тася начала взбрыкивать. Она и раньше не отличалась терпимостью, но поводов к возмущению не было, да и, будучи человеком порядочным и ответственным, она сдерживала своё недовольство текущими неурядицами. Но общий накал нервозности видимо вывел её из равновесия. Она начала грубить Нине, писать жалобы. Я, когда начал читать её жалобы, поразился тому, какой у неё почерк красивый. Прямо каллиграфия. Я решил попробовать с ней арт-терапию. Набрал альбомов с раскрасками антистресс, чистый альбом, краски, карандаши и поехал в Чистый ручей. В разговоре я похвалил, какой у нее красивый почерк. Спросил, не пробовала ли она рисовать? У неё загорелись глаза, она достала из какого-то укромного места свой альбом и разрозненные листы с рисунками. Она так обрадовалась, что кто-то интересуется её рисунками и хвалит их. Судя по всему, это было очень значимо для неё. Я ей вручил альбомы и краски, которые привез. Сказал, что от комплексного центра ей вменяется в обязанность раскрашивать раскраски и рисовать в альбоме. Она сразу стала такой важной. Видимо те, кто жил с нею в этом доме относились к её увлечению рисованием, как к никчемной затее. А теперь её значимость подскочила на несколько пунктов. Самооценка выросла и, следом, восстановилось душевное равновесие. В последствии, и Нина и Андрей Крошкины только хвалили её.
Выводы: Сама идея приёмной семьи с пенсионерами и инвалидами очень хорошая. И государство разгружается с домами престарелых, и сами престарелые лучше себя чувствуют в условиях приёмной семьи. Если не игнорировать такую вещь как психологическая совместимость. А она часто игнорируется. Вот, например, в отношении Василия Михайловича мне всё было понятно после первых минут разговора с ним, без всяких наукообразных тестирований. Да и тот факт, что родные дети фактически оставили его на морозе помирать, говорит о чем-то не в его пользу. Я их ни в коем случае не оправдываю, но не могли они не иметь оснований и поводов поступать так бездушно. Видимо довёл их. Своё мнение я сразу высказывал и своему начальству и Крошкину. Меня вежливо выслушали, но не придали значения моим словам. Мол, увлёкся психолог научными теориями. Одни уже пиарили большую образцовую приёмную семью. Другой уже мысленно увеличил текущий доход хозяйства на субсидию из областного бюджета и половину пенсии вновь поступившего.
P.S. Сейчас в этой приёмной семье всё дружно и благодатно. Оставшиеся стали еще больше ценить друг друга и дорожить тем, что есть. Андрей Крошкин ездил в ту деревню, в которую предположительно сбежал Аркадий Николаевич. Обращался в полицию с просьбой найти его. Хотел уговорить его вернуться. Я не знаю, чем эта часть истории закончилась.
https://www.razumei.ru/blog/Ma...
КАК МЫ ЗАБИРАЛИ ДЕТЕЙ ИЗ СЕМЬИ. СОЦИАЛЬНАЯ СЛУЖБА. 1
https://cont.ws/@agulidov/1537...
КАК МЫ ЗАБИРАЛИ БОМЖЕЙ ИЗ ЛЕСА. СОЦИАЛЬНАЯ СЛУЖБА.2
Оценили 9 человек
27 кармы