Чем глубже мы погружаемся в космос, тем отчетливее осознаем, как мало знаем о себе и мире. Сверхскопление Девы, где миллиарды галактик вращаются, как частицы в чашке Вселенной, напоминает нам о нашей крошечности и беспомощности.
Мы, словно заблудившиеся путники, с наивной гордостью задаемся вопросом: «Раз мы в Деве, то, возможно, мы особенные?» Но наше невежество делает нас лишь частицами в этом космическом танце.
Человечество, куря черные дыры, ищет ответы на главные вопросы. Звезды над нами, эти сердца космоса, наблюдают за нами с легкой иронией: «Опять кто-то путает духовное с материальным, а метафору с анатомией».
Сверхскопление Девы — не символ невинности, а сокровищница искушений. В каждой галактике там, как в письме, написанном самой материей, скрывается тайна.
Возможно, наша девственность — не в физическом теле, а в незнании самих себя. Мы блуждаем по Вселенной, как школьники после выпускного, шумно и растерянно, убежденные, что кто-то «всё понял», но никто не объяснил, как именно.
Быть девственным в сверхскоплении Девы — это сохранять способность удивляться. Не предугадывать, что свет — это звук, запертый в вакууме. Не привыкать к тому, что реальность — согласованный сон электрона и наблюдателя.
И, возможно, это наша последняя святыня: трепетная наивность перед бескрайним. Мы обитаем в Деве и, возможно, слава Богу, что мы все еще девственны. Пока не перестали стыдиться Вселенной. Пока не научились окончательно «владеть» реальностью, а лишь касаемся ее — мыслью, смыслом.
---
Бармен в баре «Астрономическая ошибка» на окраине Туманности Андромеды, с тремя глазами и острым чувством юмора, поднимает бокал, в котором что-то светится. Он затягивается чем-то, пахнущим бесконечностью, и говорит:
— Мы живем в сверхскоплении Девы уже два тысячелетия, но все еще не понимаем, делает ли это нас особенными или нелепыми.
Он делает глоток и продолжает:
— Если мы в Деве, значит ли это, что мы девственники? Не по телу, а по сути. Мы не знаем, зачем здесь. Бродим, изучаем темную материю, но остаемся сгустком темной лирики.
Бармен усмехается и говорит:
— Звёзды — это свечи, в которых теплится стыд Вселенной за свою наготу. Галактики — узоры на её белье. Мы, маленькие частицы, рыскаем по этим складкам космоса в поисках смысла.
Он задумывается, ставит бокал на стойку и добавляет:
— Может, девственность — это чистота удивления? Пока ты смотришь на небо и говоришь «вау», ты еще свеж. Не мертв, не закостенел в цинизме. Ты — космический ребенок, который не спешит взрослеть.
Бармен наливает еще и поднимает бокал:
— Так что мы обитаем в Деве и впервые признаем это. Потому что это значит: мы еще живем.
Он делает паузу, протирает галактику салфеткой и говорит:
— Плеснуть, еще, пустоты? За невинность, пока она не исчезла...
Оценили 6 человек
18 кармы