Тут Спайделл разродился очередной простынёй. У него разные тексты бывают, иногда интересные (в основном, правда, вечная паника по любому поводу), но нынче это какое-то издевательство над здравым смыслом.
Поэтому я мимо пройти не смог.
Спайделл: До СВО за период 2019-2021 около 52% чистого оттока поглощал Резервные активы через ЦБ РФ, а на прочие инвестиции приходилось около 20%.
Роджерс: Это абракадабра. Бессмысленный набор слов. Или кривой перевод в гугл-трансляторе, или шизофазия – там даже ошибки в управлении и падежах.
Спайделл: Бизнес и государство погасило с начала СВО внешних обязательств, как минимум, на 130 млрд и еще сотня сверху – это эвакуация капитала из России. Может быть меньше, но порядок понятен – речь идет о десятках миллиардов долларов. Бегут, как ужаленные.
Роджерс: При этом национализировали активов на сумму раза в два большую. Упс.
Спайделл: Слишком мало свободной валюты стало на российском валютном рынке в 2023. В прошлом году почти 240 млрд был чистый профицит валюты, значительная часть которой была конвертируемой со свободным выходом на международный рынок капитала (валюты недружественных стран).
Роджерс: Ну что ты несёшь? Какой нафиг «свободный выход», если счета пытаются замораживать, а переводы блокировать?
Спайделл: Одним из главных преимуществ валюты недружественных стран – конвертируемость на емком международном рынке капитала с минимальными издержками и высокой скоростью.
Роджерс: Туда же. Он в кому впал и последние полтора года в летаргическом сне пребывал?
Спайделл: Если доллары и евро можно поглотить на неограниченную сумму (куда хватит воображения) в пределах одного дня с минимальными издержками, а с условными «тугриками» даже миллиард долларов может занять недели (в зависимости от объема продаж и ликвидности валютного рынка) с неприемлемыми издержками, когда теряется экономический смысл операции.
Роджерс: А с условными «нетугриками»? С юанями, рупиями, реалами (за последние можно покупать иранскую нефть для последующей обработки и перепродажи)?
Спайделл: Нет емкости рынка, нет ликвидности, нет соответствующей инфраструктуры, плюс к этому бюрократические и административные препятствия.
Роджерс: Это у Китая нет ёмкости рынка? У Индии? У Саудовской Аравии? У Ирана? Ничего, что БРИКС – это практически половина населения планеты? «Нет ёмкости рынка», серьёзно?
Спайделл: На выстраивание альтернативного валютного и финансового контура уйдут десятилетия и, если этим заниматься профессионально и настойчиво с явным и непротиворечивым целеполаганием.
Роджерс: Алё! Проснись! Его УЖЕ выстроили!
Спайделл: Поэтому торговля за «тугрики» несет в себя вполне конкретные риски привязки к зоне эмиссии этих «тугриков» с минимизацией трансграничного финансового обмена.
Роджерс: Эквивалент двухсот миллиардов долларов объём торговли с Китаем (с устойчивой тенденцией к росту) – это мало? Сам ты тугрик.
Спайделл: И вот здесь проявляется вторая проблема. Когда в 2022 было очень много валюты, можно было свободно погашать валютные обязательства и выводить кэш во всех направлениях, в том числе по сомнительным операциям.
Роджерс: Наши пытались погашать валютные обязательства, нам старательно мешали, безуспешно пытаясь создать видимость дефолта.
Спайделл: Рекордный счет текущих операций в 2022 позволял «хулиганить и дерзить», разбрасываясь валютным кэшем во все стороны без рисков валютной стабильности.
Роджерс: О чём он вообще? Кто-нибудь понимает?
Спайделл: В этом году СТО может снизиться в 4-5 раз от высокой базы 2022 и нормализоваться возле средних значений «плохих» периодов, например 2015-2017, когда средний СТО был около 40 млрд долл.
Роджерс: Может снизиться, а может и не снизиться. Основания какие для таких прогнозов?
Спайделл: Но тогда в 2015-2017 условия были другие: конвертируемая валюта, работающий механизм валютных резервов, доступ к международному рынку капитала, хотя и немного поврежденный в условиях первой волны посткрымских санкций и отсутствие внешних и внутренних политических рисков.
Роджерс: А зачем нам «доступ к международному рынку капитала»? У России своих резервов зашкаливающее количество. И какие у нас внутренние политические риски? Это Пригожин с «Дайте снарядов» чтоли?
Спайделл: Сейчас преимущественно неконвертируемая валюта, заблокированные ЗВР, полностью закрытый доступ к международному рынку капитала, а новый рынок капитала (в нейтральных странах) еще не создан, невозможность рефинансировать внешние долги (высокое фоновое погашение долгов) и еще политические риски, что провоцирует волны эмиграции и бегство капитала.
Роджерс: Профицит торгового баланса за период январь-март (свежее на сайте ЦБ данных пока нет) составил 30 миллиардов долларов. Экспорт 104,5, импорт 74,3 миллиарда. Заблокировано аж 26 из 587 миллиардов ЗВР (мы, конечно, все умрём, но не сегодня, а когда-нибудь в предназначенный срок).
Ещё раз: кому нахрен нужен этот «международный рынок капитала»?
«высокое фоновое погашение долгов» – о чём эта фраза? что она означает?
Про волны эмиграции поржал, спасибо.
Спайделл: Условия тяжелые, но какой же будет рубль, есть ли у рубля дно? При сжатом СТО в сторону нуля, где растет доля неконвертируемой валюты пространство для маневра сужается.
Роджерс: Бред всё тяжелее. Есть ли у Спайделла дно? СТО не «сжимается в сторону нуля» (я выше дал данные по торговому балансу). Какая «неконвертируемая валюта», о чём он?
Спайделл: В прошлом году система переварила почти четверть триллиона оттока валюты, но и СТО был соответствующим.
Роджерс: Система прекрасно заработала на оттоке валюты, скупая акции у бегущих инвесторов с дисконтом в 40-80% и потом продавая им доллары по 120-140. И попутно угорая с идиотов.
Спайделл: Вообще, СТО всегда сбалансирован с финсчетом. Если СТО имеет профицит в 40 млрд, то и отток будет 40 млрд, но что, если потребность в оттоке 150 млрд?
Роджерс: Что ты, чёрт побери, такое несёшь?
Спайделл: Вот тут и начинаются проблемы. На тонком валютном рынке, когда чистого притока валюты почти нет, дна у рубля нет.
Роджерс: Ещё раз, для особо тупых – профицит торгового баланса по 10 миллиардов долларов в месяц. Что значит «нет притока валюты», а это что?! Дна у тебя нет, да и мозгов одновременно.
Спайделл: Если какие то затяжные и масштабные принудительные операции по погашению долгов или аварийная эвакуации капитала от российских миллионеров или миллиардеров, как за последнюю неделю после военного мятежа, то рубль может быть в моменте и 120, и 150.
Роджерс: «затяжные и масштабные принудительные операции по погашению долгов» – где он такое увидел?
Спайделл: После военного мятежа принудительное бегство по любым ценам я оцениваю примерно в 3-3.5 млрд долл за последние 7 торговых дней (примерно такой поток избыточных ордеров на продажу был замечен), вот поэтому рубль и рухнул так с 26 июня. Что будет дальше? Все очень зыбко.
Роджерс: Бегство капитала из Еврозоны за неделю бунтов во Франции я оцениваю в 25-30 миллиардов. Всё очень зыбко.
Рубль в очередной раз опустили, чтобы наказать бегунцов (им приходится доллары по 89 покупать, а не по 70, то есть они теряют почти 30% при конвертации). За последние несколько лет уже несколько раз такой фокус проделывали – пора бы понять, что и зачем (даже тупые учатся с пятой попытки – или я оптимист?).
Спайделл: Краткосрочно логично укрепление до 78-80 руб за долл, но сейчас многие процессы носят принудительный характер.
Роджерс: Краткосрочно логична принудительная диспансеризация Спайделла, а дальше как доктора решат.
Вообще, западодрочерство – это тяжёлая психическая болезнь. Я одно время думал, что Спайделл (который много лет этим страдал, я помню ещё лет 15 назад) уже вылечился – но нет, снова рецидив. Причём в тяжёлой форме.
Оценили 117 человек
139 кармы