«В минуту смертельной опасности, перед лицом Родины даем обещание драться до последней капли крови. Всем оставить по одной гранате. Живым в плен не сдаваться. Решение обязательно для всех коммунистов и комсомольцев». (Клятва десантников Ольшанского)
Во второй половине марта 1944 года войска 28-й армии начали бои по освобождению города Николаева. Чтобы облегчить фронтальный удар наступающих, было решено высадить в порт Николаев десант. Из состава 384-го отдельного батальона морской пехоты выделили группу десантников под командованием старшего лейтенанта Константина Ольшанского. В неё вошли 55 моряков, 2 связиста из штаба армии и 10 сапёров. Проводником пошёл местный рыбак Андреев. Одним из десантников был краснофлотец Щербаков.
У 30-летнего Андрея Ивановича Андреева к тому времени был богатый военный опыт: в 1941 году он участвовал в обороне Одессы, потом попал в плен, бежал, добрался до окрестностей Николаева, где поселился в родном посёлке Богоявленском. Там он продолжил работать в рыболовецкой артели, занимаясь саботажем уловов рыбы. После разоблачения Андреев вместе с рядом других работников артели был переведён на земляные работы. Отказавшийся строить для немцев полевые укрепления Андреев был избит и арестован. Андрееву грозил угон на работы в Германию, но ему удалось бежать и перейти на нелегальное положение. Целый год он скрывался от немцев, живя в замаскированной землянке на берегу одного из лиманов.
Двое суток отряд вёл кровопролитные бои, отбил 18 ожесточённых атак противника, уничтожив при этом до 700 солдат и офицеров врага. Во время последней атаки фашисты применили танки-огнемёты и отравляющие вещества. Но ничто не смогло сломить сопротивление десантников, принудить их сложить оружие. Они с честью выполнили боевую задачу.
Весть об их подвиге разнеслась по всей армии, по всей стране. Верховный Главнокомандующий приказал участников десанта представить к званию Героя Советского Союза в полном составе.
Подробности боя.
В ночь на 26 марта 1944 года в районе посёлка Богоявленского (ныне посёлок Октябрьский) отряд погрузился на 7 лодок и прошёл 15 километров вверх по Южному Бугу, оба берега которого были в руках врагов. На рассвете он высадился в порту города Николаева. Отряду была поставлена задача: скрытно высадившись в тылу, нарушить коммуникации, посеять панику, сорвать намеченный на 26 марта угон мирного населения в фашистское рабство, нанести удар по немецкой обороне с тыла и содействовать наступающим советским частям в освобождении города.
Бесшумно сняв 3-х вражеских часовых, десантники заняли круговую оборону в двухэтажном здании конторы элеватора (44 десантника), находящемся восточнее конторы деревянном домике (10 десантников) и каменном цементном сарае (9 десантников). Один матрос устроился в небольшом сарайчике. Вооружённые противотанковым ружьём и пулемётом в 30-и метрах юго-восточнее конторы, залегли на железнодорожной насыпи перед забором ещё 4 матроса. В главный опорный пункт превратили здание конторы элеватора. В стенах построек десантники пробили бойницы, двери и окна заложили кирпичом, ящиками с песком. Матрос Щербаков с пулемётом занял позицию на 2-м этаже конторы. Рядом с ним расположился 2-й номер пулемёта матрос Евтеев.
Схема боя десанта
На рассвете гитлеровцы обнаружили десантников и одну за другой предприняли 2 атаки. Их отбили десантники, находившиеся в прилегающих постройках. Бойцы конторы в бой пока не вступали. В 3-й атаке участвовал уже батальон гитлеровцев. В бой вступили все группы. Щербаков из бойницы на 2-м этаже бил по наступающим фашистам из пулемёта. Цепи гитлеровцев таяли на глазах.
Подтянув в район порта до полка пехоты с танками, миномётами и артиллерией, гитлеровцы в середине дня предприняли очередную попытку сломить сопротивление десанта. Фашисты начали методично обстреливать из пушек и миномётов постройки, где засели десантники. От рушившихся стен они получали ушибы, но продолжали вести огонь по наступающему врагу. Пулемётчики и автоматчики метко разили фашистов. Особенно большой урон врагу нанесли пулемётчики 2-го этажа, в том числе и Щербаков. Вражеская атака снова захлебнулась.
Перед 5-й атакой фашисты подтянули шестиствольные миномёты и применили термитные снаряды. Они подожгли деревянный домик, где сражались 10 десантников, задымился и цементный сарай. До конца первого дня обороны десантники отбили ещё 3 атаки пьяных, обезумевших гитлеровцев. Здания подверглись бомбёжке мелкими бомбами с воздуха, обстрелу нескольких танков.
В цементном сарае погибли десантники Прокофьев и Миненков. Были потери и в других точках обороны – в конце дня от нескольких танковых выстрелов рухнул горящий деревянный домик, погребя под руинами десантников Макеёнка, Артёмова, Мамедова и 5 сапёров. В здании конторы потерь не было, но многие были ранены.
Утром 27 марта 1944 года в порт подошёл ещё один батальон противника, сопровождаемый несколькими танками, пушками и шестиствольными миномётами. В упор, прямой наводкой били они по бастионам десантников, поливали разрушенные стены из огнемётов. От прямого попадания артиллерийского снаряда на куски разнесло рацию, погибли 2 солдата-радиста. Связь с «Большой землёй» была утеряна. Командир и начальник штаба десанта с пакетом отправили через линию фронта разведчика, старшину 1-й статьи Лисицына, который, подорвавшись на мине и лишившись ступни ноги, всё-таки дополз до своих и передал донесение.
Появились потери и в здании конторы. Геройски погиб старший матрос Ходырев, бросившись со связкой гранат под фашистский танк. Во время 11-й атаки осколком вражеской мины был сражён пулемётчик матрос Фадеев. Погибли пулемётчик Скворцов и санитар Тященко.
Гитлеровцы многократно пытались пробиться к основной группе нашего десанта, но враг не мог пройти через маленькие «гарнизоны», расположенные в тридцати-пятидесяти метрах вокруг конторы. Когда у забора на железнодорожной насыпи погибли матросы Недогибченко и Пархомчук, а 2 других, получив ранения, отошли в контору, повалив забор, немцы устремились к конторе. Десантники встретили врага огнём. Николай Щербаков первым увидел фашистов и открыл разящий огонь из своего пулемёта.
Фашисты усилили артиллерийский и миномётный огонь. Враг стрелял по окнам и проломам. В комнатах было невыносимо жарко. Казалось, фашисты поставили перед собой задачу - сравнять с землей двухэтажное здание, сжечь его защитников. Моряки задыхались от едкого, удушливого дыма. Им приходилось не только отбиваться от врага, но ещё и вести борьбу с огнём, который возникал то в одной, то в другой комнате. Люди гибли от пуль, осколков снарядов и мин, от камней, то и дело отскакивавших от стен. И как бы ни было тяжело, никто не помышлял о сдаче на милость врага. Десантники стояли насмерть.
Ко второй половине дня 27 марта практически все, оставшиеся в живых, были ранены и контужены. Перед началом 16-й атаки гитлеровцы провели очередной мощный артиллерийский обстрел зданий порта. Была разрушена лестница между 1-м и 2-м этажами конторы. Оставшиеся в бою десантники были разобщены.
16-я атака фашистов была наиболее массированной. Гитлеровцам удалось снова прорваться к зданию конторы, подорвать стену в боковой комнате и нескольким даже проникнуть на 1-й этаж. Во время отражения этой, 16-й атаки погибли большинство защитников здания конторы, в том числе начальник штаба отряда лейтенант Волошко и замполит отряда капитан Головлёв, командиры десантных групп младшие лейтенанты Чумаченко и Корда. Щербаков, будучи дважды легко раненным, продолжал вести огонь из пулемёта. Он сражался рука об руку с командиром десанта старшим лейтенантом Ольшанским.
Фашисты наседали, оказавшись у самой конторы. Но тут матрос Ковтун и последний, оставшийся в живых, сапёр по имени Борис (Монастырских??) выбежали из конторы и открыли с фланга уничтожающий огонь по фашистам из пулемётов. Враг дрогнул и побежал. Смельчаки погибли (Ковтун был смертельно ранен) в перестрелке, но их поддержали пулемёты со 2-го этажа конторы. Щербаков с Шипом отсекли гитлеровцев от здания конторы. 16-я трагическая атака была отбита… После неё из 44-х десантников, защитников конторы в живых осталось только 11, в том числе и смертельно раненные матросы Ковтун и Кипенко.
В вечерних сумерках пьяные фашисты предприняли 17-ю атаку. Они шли с трёх сторон, перешагивая через трупы. 9 десантников приняли бой. Фашисты стали забрасывать контору дымовыми шашками, в которых находилось какое-то ядовитое вещество. Оно вызывало ослабление всего организма, утомляемость, потом сон.
У одной из амбразур был сражён насмерть командир отряда старший лейтенант Ольшанский. При отражении этой атаки погибли десантники Коновалов, Чуц, Мебш, Окатенко. Щербаков, почти теряя сознание от отравления газами, продолжал вести огонь из бойницы. Под покровом темноты он, единственный оставшийся из десантников на ногах, обнаружив Ковтуна ещё живым, перенёс его и сапёра в здание конторы, а затем с помощью старшины Шпака построил небольшую перегородку из камней, которая спасла всех живых от 2-х огнемётных танков, принявшихся зверски сжигать погибших десантников.
Утром 28 марта фашистские автоматчики стали пробираться к погибшей конторе, чтобы посмотреть, сколько же всё-таки моряков противостояло их городскому гарнизону. Щербаков и Шпак увидели врага и приняли последний бой. Щербаков стал бить по врагу из пулемёта. Фашисты открыли ответный огонь. Это была 18-я, и последняя их атака. Щербаков в 3-й раз был легко ранен, но…
В это время в порт прорвались передовые отряды советских войск. Навстречу им из развалин цементного сарая вышли 5 моряков. Из конторы, пошатываясь от отравления газами, вышел матрос Щербаков. Двоих раненных вынесли из сарая и отправили в госпиталь.
В развалинах конторы нашли ещё 4-х живых израненных и отравленных газами десантников. Ковтун и Кипенко, не приходя в сознание, скончались на руках советских бойцов, матрос Удод - вечером 28 марта, а старшина 1-й статьи Шпак - от газовой гангрены 10 апреля 1944 года.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 20 апреля 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом отвагу и геройство звание Героев Советского Союза было присвоено 55 морским пехотинцам-участникам десанта, в том числе краснофлотцу Щербакову Николаю Митрофановичу, а 46 были удостоены этой награды посмертно.
Но ведь в отряде было 68, а не 55 человек! И это, пожалуй, самая большая загадка «десанта Ольшанского». Каноническое описание подвига предполагало, что вместе с десантниками находились два связиста, 10 сапёров и проводник Андреев. Однако поисковикам не удавалось установить фамилии этих людей. Тогда появилась альтернативная версия, утверждавшая, что сапёры все-таки покинули порт, выполнив свою задачу, а связистов и вовсе не было: их роль выполняли сами десантники.
Ставилось под сомнение и присутствие проводника Андреева. Тем не менее исследователи пришли к выводу, что он действительно погиб вместе с отрядом. В мае 1965 года ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза
А Щербаков, после лечения в госпитале, вернулся в свой батальон морской пехоты, в котором воевал до весны 1945 года. Участвовал 24 августа 1944 года в десантной высадке в районе села Жебрияны (ныне село Приморское Килийского района Одесской области) в ходе Ясско-Кишиневской наступательной операции и во многих боях на реке Дунай от Румынии до Венгрии.
В 1946 году старший сержант Н.М.Щербаков демобилизован.
Жил в Ростове-на-Дону. В 1953 году окончил Ростовский государственный университет (юридический факультет), аспирантуру при нём. Кандидат наук. Работал заместителем директора НИИТМ. Скончался 19 декабря 1987 года. Похоронен в Ростове-на-Дону.
Награждён орденами Ленина (20.04.1945), Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985), медалями.
Н.М.Щербаков - почётный гражданин города Николаева.
В Николаеве в сквере имени 68-ми десантников установлен памятник. В посёлке Октябрьском на берегу Бугского лимана, откуда уходили на задание десантники, установлена мемориальная гранитная глыба с памятной надписью.
При подготовке статьи использованы материалы сайтов:
Оценили 87 человек
130 кармы