Победила дружба? О чём Путин и Трамп договорились в Хельсинки. Андрей Бабицкий

Комментаторы CNN возмутились тем, что лимузин Владимира Путина оказался длиннее средства передвижения, на котором к месту встречи подъехал Дональд Трамп. В антитрамповских американских медиа такой уровень восприятия и оценки политических событий становится преобладающим. Крупные проблемы уже давно разобраны по косточкам, поставлены президенту США на вид тысячекратно, теперь остаётся только, что называется, докапываться до мышей.

Итак, что же всё-таки произошло, кто стал главным выгодополучателем по итогам состоявшихся переговоров? Судя по тем осторожным выражениям, с помощью которых два президента описывали свою беседу, — "хорошее начало", "старт", "первые шаги", "возвращение к сотрудничеству" — речь, как и предсказывали очень многие, действительно идёт не о достижении конкретных договорённостей, а о саммите как о самостоятельном и самодостаточном событии. Эта встреча стала скорее символом сближения, демонстрацией самой возможности общения между лидерами держав, накопивших колоссальное количество претензий друг к другу.

"Мы передали американским коллегам ряд конкретных предложений", — сказал Владимир Путин, коснувшись темы стратегической стабильности и нераспространения оружия массового уничтожения. Совершенно очевидно, что детализированный разговор по данному предмету собеседники во время встречи не вели и вести не могли, поскольку это дело экспертов и специалистов, разрабатывающих и согласовывающих в преддверии переговоров соответствующие документы, которые высокие договаривающиеся стороны должны принять. Поскольку глава российского государства сказал лишь о необходимости "отладить диалог" не только по этому вопросу, но и по другим, понятно, что решения по серьёзным проблемам — это пока ещё только завтрашний день. И Трамп пообещал, что отныне он будет часто встречаться со своим российским коллегой.

Но министр иностранных дел Сергей Лавров в ответ на вопрос об итогах заявил: "Шикарно!" Очень полезной посчитали встречу и сами её участники. Трампу удалось фактически прорваться к Путину через плотный кордон сопротивления, организованного как глобалистскими элитами, так и собственной администрацией, преодолев за полтора года колоссальное количество препятствий. Уже сам этот прорыв стал его колоссальной победой. Он сумел предъявить своим избирателям, что помнит о своих предвыборных обещаниях и намерен их исполнять, несмотря на противодействие и тотальную обструкцию. Улучшение отношений с Россией и налаживание контактов с российским президентом — это уже состоявшийся факт, который пока ещё не развёрнут в договоры и соглашения, но готовность двигаться в этом направлении убедительно продемонстрирована.

Трамп немного потерялся, когда корреспондент The Associated Press спросил его, кому он больше доверяет: Путину, утверждающему, что российские спецслужбы не вмешивались в ход президентских выборов 2016 года, или американской разведке, имеющей прямо противоположную точку зрения. Американский лидер ответил, что верит всем, однако не пояснил, как это возможно. Россия или вмешивалась, или нет — из этих двух вариантов можно выбрать только один. После первой встречи двух лидеров Трамп ответил на аналогичный вопрос, что он доверяет Путину. Очень похоже на то, что ему не очень хочется подрывать на публике престиж собственных разведывательных служб, хотя спецрасследование ФБР как раз касательно вмешательства он, не выдержав, всё же назвал в конце пресс-конференции "охотой на ведьм".

Очевидно, что американскому президенту даже во время ответов приходилось очень напряжённо думать о возможной их интерпретации его недоброжелателями. Поэтому он выглядел чуть скованнее и говорил несколько путано, когда разговор заходил о внутренних проблемах политики США.

Прозвучавшее из уст Трампа пожелание обеспечить в сотрудничестве с Россией должный уровень безопасности Израиля в переводе на понятный язык означало, что нынешняя американская администрация очень хотела бы заручиться поддержкой со стороны Москвы в своём стремлении выкрутить руки Ирану. Но, поскольку и в этой теме никакой конкретики не прозвучало, можно предположить, что Путин не пошёл навстречу пожеланиям своего визави. Заранее было ясно, что "сливать" Тегеран российское руководство не намерено.

Сирийскую тему оба оратора слегка подтопили в дежурных фразах про совместную борьбу с террористами и оказание гуманитарной помощи беженцам. Путин, правда, вспомнил про поддерживаемый Россией астанинский формат переговоров Асада с оппозицией, однако это вообще один из элементов его обычной стилистики, — сказать, что у нас есть перспективная и недооценённая Западом переговорная площадка.

Очень тревожно для Киева прозвучала тема украинского конфликта. Путин сообщил журналистам, что "при обсуждении украинского кризиса стороны обратили внимание на важность добросовестной реализации минских договорённостей". То есть невыполняющиеся, отрицаемые, проклинаемые украинскими властями минские соглашения вновь обретают статус универсального средства разрешения конфликта в Донбассе. Есть основания полагать, что это не фигура речи, а точная формулировка, использованная президентами. Минский процесс, которому нет альтернативы, — это принципиальнейший для руководства России момент. Трамп не счёл нужным поправить коллегу, и это значит, что сказанное Владимиром Путиным не вызвало у него никаких возражений. Я бы здесь предположил также, что господину Курту Волкеру, весьма нелестно отзывающемуся о минских соглашениях, пора приготовиться на выход.

Если Трамп действительно отдал на растерзание Украину, что он выторговал в обмен? Пресс-конференция не даёт на этот вопрос ответа, так что, может быть, американский лидер просто сделал Владимиру Путину такой подарок.

С Крымом ситуация была совершенно очевидна — по словам Путина, для них это аннексия, для нас вопрос закрыт.

Открываются ли в связи с итогами встречи перспективы перелома в российско-американских отношениях? Я не уверен в этом, поскольку Дональд Трамп всё ещё не может окончательно выбраться из смирительной рубашки, которую на него надели. Сопротивление американского истеблишмента и руководства стран НАТО не сломлено, поэтому каждый шаг в направлении России будет ему даваться с великим трудом. Но то, что беседа стала выражением взаимной симпатии двух политиков и искреннего стремления российского и американского народов преодолеть вражду, усиливавшуюся в течение последних лет, — это, конечно, внушает надежду на небесполезность приложенных для организации встречи в Хельсинки усилий.

Андрей Бабицкий