Реальные цифры и «неизбежный крах» России

В России всегда было модно ностальгировать. Раньше и деревья были как-то выше, и трава была зеленее, и доллар стоил шестьдесят четыре копейки. А сейчас… сейчас всё плохо. Кризисы пошли косяком. Капиталы из страны вывозятся. Россия с нефтегазовой иглы всё никак не слезет. Промышленность умирает. ВВП падает. Ну и понятно, кто во всем виноват. А ведь как хорошо было раньше! Впрочем, к этому самому «раньше» наблюдается очень избирательный подход.

Вот взять, например, традиционные сокрушения на тему общего размера российской экономики. До 2005−2006 годов нам часто напоминали, что ВВП РФ все еще не дотягивал до уровня РСФСР 1991-го. Особенно любили приводить 1998 год, когда он опустился практически вдвое (57,47%) по отношению «к контрольному». При этом тихо забывалось, что Россия в СССР являлась одной из 16 республик, составлявших единый экономический механизм. К примеру, РСФСР не выращивала хлопок, хотя его в промышленных масштабах перерабатывала. Климатически растить его было куда выгоднее в условиях Казахстана, чем Сибири.

Или взять прибалтийский экономический район, включавший Литву, Латвию, Эстонию и Калининградскую область. В нем проживало 3,2% населения Советского Союза, а производилось 80% общесоюзного объема бытовых электросчетчиков, 53% телефонных аппаратов, 30% пассажирских магистральных вагонов, 29% трамваев, 28% радиоприемников и радиол, 14% магнитофонов. После распада СССР всё это оказалось за рубежом, а экономика России, строившаяся как часть общей, была вынуждена начать трудный и дорогостоящий процесс автономизации. В результате старые механизмы уже переставали работать, новые еще не начинали. Но кто из критиков об этом помнит? Главное, что ВВП РФ упал «вдвое от довоенного», а почему и как — уже и не важно, а циферку зафиксировали.

Впрочем, те давние времена постепенно покрываются пылью времен. Критиковать Ельцина уже неинтересно. У либеральной оппозиции и квасных патриотов новый противник и новая цель. Методы, правда, остаются прежними. К примеру, сейчас стало модным сокрушаться по поводу разрушительных последствий пятнадцатилетнего периода правления Путина. Существует даже мнение, согласно которому «за 15 лет путинского президентства российская экономика была деформирована, практически полностью потеряла суверенность, обрела уязвимость от внешнего управления, от рыночной конъюнктуры».

Как всегда, самое интересное снова оставлено за кадром. Начиная с того, что активная распродажа российских активов иностранным фондам велась как раз до начала тех «15 лет», а в указанный период процесс демонстрировал обратный характер, особенно обострившийся в последние три года. Далее, автор цитаты, вероятно случайно, не говорит о том, что при всех своих недостатках и управленческих ошибках, реальных и мнимых, российская экономика, тем не менее, на уровень 1990 года вышла в 2007-м. В 2009 она составляла уже 111,86%. Даже с учетом кризисного падения она все равно осталась 103,13% в 2009, и пошла в рост, добравшись до 112,19% в 2011-м. Как полагают эксперты МВФ, даже с учетом санкций и прочих неблагоприятных для России моментов, к 2018 году реальный ВВП РФ будет равен примерно 180% к уровню 1992 года. Весьма неплохой показатель для «слишком деформированной экономики».

Кстати, о нефтяной игле. Самым частым аргументом критиков неправильности структуры российской экономики является упоминание единственной цифры: выручка от продажи нефти, нефтепродуктов и газа составляет 68,1% от всей экспортной выручки страны. При этом те же критики ставят нам в пример успешность экономик Саудовской Аравии, Кувейта и Норвегии, несмотря на то, что благосостояние этих стран вообще полностью основано на экспорте нефти. Что такое — основано? Это доля нефтегазовых доходов в общем ВВП страны. Больше всех в мире она достигает у Анголы (66%). Ливию (54%) и Ирак (47%) мы трогать не будем — там сейчас другие проблемы. А вот саудитов вспомнить нужно (45%), равно как Кувейт (32%), Казахстан (27%), Катар (25%), ОАЭ (20%), Иран (17%) и Норвегию (11%). На этом фоне всего 9% вклада «нефтянки» в ВВП РФ выглядят достаточно бледно.

Примечательно, что размахивая только выручкой, критики обходят стороной другой факт. Если считать не только продаваемое на экспорт, то общая доля топливно-энергетических полезных ископаемых в структуре российского ВВП составляет около 16%. Не только нефти, но и газа, угля, горючих сланцев и вообще всего, что используется в энергетике и что в целом можно называть «нефтегазовой» иглой. Как следует из цифр, зависимость не так чтобы критическая. Плюс к тому, если взять экспортную выручку, то в 2012 доля нефтегазовых доходов в ВВП составляла 9%, а в 2013 — уже 8% (в том числе газа — 3%), в 2014 — 7,2%. Если это не снижение зависимости, тогда что?

Может, не следует мешать круглое с зеленым? Да, мы много продаем нефти и газа. Потому, что эти товары, во-первых, у нас есть, во-вторых, весьма востребованы на мировом рынке. Почему Россия не должна этими выгодами пользоваться? Однако это не значит, что кроме мировой бензоколонки, РФ больше не продает ничего. Тем более — ничего высокотехнологичного. Спору нет, мы не производим айфоны, зато мы являемся мировыми лидерами по строительству атомных электростанций, которые несколько сложнее и технологичнее смартфонов. На данный момент портфель экспортных заказов Росатома достиг 108,3 млрд долл (5,2% ВВП РФ за 2014 год), а чистая прибыль от уже выполненных контрактов за тот же год составила 5,2 млрд долл. По итогам 2015 этот показатель ожидается на уровне не менее 6 млрд. (рост 15,38%).

Вот где проблема действительно есть, так это в размере доли «нефтегазовых» налоговых поступлений в доходной части бюджета страны. В 2011—2013 она составляла половину. Правда, и тут наблюдается заметный прогресс. В 2014 эта величина несколько снизилась — до 48%, в 2015 ожидается ее уменьшение до 47%, а планы на 2016 год — уже только 43%. Получается так, что правительство как раз успешно делает именно то, чего от него требуют критики.

Просто оппозицию интересует, прежде всего, только сам процесс критики, а не действительное улучшение реального положения вещей в стране. Да и с последовательностью этой их критики дела обстоят откровенно плохо. Простой пример.

Берем две страны, Россию и Норвегию. Обе нефтедобывающие и нефтеэкспортирующие. Если поделить размер ВВП на численность населения, на каждого норвежца приходится 66 937 долл. Если учесть, как сказано выше, что 11% ВВП Норвегии формируются за счет экспорта нефти, то чисто нефтяная доля составляет 7363 доллара в год. Аналогичный расчет по России дает 24 805 и 1786 долл. соответственно. Тут критикам хорошо бы определиться, какие именно перекосы в российской экономике они столь яростно бичуют? России надо слезать с нефтегазовой иглы, т. е. отказываться от их экспортного дохода? Тогда почему за то же самое не критикуются Саудовская Аравия, Катар, Кувейт и Норвегия? Кстати, в КСА население вообще не платит никаких налогов.

А если доходы следует использовать любые, какие только доступны, то значит России надо бы с этой иглы не только не слезать, а наоборот, посильнее на нее залазить? В конце концов, на каждого россиянина пока «нефтяных» денег приходится в 4,12 раза меньше, чем на каждого норвежца! В 2013 страна с населением в 4,6 млн. человек продала нефти и природного газа на 330,9 млрд. долл., Россия — на 146 млн. населения — 173 млрд. долл. Очень похоже, что углублять зависимость требуется куда больше, чем в четыре раза. Но у оппозиции одновременно плохо и то, что «мало достается народу», и то, что «слишком сильно от нефти зависим».

И вот так практически везде. Что по итогам 2013 года индекс промышленного производства РФ едва достиг примерно 90% от уровня 1990 года — оппозиция видит, а что в 90-м году промышленность РСФСР опиралась на отсутствующие ныне промышленные комплексы других республик единого Союза — она видеть отказывается. Хотя, к примеру, одной лишь Украине отошла треть совокупной промышленной мощи СССР. В этом смысле украинский опыт вообще показателен. Вот решили они там не поставлять корабельные двигатели «стране-агрессору», на российских верфях остановилось строительство кораблей, что тут же негативно отражается на цифрах размера российского (!) ВВП. Но вину за негатив почему-то возлагают на Россию.

Эти же критики не желают признавать тот факт, что спад промышленного производства в РФ закончился еще в 1998 году, а «за 15 лет путинского президентства» индекс промышленного производства в России вырос на 57,89%. Конечно, заменить собой всю былую советскую промышленность мы еще не в состоянии. Но идем к этому стабильно и успешно. В том числе благодаря импортозамещению, в свою очередь являющемуся результатом антироссийских санкций. За которые либералы руководство страны также сильно критикуют.

Впрочем, они все критикуют. В лучшие годы (1990) средняя продолжительность жизни в СССР составляла 69 лет (74,2 у женщин, 64 у мужчин). По итогам 2014 года этот показатель в РФ составляет 70,9 лет (76,5 и 65,3 соответственно), а катастрофический спад 1991−96 годов, удалось преодолеть уже в 2006, начиная с которого эти показатели у нас в стране стабильно растут. Однако в либеральной прессе тема неизбежного вымирания населения РФ вследствие чудовищных ошибок в экономической политике страны продолжает оставаться весьма популярной.

В общем, какая-то странная у либералов выходит ностальгия и с логической последовательностью критики также наблюдаются серьезные проблемы. Причем, дело тут не в самой ностальгии или действительно существующих трудностях. В позиции критиков полностью отсутствует, что называется, базовая точка отсчета и последовательность измерительной шкалы. Точнее, не так. Если эту критику разложить по составляющим, то оказывается, что критикуются не какие-то объективные проблемы или реальные вопросы. Цифры просто надергиваются под заранее определенный результат, который изначально сводится к классическому «ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать». Россия у них по определению плохая просто потому, что она Россия, а не Америка. Потому, что руководит ею не Обама. В связи с чем, очень хочется у этих критиков спросить, а что, если Россию возглавит Обама, для России это точно принесет благо?

Специально для ИА REGNUM