Можно ли через суд вернуть утраченное доверие президента?

Уволенный Владимиром Путиным глава Чувашии Михаил Игнатьев подал на президента в суд — Верховный суд принял его заявление об административном иске об оспаривании указа главы государства о досрочном прекращении полномочий руководителя региона в связи с утратой доверия. Игнатьев был уволен в конце января — после некрасивой истории на церемонии в региональном управлении МЧС: тогда он заставил офицера подпрыгнуть за ключами от новой пожарной машины.

Эта новость тут же стала поводом для многочисленных спекуляций — региональная фронда, делегитимация и даже десакрализация власти, это все неспроста, тут борьба кремлевских башен! Вскоре выяснилось, что уволенный чиновник уже давно лежит в больнице с воспалением легких и подозрением на коронавирус, но это не остановило строителей воздушных политических замков. Никогда такого не было — не может быть, чтобы Верховный суд просто так принял иск к самому президенту!

На самом деле иск к Путину ничего в отечественной политике не меняет — и дело даже не в том, что у Игнатьева нет шансов выиграть дело и вернуться на свой пост. Судиться с президентом никому не запрещено, вопрос только в обоснованности подобных действий. Юридической и политической — и если с юридической точки зрения Игнатьев вправе оспаривать решения президента, даже понимая всю правовую бесперспективность своего иска, то искать политическую составляющую в его действиях не стоит. Понятно, что иск Игнатьева пытаются использовать в своих целях всевозможные «свидетели трансфера» — политологи и анонимные псевдоаналитики из телеграм-каналов, которым надо же чем-то заниматься, кроме бесконечных гаданий то ли на премьерство, то ли на падение Собянина и рассуждений об «опасных тенденциях ослабления власти федерального центра на фоне пандемии», чем они и занимались весь начальный период карантина. А тут такой подарок — иск бывшего главы региона к главе государства. Как не погрузиться в поиски тайных смыслов?

Не будем вдаваться в неподтвержденные подробности истории с появлением иска — есть информация, что его принял один из членов Верховного суда, в прошлом работавший в республике. Если и так, то в этом нет ничего плохого, решение все равно будет приниматься в соответствии с законом. А он прост — согласно законодательству, президент имеет право уволить главу региона в связи с утратой доверия. Поводы для того, чтобы глава государства перестал доверять руководителю региона, могут быть разными — тут и ненадлежащее исполнение своих обязанностей, и выявленные факты коррупции. Но при этом президент не должен никому ничего объяснять.

Некоторым юристам не нравится размытость формулировки «утрата доверия» — надо, мол, четко прописать, за что и почему. Но именно подобная нечеткость дает главе государства крайне важное право при крайней необходимости отстранять от должности главу региона — а это право имеет очень важное значение как для единства вертикали власти в целом, так и для единства Федерации.

Естественно, президент не злоупотребляет этим правом — за 15 лет существования этой нормы она, до увольнения Игнатьева, использовалась всего десять раз. Ни о каком личном сведении счетов речи не идет — даже в нашумевшей истории с увольнением Лужкова в 2010 году (это был единственный случай использования этого права президентом Медведевым) личная неприязнь между мэром и главой государства лишь усилила имевшиеся претензии к работе столичного руководства. Москву давно уже пора было чистить во всех смыслах — но Лужков не понимал советов уйти в отставку, не хотел все решить по-хорошему и доигрался до «утраты доверия». При этом Юрий Михайлович стал единственным снятым по этой формулировке главой региона, который не попал под суд за коррупционные дела, — все остальные девять чиновников оказались на скамье подсудимых.

Тот факт, что президент «утрачивал доверие», как правило, к казнокрадам, и сбил с толку Михаила Игнатьева — и он решил судиться с Путиным. «Я ведь не коррупционер, за что же меня сняли? Вот и Путин сам говорил, что у него нет информации о коррупционной составляющей в моей деятельности» — примерно так мог рассуждать бывший руководитель Чувашии, подавая иск. Действительно, после отставки Игнатьева Путин сказал, что ему неизвестно о каких-то претензиях к главе Чувашии в плане коррупции. То есть президент тем самым еще раз подчеркнул, что уволил руководителя республики потому, что перестал доверять ему, разочаровался в нем. Беда Игнатьева в том, что он не верит президенту — не верил в момент отставки, не верит и сейчас.

В январе Игнатьев считал, что против него есть заговор с целью убрать с поста главы республики (выборы были намечены на осень этого года). Он злился, срывался — за несколько дней до истории с ключами проехался по пишущим про него гадости журналистам. Поэтому когда видео с Игнатьевым и подпрыгивающим майором МЧС разлетелось по интернету, глава Чувашии был уверен, что все это организовано его врагами. Вполне вероятно, что желающие убрать Игнатьева действительно активизировались и даже строили какие-то козни против него, но это было далеко не главным в его падении. Игнатьев сам себя высек, то есть довел до отставки — своими собственными действиями вынудил Путина подписать указ.

Потому что сначала не понял, что как распространение видео, так и возмущение увиденным стало массовым не потому, что это проплатили его враги, а потому, что люди увидели хамство, ну или как минимум глупое поведение высокопоставленного руководителя. И то же самое увидел Путин. А Игнатьев этого не понял — он, наоборот, ушел в глухую оборону против козней недругов. И вместо того чтобы искренне и немедленно извиниться, признать, что был неправ и глупо пошутил, начал говорить о врагах. И тем самым окончательно убедил Путина в своей неадекватности — потому что если бы Игнатьев повел себя после начала скандала по-другому, то мог бы и остаться в своем кресле.

Но отставка не открыла глаза Игнатьеву — наоборот, он, судя по всему, еще больше уверился в том, что пострадал ни за что. И решил судиться — не понимая, что тем самым выставит в нелепом свете себя самого.

И дело не в том, что Игнатьев таким образом страхуется от возможного уголовного преследования за коррупцию — мол, упреждает расследование своей деятельности, которое может начаться против него в Чувашии. Нет, никто Игнатьева сажать не собирается — а уж если бы в отношении него были бы какие-то подозрения в нечистоплотности, то о них стало бы известно еще в момент отставки. Нет, тут дело не в страхе Игнатьева за свое будущее — ему действительно обидно и он действительно не понимает «за что?».

Но тут, увы, тому, кто не понимает очевидного, не готов критически посмотреть на себя самого, невозможно ничего объяснить — ни на личном уровне, ни на уровне Верховного суда. Остается только пожелать Михаилу Игнатьеву скорейшего выздоровления.

И понимания того, что доверие президента, это как доверие граждан — чтобы не потерять его, нужно быть в первую очередь честным. И с самим собой тоже.

Источник