О ФИЛЬМЕ "ДЫЛДА" И НЕ ТОЛЬКО...

«Оскара» и санитаров: фильм «Дылда», как продолжение истории с «мразью-ветеранами».

Пока вся страна обсуждала удаленный пост лектора Высшей школы экономики Губина о «ветеранах фашистах и мразях» , в России группа чиновников и кинокритиков непонятной ориентации тихо номинировала на премию американской киноакадемии «Оскар», вместо добротных фильмов вроде Т34, очередной конопасквиль «Дылда», по сравнению с которым творения Серебренникова и Учителя – это «Лунтик» со «Смешариками».

Фильм явно снят специально для того чтобы получить «Оскар» и волну возмущения от россиян: спящие с кем попало лесбиянки, самоубийства, феминизм и «жестокое обращение с детьми» в послевоенном «сталинском» Ленинграде.

Автор номинированной на «Оскар» от России в номинации «Лучший фильм на иностранном языке» «Дылды»-28-летний бухгалтер из Нальчика Кантемир Балагов. Для никому не известного счетовода это уже второй фильм в его жизни , причем «Дылда» уже получила в Каннах приз за лучшую режиссуру секции «Особый взгляд». Кроме «Дылду», отечественные чиновники от культуры думали о том чтобы отправить на Оскар «Т34» и «Собибор» Хабенского, но в итоге отдали предпочтение «Дылде», т.к.рассудили что бухгалтер Балагов сумел впихнуть в свою поделку столько всего «модного» и «актуального», что Оскар ему обеспечен.

«Шедевр» Балагова повествует про «жизнь» в Ленинграде в первые годы после окончания Великой Отечественной войны. Именно там больная фантазия Балагова поместила контуженную санитарку-лесбиянку с традиционным русским именем Ия. Она работает в госпитале и воспитывает маленького сына, но так как последствия контузии дают о себе знать, то местами жутко тормозит, замирая на непродолжительный срок. Мальчик Паша живой и радостный и в начале, кроме жути жуткой от жизни в сталинской России, ничего не предвещало беды.

В один из моментов, когда Ия и мальчик играли, дама вошла в ступор и задушила Пашу телом, от чего непродолжительное время переживала его смерть. Почему непродолжительное – тут «с фронта» возвращается ее любимая Маша и выясняется, что на самом деле Паша ее сын, которого она отдала Ие на воспитание, когда ушла на фронт. Дальше идет рассказ возлюбленной Ие, как она решила «отомстить за убитого мужа», а поэтому пошла на фронт воевать дальше. Правда потом, по ходу фильма, выяснятся, что мстила Мария довольно оригинальным способом – будучи «военно-полевой женой» всем подряд а затем от огромного количества абортов не смогла далее иметь детей. Видимо именно так «режиссер» Балагов представлял месть за погибших мужей и жен в Великую Отечественную. Вышла на передовую и как «дала»… всем и много. Далее девушка признается, что лучше бы осталась дома или взяла Пашу с собой, поскольку ей очень не хватало его. Скрипя зубами, героиня признается, что сын Маши умер. Та спрашивает: «Как это произошло?» На что Ия врет: «Во сне».

Затем, после того, как любовницы всхлипнули по Паше и ..пошли искать мужиков для Маши. На танцах данные особи с отсутствием социальной ответственности «снимают» двух парней. Маша отправляет Ию с одним из парней, а сама остается с Сашей, которого практически насилует, ибо молодой человек от резкого напора дамочки не то опешил, не то застеснялся. Впрочем, на этом для него вечер не закончен и внезапное возвращение Ии обрывает половой акт. Ия вытаскивает Сашу из Маши, избивает его, так что дым стоит и ломает тому руку. Далее сцена меняется и постепенно подходит к эвтаназии. После бурного вечера и бани, Маша говорит, что очень хочет ребенка. Теперь она решает устроиться санитаркой в больницу. Та общается с начальником больницы и рассказывает, откуда она знает Ию. Оказывается, они вместе «служили», но «дылду» комиссовали после контузии. Тут, конечно, появляется вопрос – служили кем, если Маша сама призналась, что не воевала, а утепляла бойцам постель? И как Ия в таком случае получила контузию? Зато понимаешь, почему они стали лесбиянками. Впрочем, такие мелочи «гения» Балагова не интересуют, ибо дальше тему подводят к следующему трешу – эвтаназии.

Жена одного из бойцов приходит в больницу. Ия ведет ее к мужу. Оказывается, это жена парализованного солдата, который может только говорить. Пока Ия сочувствует жене бойца, Маша уже знакомится с мамой Саши и начинает подумывать, а не выйти ли ей еще раз замуж, за избитого любовницей и малость изнасилованного ей парня. Уж больно наивен этот Александр, подарки в госпиталь привозит, после «чудной ночи» улыбается ей.

От мыслей о замужестве Марию отвлекает парализованный солдат и его жена просят начальника о том, чтобы он ввел препарат и убил бойца. Мужчина сначала отказывается, но потом приказывает сделать это Ие. Девушка совершает убийство ночью, но замечает Машу, которая лежала на кушетке и следила. Еще одно табу в российском кино рухнуло – эвтаназия больше не под запретом – по мнению Балагова, это благо «для больных ветеранов».

Однако, возвращаемся к фильму. А там уже Новый год, Маша приглашает начальника больницы на танец. Она говорит, что именно он сделает ей ребенка с Ией иначе она пойдет и постучит в НКВД – как же фильм про войну и без ГУЛАГа. Начальник не может отказаться и Ия тоже, поскольку также замешена в этом деле. Тем же вечером начальник занимается с лесбиянкой Ией сексом и та мгновенно беременеет.

Сама же Мария продолжает подбивать клинья к Александру и тот даже везет знакомиться ее со своими родителями. Ия жутко ревнует, достает Сашу, но в конце концов благословляет ту на поездку. История переезжает в дом к родителям Саши, мама которого пытается прогнать дамочку с порога, но Александр настаивает и все садятся за стол. Между матерью Саши и Машей происходит диалог в результате которого последняя и рассказывает, что «служила» военно-полевой женой и в результате немыслимого числа уголовно наказуемых абортов не может иметь детей. Про задушенного сына Пашу она уже давно забыла, практически в тот же день, как и узнала о его смерти. Тут бы маме и послать девицу, но та внезапно говорит, что заботится о Маше и хочет уберечь ее от собственного сына. Ведь «он не видел настоящей войны, а значит просто поиграет с Машей и бросит ее». В каком месте одно связано с другим – решительно непонятно, разве только, что ветераны у нас все-таки люди с принципами, а не прогрессивные. Саша не может больше этого терпеть, он бьет кулаком по столу и выходит.

Вернувшись домой не солоно-хлебавши, Маша находит Ию с очередным приступом и заявляет, что им нужен ребенок, ведь он: «сможет нас вылечить». Далее барышни обнимаются и вместе ревут. Занавес.

Про вылечат тут, кстати, очень актуально, ибо единственным вопросом после просмотра картины было, почему в съемки не вмешались санитары и не забрали гениев? Просто реально поверить, что все это наворотил адекватный человек, мягко говоря сложно. Нет, понятно, человек всего пару лет назад был скучным бухгалтером в городе Нальчике, а тут сразу Канны, Оскар и все, все, все, но какие-то тормоза должны быть. Хотя бы какие-нибудь. Однако, их нет, Кантемир Балагов просто взял все самые модные тенденции и показал миру именно ту «Россию», которую и хотели видеть все пропагандисты оттуда. По принципу: чем больше грязи, тем круче приз, а потому «Оскар» у него почти в кармане. Там за одного маленького негретенка-педераста премию дали, а тут столько всего да в одном флаконе…

К слову, «Собибор» Хабенского – фильм гораздо более эмоциональный и чувственный, был зарублен на стадии включения в шор-лист «Оскара». Не помогло даже то, что снимал Константин про восстание в еврейском концлагере, но вот беда, там не было ничего из «правильного взгляда на историю»: советский солдат как-то слишком человечен и даже героичен, а не «злобный фашист», как того требует «новейшая история», влюблен он не в «прекрасного женоподобного юношу», а девушку. Девушка тоже не лесбиянка и даже не феминистка, которая показывает «членомразям», где их место, а именно скромная милая пугливая девушка. Там даже НКВД и ГУЛАГа нет. В общем, в фильме Хабенского «все ни как у людей» и он не прошел. Зато вот это, которое «Дылда», пройдет с успехом, тут мы не сомневаемся. Более того, эрнсты будут еще из всех теледыр рекламировать эту чернуху и в российском эфире, между делом пописывая в свои фейсбуки и телеграммы – да, да, все так и было – все ваши бабушки – подстилки контуженные, лесбиянки озабоченные, которые только через шантаж НКВД вас «уродов» понаделали.

Народ, конечно, будет бухтеть, возмущаться да требовать привлечь к ответственности, вот только почти не осталось тех, кто прошел горнило той оболганной войны. Тех, кто пришел бы к родителям «гения» в Нальчике, да и объяснил, как там было и почему такое снимать нельзя. Но их нет, они почти все уже ушли. А мы почти все забыли, раз радуемся победам на фестивалях тех, кто требует покаяться за нашу Победу. И радуемся, что у нас снимают подобные «шедевры».

Руслан Ляпин, РИА «Катюша»

http://katyusha.org/view?id=12...