Мобилизация как контрольная. Для народа и для страны

«Не надо думать, что человек, поступающий в соответствии со своими убеждениями, уже порядочный человек. Надо проверить, а порядочны ли его убеждения» — заметил когда-то Достоевский, и вот сейчас как раз мы видим, как на порядочность, на честность, на неподкупность, на верность, на преданность проверяются убеждения.

Как проверяются и ценности общества, принципы страны, взгляды граждан.

Словам и делам, а также поступкам и решениям дается оценка — не та, что в большом школьном журнале, а та, которая определит, выдержали мы экзамен (все без исключения) или не выдержали.

За эти дни мы увидели, как ситуация выбора влияет даже на поведение.

По соцсетям забегали шустрые «ЛОМы» с криками про «ужасы баталий и битв». Тут же подсуетилась их клака и массовочка («не думайте, а распространяйте»): это торжество страха, который, как выяснилось, нужно в соответствии с их «новенькой этикой» не скрывать, а демонстрировать, есть красочное полотно нравов самоназначенной либеральной общественности. И выписано оно было до последнего штриха.

Если бы визги неслись из европейских стран, где в принципе забыли давно и прочно, что такое защита собственной страны, защита собственного дома и семьи (там обращаются к маломощной армии, чьи феерические «успехи» были видны, например, в регионе Сахель, либо к полиции, которой иногда просто нет: «когда убьют, тогда и звоните»), эта меж- и внегендерная истерика не вызвала бы удивления.

Но когда крики (пусть и не определяющие все общественные настроения) несутся из России, чья и история, и государственное устройство, и даже литература были сформированы теми, для кого воинский долг, как и защита Отечества, были превыше всего, имеет смысл, наверное, спросить, откуда приползла и как проникла сюда эта зараза. И второй момент: зачем эти вибрионы на протяжении многих лет специально впрыскивались в систему ценностей нашего общества.

Действовать, разумеется, те, для кого и российская армия, и российский флот были заклятыми врагами, предпочли постепенно.

Для начала разные неглупые люди на многочисленных общественных площадках принялись объяснять, что драка — это плохо. Потому что драка есть «агрессия и насилие». То, что драка могла и может быть формой дуэли для выяснения вопросов чести («честь должна быть спасена мгновенно»), было сознательно выведено за скобки.

Те самые драки, которые в школьные годы в советскую эпоху иногда становились даже основой сюжета художественного произведения, были объявлены «антицивилизованным» поведением. А вот поведение цивилизованное — это долгие дискуссии и поиск компромисса. Как же это по-европейски!

Не менее европейским и превозносимым трендом стал пацифизм. Против войны и так далее.

Ну, разумеется, Западная Европа, которая (скажем это еще раз, потому что не повредит, поскольку повторение — мать учения) въехала в мирную эпоху на чужом (нашем) горбу и свое поведение (когда рядом с очередью к мяснику за свежей ветчиной расстреливали тех, кто пытался убежать от гестаповских облав, без малейших попыток сограждан спасти обреченных), свое тогдашнее предательство своих же собственных национальных интересов и своего же собственного народа называла «капитуляцией, к которой вынудили», не могла не занимать «пацифистскую» позицию.

И не только занимать такую позицию, но и продвигать этот тезис в России всеми доступными ей способами и средствами.

Требовалось ведь не только разложить армию и флот: очень было нужно разложить и общество, которое начало бы воспринимать армейскую службу и воинский долг как нечто — назовем вещи своими именами — постыдное. Как анахронизм.

Эта вакханалия продолжалась несколько лет. Урон был значительный. Шрамы остались. Но государству (несмотря на совершенно, казалось, непреодолимое) удалось поднять и армию, и флот, и авиацию на долженствующий им пьедестал. Сработала не только контрпропаганда — сработала смена приоритетов, и, стоит заметить, роль свою сыграла геополитика.

НАТО, подвинувшись к рубежам нашей страны, просто не оставила нам никакого иного выбора.

Защититься, чтобы не погибнуть, и защитить, чтобы сохранить нацию и страну.

Европейские страны сегодня понять такой простой тезис категорически не могут, ибо забыли, что существуют не только политические интриги в коридорах власти: есть и очень жива воля народа. Который не только уже может — он хочет себя защищать.

Фальшивый либеральный «пацифизм» в период тяжелого кризиса, истерика, паника и хаос (особенно прекрасно выглядел тезис с вопросом о возможности «выехать за границу» согласно купленным билетам) в данном случае работают лучшими маркерами.

Не на гражданственность в смысле обладания паспортом (таким все равно приятнее и удобнее жить в России, где вокруг свои, чем при абсолютно свободных границах попытаться построить жизнь там, где сплошная демократия, но все чужие), а на человеческую состоятельность.

На наличие в крови не только эритроцитов с лейкоцитами, но и такого компонента, как любовь к стране, в которой родился. И чей язык — вне зависимости от жизненных обстоятельств — останется родным, а не выученным.

На знание, знание не мозговое, начетническое, а утробное, впитанное не только с молоком матери, но и с воздухом Отчизны, где твое место. И, наверное, самое главное — на умение платить долги.

Которыми обременены мы все — с рождения. Не в смысле финансовой кабалы, а потому, что иногда Родине требуется поддержка.

Нравственно эту поддержку оказать. Безнравственно от нее убегать, как несостоятельный должник драпает от кредиторов.

Да, и это тоже, вероятно, нужно сказать: долг и поддержка потребуют в том числе и высшей цены и самой дорогой валюты. Жизни.

Поворот и парадокс нынешнего дня таков, что самым благополучным, выросшим в самую мирную и в самую сытую эпоху поколениям был предъявлен счет — в том числе и за ошибки прошлого.

Времена, конечно, не выбирают. В них — живут. В них — умирают. В них, да, погибают.

Честно написанная всеми контрольная — без подглядывания в чужие ответы, без списывания готовых решений, без шпаргалок, а лишь характером, силой воли и пониманием, что иначе нельзя, — добавит балл в аттестат.

В котором спасение Родины и народа — предмет единственный. И этот экзамен сдается не ради кого-то или чего-то, а ради жизни.

Страны, семьи, детей, любви, близких и тех своих убеждений, за которые порой приходится платить кровью.

Источник