Надо ли было чехов освобождать в 1945-том?

Во времена вегетарианские довелось побывать в Праге. Было это лет 15 назад, после Мюнхенской речи Путина, на которую, как известно, тогда все в Европе криво поулыбались и отмахнулись, как от назойливой мухи. 

Прага – типичный европейский город, похожий на немецкие и такой же холодный, как и всё католическое, монументально-безразличное. 

В те времена русская речь в Чехии и, особенно, в Праге – явление повсеместное, в том числе такое же повсеместное, как и улыбающиеся русским местные продавцы в магазинах, готовые на всё (ну, почти на всё), лишь бы не отпустить с пустыми руками. Товары качественные, купил, в частности, две пары зимней обуви чешского производства, до сих пор сносу нет. 

Как там сейчас, понятия не имею, подозреваю, что с русской речью сильно пожиже, а с качественными чешскими товарами просто не знаю.

Но я не об этом. В Прибалтике, когда лет 12 назад проехал её на машине всю, вдоль и поперёк, тоже русских облизывали и даже старались по-русски и без акцента, лишь бы что-нибудь продать, а оно вона как всё повернулось. И чехи в этом русофобском деле отнюдь не в отстающих, а где-то даже впереди планеты всей. Напомню, что наряду с США, именно Чехия вошла в первый список «недружественных» России государств. И поделом.

А теперь предлагаю отмотать плёнку назад, причём в три этапа: сначала, коротенько, во времена послереволюционные, затем, ненадолго, во Вторую мировую войну и третьим шагом, уже подробней – в год 1968-й.

Поехали.

1. Чехословацкий корпус был сформирован в России ещё в 1914 году из добровольцев, пленных и перебежчиков Вооружённых сил Австро-Венгрии и Германии, выразивших желание участвовать в войне против них. Уже после революции, в 1918 году, корпус выступил против Советской власти и развязал массовый террор, охвативший Поволжье, Урал, Сибирь и Дальний Восток. Поскольку от Европы они были отрезаны российской территорией, где была повсеместно уже установлена Советская власть, корпус вынужден был продвигаться на восток по железной дороге, где вновь густо наследил русской кровью. В итоге, на 42 кораблях, в декабре 1919 года, из СССР бежали более 70 тыс офицеров и солдат чехословацкого корпуса.

2. Надо сказать, что государство Чехословакия было образовано только в 1918 году, будучи до этого частью Австро-Венгрии. В 1939 году страна была оккупирована Германией. В результате практически вся тяжёлая промышленность стала работать на немцев, что позволило им в 2 раза увеличить производство военной техники и боеприпасов, а небольшие очаги сопротивления играли малую роль, страна фактически сдалась без боя. Более 300 тыс чехов воевали в составе гитлеровской армии, в частности, был сформирован чешский полицейский полк СС «Брискен», который вошёл в состав 31-й добровольческой гренадерской дивизии СС «Богемия и Моравия».

Тем не менее, освобождение Чехословакии с определённого момента, а именно, с осени 1944 года, было для Красной Армии одной из важнейших операций, которая длилась в общей сложности 246 дней и заканчивалось даже после 9 мая 1945 года. Общие безвозвратные потери Красной Армии составили почти 140 тыс человек, при этом солдаты и офицеры погибали уже после Дня Победы, вплоть до 11 мая.

3. Касательно событий 1968 года могу сказать, что отношение к ним с советских времён было двойственное. Меня по малолетству они вообще не коснулись, но и впоследствии тема эта особо не муссировалась даже в советской пропаганде. Родители тоже помалкивали. Но кое-что интересное из сторонних разговоров, всё-таки, проскакивало, например, об отношении чехов к советским солдатам, а также о том, что в тех событиях вроде бы участвовали немцы из ГДР, что было густо покрыто домыслами, мифами и легендами.

Обратная же картинка в те времена рисовалась исключительно «вражескими голосами», но доступ к ним был не только лишь мало у кого. Расцвет же «голосов» и их перепевов отечественными умельцами начался аккурат в перестройку и далее снежным комом, особенно в 90-е, когда всякие мрази буквально расстреливали нашу армию прямо из телевизора, а потом разного рода «цивилизованные» называли (и до сих пор называют) недочеловеками и рабами, изнасиловавшими в 1945-м если не пол Европы, то пол Германии точно.

В общем, возвращаясь к чехам, должен сказать, что прочитанный (приведённый ниже) материал участника тех событий прямо поставил вопрос: а надо ли было их вообще освобождать?

Ладно, больше от себя писать ничего не буду, а дам слово непосредственному участнику тех событий, Владимиру Аникину. Текст с его слов публикую не полностью ввиду относительно большого объёма (полный текст здесь). Стиль, орфография и пунктуация сохранены.

Итак, прошло 23 года после войны. Всего 23 года, когда ещё живы и даже многие молоды из тех, кто воевал (по разные стороны, правда), а также тех, кто толпами встречал цветами нашу армию, что хорошо задокументировано фото- и видео-материалами:

«…Летели долго. Как только сели, быстро занялись разгрузкой. То, что это уже заграница, поняли не сразу, только после рассвета...

Надо сказать, что наши самолеты прилетали довольно часто, привозили в основном десантников с техникой и прочим, которые быстро уезжали…

Уже к середине дня стали проявляться первые признаки неприятия и недружелюбия местного населения. Особенно старалась молодежь.

Выкрикивали ругательства, показывали всякие неприличные жесты.

К вечеру на взлетную полосу заехали два мотоциклиста, которые носились по взлетной полосе, подъезжали к самолетам, кидали камни и бутылки в воздухозаборники, окна самолетных кабин и т.д... Солдатам был приказ, не применяя оружия и силу вытеснить их с полосы. Это с трудом удавалось сделать.

Другая проблема – это вода. Сначала воду набирали для кухни и прочих хоз.нужд из довольно чистого ручья, но скоро этого нельзя было делать, т.к. местное население стало ходить и специально гадить в ручей выше по течению, бросать туда нечистоты, дохлых собак и т.д. Поездки в городок за водой тоже не имели успеха – если где-то начинали набирать воду, она быстро кончалась. Переезжали на другое место и там та же картина. Очень оперативно и скоординировано отключали воду… Служащие аэропорта не пускали солдат в аэропорт, в туалет и т.д., и солдатам приходилось бегать в кусты по другую сторону полос, что вызывало смех у местных жителей и служащих аэропорта. Пытались вырыть яму под туалет для военнослужащих, но из аэропорта приходил какой-то местный начальник и не разрешал этого делать. Дескать, ничего нельзя рыть и всё. Сложно было и патрулировать местность вокруг, и городок. Местное население очень быстро наглело в выражении своей неприязни, особенно молодежь. Кидали камнями, палками, кричали. Но был строгий приказ: оружие и физическую силу не применять, всё переносить, проявлять дружелюбие.

Обстановка накалялась, и это конечно в конце концов привело бы к плохим последствиям. Кончилось бы терпение у наших солдат.

Тем более, что патрулей посылали много и на всех не хватало офицеров, и часто шли два солдата без офицера. На второй день двое солдат-патрульных вообще исчезли и их так и не нашли. Все понимали, что их скорей всего убили и где-то зарыли.

А потом появились немцы. И ситуация начала меняться в корне. К обеду третьего дня пришла колонна немецкой армии.

…это было как в кино про Великую Отечественную. Сначала мотоциклисты с пулемётами, затем колонна. Впереди и сзади бронетранспортеры с пулемётчиками наготове. В центре колонны старший офицер – на легковой машине в сопровождении других офицеров. Колонна въехала на площадь, части её рассредоточились по улицам вблизи площади. Из машины вышел старший офицер и его окружение…

Солдаты быстро освобождали дома под штаб и для жилья для старшего офицера, остальные тоже занимались размещением под руководством своих командиров. Как освобождали дома? Очень просто – изгоняли оттуда местных жителей…

Поскольку дискуссией и не пахло, местное начальство и не думало возражать, а только тянулось перед немцами. Причем немцы все говорили местным по-немецки, не затрудняя себя переводом, и те прекрасно их понимали. Немцы вели себя очень по-хозяйски…

Где-то к вечеру, часа через два-три была видна такая картина. Чехи быстро тянули водопровод в расположение части, металлические трубы прокладывали прямо по земле или слегка прикапывали. Сделали также разводку на несколько кранов, там, где им указали, работали очень споро. С тех пор чистая вода была всегда в изобилии. Кроме этого чехи стали регулярно привозить колотые готовые дрова в требуемом количестве, т.е. и эта проблема тоже была быстро решена…

…вечером на третий день после появления немцев, на полосы (аэродрома – авт.) заехал легковой автомобиль, на котором четверо юнцов носилось по взлетному полю, подъезжали к самолетам и т.д.. Приказ их вытеснить ничего не дал. Однако на этот раз хулиганы зашли далеко – они сбили машиной двух солдат, серьезно их травмировав. Чешский персонал аэродрома со смехом наблюдал за происходящим, с большой радостью встречая каждый удачный финт юнцов и особенно их наезд на солдат. А солдаты с оружием не могли ничего сделать с этими юнцами – ведь стрелять им не разрешалось.

Но тут к несчастью этих юнцов к аэродрому подъехал немецкий патруль на двух мотоциклах с пулеметами. Немцы быстро все поняли. Юнцы, увидев немецкий патруль, кинулись удирать по крайней полосе. За ними, верней по параллельной полосе, помчался один мотоцикл. Отъехав подальше, так чтобы нельзя было зацепить кого-то случайного, пулеметчик одной очередью подбил автомобиль. Он сразу застрелил двух молодцов, сидевших на передних сидениях. Автомобиль остановился. Двое сидевшие сзади выскочили и бросились бежать.

Пулеметчик дал две короткие очереди по земле слева и справа от бегущих. Один остановился, поднял руки и пошел назад, второй продолжал убегать, пытаясь петлять. Это вызвало смех у пулеметчика, и он короткой очередью срезал его, затем прошёлся из пулемета по уже лежащему ещё двумя очередями. Второго, стоявшего с поднятыми руками, немец поманил к себе крича "ком, ком". Тот пошел, как пьяный, громко рыдая… Идущему с поднятыми руками и рыдающему юнцу немец показал куда идти.

Подведя его поближе к аэропорту поставил на колени, руки за голову и встал неподалеку с автоматом наготове. Юнец всё время громко рыдал и о чём-то просил. Но немец не обращал на это никакого внимания.

…Чешский персонал аэропорта уже не смеялся и молча наблюдал за происходящим. Скоро приехал легковой автомобиль с немецким офицером и двумя солдатами. Офицер вышел из машины, выслушал доклад старшего из патрульных, повернулся и пошел к ближайшему сбитому нашему солдату, лежащему на посадочной полосе в крови, в том месте, где его сбили. Ему уже оказывали помощь, бинтовали, накладывали шины, и он громко стонал. Офицер подошел, посмотрел, козырнул подошедшему нашему офицеру и сказал, показывая на автоматы у солдат: "надо стреляйт". Он явно не понимал, почему не применялось оружие в столь очевидной ситуации. Развернулся и пошел к стоящему на коленях юнцу. Уже подходя, на ходу расстегнул кобуру. Подойдя метра на три, выстрелил ему в лоб, после чего спокойно положил пистолет обратно и дал команду своим солдатам…

После всего случившегося уже никогда никто из местных и близко не подходил к аэродрому, кроме тех, кто там работал… Попыток как-то хулиганить на аэродроме и т.д. тоже больше не было…

С приходом немцев ситуация сильно изменилась. Местное население очень уважительно относилось к немцам и немецким патрулям, выполняло их малейшие требования. Вообще, чехам в голову не приходило, что с немцами можно спорить или не соглашаться. Тем более как-то не уважительно к ним относиться. А немецкие патрули патронов не жалели. Никто не смел кинуть в них камень или облить помоями и т.д. В ответ – мгновенный огонь на поражение, без разбора, почему это произошло…

Надо сказать, что немцы обычно патрулировали на двух мотоциклах с колясками с пулеметами. Пулеметчики всегда сидели наготове…»

Однажды в патруле, состоящем из двух наших солдат и одного немца:

«И вот они идут втроем, пытаясь общаться. Немец знает какие-то русские слова, много жестов мимики, всем троим весело и интересно. Идут уже по самой окраине, по пригороду, где все уже больше похоже на дачи. Слева идёт сплошной забор, а затем сетчатый. Немец свернул к сплошному забору и стал справлять малую нужду. (Вообще немецкие солдаты нужду, особенно малую, справляли не стесняясь, почти везде в городе)… Тут из-за забора, из кустов, летит камень и попадает в спину нашего сержанта. Наши патрули на такие камни внимания не обращали и получить камнем по спине было обычным делом. Но сейчас это видит немец, русских солдат уже догонявший. А тот, кто кидал, не видел немца из-за сплошного забора. Реакция солдата ГДР мгновенная – срывает автомат и выпускает по кустам весь рожок от пояса веером.

…мы стоим с сержантом остолбенелые. Немец перезаряжает автомат и собирается стрелять ещё. …не сговариваясь с сержантом, подскочили к немцу и забрали у него автомат. Тот его безропотно отдал, но горячо им что-то говорил и показывал на кусты, откуда прилетел камень. Он явно не понимал, почему русские не стреляют и ведут себя так странно.

За кустами какие-то летние постройки, типа фанерной беседки или еще что-то такое.

Оттуда слышен плач. Немец показывает с азартом охотника, что вот, мол, где дичь сидит, и её надо сейчас наказать. …Он что-то пытается объяснить, но его уводят подальше и побыстрей. И только когда немец успокоился, а отошли достаточно далеко, то наши отдали немцу автомат. Для нас это было дико».

И ещё некоторые наблюдения Владимира Аникина:

«Немцы питались в ресторанах, превращаемых на обеденное время в солдатские столовые. Чехи привозили для них свежие овощи, фрукты, свежее мясо, зелень и т.д. Наши патрули это хорошо видели. Платили ли немцы за это, мы не знали, но питались они против нас много лучше. Мы же в основном кашей и тушёнкой.

Суп борщ - тоже с тушёнкой. Разнообразия и разносолов не было…

…почему с немцами выгодно было дружить, это то, что они заходили в любые пивнухи, где для них всегда сразу предоставлялся отдельный стол, если даже пивнуха была переполнена. Заказывали пиво, а пиво там было очень хорошее, и выпив, уходили не платя. У нас денег чешских не было, а у немцев может и были, но они не платили. Да и зачем — перед ними чехи и так гнулись.

О немецкой организации дела. Опять же наши патрули, которые торчали в центре города, видели, что каждое утро местный градоначальник вытянувшись ждал старшего немецкого офицера перед его домом. Тот утром шел к себе в штаб. Иногда давал указания этому градоначальнику, иногда вел его и ещё кого-то к себе в штаб. Т.е. была четкая вертикал власти, и каждый знал, что он должен делать. Сначала все, что надо немцам, а потом уже своими делами занимайся. Поэтому, в Прагу, конечно, надо было немцев пустить первыми. Во-первых, чехи бы не стали против них сильно выступать и провоцировать. А если бы кто-то дернулся, немцы бы с большим удовольствием объяснили, что этого делать не надо, себе хуже.

Для полицейской миссии немцы идеально подходят. Знают, как оккупировать и что делать с оккупированными. Наша армия к этому мало готова. Воевать – да. Победить – да. А оккупировать и гнуть оккупированных – это не для нас. Так что если бы немцев первых в Прагу пустили, это только бы укрепило дружбу народов. Всем было бы хорошо. И чехи бы с удовольствием вспоминали сейчас немцев в Праге и их «европейский орднунг».

В ноябре в палатках стало очень холодно. Простужались солдатики. Приезжал старший немец со своим офицером, хорошо говорившим по-русски, и, разговаривая с нашим командиром, сказал, что нельзя жить в палатках. Если он хочет, чтобы все вместе жили и были всегда под рукой, надо занять местную школу. Когда наш командир стал говорить, что где же дети будут учиться, немец ответил, что проблемой обучения местных детей пусть занимаются местные власти, это их дело, а он должен заботиться о своих солдатах. Это всё наш связист, который там присутствовал, рассказал. Но наши всё равно продолжали жить в палатках, многие болели.

К нашим солдатам чехи относятся плохо, много провокаций, иногда с тяжелыми последствиями для наших солдат, с увечьями и даже гибелью. И благородство наших солдат у них только смех вызывало. А немцев чехи боятся и уважают. Хотя для немцев они второй сорт.

Немецкая оккупация им привычна, понятна и т.д. И как бы их кто не гнул и не насиловал, виноваты всё равно во всём русские».

P.S.

Вопрос, поставленный в заголовке, остаётся открытым. С точки зрения послевоенной геополитики, «спасать», конечно, надо было, освобождая землю от коричневой чумы и отодвигая потенциальную опасность дальше на запад. С человеческой же точки зрения, что вскрылось не сразу, ответить затрудняюсь. Также, как затрудняюсь ответить на вопрос, стоило нам тогда вести себя, как немцы? Чтобы сохранить жизни погибших советских солдат – да. А чтобы не стать немцами – нет. И поди найди здесь золотую середину.

И ещё. Когда закончится Украина (в прямом и переносном смысле), никакие «немцы» нам уже не помогут, сами, всё сами, и полицейскую миссию тоже придётся исполнять самим.

А может под эту самую миссию при памятном правлении Д.Медведева и переименовали милицию в полицию?

Случайное совпадение, конечно, но символичное.

Подписывайтесь на тг-канал Спокойно Z Маша